Литературная энциклопедия (в 11 томах, 1929-1939)
Статьи на букву "П" (часть 1, "ПАВ"-"ПАН")

По первой букве
A-Z А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф

Статьи на букву "П" (часть 1, "ПАВ"-"ПАН")

ПАВЛЕНКО

ПАВЛЕНКО Петр Андреевич (1899-) - современный писатель. Р. в Петербурге в семье ремесленника. В начале 1919 вступил в ВКП(б). С 1919 - доброволец Красной армии, участник гражданской войны в Закавказье; работал в газете поарма XI «Красный воин», заведывал партотделом «Зари Востока», был помощником секретаря Заккрайкома ВКП(б), зам. зав. отделом печати Краевого комитета. С 1924 по 1927 - в Торгпредстве в Турции. В 1929 совместно с Б. Пильняком написал свой первый рассказ «Лорд Байрон». Летом 1930 с бригадой писателей (Вс. Иванов, Л. Леонов, В. Луговской, Н. Тихонов и Г. Санников) совершил поездку по Туркмении. С 1929 по 1932 - зампред ВССП. Член Оргкомитета ССП РСФСР. С января 1933 - редактор журнала «30 дней», член редколлегии альманаха «Год XVII».
Первая книга П. «Азиатские рассказы», свидетельствующая о несомненном формальном мастерстве ее автора, написана в плане эстетского мировосприятия, под явным влиянием «восточной традиции» французской буржуазной литературы (Пьер Лоти, Т. Готье, Клод Фарер). Смакование экзотики, традиционный ориентализм в описании старого Востока, хотя и облеченный в иронию, отвлекли П. от социально-политической обстановки современного Востока - от крупнейших сдвигов кемалистской Турции, от ее мощного национально-освободительного движения. Экзотика Босфора, Золотого рога, древние мечети, Киатхане - этот старый «Турецкий Версаль», «развратник и лицедей - Стамбул - комиссионер и гид» - вот Турция «Азиатских рассказов». От романтической экзотичности «Азиатских рассказов» П. в появившейся затем книге «Стамбул и Турция» переходит к изображению культурно-исторических («Вокруг искусства», «Театр», «Кино») и социально-политических моментов («Лига наций», «День республики»).
Практическая работа П., знакомство с современной турецкой действительностью ускорили для писателя процесс преодоления эстетского созерцания ее колорита. П. осуждает пассивно-созерцательный эстетизм, позволяющий терпеливо сидеть «у котла, где разваривают вчерашний быт». Действительность, «отданная в переделку», забившая ключом, заставляет П. общественную задачу писателя видеть в «проектировании контуров завтрашней жизни»... Преодоление экзотики в «Стамбуле и Турции» еще не доведено до конца, романтическая старина еще занимает П. Углубление восприятия действительности приводит П. к более реалистическому показу ее. Павленко избирает наиболее трудный путь преодоления ошибок первого творческого выступления: он не отходит от экзотического, необычайного, но в этом экзотическом материале вскрывает его социально-политическую основу и этим освобождается от эстетизма. Написанные в итоге бригадной поездки писателя по Туркменистану книга очерков «Путешествие в Туркменистан» и повесть «Пустыня» показали, что «древности почтенного Хоросана», старая «терпкая пыль тысячелетних городов», экзотика Бухары еще занимают творческое воображение автора, но в центре - не эти детали, а своеобразие и героика классовой борьбы на Востоке. Порывая с эстетизмом первых произведений, с асоциальностью их тематики, П. вплотную подходит к национальным проблемам, к классовой борьбе советской Туркмении. Непосредственное участие писателя в практике социалистической перестройки старой Туркмении, в борьбе за посевную, подвело Павленко к отражению социальных процессов. Новые колхозы вокруг Ашхабада - Мерва, быт пограничной охраны, хлопковые учреждения, ирригация, районы сплошной коллективизации Дейнау, сложная экономика Туркмении, этого «средневековья XX века», героическая борьба со стихией, реформа старых водных законов - вот о чем повествует «Туркменистан».
Недостаток «Туркменистана» - в отсутствии конкретного изображения строителя социалистического общества. Реальные участники изображаемых Павленко процессов рисуются им бегло, в общих расплывчатых тонах. Вот почему «Туркменистан» страдает еще схематизмом.
Произведение безусловно более высокого идейно-художественного уровня - «Пустыня». Борьбу с пустыней, с кара-кумскими песками, осуществляемую в условиях жестокого сопротивления классового врага - басмачей, ведут реально очерченные люди. П. создает образы советского инженера Манасеина, романтика, задавшегося проектом оводнения Кара-Кумской пустыни путем перевода Аму-Дарьи в Каспий, техника Максимова, умеющего понять практические условия и учесть цель. Этим талантливым, преданным энтузиастам не удается осуществить своих проектов: в интеллигентском индивидуализме, в оторванности от конкретной практики видит Павленко причину их неудач. Подлинным строителем новой жизни является Ключаренков, который задачи большого масштаба умело разрешает на основе учета конкретных условий.
Идейный рост, реалистическое понимание действительности заставили Павленко отказаться от изысканной орнаментики и перейти к спокойному, сжатому, реалистическому по форме рассказу.
Исторический роман П. «Баррикады» заслуженно ставит П. в ряды крупных советских художников: «Баррикады» явились первой в советской литературе попыткой революционно-художественного осмысления «величайшего образца величайшего пролетарского движения XIX в.» (Ленин). П. в основном удалось с большим художественным своеобразием, с глубоким революционным пафосом отразить великий исторический опыт коммуны. П. интересуют не вожди Коммуны, а рядовые ее борцы: машинист Ламарк, канонирка Клара Фурнье, героический образ слепого, к-рый задушил спасшего его чиновника-обывателя за циническую проповедь примирения с любым режимом, образ «зрячего слепца», в сознании своего духовного и социального превосходства призывающего душить «мелких трусливых гадов», посмевших заподозрить в подкупности вождей Коммуны. На примере актрисы Рош, ставшей коммунисткой, и художника Буиссона, примкнувшего к рядам национальной гвардии, П. показывает идейное перерождение отдельных представителей интеллигенции в восставшем Париже. В этом же плане интересен образ английского буржуазного журналиста Коллинса, по своим политическим убеждениям далекого от Коммуны, готового однако под влиянием силы исторических событий стать в ряды ее защитников. П. правдиво показывает основную массу интеллигенции Парижа, кипевшую бешеной классовой злобой к Коммуне. В качестве представителей этой интеллигенции П. красочно изображены посетители книжной лавки Тибо, знавшего в числе своих постоянных клиентов лучших людей буржуазной Франции: Флобера, оценивавшего происходящие события с точки зрения «неудобств» закрытия «Одеона» и исчезновения бриошей; Дюма-сына, которого ужасала «дерзкая» мысль вынести на площади города скульптурные сокровища Лувра. Однако политически правильные выводы П. о причинах поражения Коммуны, о неизбежности политической дискредитации демократии недостаточно художественно убедительны, не вытекают из развития действия в романе. Этот недостаток связан с тем, что от показа пафоса и героики революционной борьбы пролетариата П. центр тяжести перенес на изображение революционного пафоса демократии вообще. В этом - основной недостаток в общем большой творческой удачи, какой несомненно являются «Баррикады».
Творчество П. - один из ярких примеров идейно-художественного роста писателя в условиях практического участия в строительстве социализма.
Библиография:
I. Азиатские рассказы, изд. «Федерация», М., 1929 (изд. 2-е, 1931); Стамбул и Турция, изд. «Федерация», М., 1930 (изд. 2-е, 1931); Пустыня, Повесть, «Изд-во писателей в Ленинграде», Л., 1932; Путешествие в Туркменистан, изд. «Федерация», М., 1932; То же, изд. «Московское т-во писателей», М., 1933; Анатолия, Рассказы, изд. 3-е, изд. «Федерация», М., 1932; Баррикады, Роман, изд. «Федерация», Москва, 1932 (неск. изд.); 13-я повесть о Лермонтове, изд. «Федерация», М., 1932.
II. Лежнев А., «Литературная газета», 1928, № 2; Гурьев К., «На литературном посту», 1929, XV; Рош Р., «Новый мир», 1929, XII; «Октябрь», 1929, VIII; Бороздин И., «Красная новь», 1931, V-VI; Ронин Д., «Пролетарский авангард», 1932, IV; Глаголев Арк., «Новый мир», 1932, I; Гольцев В., «Литературная газета», 1931, 23 дек.; Фадеев А., Большая победа, «Правда», 1932, № 355, 25 дек.; Гольцев В., Под знаком роста, «Красная новь», 1932, III; Смирниковский К., Павленко П. «Пустыня» и «Путешествие в Туркменистан», «Художественная литература», 1932, № 8; Анисимов И., Парижская Коммуна и советская литература, «Литературная газета», 1933, № 13, 17 марта; Бороздин И., «Красная новь», 1933, № 1 (о «Баррикадах»); Данилин Ю., Парижская коммуна в художественной литературе и «Баррикады» П. Павленко, «Художественная литература», 1933, № 5; Глаголев А., «Комсомольская правда», 1933, 18 марта (о «Баррикадах»); Бороздин И., Повесть о Лермонтове, «Красная новь», 1933, № 6.

ПАВЛОВА

ПАВЛОВА Каролина Карловна (1807-1893) - поэтесса. Дочь профессора Яниш. Получила прекрасное домашнее образование. В начале своей лит-ой деятельности П. писала по-французски и по-немецки и гл. обр. переводила на французский и немецкий яз. произведения русских поэтов (Пушкина, Вяземского, Баратынского, Языкова). В 1833 переводы П. вышли в Германии отдельным изданием. Начало оригинального творчества П. на русском яз. относится к концу 30-х гг. Стихи ее печатались в большинстве современных ей журналов: «Москвитянине», «Отечественных записках», «Современнике» (Плетнева), «Пантеоне», «Русском вестнике» и др. В последний период жизни П. оригинальное творчество ее иссякло, и она посвятила себя переводам. Ею переведен в этот период на немецкий яз. ряд произведений А. К. Толстого («Дон-Жуан», «Царь Федор Иоаннович», «Смерть Иоанна Грозного», а также его баллады), а на русский яз. - «Смерть Валленштейна» Шиллера.
Поэзия П. при значительном формальном мастерстве характеризуется скудостью идейного содержания. Не имея прочных социальных корней в среде феодально-поместного дворянства, П. тем не менее по своей идеологии является представительницей того слоя родовой аристократии, к-рый в процессе внедрения в экономику России капиталистических начал оказался выбитым из своей колеи и отброшенным от активного участия в общественной жизни. Отчужденность от общественной жизни, характерная для деградирующего дворянства той поры, предопределила тяготение П. к «чистой поэзии»: поэты «идут средь потрясений, Бросая в мир свой громкий стих, Им песнь важней людских стремлений, Им сны нужней даров земных». Подавляющее большинство ее стихотворений представляет собой образцы интимной лирики, плод углубления поэтессы в свой внутренний мир элегических раздумий и воспоминаний: будущее - «немая даль», «простор грядущего мне пуст»; в настоящем полное отречение; лишь прошлое - «сквозь лет прожитых тени ребяческий великолепный мир». Противопоставление действительной жизни, знакомой и близкой П. лишь в ее светской оболочке, «подлинной жизни души» составляет идею «Двойной жизни» (1848). Мотив двойной жизни, мотив сна как подлинной жизни, встречается в ряде лирических стихотворений П.
Из всего написанного П. лишь два произведения непосредственно затрагивают общественные вопросы и созданы в связи с политическими событиями ее времени - это поэмы «Разговор в Трианоне» (1848) и «Разговор в Кремле» (1854). Первая поэма построена в форме диалога между сторонником свободы (Мирабо) и представителем умудренного тысячелетним опытом здравого смысла (Калиостро) на тему о начинающейся французской революции. Хотя поэма и была запрещена николаевской цензурой, основная мысль ее реакционна; одним из наиболее ярких ее выражений является следующая строфа: «И нынешнего поколения Утихнут грозные броженья, Людской толпе, поверьте, граф, Опять понадобятся узы, И бросят эти же французы Наследство вырученных прав». Написанное в том же году стихотворение «К С. Н. К.», могущее служить как бы комментарием к поэме, свидетельствует о глубоком общественном индиферентизме автора. Перед лицом крупных политических событий поэтесса преисполнена лишь одного желания: «Нашедши уголок уютный, Где можно грезам дать простор, Годины этой многосмутной Хочу не слушать крик и спор.» Общественный индиферентизм П. есть конечно не что иное, как форма, прикрывающая приверженность ее консервативным началам общественной жизни. С этой точки зрения не случаен ее сусально-патриотический отклик на события 1854 поэмой «Разговор в Кремле», в которой она наиболее полно выразила свою близость к славянофильству. Поэма вызвала насмешливый отзыв в «Современнике».
Так же, как и для всех прочих представителей «чистой поэзии», форма для П. приобретает самодовлеющее значение: «Нужней насущного мне хлеба казалась звучных рифм игра». Отсюда пристрастие поэтессы к необычным, острым рифмам, своеобразие ее поэтического яз. Стих П. сжатый, выразительный, энергичный; в то же время ему свойственна некоторая отвлеченность, делающая его почти внеобразным. Разнообразием жанров поэзия П. не блещет; наиболее культивируются ею лирические жанры - элегии, послания.
Общую резко-отрицательную оценку поэзии Каролины Павловой дала критика 60-х гг. Щедрин в своей рецензии на ее стихотворения назвал ее представительницей «мотыльковой поэзии», для которой «действительное блаженство заключается в бестелесности и... истинный comme il faut состоит в том, чтобы питаться эфиром, запивать эту пищу росой и испускать из себя амбре. Где источник этого сплошного лганья? С какой целью допускается такое тунеядское празднословие? - спрашивает критик и отвечает, - это явление странное, но оно не необъяснимо. Это продукт целого строя понятий, того самого строя, который в философии порождает Юркевичей, в драматическом искусстве дает балет, в политической сфере отзывается славянофилами, в воспитании - институтками, сосущими и грызущими карандаши. Тут нет ни одного живого места, тут все фраза, все призрак, тут одна нелепость доказывается посредством другой, и все эти пустяки, склеенные вместе, образуют под конец такую трущобу, которую с трудом пробивают самые смелые попытки здравого смысла» («Современник», 1863, V).
Библиография:
I. Собр. сочин., в двух томах, Под редакцией В. Брюсова, изд. К. Некрасова, М., 1915.
II. Брюсов В., Материалы для биографии К. Павловой, в «Собрании сочинений»; Грифцов П., К. Павлова, «Русская мысль», 1915, XI; Переверзев В., Салонная поэтесса, «Современный мир», 1915, XII (по поводу «Собрания сочинений» П.); Рапгоф Б., К. Павлова. Материалы для изучения жизни и творчества, П., 1916; Эрнст С., К. Павлова и Евд. Растопчина, «Русский библиофил», 1916, № 6; Белецкий А., Новое издание сочинений К. Павловой, «Известия Академии наук», вып. XXII, П., 1917.
III. Мезиер А. В., Русская словесность с XI по XIX ст. включительно, ч. 2, СПБ, 1902; Языков Д. Д., Обзор жизни и трудов русских писателей и писательниц, вып. XIII, П., 1916 («Сборник отделения русского языка и словесности Академии наук», т. XCV, № 3); Владиславлев И. В., Русские писатели, изд. 4-е, Л., 1924.

ПАВЛОВИЧ

ПАВЛОВИЧ Надежда Александровна (1895-), современная поэтесса. Р. в бывшей Лифляндии в мелкобуржуазной семье. Печатается с 1911 (стих. «Лебедь» в газете «Псковская жизнь»). Эпигон символизма. Революцию восприняла как стихию.
Свою «убогую музу», таящую в «складках губ» «звук неисцелимого страдания», П. раскрывает в полутонах, полунамеках и «извечной печали». Свою жизнь П. сравнивает с ночным небом, сторонится реальности. С 1925 П. работает по созданию детской литературы. В произведениях для детей Павлович дает поверхностное изображение явлений соц. строительства, антропоморфическую трактовку природы.
Библиография:
I. Берег, Стихи, изд. «Неопалимая купина», П., 1922; Золотые ворота (Стихи 1921-1922 гг.), изд. «Костры», М., 1923. Книги для детей: Большевик Том, Стихи, рис. Б. Кустодиева, изд. Брокгауза и Ефрона, Л., 1925; Ванины гости, Стихи, изд. то же, Л., 1925; Капризник Тики, рис. Вл. Конашевича, изд. то же, Л., 1925; Паровоз-гуляка, Стихи, рис. Б. Кустодиева, изд. то же, Л., 1925; Сторож-петух, Игра, Гиз, М. - Л., 1929; Считалочка, Стихи, Гиз, (M., 1929); Шука и карась, Игра, Гиз, М. - Л., 1929; Веселая пчелка, Стихи, Гиз, М. - Л., 1930 (два изд.); Грибы, Стихи, Гиз, (М.), 1930; Коза в огороде, Стихи, Гиз, (М.), 1930; Манюшкнва кружка, Стихи, Гиз, (М.), 1930 (два изд.); Муравьиный дом, Стихи, Гиз, (М.), 1930; Радио дальнего севера, Стихи, Гиз, (М.), 1930; То же, изд. 2-е, «Молодая гвардия», (М.), 1932; Барабанщик совхоза, «Молодая гвардия», Москва, 1931; То же, издание 2-е, Москва, 1932.
II. Гусман Б., 100 поэтов, Тверь, 1923.
III. Ежов И. С. и Шамурин Е. И., Русская поэзия XX в., М., 1925.

ПАВЛОВ Н. Ф.

ПАВЛОВ Николай Филиппович (1805-1864) - писатель, сын вольноотпущенника. Получил образование в Московском театральном училище и затем в Московском университете (юридический факультет). Служил в суде и канцелярии московского губернатора. В 1837 П. женился на К. Яниш (поэтесса Каролина Павлова). Дом П. стал широко известным в Москве литературным салоном. Литературную деятельность П. начал в 1825, напечатав стихи в «Московском телеграфе» и других журналах. Известность приобрел повестями «Именины», «Аукцион», «Ятаган», к-рые появились в 1835 в сб. «Три повести» и были запрещены к переизданию.
В 1839 вышел сб. «Новые повести» («Маскарад», «Демон» и «Миллион»), уже не имевший успеха первого сборника. В дальнейшем П. писал лишь изредка критические статьи и заметки.
В творчестве Павлова 30-х гг. нашел свое выражение протест мелкобуржуазных слоев против феодально-дворянского гнета. Однако впоследствии эти протестующие настроения были сильно приглушены влиянием господствующей дворянской идеологии. Обличительная социальная направленность его повестей, замаскированный протест против крепостничества и военно-бюрократического строя николаевской монархии особенно резко прозвучали на фоне общей политической реакции 30-х гг. В повести «Именины» напр. он поставил проблему крепостной интеллигенции. Безыменный герой повести, талантливый крепостной музыкант, говорит о себе: «Я был существо, исключенное из книжной переписи людей, нелюбопытное, незанимательное, которое не может внушить мысли, о к-ром нечего сказать и к-рого нельзя вспомнить». Героя постигает тяжелая жизненная катастрофа, и даже шинель николаевского солдата кажется ему избавлением: «...меня уже не пугала барская прихоть, я сделался слугой не людей, а смерти». Тяжелые картины николаевского военного режима нашли свое отражение в повести «Ятаган», вызвавшей особенное возмущение со стороны Николая I. В «Аукционе», «Маскараде», «Демоне» и «Миллионе» П. стремился разоблачить светский и чиновный мир.
Эта обличительная сторона творчества Павлова обеспечивала ему успех у демократического читателя 30-х годов. Мастерство Павлова как в умелом построении сюжета, так и в психологической обрисовке характеров было отмечено современной ему критикой. В последнее время о мастерстве П. писал Н. Л. Степанов, который отметил, что Павлов вслед за Пушкиным переносит в русскую повесть методы французской новеллы, прежде всего Мериме. Влияние Мериме сказывается в композиции и стиле повестей Павлова. От Мериме идет сюжетная усложненность, неожиданная развязка и показ психологии героев. Недаром «изображение характеров» у П. особенно высоко оценивалось его современниками. П. был для 30-х гг. общепризнанным стилистом: отрывки из его повестей приводились в хрестоматиях как образцы слога. В дальнейшей своей журнальной и публицистической деятельности Павлов не сохранил обличительной силы «Трех повестей». Не поднявшись до ясного и резкого отрицания крепостного права, обличая его отдельные уродливые стороны, Павлов постепенно становится все умереннее и умереннее.
В «Четырех письмах к Гоголю» по поводу «Выбранных мест из переписки с друзьями» П. не смог дать реакционному выступлению Гоголя социальной оценки и полемизировал с ним больше по поводу отдельных противоречий. В конце своей жизни П. выступил в качестве редактора газ. «Наше время» (1860-1862), переименованной в 1863 в «Русские ведомости», и по своим воззрениям сомкнулся с идеологами реакционного дворянства.
Библиография:
I. Три повести, СПБ, 1835 («Именины», «Аукцион», «Ятаган»); переизданы в 1931 «Издательством писателей в Ленинграде» со вступит. статьей Н. Степанова; Жизнь и деяния Вездесуева, со всеми достопамятными его происшествиями. Нравственно-сатирическая повесть, СПБ, 1835; Тяжба двух косых, или не хвались, шедши в суд, а хвались, вышедши из суда. Нравственно-сатирическая повесть, заимствованная из предания XVIII ст., СПБ, 1836; Новые повести. Маскарад, Демон, Миллион, СПБ, 1839; Четыре письма к Н. В. Гоголю, «Московские ведомости», 1847, №№ 28, 38 и 46 (По поводу «Выбранных мест из переписки с друзьями»; перепеч. в «Современнике», 1847, №№ 5, 6, и в «Русском архиве», 1890, № 2); Разбор комедии графа В. А. Сологуба «Чиновник», М., 1857; Биограф-ориенталист, «Русский вестник», т. VIII, 1857 (по поводу соч. В. Григорьева о Т. Н. Грановском); Из Московских записок, «Русский вестник» 1859, № 8; Отрывок из неоконченной повести и из рукописей, оставшихся после покойного Н. Ф. Павлова, «Петербургская газета», 1868, №№ 50 и 57. Кроме того П. поместил ряд лирических стихотворений в «Московском телеграфе» (1825-1829), «Телескопе» (1831-1832), «Молве» (1832), «Московском наблюдателе» (1835-1838), несколько водевилей (в альм. «Радуга», 1830; «Московском вестнике», 1830, ч. 1; «Молве», 1832, № 8), перевел в стихах французскую переделку трагедии Шиллера «Мария Стюарт» (M., 1825) и прозой - «Венецианского купца» Шекспира («Отечественные записки», 1839, № 9). В «Русском вестнике» за 1856-1859 напечатал несколько стихотворений и ряд статей, наделавших немало шуму. С 1860 по 1862 П. под своей редакцией издавал политическую литературную газ. «Наше время» (с 1863 - «Русские ведомости», где опубликовал ряд статей (между прочим известную статью о «Грозе» Островского (1860, №№ 1 и 4) и др.).
II. Арсеньев И., Н. Ф. Павлов, Москва, 1864; Каченовский М. Т., Полевой и Н. Ф. Павлов, Четыре рассказа из их жизни, «Русская старина», 1875, № 3; Панаев И., Литературные воспоминания, СПБ, 1876; Пономарев С., Н. Ф. Павлов, СПБ, 1889; Сухомлинов М., Исследования и статьи по истории русской литературы и просвещения, т. II, СПБ, 1889; Письма С. П. Шевырева к Н. Ф. Павлову, «Русское обозрение, 1894, № 5; Д. П., Н. Ф. Павлов, «Русское обозрение», 1895, № 3; Попов М. М., Мелкие рассказы, «Русская старина», 1896, № 3; Мазаев М., Павлов Н. Ф., «Русский биографический словарь», т. «Павел - Петр», СПБ, 1902; Степанов Н., Вступительная статья к изд. повестей Павлова в 1931 (см. выше).
III. Мезиер А. В., Русская словесность с XI по XIX ст. включительно, ч. 2, СПБ, 1902.

ПАВЛОВ Ф. П.

ПАВЛОВ Федор Павлович (1892-1931) - чувашский писатель-драматург и композитор. Р. в с. Батыреве, Цивильского района, в семье зажиточного крестьянина.
П. начал свою литературную деятельность как беллетрист (на русск. яз.) еще до революции. В годы гражданской войны он определился как советский драматург.
Его комедия «На суде», построенная на материале бытовых конфликтов в мелкокрестьянской семье, своим острием направлена против косной отсталости чувашской деревни. Это произведение нравоучительного характера в народнически-просветительском духе. В развертывании действий П. не выходит за пределы семейно-бытовых рамок и не раскрывает социальной причины невежества, дикости, фанатизма.
Более значительна в художественном отношении драма Павлова «В деревне», в которой изображается тяжелое, все более ухудшающееся социально-экономическое положение чувашского мелкого крестьянства при царизме, становящееся катастрофичным в годы империалистической войны. В этом произведении дан ряд образов кулаков и бедняков. Однако писатель не идет дальше одностороннего показа фактов, освещаемых им под углом зрения либерального народничества. Беднота в его изображении крайне инертна и пассивна, не способна к борьбе против царизма. Такой показ бедноты далеко не отражает действительных настроений трудящихся масс в последние годы войны и накануне революции.
Мелкобуржуазные воззрения П. получили наиболее полное выражение в его музыкальном творчестве. В ряде его музыкальных произведений, в научно-исследовательских работах по музыке проводятся националистические тенденции. За последние годы П. как композитор начал преодолевать классово чуждые влияния, выявляя стремление приблизиться к новому революционному искусству пролетариата, но смерть прервала начавшийся процесс внутренней перестройки Павлова. В чувашской литературе он остался попутчиком.
Творчество П. дает образцы большого мастерства, и этим оно ценно для советской литературы Чувашии.
Библиография:
I. Сутра (На суде), Комедия в 1 д., «Шурм пусь», 1919, № 5, и журнал «Сунтал», 1928, № 5; Йалта (В деревне), Драма в 4 действиях, Чебоксары, 1922.
II. «Сунтал», 1931, №№ 7-8.
III. Подробный библиографический указатель к музыкальным, научно-исследовательским работам Павлова, «Сунтал», 1931, № 9.

ПАЗУХИН

ПАЗУХИН Алексей Михайлович (1851-) - беллетрист. Р. в дворянской семье в Ярославле.
Увлеченный народническим движением, бросил гимназию и 10 лет был сельским учителем. Первая повесть П. - «Горькая доля» (1872). С 1881 - постоянный сотрудник «Московского листка», издававшегося Пастуховым.
Увлечение П. народнической идеологией было крайне поверхностным и временным и ни в какой мере не определило собой его идейно-художественных позиций. П. - выразитель обывательской консервативной части мелкой буржуазии. Герои его многочисленных произведений проникнуты духом патриотизма, религиозности. Фабричных рабочих П. представляет как темную силу общества. Проповедь мещанского счастья, гармонии интересов на почве признания существующего порядка самодержавно-капиталистической России, ярко выдержанный великодержавный шовинизм и антисемитизм, домостроевское представление о назначении женщины - вот взгляды П.
В романе «На баррикаде» П. рисует революцию 1905 как результат работы еврейской сионистской организации. По поводу Февральской революции 1917 П. разражается пафосным восхвалением «благочестивого русского народа, над к-рым взошло яркое и горячее солнце свободы».
Будучи поставщиком идей консервативного мещанства, П. пользуется шаблонами бульварной литературы. Романы его перегружены внешними эффектами, интригами, трафаретны его эпитеты, повествование ведется в напыщенном слащавом тоне.
Библиография:
Перу П. принадлежит до 60 романов и множество фельетонов и мелких рассказов. Здесь отметим: Тайна Воробьевых гор, Роман, М., 1881; Женская доля, Роман, М., 1887; Буря в стоячих водах, Повесть, М., 1890 (19-е изд., М., 1910); Под душистою веткой сирени, Повесть, М., 1894; Московские коршуны, Роман, М., 1896; Медовый месяц, Роман, М., 1896; После грозы, М., 1898; Вторая молодость, Роман, М., 1899; Дисконтер, Роман, М., 1899; На рубеже века, 100 очерков, рассказов и сцен из современной жизни, М., 1900; Чудаки нашего века, М., 1901; Матушка Русь, Очерки и рассказы, М., 1901; На обрывах Поволжья, Роман, изд. 2-е, М., 1901; Княгиня Бутырская. Роман, М., 1903; Господа коммерсанты, Роман, СПБ, 1906; Отцы и дети, Сб. рассказов, М., 1908; Буря в тихом омуте, Роман, М., 1910; Безбрачная, Роман, М., 1913; В когтях дикой страсти, Роман, изд. 2-е, М., 1913; Темные силы, Роман, изд. 2-е, М., 1913; За что, или страшная месть, Роман, Москва, 1914, и мн. др.

ПАИСИЙ

ПАИСИЙ (1722-) - родоначальник новой болгарской литературы (на болгарском яз.). Известен под именем: Паисий Хилендарец, или Хилендарский. П. написал первую историю болгар - «История славяно-болгарская» (1762). Этот труд представляет собою литературный памятник, который сыграл известную роль в деле пробуждения национального самосознания болгарского народа. Книга П. распространялась в рукописи и усиленно читалась. Лишь в 1844 был напечатан один из списков, являющийся однако чьей-то переработкой оригинала. П. был борцом за национальное освобождение от двойного ига, давившего болгарский народ: тиранического управления султанской власти и враждебного болгарской знати греческого духовенства.
Библиография:
Шишманов Ив. Д., Паисий и неговата эпоха, София, 1914.

ПАКЕ

ПАКЕ Альфонс (Alfons Paquet, 1881-) - немецкий поэт и беллетрист. Начиная с 1903 совершил в качестве газетного корреспондента ряд больших путешествий. Вначале для творчества П. характерен импрессионизм. Но уже в первых его сборниках стихов («Lieder und Gesange», 1902, - «Песни и напевы»; «Auf Erden», 1906, - «На земле») и описаниях путешествий обозначилось то направление, к-рое в дальнейшем становится все более и более преобладающим у П.: от впечатления он переходит к символу, от символа к мистике. Политически беспринципный, П. увлечен «необычным».
Восприятие его отличается гиперболизмом и, как это свойственно представителям рантьерской интеллигенции, пассивной созерцательностью. Пассивность маскируется у П. героикой, которая по существу вызвана лишь эстетским пристрастием к жесту. Эта черта ярче всего выразилась в прозаических произведениях П.; особенно фальшивы его изображения культуры и нравов дальних стран благодаря напряженным поискам таинственного в них, благодаря тому, что, по П., художественному показу подлежит «мистически искупленное, созданное воображением». Правда, он потрясен «неизлечимой нищетой» городов, он восхищается их «стремлением к невозможному», но на картину их борьбы он смотрит глазами эстетически заинтересованного «одиночки». Далекий от понимания классовых сил истории, П. видит и в русской революции лишь романтический блеск героической трагедии («Im kommunistischen Russland», 1919, - «В коммунистической России»; «Der Geist der russischen Revolution», 1919, - «Дух русской революции»); в самоотвержении пролетариата ему чудятся гл. обр. морально-религиозные побуждения, в образах вождей - психологические загадки.
П. пробовал свои силы и в области драмы («Limo, der grosse bestandige Diener», 1913, - «Лимо, великий верный слуга»; «Sturmflut», 1926, - «Бурный поток»). На оккупацию Рейнской области Паке откликнулся (и как писатель и как публицист) в националистических тонах. По отношению к фашизму Паке занял примиренческую позицию, что вполне согласуется с эстетским по существу характером этого беспринципного художника крупной буржуазии.
Библиография:
I. Кроме указанного в тексте: Schutzmann Mentrup..., Koln, 1901; Kamerad Fleming, Frankfurt a. M., 1911; Held Namenlos, Jena, 1912; Erzahlungen am Bord, 2 Aufl., Frankfurt a. M., 1914; Der Kaisergedanke, Frankfurt a. M., 1915; Der Rhein als Schicksal, Munchen, 1920; Rom oder Moskau, Munchen, 1923; Delphische Wanderung, Munchen, 1922; Drei Balladen, Munchen, 1923; Die Prophezeiungen, Munchen, 1923; Der Rhein, eine Reise, Frankfurt a. M., 1923; Die neuen Ringe, Frankfurt a. M., 1924; Fahnen, Munchen, 1923; Ausblick auf das Meer, Stuttgart, 1925; Lusikas Stimme, Stuttgart, 1925; Die alte Sparkasse, Hamburg, 1927; Stadte, Landschaften und ewige Bewegung, Hamburg, 1927; William Penn, Augsburg, 1927; Antwort des Rheines, Augsburg, 1928.
II. Eloesser A., Alfons Paquet, «Das literarische Echo», 1912, № l (Octob.); Bulle F., Alfons Paquet als Dichter, «Die Tat», 1915, Dec.; Wieser S., Alfons Paquet, «Die Bucherwelt», 1915, Apr.; Offenburg K., Alfons Paquet, «Die Glocke», 1923, № 45 и 46.
III. Baldus A., Alfons Paquet, «Die Schone Literatur», 1928, № 2.

ПАКЕНТРЕЙГЕР

ПАКЕНТРЕЙГЕР Соломон Иосифович (1891-) - критик группы «Перевал» (см.). Р. в семье служащего.
Пакентрейгер против вмешательства «рассудка» и мировоззрения в область художественного творчества. Стихийное «вдохновение», бездумное «воображение», интуиция лежат, по П., в основе истинного творчества: подлинный художник выражает в творчестве свой внутренний мир, свободный от влияний политики, классовой практики.
В 1931 Пакентрейгер отмежевался от перевальских установок и заявил о выходе из группы.
Библиография:
I. Заказ на вдохновенье. Статьи о литературе, изд. «Федерация», М., 1930.
II. Рецензии: Глаголев А., «Литературная газета», 1930, № 40; Ефремин А., «Книга и революция», 1930, XVIII.

ПАЛАМАС

ПАЛАМАС Костас (1859-) - известный новогреческий поэт, беллетрист и критик. Член Афинской академии.
Первый сборник стихов П. «Песни моей родины», включающий юношеские стихотворения, появился в 1886. За ними следуют: сборник стихов «Гимн Афине» (1889), представляющий попытку возродить классический гомеровский гимн, и книга «Глаза моей души» (1892), написанная под непосредственным влиянием французских парнасцев. Все эти сборники носят чисто подражательный характер и не представляют большой художественной ценности. Лишь в последующих книгах стихов П. освобождается от подражания чужим образцам и проявляет свою художественную индивидуальность. Но полного расцвета его творчество достигает лишь в произведениях, написанных после 1900. Его «Неколеблющаяся жизнь» (1904), «Двенадцать песен цыгана» (1907) и «Царская флейта» (1910), написанные на разговорном греческом яз., по своим художественным достоинствам выдвигают П. в первые ряды новогреческой литературы. Писатель мелкобуржуазной интеллигенции, весьма близкой отечественной буржуазии, «деятельный сотрудник последней», П. в своем творчестве и в своей лит-ой деятельности борется за идеи современной греческой буржуазии - за буржуазно-националистическую культуру, за создание новой «великой Греции». Наряду с огромным преобладанием чисто патриотических стихотворений в творчестве П. (1900-1910) встречаются также и произведения, проникнутые жалобами на социальную несправедливость и сочувствием к пролетариату: «Держись, наступай, рабочий, как богатырь»; «Бей, рабочий-мститель» и т. д. (стихотворения «Спартакос», «Разрушитель», «Рабыни-женщины» и др.). Здесь П. отдает дань увлечению мелкобуржуазной интеллигенции «рабочим вопросом» в эпоху подъема революционной борьбы в Греции в начале XX в. Протест однако ограничивается рассуждениями о борьбе «вообще» и требованием сострадания к меньшим братьям. Его «революционность» по существу оказалась однако пустой патетической фразой. Писатель быстро превратился в урапатриота и трубадура национальной буржуазии. Все его новейшие произведения - сплошной гимн грабительским войнам греческих империалистов. П. воспевает ненависть против врагов родины и «большевиков-волков» («Пятислоги», «Патететические разговоры») и становится наемным стихотворцем шовинистической буржуазии - д’Аннунцио греческого фашизма.
Библиография:
I. Кроме указанного в тексте на новогреч. яз. - Стихи: Приветствия дочери солнца, 1900; Общество и одиночество, 1912; Мечты морского озера, 1912; Алтари, 1915; Несвоевременные, 1919; Сонеты, 1919; «Пятислоги» и «Патетические разговоры», 1925. Критика: Творчество Кристаллиса, 1894, Соломос, 1901; Писания, 1907; Героические личности и тексты, 1911; Первые критические статьи, 1913; Аристотель Валаоритис, 1914; Визиинос и Кристаллис, 1916; Юлий Типалдос, 1916; Как поем смерть девушки, 1918, и Прозаические пути, 2 тт. Рассказы: Смерть молодца, 1901, и Рассказы, 1920. Драма: Трисевгени, 1903. На иностранные яз. переведены следующие произведения П. - на англ. яз.: Life immovable with Introduction and Notes, Cambridge, 1919; A Hundred Voices and Other Poems, from the second part of Life immovable, Cambridge, 1921; Royal Blossom or Trisevyenne, L., 1923; A Man’s Death, в сб. «Modern Greek Stories», N. Y., 1920; на франц. языке: Ouvres choisies, Poesie et prose, trad. du neo-grec p. E. Clement, 2 vv., P., 1922;
II. Pernot, La Grece actuelle dans ses poetes, P., 1921; Hesseling, Histoire de la litterature grecque moderne, P., 1924, pp. 108-112; Palmieri A., I quinarii di Kostis Palamas, «I libri del giorno», 1926, VI.

ПАЛАСИО ВАЛЬДЕС

ПАЛАСИО ВАЛЬДЕС Армандо (Armando Palacio Valdes, 1853-) - испанский романист, один из самых реакционных представителей буржуазной литературы конца прошлого века. За первым, доставившим ему широкую известность романом «Марфа и Мария» (Marta у Maria, 1883), в котором он переносит евангельскую проблему о двух типах женщин в современную ему обстановку, последовал целый ряд других («La hermana San Sulpicio», 1889; »Los majos de Cadiz, 1896; «La alegria del capitan Ribot», 1898, и др.). В них он, избегая острых социальных вопросов, описывает в манере, близкой к Додэ, преимущественно спокойную жизнь мелких буржуа и мелкопоместных дворян, превознося верность традициям, блага католицизма, многовековые устои морали и т. д. В «Погибшей деревне» (La aldea perdida, 1903) П. В. восторгается красотами природы и патриархальной жизнью Астурии, к-рую губит, по его мнению, развивающаяся каменноугольная промышленность. Позднейшие произведения П. В. («Papeles del doctor Angelico», 1911, «Santa Rogelia», 1916) не обнаруживают сдвигов в идеологии и художественной манере автора, остающегося как бы живой реликвией прошлого века, потерявшей всякую связь с современной жизнью и литературой.
Библиография:
I. Произведения П. В. многократно издавались и издаются до сих пор. На русск. яз.: Рождение мысли, перев. М. Ватсон; Сестра Сан-Сульписио, СПБ, 1913; Подкидыш, перев., Под редакцией Н. Павловича, (М.), 1927.
II. Шепелевич Л., Историко-литературные этюды, серия II, СПБ, 1905; Bordes L., A. Palacio Valdes, «Bullet. Hispanique», v. I, 1899.

ПАЛАЦЕСКИ

ПАЛАЦЕСКИ Альдо (Aldo Palazzeschi, 1885-) - итальянский поэт. Р. в крупнобуржуазной семье во Флоренции. В 1905 дебютировал сб. «I cavalli bianchi». Палацески примыкает к футуризму (см.), занимая однако в среде поэтов-футуристов несколько обособленное место в силу своей не свойственной другим итальянским футуристам склонности к гротескной обработке тем. П. - автор ряда пьес («Fontana malata», «Oro, Doro, Odoro, Dodoro», «Ara, Mara, Amara» и др.), вызвавших значительный интерес, вошедших в сб. «Riflessi» (1908), «Poemi» (1909), «L’incendiario» (1910, 2-е изд. - 1913). Для П. характерна забота о чисто внешнем поэтическом мастерстве; его произведениям присуща известная мелодичность, сочетающаяся со свободным отношением к ритму, увлечением звукописью и т. п. Среди итальянских футуристов П. пожалуй наиболее значительный художник слова. В 1911 П. издал свое первое прозаическое произведение «Il codice di Perela». В 1914 П. порвал с футуризмом; годы 1911-1920 были для него совершенно бесплодны. Увлечение католицизмом не миновало П. После долгого молчания в 1920 вышло «Due imperi... mancati». Попытки П. морализировать превращают его легкий юмор в нечто тяжеловесное и неуклюжее. От футуризма к мистицизму - таков путь П., весьма типичный для представителя загнивающего итальянского капитализма. В последней своей книге («Piramide», 1926) П. пытался дать сатирический показ современности; однако, стоя обеими ногами на почве буржуазной действительности, он бессилен подняться до подлинно сатирического раскрытия ее. Его метод - не столько сатира, сколько ирония, не способная заслонить безнадежную разочарованность автора.
Библиография:
Vossler К., Die neuesten Richtungen der italienischen Literatur, Marburg, 1925.

ПАЛЕОАЗИАТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

ПАЛЕОАЗИАТСКАЯ ЛИТЕРАТУРА. - Палеоазиатские народы (чукчи, коряки, ительмены, гиляки, юкагиры, кеты и др.) до сих пор не имели своей письменности. Словесность их исчерпывается устным творчеством.
В фольклоре палеоазиатов отразился их социальный строй. Напр. гиляки живут родами: духи, по их верованиям, также живут родами. В фольклоре гиляков часто фигурируют старик, старуха, указывающие дорогу, подающие советы. Эти функции стариков в фольклоре являются отражением их роли в социальной жизни гиляков. В чукотском фольклоре весьма характерны зачины многих сказок: «Жил человек одинокий на тундре, ходил кругом, промышлял оленей»; «Жила женщина, не знавшая людей, ходила по тундре, собирала съедобные корни». Повествуется также о том, как мужчина и женщина соединились вместе и основали общее хозяйство с двойными запасами. О приниженном положении северной женщины свидетельствуют чукотские пословицы: «Будучи женщиной - молчи; Будучи женщиной - глодай кости», и др.
Фольклор палеоазиатов содержит в себе крайне причудливые образы. Сюжеты народных произведений обычно составляют борьба разных морских чудовищ, как например оборотней, плавающих летом в море под видом касаток, а зимой преображающихся в волков и нападающих на оленей; подвиги великих шаманов-китов, людей-невидимок, разных неведомых стран с «небесными воротами»; подвиги могучих витязей и пр.
Лирика наиболее развита у гиляков и юкагиров; основной мотив ее - воспевание любви. Лирика некоторых палеоазиатов, как напр. юкагиров, пришла в соприкосновение с русской народной песней и породила особый вид лирических песен, так называемую «андыльщину», т. е. полуимпровизированную любовную песню.
Своеобразен героический эпос палеоазиатов, в особенности чукотский. Это полулегендарные повествования о племенной борьбе чукчей с эскимосами и коряками, в союзе с к-рыми выступали русские. Сохранилось много преданий о битвах с русскими в XVIII в. Многие герои чукотских сказаний до сих пор живы в народной памяти, они противопоставляются остальной массе действующих лиц повести. У гиляков, наоборот, эпос безымянный: героем его является коллектив - род.
Палеоазиатские сказки импровизируются и распространяются специальными сказочниками, из к-рых многие овладели искусством сочетания нескольких сказок в один длинный сказ. В устном творчестве палеоазиатов трудно отделить элементы личного творчества от коллективного, все же роль рассказчика, нанизывающего одну сказку на другую и создающего целую эпопею, - огромна.
Современный фольклор палеоазиатов еще далеко не собран и не разработан. В 1932 Научно-исследовательской ассоциацией Института народов Севера создан алфавит для палеоазиатских языков; приступлено к изданию учебников и партийно-массовой литературы (переводной). В течение 1932-1933 изданы буквари, а для чукчей, коряков и гиляков - также разные учебники для первого года обучения, книги для чтения и ряд партийно-массовых брошюр. В течение 1934 будут изданы учебники для второго года обучения.
Библиография:
Богораз В. Г., Материалы по изучению чукотского языка и фольклора, собранные в Колымском округе, ч. 1. Образцы народной словесности чукоч, СПБ, 1900; Его же, Образцы материалов по изучению чукотского языка и фольклора, «Известия Академии наук», 1899, № 3, т. X, стр. 269 и сл.; Штернберг Л. Я., Материлы по изучению гиляцкого языка и фольклора, т. I. Образцы народной словесности, ч. 1 - Эпос, СПБ, 1908; Иохельсон Б. И., Материалы по изучению юкагирского языка и фольклора, собранные в Колымском округе, ч. 1 - Образцы народной словесности юкагиров, СПБ, 1900; Опись фольклорных и лингвистических материалов Б. И. Иохельсона, хранящихся в Азиатском музее Российской академии наук, «Известия Академии наук», 1918, стр. 1979 и сл.; Лучший общий очерк палеоазиатской литературы В. Г. Богораза; Народная литература палеоазиатов. Литература Востока, Сборник статей, вып. I, II, 1919, стр. 50-68; Богораз В. Г., Классовое расслоение у чукоч, «Советский Север», № 10, 1931; Его же, Классовое расслоение у чукоч-оленеводов, «Советская этнография», № 1/2, 1931; Указатель литературы, изданной на языках народов Севера в 1931-1933 гг., изд. Института народов Севера при ЦИК СССР, Л., 1934.

ПАЛЕОАЗИАТСКИЕ ЯЗЫКИ И ПИСЬМЕННОСТЬ

ПАЛЕОАЗИАТСКИЕ ЯЗЫКИ И ПИСЬМЕННОСТЬ. - Именем П. яз. со времени работы Л. Шренка «Die Volker des Amur-Landes» (S.-Pb., 1881, вышла как III т. его «Reisen u. Forschungen in d. J. 1854-1856») принято называть ряд языков различного происхождения и различных ступеней языкового развития, имеющих между собой лишь то общее, что на них говорят так наз. палеоазиатские народы, по мнению Шренка являющиеся древнейшим населением Сев. Азии. В действительности же можно говорить не о единой палеоазиатской, а о камчатской, юкагирской, эскимосо-алеутской, гиляцкой и кетской группах языков. На П. яз. говорят в СССР около 30 000 чел. и в Северной Америке и Гренландии около 35 000 человек.
К камчатской группе принадлежат луораветланский (чукотский), нымылланский (коряцкий) и ительменский (камчадальский) языки, характеризующиеся инкорпорирующим строем. Дополнение, определение и обстоятельство включаются внутрь соответствующего слова, по преимуществу глагола, причем корни включаемых слов помещаются перед корнем подвергающегося включению слова. Префикс в таких случаях отодвигается к самому началу, а суффиксы остаются в конце комплексного слова. Пример инкорпорации в луораветланском яз.: (t-ь-lewt-ь-pьgt-ь-rkьn) - «у меня болит голова» (букв. «я-голово-разбухаю»), t - префикс 1-го лица ед. ч., ь - соед. гласный, lewt - существительное «голова», pьgt - основа глагола «разбухать», rkьn - суффикс настоящего времени. Система счета наглядно связана с пальцами: так, считать (rьlgь-rkьn) означает «пальчить», пять (mьtlangen) - «рука», двадцать (qlikkin) - «человек». Спряжение непереходящих глаголов в П. яз. значительно отличается от спряжения переходящих глаголов. Весьма характерно построение фразы в тех случаях, когда сказуемым является переходящий глагол; тогда подлежащее ставится в творительном падеже, а прямое дополнение в абсолютном падеже; напр. в нымылланском яз.: ega tomningojanga - «волком (он его) убил олень», т. е. «волк убил оленя». Имеются как фонетические, так и лексические различия между языком мужчин и женщин.
К юкагирской группе относится одульский яз. с двумя основными диалектами - Восточной тундры и верхнеколымским. Одульский яз. по своему строю принадлежит к агглютинирующим яз., но характеризуется слабо развитой системой притяжательных окончаний и частичным формообразованием при помощи изменения коренных гласных. Исследователь одульского яз. Иохельсон сближает его с американо-индейскими языками.
К эскимосско-алеутской группе относятся юитский (азиатско-эскимосский) и иннуитские (американо-эскимосские) яз., а также унарганский (алеутский) язык. Эскимосские яз. агглютинативные и, по взглядам ряда лингвистов, имеют много общего с финно-угорскими. Однако, по мнению наиболее крупного эскимосоведа Талбицера, эти сближения не имеют реальной почвы.
К гиляцкой группе относится нивухский яз., с двумя основными диалектами: амурским и сахалинским. По свому строю гиляцкий яз. инкорпорирующий. По ряду признаков нивухского яз. (классы числительных и т. д.) Л. Штернберг сближал его с американо-индейскими яз. Весьма характерной чертой нивухского яз. являются переходы согласных, в значительной степени обусловливающиеся местом соответствующих звуков в предложении. Примеры: zudi - «мыть», nehs tjutj - «зубы мыть», phal djudj - «пол мыть».
К кетской группе относятся кетский (енисейско-остяцкий, енисейский) и исчезнувшие котский, аринский и асанский яз. Кетский яз. обладает сложной структурой, показывая одновременно как агглютинативные, так и флективные черты. При спряжении форма переходящего глагола изменяется в зависимости от относящихся к нему дополнений соответственно их одушевленности или неодушевленности, числу и роду, напр.: ad datung sjelj - «я вижу оленя», ad dietung oqs - «я вижу дерево», ad dantun sjen - «я вижу оленей».
В отношении словарного запаса П. яз. характеризуются недостатком современных терминов, в особенности терминов абстрактных, и богатством слов для обозначения производственных и бытовых явлений, свойственных ступени общественно-экономического развития палеоазиатских народов. В настоящее время палеоазиатские языки быстро обогащаются путем: а) заимствования важнейших интернациональных терминов, развивающихся в советской действительности (совет, партия, коммунизм, радио и т. д.); б) создания новых слов из имеющихся основ в данном языке; в) смыслового перевода недостающих терминов по аналогии с уже развитыми языками; г) придания бытующим у данного народа словам нового значения.
Ни у одной из палеоазиатских народностей до Октябрьской революции не было своей письменности. Вместо буквенного у них употреблялось пиктографическое письмо. Пиктографическое письмо (см. «Графика») «палеоазиатов» весьма сходно с северо-американским. Тяжелое наследие царизма - неграмотность громаднейшей части палеоазиатского населения - ощущается и до сих пор.
Практическое осуществление советской национальной политики на Севере обеспечило создание письменности на северных, в том числе и П., яз.
Научно-исследовательская ассоциация Института народов Севера (нач. с 1930) составила согласованные с Новым (латинизированным) алфавитом (см.) алфавиты для П. яз., имеющих в настоящее время необходимые предпосылки к развитию собственной литературы, а именно:
1) луораветланского (чукотского),
2) нымылланского (коряцкого),
3) юитского (эскимосского),
4) нивухского (гиляцкого),
5) кетского (енисейско-остяцкого) и нек. др. На этих языках уже издана начальная учебная и массовая лит-pa, при помощи к-рой усиленно ликвидируется неграмотность.
Для руководства делом создания и развития письменности народов Севера постановлением Президиума ВЦИК организован Комитет Нового (латинизированного) алфавита народов Севера при Всесоюзном центральном комитете Нового алфавита.
Библиография:
Mapp Н. Я., От шумеров и хеттов к палеоазиатам, 1926; Богораз В. Г., Кастрен - исследователь палеоазиатов, сб. «Памяти М. А. Кастрена», 1930; Материалы I Всероссийской Конференции по развитию языков и письменности народов Севера, 1932; Сб. «Языки и письменность народов Севера», Научно-исследовательская ассоциация Института народов Севера, т. I, Л., 1933.

ПАЛЕОГРАФИЯ

ПАЛЕОГРАФИЯ (греч. palaiós - «древний» и graphē - писание) - система знаний, направленная к ориентированию в материале рукописей, преимущественно старом, т. к. последний чаще требует постановки вопросов «когда?» и «где?», разрешимых методом П. Для литературоведения П. ценна тем, что ее приемы приводят в порядок тексты исследуемых памятников. П. доставляет литературоведам те хронологические и географические сведения, к-рые могут оказаться полезными при литературоведческом анализе произведения. Как и архивоведение, П. является так. обр. вспомогательной для литературоведа дисциплиной. Свои наблюдения над датированными почерками (хронологически точно приурочиваемыми по записям об изготовлении рукописей) палеограф группирует, чтобы потом применять их к основной массе почерков недатированных, в чем собственно и состоит метод П. Служа наукам исторического цикла, прежде всего истории письмен (см. Графика), П. помогает установить подлинность или подложность рукописного документа - книги, свитка, листа, - а иногда и разобрать его содержание. Научная П. европейских письмен разработана в XVIII-XIX вв. по четырем алфавитам: греческому, латинскому (с видоизменением в готический) и двум славянским - глаголическому и кирилловскому. Всем им общ основной процесс развития, идущий от форм прямого и раздельного письма к манерам более или менее беглых начертаний: в раннесредневековом греческом и латинском письме - от майускулов через унциальные почерки (еще крупные, но с закруглениями и наклоном) к курсиву и минускулам; в позднесредневековом славянском - от устава через полуустав с дальнейшим развитием скорописи уже за пределами средневековья; аналогично в практике упомянутых алфавитов и постепенное увеличение сокращений на письме отдельных слов путем аббревиатур (лат. ds = deus, слав. бгъ или бъ-богъ и т. п.) и выносных букв (русск. все вместо всего).
Древнерусский устав XI в.
Древнерусский устав XI в.
Наиболее понятен переход к типам деловой канцелярской или торговой графики у христианизованных варварских народностей. Таковы южные и восточные славяне, у к-рых само введение письменности было связано с культом, почему вообще на первых порах письмо отличалось традицией торжественности, литургичности. Так эволюционировала глаголица, идущая от первых «панноно-моравских» образцов (X-XII вв.) к позднейшему курсиву в сербо-хорватских памятниках. В кириллице с XI до XVIII в. по всем трем языковым «изводам» письма - русскому, сербскому и болгарскому плюс молдовалашская разновидность последнего - налицо та же картина эволюции, доходящей в русских приказных документах, «столбцах» XVII в., до предельной свободы начертаний, иногда до произвольных сокращений слов.
Европейская П. имеет дело гл. обр. с двумя материалами для письма: пергаментом, т. е. специально выделанной кожей животных, и бумагой; смена первого на вторую в Зап. Европе началась в XII-XIII вв., у славян - в XIV веке; только при недостатке того или другого наблюдается употребление древесного материала - бересты и луба (ср. сохранившиеся начиная с XVIII в. сибирские русские берестяные рукописи). У славян с появлением бумаги, гораздо более дешевой и доступной, чем пергамент, что сразу расширяло книжную продукцию, даже создавало своего рода книжный рынок, ремесленное ускорение почерков быстро захватывает письменность (полуустав XV века). Точность хронологических определений для пергаментных рукописей может быть доведена до полувека, но для бумажных значительно дальше благодаря показаниям филиграней, т. е. фабричных знаков бумаги, предварительно разгруппированных по образцам, встречающимся в датированных рукописях. Наличие в рукописи нескольких сортов бумаги со взаимно ограничивающимися показаниями филиграней еще больше увеличивает точность датировки; в случаях противоречия между почерками и филигранями предполагают либо влияние прежней школы письма (напр. когда пишет старик) либо, наоборот, залежность бумаги (когда она опаздывает к употреблению, обгоняемая эволюцией почерка).
Место написания, если речь идет не о широкой этнической территории, вообще определимо не столь точно, как время, т. к. опирается на приметы, к-рые постоянно взаимодействуют и передвигаются по территориям: графика, диалектальные особенности языка, орнамент и т. п. Это мешает созданию на материале местных записей строго палеографического метода, взамен чего здесь значительную роль играет индивидуализация каждого отдельного случая при помощи данных лингвистики, истории искусства и др.
Побочными показаниями, характеризующими рукопись, служат по преимуществу декоративные элементы: вязь (в греч. и слав. П.), орнамент, а также иллюстрирование (миниатюра). Не в пример латинской П., где орнаментация сосредоточена на инициалах и обрамлениях миниатюр, славянская кирилловская, восприняв от греческой орнамент «заставок», т. е. украшений, возглавляющих собой отделы текста, дает по эпохам чередование нескольких стилей: византийского, тератологического, балканского, неовизантийского, старопечатного, барокко и др. Вязь, т. е. связное письмо заглавий с буквенной конфигурацией и слиянием частей соседних букв, в латинской П. отсутствует и получена славянами в XIII-XIV вв. также от греков (где она имеется с X в.); для русской вязи основной прием - наблюдение над прогрессирующим ростом в вышину букв. Миниатюра кирилловской П. менее разнообразна, чем западная и даже греческая, т. к., сопровождая сравнительно немногие тексты и сюжетно повторяясь, она отличается и большей условностью изображаемого. Здесь основной прием - наблюдение над эволюцией от подражания византийским образцам к реализму образцов западноевропейских, влияние к-рых на русскую миниатюру значительно в XVI в.
Палеография2
Русская скоропись XVII в.
Библиография:
I. Ягич И. В., Глаголическое письмо, СПБ, 1911 (Энциклопедия славянской филологии, вып. 3); Соболевский А. И., Славяно-русская палеография, СПБ, 1908; Щепкин В. И., Учебник русской палеографии, М., 1920; Добиаш-Рождественская С. А., История письма в средние века (Руководство к изучению латинской палеографии), П., 1923; Карский Е. Ф., Славянская кирилловская палеография, Л., 1928; Thompson E. M., Handbook of Greek and Latin Palaeography, 2-nd ed., L., 1894; Wattenbach W., Das Schriftwesen im Mittelalter, 3 Aufl., Lpz., 1896; Thompson E. M., An Introduction to Greek and Latin Palaeography, Oxford, 1912; Moller G., Hieratische Palaeographie, 3 B-de, Lpz., 1909-1910; Gardthausen V. E., Griechische Palaeographie, 2 B-de, 2 Aufl., Lpz., 1911-1913; Schubert W., Einfuhrung in die Papyruskunde, Berlin, 1918; Mason W. A., History of the Art of Writing, N. Y., 1920; Lee C. D. a. Abbey R. A., Classification and Identification of Handwriting, N. Y., 1922; Schramm A., Schreib- und Buchwesen einst und jetzt, Lpz., 1922; Jessen P., Meister der Schreibkunst aus drei Jahrhunderten, Stuttgart, 1923; Prou M., Manuel de paleographie latine et francaise, 4-me ed., P., 1924; Jensen H., Geschichte der Schrift, Hannover, 1925; Mentz A., Antike Stenographie, Munchen, 1927; Degering H., Die Schrift, Berlin, 1929.
II. London University Library, Catalogue of Works dealing with the Study of Western Palaeography, L., 1921; Briquet C. M., Les filigranes. Dictionnaire historique..., 4 vv., Lpz., 1923.

ПАЛИМБАКХИЙ

ПАЛИМБАКХИЙ (с греч. - «обратный бакхий») - название стопы в античном стихосложении формы ″ ′ U, в к-рой стопы расположены в порядке, обратном расположению стоп в бакхии (см.). Как бакхий, так и П. представляют собой разновидность пэонов (см.), произносимых в пять «мор» (единиц времени). Вследствие своего порывистого ритма они употреблялись в оргиастических гимнах в честь бога вина Вакха, а впоследствии у латинских поэтов. См. Стихосложение античное.

ПАЛИНДРОМ

ПАЛИНДРОМ (греч. - «бегущий вспять», иначе палиндромон, перевертень) - фраза, построенная так, что ее можно читать и справа и слева, сохраняя смысл, напр.: «Я иду с мечем судия», «Атака заката» и т. д. Более сложным видом П. (словесного, а не буквенного) является стихотворение по этому принципу, напр.:
«Жестоко раздумье. Ночное молчанье
Качает виденья былого,
Мерцанье встречает улыбки сурово,
Страданье
Глубоко-глубоко!
Страданье сурово улыбки встречает...
Мерцанье былого виденья качает...
Молчанье. Ночное раздумье жестоко»
(В. Брюсов).
Представляя одну из наиболее трудных форм графической словесной игры, П. появляется спорадически - в позднеантичной поэзии, в поэзии Барокко, в поэзии символистов ( См. Графика).
Библиография:
Брюсов В., Опыты по метрике и ритмике, по евфонии и созвучиям, по строфам и формам. Стихи 1912-1918, М., 1918.

ПАЛЛИС

ПАЛЛИС Александрос (Alexandros Pallis, 1851-) - греческий буржуазный литературный деятель и поэт. П. один из наиболее деятельных сторонников «демотики» (новогреческий литературный яз., основанный на народном яз.). Богатый купец предоставил П. большие суммы для пропаганды демотического яз., создал библиотеку, издаваемую на демотике, книги к-рой рассылались бесплатно желающим, субсидировал демотический журн. «Нумас».
Представитель национальной буржуазии в стране, эксплоатируемой иностранным капиталом, П. активно борется за создание на демотике жизнеспособной новогреческой литературы как за средство к поднятию общего культурного уровня народа и создания новой буржуазной культуры. Но чрезвычайно характерно для П., что в «серию полезных книг на родном языке» П. в первую очередь включил Евангелие и Новый завет.
Основные художественные произведения П. - сб. «Стихотворения для детей», 1894, состоящий из оригинальных стихотворений и переделок с английского; книга «Тамбурас и Конанос» - лирические стихи, написанные под влиянием народных песен; ряд детских и сатирических стихов; «Пустые орехи» - сб. статей по вопросам яз., сб. путевых впечатлений «Брусос» и др.
Однако главным трудом П. является перевод на демотику «Илиады» Гомера, сделанный в стиле новогреческих народных песен. Перевод П. - один из лучших пер. »Илиады«. Кроме того им переведены некоторые произведения древнегреч. писателей и Шекспира.

ПАЛУДАН-МЮЛЛЕР

ПАЛУДАН-МЮЛЛЕР Фредерик (Frederik Paludan-Muller, 1809-1876) - известный датский писатель. Выходец из мелкобуржуазной среды. Одна из самых ярких фигур плеяды мелкобуржуазных обличителей в скандинавской литературе XIX в. Известность П.-М. приобрел своим большим романом «Adam Homo» (1841-1848), представляющим широкую картину общественной жизни современной ему Дании. Экономически отсталая Дания в противовес другим странам Зап. Европы, переживавшим бурное развитие промышленного капитала, была страной по преимуществу крепкого крестьянства и мелкой буржуазии. Промышленный капитализм, вторгавшийся в эту страну гл. обр. под влиянием более передовых соседей, встречает мелкую буржуазию еще жизнеспособной, и поэтому мелкобуржуазная лит-pa нигде не носила такого воинствующего характера, как именно в Дании. Протестом против новых буржуазных общественных отношений являются все произведения П.-М. Писатель подверг острой критике буржуазную этику и мораль и показал их развращающее и губительное влияние на мелкобуржуазную среду («En Overcomplet»). Наряду с этим его бичующей иронии подверглись и отрицательные черты современного ему мещанства (трусость, половинчатость, лицемерие, ханжество и т. д.). Особенно характерен в этом отношении лучший роман П.-М. «Adam Homo». Острой критике подвергаются черты той мещанской среды, из к-рой стремится уйти его герой Адам, мнящий себя созданным для того, чтобы вывести страну из застоя и «вековой дремоты» к новой жизни. Но еще более бичующей критике П.-М. подвергает новую буржуазную действительность с ее хищничеством, развратом и разорением, в водоворот к-рой попадает Адам в поисках счастья и свободы. Достигши славы и могущества, Адам убеждается, что «новая жизнь» не в капиталистическом прогрессе, а в духовном перерождении человека, в его «прекрасной душе». И в других своих произведениях П.-М. также критикует мелкобуржуазную ограниченность, мелочность и другие отрицательные черты своего класса как препятствие к преобразованию современного общества в духе радикальной мелкобуржуазной морали, санкционированной «настоящей» христианской религией. Как своим обличением, так и положительными идеалами П.-М. оказал сильное влияние не только на датскую литературу, но и на развитие других скандинавских литератур. П.-М. можно считать как бы пионером «мелкобуржуазного обличения», имеющего столь сильное влияние в скандинавской литературе, начиная с датчанина Понтопидана и кончая норвежцем Генриком Ибсеном.
По форме П.-М. - выдержанный реалист; его выдающаяся положительная черта - это тонкая и глубокая ирония, к-рой проникнуто все его творчество.
Библиография:
I. Poetiske Skrifter, 8 vv., 1878-1879.
II. Brandes G., Gesammelte Schriften, B. III, Dresden, 1924.

ПАЛЬМ

ПАЛЬМ Александр Иванович (1822-1885) - романист и драматург. Р. в небогатой семье провинциального чиновника. Служил офицером в гвардейском полку. В 1849 был арестован по делу Петрашевского как участник кружка С. Ф. Дурова и приговорен к смертной казни, замененной переводом с тем же чином из гвардии в армию. Со второй половины 50-х гг. перешел на службу в контрольную палату.
Литературная деятельность П. началась в 40-е гг. (еще до ареста) повестями и рассказами в духе молодого Достоевского. Снова вернулся к литературе П. уже в 70-е гг. Основная общественная тема П. - приход на смену старому дворянству, «благородномыслящему», но непрактичному и бездельничающему, новых общественных слоев - «разночинцев». Наиболее удачное из произведений П. - автобиографический роман «Алексей Слободин» (напечатан под псевдонимом «П. Альминский»). П. отразил в нем характерные черты идеологии петрашевцев - утопическую веру в мирное торжество социализма, неприязнь к крепостническому дворянству, пропаганду освобождения крестьян и др. Большой художественной ценностью роман не обладает, сохраняя преимущественно историко-революционную ценность как одно из немногих произведений о петрашевцах.
Библиография:
I. Жак Бичовкин, Роман, «Отечественные записки», 1849, №№ 4 и 5; Алексей Слободин. Семейная история в 5 частях, «Вестник Европы», 1872, № 10-12; 1873, № 2-3, и отд. изд.: СПБ, 1873; Старый барин, Комедия в 5 действиях, «Отечественные записки», 1873, № 5 (отд. изд.: СПБ, 1878); Конец старого романа, «Вестник Европы», 1874, №№ 10, 11; Пропащие годы, «Отечественные записки», 1880, №№ 2, 3 (два последние романа изданы вместе под названием «Больные люди», 2 тт., СПБ, 1881); Петербургская саранча, Роман в 3 частях, СПБ, 1884.
II. З-ский П., Буря в стакане воды (о романе «Больные люди»), «Русское богатство», 1881, № 6-7; Галерея русских писателей, Под редакцией Игнатова, СПБ, 1901; Русский биографический словарь, т. «Павел - Петр», СПБ, 1902; Скабичевский А. М., История новой русской литературы, издание 7-е, СПБ, 1909, стр. 415-416.
III. Языков Д. Д., Обзор жизни и трудов покойных русских писателей, вып. V, СПБ, 1889; Мезиер А. В., Русская словесность с XI по XIX ст. включительно, ч. 2, СПБ, 1902; Владиславлев И. В., Русские писатели, изд. 4-е, Москва - Ленинград, 1924.

ПАЛЬМЕР

ПАЛЬМЕР Фредерик (Frederik Palmer, 1876-) - датский писатель. Первые его произведения относятся к началу XX в. В них П. выступил как бытописатель современной крестьянской усадьбы. Его рассказы «Vodmols folk», «Fjondboer», «Vredeus Born» и др. рисуют идиллическую жизнь кулацкой усадьбы; кое-где только проглядывает настоящий хищнический образ современного кулака («Fjondboer»).
После весьма продолжительного перерыва в творчестве П. в 1923 вышел его большой роман «Et Midoge Dogn gik oner Londet». Роман этот резко отличается своей тематикой от всего предыдущего творчества П. - в нем изображена жизнь городской буржуазии, к к-рой Пальмер относится резко отрицательно, подвергая ее обличительной критике. Идеолог крепкого зажиточного крестьянства, воспевавший когда-то умеренную и здоровую жизнь бережливого крестьянина (кулака), П. бичует современного буржуа за мотовство и безделье. Обличением Пальмер надеется вернуть общество к «доброму старому» времени, когда господствующее положение в стране занимал мелкий собственник, «фермер и его коровы». Роман Пальмера, критикующий буржуазное общество с позиций мелкобуржуазной морали и кулацкой деловитости, имеет известное значение как разоблачение буржуазного быта; написан он легко, увлекательно, остроумно.

ПАЛЬМИН

ПАЛЬМИН Илиодор Иванович (1841-1891) - поэт. Р. в дворянской семье в Ярославской губ. Окончил 3-ю петербургскую гимназию, учился на юридическом факультете Петербургского университета. Печатал стихи в «Веке» П. И. Вейнберга и «Библиотеке для чтения» А. Ф. Писемского; вскрре сблизился с В. С. Курочкиным (см.) и стал одним из ближайших участников сатирического журн. «Искра» (см.). С конца 60-х гг. деятельно сотрудничал в юмористических («Осколки» и др.), а впоследствии и в толстых журналах («Русская мысль»). Лучшая полоса творчества П. - период его сотрудничества в курочкинской «Искре». Стихи П. этого периода - характерные образцы революционно-демократической поэзии 60-х годов. В них П. разоблачал половинчатость так наз. «великих реформ» («Обыкновенные песни», песня I), осмеивал фразерство либералов («Тетушка полночь», «Великие герои») и выступал за слияние личного чувства с общественным долгом («Свидание»). Лучшее стихотворение П. - «Requiem» («He плачьте над трупами павших борцов») - пользовалось большой популярностью в революционных кругах вплоть до 1917 и неоднократно перепечатывалось. К 80-м гг. поэзия П. мельчает, общественная сатира все чаще вырождается в мелкое зубоскальство, высокая принципиальность снижается (П. не считал зазорным печататься даже в бульварном «Московском листке»). П. успешно переводил из польских поэтов, особенно из Сырокомли.
Библиография:
I. Сны наяву, М., 1878; Похождения холостяка, М., 1882; Цветы и змеи, СПБ, 1883.
II. Лейкин Н. А., Воспоминания и переписка, СПБ, 1907; Амфитеатров А., Забытый смех, сб. второй, М., 1917; Мышковская Л., Чехов и юмористические журналы 80-х гг., М., 1929.

ПАМФЛЕТ

Статья большая, находится на отдельной странице.

ПАН

ПАН (Pan, Paon - пасущий, латинск. - Faunus) - греческое божество, чтившееся гл. обр. в горной пастушеской Аркадии, к-рая в отношении социального развития являлась одной из наиболее отсталых областей Греции. Под именем П. почитался лесной демон - владыка леса и лесной фауны, продукт охотничьего религиозного творчества, превратившийся, в связи с переходом от охотничьего быта к скотоводческому, в бога-пастуха. Подобно аркадскому пастуху, П. кочует со своими стадами по горам, временами занимаясь охотой и рыболовством, играет на «изобретенной» им пастушеской свирели. Как божественная сила П. - податель животного плодородия; похотливость - очень существенная черта его образа. Воздействию П. приписывались полуденные кошмары и охватывающее иногда животных смятение («панический» страх).
Как божество более архаической общественной формации П. занимает подчиненное место в общегреческой системе «олимпийских» богов: в «олимпийскую» семью он был включен как «сын» другого пастушеского божества - Гермеса. Значительно большую роль играл образ П. в религии низших классов (особенно в скотоводческих областях Греции), где он входил в систему многочисленных аграрных богов.
Распад греческого государства-города привел к образованию новой греко-восточной (эллинистической) системы рабовладельческого хозяйства. Одним из идеологических отражений этого процесса было оттеснение аристократической религии и рост значения вегетативных божеств, переосмысленных и метафизически углубленных. Аллегорическое истолкование мифов, господствовавшее в религиозных и философских конструкциях поздней античности, создало пантеистическую концепцию П. как «всебога» (по созвучию имени со словом «все»), владыки природы в целом, ее жизненной силы. С другой стороны, индивидуалистическое миросозерцание господствующих классов эпохи эллинизма систематически перетолковывало вегетативные мифы в эротическом плане. Лит-pa и искусство эллинистической и римской эпохи очень часто пользуются образом П. (особенно в связи с интересом к «буколическим» темам, см. «Идиллия») как олицетворением похоти, животной стороны любви, в противоположность Эроту и Афродите. В трактате Плутарха «Об упадке оракулов» рассказывается, как однажды корабельщику Томузу было возвещено о том, что «великий Пан умер». Сказание это в античной литературе совершенно одиноко и является может быть даже результатом недоразумения, смешения Пана с Томузом (умирающий и воскресающий бог плодородия у вавилонян). Однако в связи с общим пессимистическим тоном трактата Плутарха, свидетельствующим об упадке древней религии, оно вошло в новую литературу как символ умирающего язычества (сказание упоминается уже у Рабле), а затем и распространительно - как символ всякого гибнущего общественного или идеологического строя.
Завещанный античной литературой образ П. вошел в новую европейскую литературу в обеих своих функциях. Как реквизит буколической поэзии похотливый бог пастухов неизменно сопровождал европейскую пастораль от эпохи Ренессанса до начала XIX в.; как дух жизни природы П. фигурирует напр. в заглавии известной повести К. Гамсуна.
Библиография:
Троцкий И. М., Религия греческого пастуха, в сб. «Религия и общество» Научно-исследовательского института при Ленинградском университете (секция древнего мира), Л., 1926; ст. «Pan», в кн. «Ausfuhrliches Lexikon der griechischen und romischen Mythologie», hrsg. v. W. N. Roscher, B. III, Abt. 1, Lpz., 1916-1924.

ПАНАЕВ

ПАНАЕВ Иван Иванович (1812-1862) - русский писатель и журналист. Р. в Петербурге в дворянской семье; учился в благородном пансионе. Выступил в печати в начале 30-х годов в качестве поэта. Первые его прозаические произведения - «Спальня светской женщины» (1834), «Она будет счастлива» (1836), «Сегодня и завтра» (1837) - типичные «светские повести», носящие на себе печать творчества Марлинского. Но уже в конце десятилетия Панаев перешел к бытовым нравоописательным очеркам и рассказам, черпая тематику из мещанской и чиновничьей среды («Кошелек», 1838; «Прекрасный человек», 1840). В эти годы П. познакомился с Белинским и с литераторами - идеологами либерального дворянства, втянутого в оборот буржуазных отношений. На 40-е гг. падает расцвет лит-ой деятельности П. Он становится чрезвычайно деятельным участником натуральной школы (см.), одним из видных сотрудников «Отечественных записок». Используя творческий опыт Гоголя и западных очеркистов-физиологов, П. вырабатывал свой метод. Крупнейшие вещи этого периода - «Онагр» (1841), «Актеон» (1841), «Маменькин сынок» (1845), «Родственники» (1847), роман «Львы в провинции» (1852); в них П. дал ряд сатирических зарисовок дворянства, преимущественно среднего и мелкопоместного, жуирующего в столицах и разоряющегося в условиях распада крепостного хозяйства. В 1847 П. совместно с Некрасовым приобрел «Современник», редактором к-рого был до самой смерти; это редакторство впрочем было номинальным. С конца 1855 в «Современнике» печатались «Очерки и заметки Нового поэта о петербургской жизни», создавшие автору репутацию блестящего фельетониста. После раскола в «Современнике» между революционной демократией и либерально-дворянским лагерем Панаев остался с Чернышевским и Добролюбовым, хотя в творчестве его преобладали либерально-дворянские тенденции. Последние годы жизни П. отдал писанию мемуаров.
Ныне совершенно забытые художественные произведения П. сыграли значительную роль в формировании дворянской литературы 40-х и 50-х гг. Не только Писемский, но и Тургенев испытывали влияние П.; близость «Рудина» к «Родственникам» П. например неоднократно отмечалась исследователями. Большое значение сохраняют богатые фактическими данными мемуары П. «Воспоминания о Белинском» (1860) и «Литературные воспоминания» (1860-1861) - одно из значительных произведений русской мемуарной литературы.
Библиография:
I. Собр. стихотворений «Нового поэта», СПБ, 1855; Стихотворения и пародии «Нового поэта», изд. 2-е, СПБ, 1889; Очерки из петербургской жизни «Нового поэта», 2 чч., СПБ, 1860; То же, изд. 2-е, СПБ, 1889; Сочинения, 4 тт., изд. Кушелева-Безбородко, СПБ, 1860; Полное собрание сочин., 6 тт., изд. Мартынова, СПБ, 1888-1889; Собрание сочин., 6 тт., изд. Саблина, М., 1912 (перепечатка предыдущего); Литературные воспоминания и воспоминания о Белинском, СПБ, 1876; Литературные воспоминания, 1-е полное изд., Под редакцией и с примеч. Иванова-Разумника, изд. «Academia», Л., 1928.
II. Литература скандалов, «Отечественные записки», 1860, X; Кто стоял в последнее время во главе русской литературы: Добролюбов или Панаев, «Биб-ка для чтения», 1862, т. 170; Трубачев С., Фельетонный беллетрист (И. И. Панаев), «Исторический вестник», 1889, IV; Иванов-Разумник, Ив. Ив. Панаев, в «Литературных воспоминаниях», изд. «Academia», Ленинград, 1928.
III. Мезиер А. В., Русская словесность с XI по XIX ст. включительно, ч. 2., СПБ, 1902.

ПАНАЕВА

ПАНАЕВА Авдотья Яковлевна (1819 или 1820-1893) (по второму мужу Головачева) - писательница. Жена писателя И. И. Панаева (см.). С 1846 около 15 лет была гражданской женой Н. А. Некрасова.
Литературную деятельность начала под псевдонимом Н. Станицкий хроникой «Семейство Тальниковых» (1848), запрещенной цензурой за «подрывание родительского авторитета». Под тем же псевдонимом написала ряд романов, повестей и очерков, печатавшихся гл. образ. в «Современнике»: «Мелочи жизни» (1854), «Роман в петербургском полусвете» (1863), «Женская доля» (1867) и др. В сотрудничестве с Некрасовым написала романы «Три страны света» (1848-1849), «Мертвое озеро» (1851), имевшие в свое время большой успех. Панаева ставила в своих произведениях различные общественные проблемы, гл. обр. интересуясь вопросами семейного и общественного положения женщины и ратуя за ее эмансипацию. Романы П., представляющие собой характерный образчик «жоржсандизма», в формальном отношении сохраняют зависимость от французской семейной мелодрамы; художественный их уровень невысок.
Выдающийся историко-литературный интерес представляют «Воспоминания» П., написанные ею в конце 80-х годов (в «Историческом вестнике», 1889; первое отдельное изд., СПБ, 1890). Несмотря на отдельные ошибки и неточности (особенно в хронологии) «Воспоминания» Панаевой - чрезвычайно ценный источник для изучения литературной среды 40-60-х гг. Панаева сообщает яркие факты, бросающие свет на классовое расслоение редакции «Современника». Крайне резко нападая на ее дворянскую часть - Анненкова, Боткина и особенно Тургенева, - их барственность, фанфаронство, Панаева с особой теплотой повествует о Белинском, Чернышевском, Добролюбове, Решетникове и др. идеологах революционной демократии 40-60-х гг., рисуя их портреты на живом фоне быта. Мемуары П. написаны в чрезвычайно живой, образной форме.
Библиография:
I. Воспоминания, Под редакцией и с примеч. К. И. Чуковского, изд. 3-е, Л., 1929; Семейство Тальниковых, Повесть, Л., 1928.
II. Чуковский К., Жена поэта (Авдотья Яковлевна Панаева), П., 1922 (перепечатано с некоторыми изменениями как вступ. ст. к «Воспоминаниям»); Его же, Авдотья Панаева и Некрасов, в кн. «Семейство Тальниковых», Л., 1928. Отзывы о «}Воспоминаниях»: Цинговатов А., Авдотья Панаева, «Красная новь», 1927, № 10; Евгеньев-Максимов В., Авдотья Панаева. Воспоминания, «Звезда», 1927, № 10; Рамм Е., Авдотья Панаева. Воспоминания, «Печать и революция», 1928, I. Отзывы о «Семействе Тальниковых»: Медведев П., «Звезда», 1928, № 6; Книпович Евг., «Красная новь», 1928, I.
III. Мезиер А. В., Русская словесность с XI по XIX ст. включительно, ч. 2, СПБ, 1902.

ПАНДЗИНИ

ПАНДЗИНИ Альфредо (Alfredo Panzini, 1863-) - итал. писатель. Р. в гор. Сентигаллия. Учился в Болонье у Кардуччи на литературном факультете. В настоящее время - академик. П. - яркий представитель итальянского «провинциализма». Идеологически связанный с наиболее патриархальными, замкнутыми и вместе с тем инертными кругами провинциального мещанства, теснимого крупным капиталом и не видящего выхода из этого положения, П. пропитывает свои романы и новеллы грустью, горькой иронией, не посягающей однако на буржуазный строй, но служащей по существу его защите. Он предан Италии прошлого - «маленькой Италии» - с ее уютом, патриархальным укладом, людьми, подающими надежды, но не имеющими возможности их осуществить. Даже годы империалистической войны, бывшие для большинства итальянских писателей поворотной точкой к «великой» Италии, не изменили П. Его излюбленным героем является чуждый жизни мечтательный идеалист-интеллигент, лишенный определенных устремлений, не способный на борьбу. К годам творческого расцвета относятся лучшие произведения П. - «Le fiabe della virtu» (1905), «La lanterna di Diogene» (1907), «Santippe» (1913). После войны П. пишет книгу «Il padrone sono me» (Хозяин - это я), где направляет свой сарказм против крестьян, к-рые, по мнению П., нажились на войне за счет мелкобуржуазных интеллигентских слоев города.
Сознание невозможности примирить противоречия между реальной жизнью и идеалом делают его пессимистом; особенно характерна в этом отношении «La pulcella senza pulcellaggio» (1925). Подъем революционного движения пролетариата, угрожающего, по мнению П., цивилизации Запада, усиливает наиболее реакционные стороны его мировоззрения. Однако П. чувствует, что принять активное участие в этой схватке он не может («Il diavolo nella mia libreria», 1920; «Il mondo e rotondo», 1921; «Il padrone sono me», 1922). В последнее время П. стремится приспособиться к фашизму, усвоить его демагогическую фразеологию; в его творчестве все громче начинают звучать националистические нотки. П. необычайно плодовит. Его романы и новеллы заполняют страницы журналов. Его перу принадлежит также ряд работ по вопросам литературы и истории (о Кардуччи, Кавуре, комментарии к элегиям Овидия, эклогам Вергилия).
Библиография:
Рубцова Г., Современная итальянская литература, Л., 1930; Borgese G. A., La vita e il libro, 3-a ser., Torino, 1913; Russo L., I narratori, Roma, 1923; Rossi V., Storia della litteratura italiana, vv. I-III, Milano, 1928; Mormino G., Alfredo Panzini, 2-a ed., Milano, 1930.

ПАНДУРОВИЧ

ПАНДУРОВИЧ Сима (1883-) - современный сербский поэт. Литературную деятельность начал в 1901 как один из руководителей модернизма под сильным влиянием французского символизма. В 1904 П. редактировал журнал «Knjizevna Nedelja», ставший опорой модернизма в его борьбе с национализмом и позитивизмом, в 1908 выпустил первый сборник стихов «Посмертные поминки» (Посмртне почасти), а в 1912 - «Дни и ночи» (Дани и ночи).
Поэзия П. - поэзия пессимизма и упадочничества, отрицающая всякие положительные идеалы. После войны П. остался на старых позициях (сборники «Окованные слога» (Okovani Slogovi, 1918), «Стихи» (Стихови, 1920) и критические статьи в редактируемом им журнале «Mucao» (Мысль)). Теоретическим обоснованием его эстетики явилась книга «Огледи из эстетики. I - Интеграина поезиСа» (1921). Журнал «Mucao», несмотря на политический индиферентизм Пандуровича, ориентируется в основном на оппозиционную демократическую партию. После распада модернизма «Mucao» потерял свое прежнее значение.
П. в своем творчестве отразил разочарование, недовольство и уход от современности значительной части мелкой буржуазии в первую четверть XX в. под влиянием быстрого внедрения капитализма в сербскую деревню и разрушение старых форм жизни.
Библиография:
Разговори о книжевности, 1927.

Предыдущая страница

Следующая страница

Литературная энциклопедия (в 11 томах, 1929-1939) Статьи на букву "П" (часть 1, "ПАВ"-"ПАН")