Наши партнеры

https://volga.news/article/645327.html
Гипоксикатор купить в москве - пульсоксиметры по низким ценам в москве.

Литературная энциклопедия (в 11 томах, 1929-1939)
Статьи на букву "П" (часть 4, "ПЕР"-"ПЕТ")

В начало словаря

По первой букве
A-Z А Б В Г Д Е Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф
Предыдущая страница Следующая страница

Статьи на букву "П" (часть 4, "ПЕР"-"ПЕТ")

ПЕРЕВОД

Статья большая, находится на отдельной странице.

ПЕРЕГУДОВ

ПЕРЕГУДОВ Александр Владимирович (1894-) - советский писатель. Р. в с. Дулеве, Иваново-Вознесенской губ., в семье конторщика. Окончил Московское промышленное училище. Печататься начал с 1911. В своих ранних рассказах и повестях П. либо описывал природу, мир животных («Лесные рассказы») либо воспроизводил переживания людей, близких к природе, психологически примитивных. Преклонение перед стихийными силами природы, поэтизация звериного начала в человеке доминировали в раннем творчестве Перегудова. Основной темой рассказов П. являлась любовь, трактуемая чрезвычайно упрощенно. Постоянен для ранних рассказов П. мотив бегства от общества и культуры в природу или примитивную среду с упрощенными отношениями людей друг к другу.

Романом «Фарфоровый город» (1929) П. впервые переключился на актуальную тематику - перешел к изображению сложного социального коллектива, отобразив жизнь большого фарфорового завода. Однако П. не удалось поднять социально-производственную тему на должную идейную высоту, а в обрисовке людей стройки избежать схематизма, банальности и даже фальши. Характерная для П. натурализация вносила элементы упрощения в изображение действительности. Гораздо более удачен и современен роман Перегудова «Солнечный клад» (1932), в к-ром П. коренным образом изменяет основную направленность своего творчества. Коллектив строителей побеждает «лесную глухомань», возводя на торфяных болотах электростанцию, человеческая деятельность организует природу в целях лучшего использования ее же даров (в частности торфа - «солнечного клада»). Герои трактуются уже не в плане упрощенного «биологизма», но в их классовой функции. Все же мировоззрение строителей социализма дано П. отвлеченно, декларативно, причем их убеждения вступают, как показывает писатель, в конфликт с «личной жизнью», любовными переживаниями его героев. Если в образе Дерюгина П. поднимается до разоблачения одного из ранее оправдываемых им индивидуалистов-анархистов, то на образе лесника Терентия еще сказывается имевшая у П. место идеализация близкой к природе первобытной психологии. Но в центре внимания П. теперь уже не анархическая примитивно-эгоистическая индивидуальность, противостоящая коллективу, а личность строителя социалистического общества.

Библиография:

I. Лесные рассказы, изд. «Круг», М., 1923; Баян, Рассказы, изд. «Недра», М., 1927; Темная грива. Повести и рассказы, изд. «Московское т-во писателей», М., 1928; Половодье, Рассказы, изд. «Федерация», М., 1929; Фарфоровый город, Повесть, «ЗиФ», М., 1930; То же, изд. «Московское т-во писателей», М., 1933; Степь, кустари, фабрики, изд. то же, М., 1931; Человечья весна, Рассказы, изд. 3-е, то же, М., 1932; Солнечный клад, изд. то же, М., 1932.

II. Красильников В., «Печать и революция», 1928, VIII (о «Темной гриве»); Вакс В., «На литературном посту», 1929, № 20 (о «Половодьи»); «Октябрь», 1930, IV; Николаева Т., «Новый мир», 1930, IV; Чернявская А., «Молодая гвардия», 1930, VI (о «Фарфоровом городе»); Северин Е., «Художественная литература», 1932, III-IV (отзыв о «Степи, кустарях, фабриках»); Прозоров А., Апология антисоциальных инстинктов, «Художественная литература», 1932, № 13-14 (отзыв о »Человечьей весне«); Бочачер М., Живая природа и мертвые люди, «Художественная литература», 1932, XXXI-XXXII; Колесникова Г., «Октябрь», 1933, IV; Николаева Т., В поисках социалистического клада, «Литературная газета», 1933, № 14; Глаголев А., газ. «За коммунистическое просвещение», 1933, 17 марта (отзыв о «Солнечном кладе»); Бойчевский В., Творчество Перегудова, «Новый мир», 1933, XI.

III. Владиславлев И. В., Литература великого десятилетия, т. I, Гиз, М., 1928.

ПЕРЕС ГАЛЬДОС

ПЕРЕС ГАЛЬДОС Бенито (Benito Perez Galdos, 1843-1920) - испанский романист. Р. на Канарских островах, окончил юридический факультет в Мадриде (1886), занимался журналистикой, но вскоре оставил ее и целиком отдался художественной литературе, издав в 1870 первый роман, за которым последовало множество других. Принимал некоторое участие в политической жизни страны и был избран депутатом кортесов от либеральной партии (1905).

Из всех своих современников П. Г. был наиболее последовательным и стойким защитником идей буржуазного либерализма, выступая против католической церкви, против традиционных устоев государственных, социальных и моральных. Основное его произведение - 46 томов «Национальных эпизодов» (Episodios nacionales), исторических романов, в которых последовательно отражены все перипетии социальных потрясений, политической борьбы, идеологических сдвигов и роста самосознания испанской буржуазии от начала Наполеоновских войн до поражения либералов и восстановления монархии (1805-1874). Здесь в плане художественно-исторического повествования, истоки к-рого восходят к Вальтер Скотту, он дает картины как общественно-политического, так и частного семейного быта в его эволюции на протяжении трех четвертей века, яркие картины самодурства феодалов, революционных заговоров, монархических интриг, жестокости представителей церкви, политических кризисов, вовлечения все более широких слоев из разных классов в политическую борьбу: он создает огромную галерею типов, насчитывающую свыше тысячи представителей самых различных общественных групп нескольких поколений.

Этот основной труд, над к-рым П. Г. работал с перерывами всю жизнь, не помешал ему написать в промежутках еще свыше трех десятков романов, из к-рых наибольший интерес представляют: «Dona Perfecta» (1876), «Gloria» (1877), «Fortunato y Jacinto» (1888), «Angel Guerra» (1891-1892). И здесь автор трактует различные социальные проблемы, в частности вопрос о католической церкви, в свете идей либеральной буржуазии своего поколения. В «Сострадании» (Misericordia, 1897) он рисует картины мадридского дна, предвосхищая Пио Бароху.

Написав несколько произведений, стоящих на грани между романом и драмой («Casandra», 1905), приспособив некоторые романы для сцены («Dona Perfecta», 1896), П. Г. отдал дань и драматургии в чистом виде («Electra», 1901, «La de San Quintin», 1884), не отходя и здесь от своих идеологических позиций, но не подымаясь на ту художественную высоту, к-рая и в Испании и за ее пределами обеспечила ему имя первого испанского романиста второй половины XIX в.

Библиография:

I. Произведения П. Г. существуют в многочисленных изданиях, в том числе и собрания сочинений. На русск. яз.: Собр. сочин., перев. М. Ватсон, изд. «Звено», М., 1910-1911 (т. I. Донья Перфекта; т. II. Золотой фонтан); Волонтер, СПБ, 1879; Хамелеон, СПБ, 1880; Друг Маисо, СПБ, 1880; Донья Перфекта, СПБ, 1882; Двор Карла IV, СПБ, 1893; Осада Сарагосы, СПБ, 1896; Желанный король, СПБ, 1900; Очарованный кавальеро, Л., 1923 (то же, Л., 1927), и др.

II. Лесевич В., Этюды и очерки, СПБ, 1886; Шепелевич Л. Б., История Испании в исторических романах Переса Гальдоса, «Вестник Европы», 1908, № 6; Дионео, Современные испанские романисты, «Русское богатство», 1900, № 11; Menendez y Pelayo M., Estudios de critica literaria, 5 serie, Madrid, 1908; Antondel Olmet L. y A. Garcia Carraffa, Galdos, Madrid, 1912; Alas L. (Clarin), Obras completas, t. I, Madrid, 1913; Andrenio, Novelas y novelistas, Madrid, 1918.

ПЕРЕС ДЕ АЙАЛА

ПЕРЕС де АЙАЛА Рамон (Ramon Perez de Ayala, 1880-) - современный испанский писатель и журналист. Родился в Овьедо, окончил юридический факультет, в настоящее время - на дипломатической службе. В 1904 дебютирует книгой стихов («Paz del sendero»), с 1910 развивает интенсивную деятельность в качестве романиста. В своих романах, отмеченных чертами формального новаторства, П. де А. отказывается от постановки широких общественных и иных вопросов, волновавших его предшественников, пытаясь заполнить свои произведения психологическими размышлениями, носящими абстрактный характер или вращающимися вокруг отдельной человеческой личности. Блестящее мастерство речи, игра художественными приемами приобретают у П. де А. самодовлеющее значение, отодвигая на задний план как идеологические, так и сюжетные задания.

Первым крупным произведением П. де А. явился роман «Ad Maiorem Dei Gloriam» (1910), в к-ром он дал самую жестокую критику воспитательной системы иезуитов. Однако при этом П. де А. не занимает никакой определенной позиции, его критика лишена ясно выраженной целеустремленности. Ту же игру положениями, психологическими и философскими построениями мы видим и в «Лисьей лапе» (La pata de la rapoza, 1912) и в особенности в «Белармино и Аполлонио» (Belarmino у Apolonio, 1919), романе, считающемся лучшим его произведением. Автор выводит двух сапожников, раскрывающих перед читателем два мировоззрения - трагическое и стоическое; однако, играя парадоксами и противопоставлениями, П. де А. не становится ни на одну из спорящих сторон и не обнаруживает своей точки зрения. Подобное бегство от определенного мировоззрения в область парадоксов и узко формального мастерства свидетельствует об идейной опустошенности П. де А., характерной для многих современных буржуазных писателей.

Библиография:

I. Кроме указанных в тексте: Politica у toros, Ensayos, Madrid, 1918; Las Mascaras, 2 vv., Madrid, 1919; El sendero andante..., Poemas, Madrid, 1921, и др.; Obras completas, Mundo Latino, Madrid, и ряд отдельных изданий. На русск. яз.: Белармино и Аполлонио, пер. Б. Кржевского и В. Рахманова, Л., 1927.

II. Gonzalez Blanco A., Los contemporaneos, I ser., P., 1907; Madariaga Salvador, de, Semblanzas literarias contemporaneas, Barcelona, 1924; Andrenio, Novelas y novelistas, Madrid, 1918; Agustin Fr., R. Perez de Ayala, Su vida y obras, Madrid, 1927. О поэзии: Montesinos J. F., Die moderne spanische Dichtung, Lpz., 1927.

ПЕРЕТЦ

ПЕРЕТЦ Владимир Николаевич (1870-) - историк русской и украинской литературы, действительный член Академии наук СССР и Украинской академии наук, ученик Ал-дра Веселовского и, в большей мере, А. И. Соболевского. Объектом исследований П. является главным образом украинская литература XVIII в., в особенности украинская драма; П. удалось найти целый ряд украинских драм, прежде неизвестных.

В продолжение своей сорокалетней научной деятельности (первая печатная работа его вышла в 1892) П. стоял на откровенно идеалистических позициях, что особенно отразилось в его трудах, специально посвященных проблемам методологии, к-рым П., в противоположность своим учителям (за исключением А. Веселовского), уделял серьезное внимание («О некоторых основных настроениях русской литературы в ее историческом развитии», Киев, 1904; «Из лекций по методологии истории литературы», Киев, 1914; «К вопросу об основаниях научной литературной критики», «Ученые известия Самарского университета», 1919, II; «Краткий очерк методологии истории русской литературы», П., 1922).

П. не создал цельной и выдержанной историко-литературной концепции, являясь характерным представителем старого академического эклектизма, но в отличие от других своих современников подводя под него «теоретическую» базу. Литературой он считает «то, что, будучи выражено в слове, независимо от каких-либо целей и намерений автора внушает нам, суггестирует известные настроения, заставляет в силу своей формы переживать и чувствовать идеи поэта». В этом определении равно характерны и невнимание к организующей форму идее и освобождение этой формы от каких-либо целей и намерений автора. Отсюда при историко-литературном изучении вытекает «формальная точка зрения, единственно для нас возможная». Это признание Перетца объективно открывало широкую дорогу тем формалистским штудиям, которые начали появляться в 1914-1916. Механически разрывая «форму» и «содержание», П. считает, что «изучение единой стороны литературных произведений историку литературы полезно для выяснения эволюции их формы». Было бы однако ошибкой квалифицировать методологию П. той поры как формалистскую: признавая формальный («филологический») метод «основой и главным, если не единственным путем» литературоведения («Из лекций...», стр. 216-222), П. вместе с тем утверждал, что «универсального (разрядка П.) метода нет, есть различные методы, путем коих мы изучаем, исследуем материал, сообразно его качествам и поставленным заданиям» («Краткий очерк», стр. 8; стр. 29-30). Единый организующий метод эмпирически разменивался им на серию частных приемов. Литературную критику, являющуюся, согласно взглядам Перетца, «примитивным видом (литературоведческих) изучений» («Краткий очерк...», стр. 13), он противополагает истории литературы, считая последнюю бесклассовой и при соблюдении известных методических требований совершенно объективной («Из лекций...», стр. 20-25, «Краткий очерк...», стр. 17-18). Поэтому, полагает П., «нельзя обязывать науку истории литературы следить за отражением в литературе классовых противоречий , как этого требует марксистская критика (Фриче)» («Из лекций...», стр. 86), и хотя «принадлежность художника к тому или иному классу, его классовые симпатии неизбежно отражаются в его творчестве», но для представителя бесклассовой науки, «историка литературы, памятники литературные важны вовсе не потому, что отражают классовые интересы и симпатии, а потому, что сами в себе заключают свою своеобразную историю» (там же, стр. 86-87). Не умея возвыситься до понимания классовой сущности творчества, Перетц ограничивал эту классовость авторской биографией. В своей литературоведческой практике Перетц нередко останавливался на проблемах социального происхождения изучаемого явления («Старинная украинская лит-pa» в сб. «Отечество», СПБ, 1916), но социологизм его отличался чрезвычайной ограниченностью.

Лишь в самое последнее время в работах Перетца стал намечаться сдвиг в сторону марксистского метода. В докладе «Мысли о задачах современного изучения украинской литературы эпохи феодализма» (читан 23/XI 1931 в Академии наук СССР; тезисы напечатаны в «Расписании занятий ноябрьской сессии Академии наук СССл, Л., 1931, стр. 10-11) П. «подверг решительному пересмотру буржуазную историографию украинской литературы и выдвинул ряд тезисов положительного характера». «Дальнейшая разработка истории украинского литературоведения, - заключает П., - должна итти путем применения диалектического метода на основе (?) марксизма». Конкретных работ, построенных на новых методологических принципах, П. пока еще не опубликовал. Стремление Перетца приблизиться к марксистскому литературоведению, прежде им отрицавшемуся, следует рассматривать как результат идеологических сдвигов в рядах деятелей академической науки под влиянием успехов социалистического строительства в СССР. - П. известен как прекрасный педагог, воспитавший ряд литературоведов «филологического» направления.

Библиография:

I. Из истории пословицы, СПБ, 1898; Малорусские вирши и песни в записях XVI-XVIII вв., СПБ, 1899; Историко-литературные исследования и материалы, тт. I-III, СПБ, 1900-1902; Памятники русской драмы эпохи Петра Великого, СПБ, 1903; К истории польского и русского народного театра, «Известия Отделения русского языка и словесности Академии наук», тт. X, XII, XIV-XVI (1905-1911), и отд. отт. (гл. I-XX), СПБ, 1905-1911; Очерки по истории поэтического стиля в России. Эпоха Петра Великого и начало XVIII ст., вып. I-IV, СПБ, 1905; вып. V-VIII, «ЖМНП», 1905-1907 (отд. отт., СПБ, 1907); Из лекций по методологии истории литературы, Киев, 1914; Итальянские комедии и интермедии, представленные при дворе имп. Анны Иоанновны в 1733-1735. Тексты, П., 1917; Краткий очерк методологии истории русской литературы, П., 1922; Слово о полку Р†горевiм, Кiев, 1926; Исследования и материалы по истории старинной украинской литературы XVI-XVIII вв., «Сб. Отделения русского языка и словесности Академии наук», т. CI, № 2 (Л., 1926), и «Сб. Отделения русского языка и словесности Академии наук», т. I, вып. I (Л., 1928); Национальная политика в СССР и успехи украинского литературоведения в 1917-1932 гг., Л., 1933; Отчеты об экскурсии семинария русской филологии, 9 вып., Киев, 1910-1916.

II. Соболевский А. И., Разбор сочинения В. Н. Перетца, СПБ, 1905; Шахматов А. А. и Котляревский Н. А., Записки про наукову дiяльнiсть та науковi працi В. Н. Перетца, «Зап. Р†ст.-Фiл. вiдд. УАН», кн. IX (1926); Материалы для биографического словаря действ. членов Академии наук, ч. 2, Петроград, 1917; «Зап. Р†ст.-Фiл. вiдд. УАН», кн. IX (1926) (биография и библиография П.); Семинарий русской филологии академика В. Н. Перетца, Ленинград, 1929 (со списком трудов П. и работ членов Семинария).

ПЕРЕЦ

Статья большая, находится на отдельной странице.

ПЕРИОД

ПЕРИОД (греч. periodos - «обход», «окружность») - термин, введенный Аристотелем для обозначения «речи, имеющей в себе самой начало и конец и легко обнимаемой умом». Под П. следует понимать так. обр. большую синтаксическую единицу, сложное предложение или группу предложений, характеризуемую полнотой выражения мысли и законченностью интонации, создаваемой выделением пауз, сменой повышения и понижения, замедления и ускорения речи, ритмическим движением клаузулы. Пример: «Как плавающий в небе ястреб, давший много кругов сильными крылами, вдруг останавливается распластанный среди воздуха на одном месте и бьет оттуда стрелой на раскричавшегося у самой дороги самца-перепела: || так Тарасов сын Остап налетел вдруг на хорунжего и сразу накинул ему на шею веревку» (Гоголь).

Античная и школьная риторика с большой тщательностью разрабатывает учение о П. Устанавливаются классификации П.:

1. по числу входящих в П. членов (membrum) или колонов (П. одночленный, двучленный, трехчленный и т. д.);

2. по соотношению величины его членов (П. умеренный, или «круглый», при равной величине его членов и П. «зыблющийся» при резком их несоответствии);

3. по наличию или отсутствию связующих союзов между членами П. (П. «слитные» и П. «отрывные»);

4. наконец по характеру этих связей.

Вырабатывается вопросник для развертывания предложения в период: quis (кто), quid (что сделал), ubi (где), quibus auxilius (какими средствами), cur (для чего), quo modo (как), quando (когда). В этом плане учение о П. развертывается напр. у Готтшеда и Ломоносова. Новейшие стилистики, напротив, стремятся уловить в разнообразных вариантах П. специфическую его структурность, устанавливая в его дихотомичности, двудольности, в ритмическом и интонационном его движении известное соответствие структуре строфы (Р. Мейер, Альбала, Беккер).

Многообразные виды периода в истории европейских яз. получают особое развитие в тесной связи с развитием ораторского искусства, судебного и политического красноречия в государственных образованиях античной формации (см. «Греческий яз.», «Латинский яз.»). В этот же период получает свое оформление теоретическое учение о периоде. Как учение о П., так и практика периодической речи как стилевой принадлежности произведений на латинском яз. переживают и феодальную эпоху. Эпоха строительства национальных литературных языков способствует переносу классического П. в церковное, научное и судебное красноречие и в стиль художественной литературы капиталистического общества. С окончательным оформлением «национальных» литературных яз. буржуазии в литературных стилях новейшего времени классический, определенный в своем строении и интонационно-ритмическом движении П. уступает место развернутым синтаксическим единицам иного типа, дающим больший простор индивидуальной интонации и ритму. Само по себе большее или меньшее преобладание развернутых синтаксических конструкций в яз. писателя, разумеется, ни в какой мере не позволяет определить его стиль, и лишь конкретный анализ используемых им интонационных и ритмических ходов при включении его в общий анализ писательского стиля может быть использован как один из моментов определения исторического значения последнего.

Библиография:

См. Риторика, Стилистика.

ПЕРИПЕТИЯ

ПЕРИПЕТИЯ (греч. peripe’teia - «внезапный поворот») по определению Аристотеля («Поэтика», гл. XI) - «превращение действия в его противоположность», один из существенных элементов усложнения трагической фабулы. Примеры, иллюстрирующие это определение (так в «Царе Эдипе» пастух, являющийся, чтобы открыть Эдипу его происхождение и тем самым рассеять его страх, достигает своим разоблачением противоположного эффекта), позволяют сопоставить аристотелевскую перипетию с «трагической иронией» современной эстетики, но, вообще говоря, термин «перипетия» употребляется у Аристотеля шире, обозначая всякий неожиданный поворот в развитии сюжета. Лессинг и многие другие теоретики трагедии приписывали Аристотелю понимание этого термина и сами понимали его в смысле того поворотного пункта трагического действия (а не конкретного «действия», поступка, что повидимому имел в виду Аристотель), к-рый определяет собой начало нисходящей линии «развязки» (см.).

В современном литературоведении термин «П.» применяется иногда и не к драматическим видам словесного искусства, напр. к развертыванию фабулы эпоса (см.) и романа (см.).

Библиография:

См. Драма, Трагедия.

ПЕРИФРАЗ, ИЛИ ПЕРИФРАЗА

ПЕРИФРАЗ, или ПЕРИФРАЗА (греч. perifrasis) - синтактико-семантическая фигура, состоящая в замене однословного наименования предмета или действия описательным многословным выражением. Школьная и классическая стилистика различает несколько типов П.:

I. Как фигуру грамматическую:

а) свойство предмета берется как управляющее слово, название же предмета берется как слово управляемое: «Поэт бывало тешил ханов стихов гремучим жемчугом» (перифраз слова «стихами»);

б) глагол заменяется существительным, образованным от той же основы с другим (вспомогательным) глаголом: «совершается обмен» вместо «обменивается».

II. Как фигуру стилистическую:

в) название предмета заменяется описательным выражением, являющимся развернутым тропом (метафорой, метонимией и т. п.): «пришли мне, выражаясь языком Делиля, витую сталь, пронзающую засмоленную главу бутылки, т. е. штопор» (письмо Пушкина к брату).

Явление П. не ограничивается речью поэтической: оно широко представлено в речи разговорной как в области развития грамматических форм (так наз. описательные времена глагола), так и в области фразеологии (замена описательными выражениями слов, подвергшихся суеверным и общественно-бытовым запретам, а также создание описательных оборотов для большей яркости выражения - «в интересном положении», «заложив малую толику за галстук»). В поэтич. речи П. приобретает особенное развитие в стилях, накладывающих по тем или иным причинам запрет на известную часть бытового словаря; отсюда широкое развитие П. в поэтике скальдов, в прециозной поэзии, в поэтике ложноклассицизма.

Разумеется, самый факт наличия П. еще не характеризует стиля и творческого метода писателя. П. выделяет в данном явлении те или иные существенные, по мнению говорящего или пишущего, свойства, стороны и признаки и является моментом определенного смыслового познавательного порядка, обнаруживая отношение говорящего к данному явлению и степень верности его понимания. Следовательно изучение П. в художественной литературе является одним из моментов реализации ее классового содержания и может производиться только на основе конкретно-исторического подхода к изучаемому произведению, включаясь в общий анализ поэтического языка.

Библиография:

См. Стилистика, Фигуры.

ПЕРК

ПЕРК Жак (Jacques Perk, 1859-1881) - известный голландский поэт, один из главных пионеров мелкобуржуазного оппозиционного движения так наз. «восьмидесятников» (De Nieuwe Gids-Beweging). П. умер молодым студентом (он изучал право в Амстердаме); при жизни опубликовал лишь отдельные стихи в журн. «Nederland», «De Spectator», «De Tijdspiegel». После смерти П. его литературное наследство было издано его другом - поэтом В. Клоосом (см.); оно состоит из сборника сонетов «Матильда» (Mathilde-cyclus - 4 книжки, всего 72 сонета), самого известного стихотворения «Iris» и ряда незаконченных стихотворений. Эти стихи служили «молодым», или «восьмидесятникам», своего рода эстетическим каноном; в них П. противопоставляет традиционной буржуазной поэзии новаторство, а мещанскому уюту и консервативно-христианскому мировоззрению пантеистическое понимание природы, идеализацию любви, ландшафта, идею «вечной красоты». При этом П. опирался на Шелли и Китса; «Iris» представляет собой в сущности обработку «Облака» Шелли. П. мечтал о «новом ренессансе» и в своих строгих благозвучных сонетах пытался воскресить Петрарку, Гоофта, Вонделя и Гёте. В погоне за усовершенствованным «неоклассическим» сонетом он нередко превращал свою «новую форму» в игру рифмами и звуками, так что после распада движения «восьмидесятников» на Перка ссылались и представители чистого эстетизма.

Библиография:

Perk В., Jacques Perk, Amsterdam, 1902; Nijland J. A., Jacques Perk, Utrecht, 1906; Kloos W., Jacques Perk..., Amsterdam, 1909; Greebe A., Jacques Perk’s Mathilde-cyclus in den oorspronkelijken vorm hersteld, Haag, 1915; Acket (J. Mathijs), Jacques Perk, Amsterdam, 1926.

ПЕРМИТИН

ПЕРМИТИН Ефим Николаевич (1895-) - советский писатель. Р. в семье крестьянина, в г. Усть-Каменогорске б. Семипалатинской обл. Обучался в городском училище. Участвовал в империалистической и гражданской войнах. В литературу вошел в 1928 (роман «Капкан»), до этого в журн. «Охотник Алтая» поместил ряд очерков. В 1930 выпустил роман «Когти», в 1934 - роман «Враг» и опубликовал несколько глав из нового романа «К вершинам».

Глубокий знаток глухих окраин Сибири, П. посвятил свое творчество изображению революционной ломки неподвижного патриархального быта этих окраин. Территориально его романы охватывают всего лишь две маленькие деревушки Алтая - Черновушку («Капкан», «Враг») и Козлушку («Когти»), - где сохранен патриархализм, почти первобытность. Неподвижность быта, охраняемая религиозными догмами, авторитарной моралью, обусловливает особый социально-психологический облик героев П. Это - здоровые, упорные, кряжистые люди, тесно связанные с дикой и суровой природой, чуждые городским влияниям. Устойчивый кондово-избяной мир писатель раскрывает как мир особых форм борьбы угнетателей и угнетенных. Кряжистым богатым кержакам-попам, начетчикам, кулакам противопоставляются поздние поселенцы, большей частью беднота. Процесс революционной ломки застывшего социально-экономического уклада находит отражение во всех романах П. Революция вносит свежую струю в патриархальную жизнь: формируются кадры будущих колхозников, коллективный труд по-новому расставляет людей в процессе производства. Мелкособственнические индивидуалистические привычки, не имея под собой питающей почвы, постепенно утрачивают свою силу; индивидуалистическая конкуренция заменяется товарищеским соревнованием (Герасим, Дмитрий). Во «Враге» автор дал картину борьбы вокруг Чернушанской с.-х. артели и развернул проблему сплошной коллективизации. Ярко показал П. явления роста политической сознательности и трудового энтузиазма членов колхоза в обстановке бешеного сопротивления ликвидируемого кулачества. Образы кулаков даны писателем остро, в разнообразных обликах: от тупых исполнителей чужой и своей звериной воли до кулака, маскирующего свою борьбу против колхоза цитатами из Маркса, Ленина.

«Локальность» образов П. не мешает широте их социального обобщения. Налет областничества, сказывавшийся в первых произведениях П., идет на убыль, специфика края осмысливается в плане исторических задач эпохи. Понимание сложности классовых противоречий обусловило умелое и крепкое строение напряженно развивающегося сюжета. Язык писателя - язык революционной сибирской деревни, хотя Пермитин и злоупотребляет необычными провинциализмами. Своеобразие языковой стихии кержацких захолустий Сибири дополняется использованием революционного яз. города.

Библиография:

I. В Белках, Повесть, Новосибирск, 1927; Капкан, Роман, изд. «Федерация», Москва, 1930 (изд. 4-е - 1932); Когти, Роман, изд. «Федерация», М., 1931 (изд. 5-е - «Московское т-во писателей», М., 1933); Первые шаги (Заметки о моем творчестве), «Земля советская», 1932, VIII.

II. Отзывы - о повести «В Белках»: Альтшулер М., «Октябрь», 1927, VIII; Комаров П., «Сибирские огни», 1927, III; o романе «Капкан»: Федосеев Г., «Земля советская», 1930, VII; Ревякин А., «Литературная газета», 1930, № 35; С. Ш., «На литературном посту», 1930, № 15-16; Низовцев А., «Сибирские огни», 1930, V; «Новый мир», 1930, V; «Книга - строителям социализма» (Художественная литература), 1932, XVIII; Топоров А., «Земля советская», 1932, XII; о романе «Когти»: «Книга - строителям социализма», 1931, XXIII; Астахов И., Творческая перестройка, «Земля советская», 1932, II; Козлов, Схватка в тайге, «Литературная газета», 1932, № 11; Острогорский Н., От патриархальщины к социализму, «Земля советская», 1932, VI; Устинов Г., Литература РОПКП, там же, 1932, III.

ПЕРРИ

ПЕРРИ Франческо (псевдоним Паоло Альбатрелли) (Francesco Ferri, 1881-) - итальянский писатель. Выходец из мелкой буржуазии. В начале империалистической войны занимал шовинистические позиции, в дальнейшем перешел к оппозиции против бойни и сблизился с социалистами. В своих романах «I conquistatori» (Завоеватели, 1924) и «Emigranti» (Эмигранты, 1928) П. затрагивает острые вопросы современности: борьбу итальянского пролетариата и крестьянства с господствующим классом, приход к власти фашистов (с попутной характеристикой этой партии и мастерским портретом ее главы Муссолини). Описывая жизнь калабрийского крестьянина на родине и в эмиграции, в США, П. однако все время остается в стороне в качестве «беспристрастного» наблюдателя происходящего. Названные романы позволяли все же предполагать, что П. идет на сближение с рабочим классом как один из лучших представителей мелкобуржуазной интеллигенции. Однако все последующие произведения П. - драма «La notte di San Giovanni», сборник новелл «Una notte d’amore» (Ночь любви, 1929) и др. - убеждают, что дальше некоторой критической оценки современности Перри не идет. Он даже публично признает свои «ошибки» в результате шумихи, поднятой фашистской критикой вокруг романа «Эмигранты», начавшей травлю П. за то, что он осмелился дать неприкрашенную картину жизни современной Италии. Он также отказался дать разрешение на перевод «Завоевателей» на французский яз., заявив, что отрекается от этой книги. Все это свидетельствует о движении П. в сторону фашизма.

Библиография:

I. Альбатрелли П., Завоеватели, Роман, перев. Я. М. Боровского, изд. «Прибой», Л., 1927; То же, под названием «Мутный вал», перев. М. В. Павлиновой, Гиз, М., 1927; Эмигранты, перев. Т. А. Гликмана, с предисл. Э. Пелузо, изд. «Федерация», М., 1930; Leggendi calabresi, Milano, 1929.

II. Сандомирский Г., «Печать и революция», 1927, V (отзыв о романе «Мутный вал»).

ПЕРРО

ПЕРРО Шарль (Charles Perrault, 1628-1703) - французский писатель и критик, автор знаменитых «Волшебных сказок» (Contes de Fees); происходил из зажиточной буржуазно-чиновничьей семьи. Начав с адвокатуры, Перро перешел в ведомство «королевских построек», где вскоре выдвинулся. Выразитель настроений верхушки буржуазии, получившей при Людовике XIV ряд выгод и доступ ко двору, П. в 1671 становится членом Французской академии. В 1687 на торжественном заседании Академии П. прочел свою поэму «Век Людовика Великого», вызвавшую негодование официальных представителей классицизма - Буало, Расина, Лафонтена - пренебрежительным отношением к античности и открывшую новую страницу в «борьбе древних и новейших» (La querelle des anciens et des modernes), начатой еще в 50-х гг. Подробно обосновал свою философию искусства П. в 4-томном собрании диалогов «Сравнение древних и новейших авторов» (Parallele des anciens et des modernes, 1688-1697). В основе эстетических взглядов П. лежит рационализм и идея прогресса. Одновременно с полемическими работами в 1697 П. выпустил сборник сказок («Contes de ma mere l’Oye, ou L’histoire et contes du temps passe avec des moralites»).

Сказки П. имели огромный успех и намного пережили свое время. В них фольклорные образы и сюжеты приспособлены ко вкусам одновременно буржуазии и придворного круга. Изящество, красочная фантастика образов, бытовые детали, легкая ирония и нарочитая наивность (воспринимаемая тоже, как ирония), благополучный конец большинства сказок, ярко выраженная буржуазная (антифеодальная) мораль, торжество ума и находчивости, не останавливающихся перед плутовством, - в одних случаях («Кот в сапогах», «Мальчик с пальчик»), торжество покорной кротости - в других («Сандрильона», «Ослиная шкура») в причудливом сочетании с «учтивой» светскостью делают маленький сборник фантастических историй о Синей бороде, спящей красавице, золушке, мальчике с пальчик и т. п. интереснейшим и ценнейшим художественным документом эпохи, сохранившим привлекательность до наших дней.

Библиография:

I. Ouvres choisies, P., 1826. Сказки П. издавались и переводились бесчисленное количество раз. Русский перев.: Волшебный мир, М., 1912; Волшебные сказки, изд. 5-е, П., 1915, и др. Особенно ценно издание 1861 с рисунками Г. Дорэ: Les contes de Perrault avec les dessins de G. Dore, P., 1861.

II. Deschanel E., Le romantisme des classiques, 4-e serie, P., 1888; Rigault J., Histoire de la querelle des anciens et des modernes, P., 1856; Barine A., Les contes de Perrault, «Revue des deux Mondes», P., 1890, Decembre; Pletscher Th., Die Marchen C. Perrault, Berlin, 1906; Benz R., Marchendichtung der Romantiker, Gotha, 1908; Lahy-Hollebecque, Les charmeurs d’enfants, P., 1928; Storer M. E., La mode des contes de fees, P., 1928. См. также Сказка.

ПЕРСЕВАЛЬ

ПЕРСЕВАЛЬ - см. Парсиваль.

ПЕРСИДСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Статья большая, находится на отдельной странице.

ПЕРСИДСКИЙ ЯЗЫК

Статья большая, находится на отдельной странице.

ПЕРСИЭТИС

ПЕРСИЭТИС (он же Мелгалис, псевдонимы К. Земита) (1862-1901) - латышский писатель. Сын крестьянина. Окончил приходское училище, был домашним учителем, писарем, чиновником. В литературу вступил под влиянием романтич. национализма - идеологии пробуждающейся латышской буржуазии.

На дальнейшем этапе своего творчества П. проникся реалистическими тенденциями писателей демократической интеллигенции. Он писал рассказы, басни, лирические стихотворения и один из первых стал изображать жизнь капиталистического города (рабочих, крупных предпринимателей, чиновников). Лучшие его произведения - рассказ «Буквы, бросающиеся в глаза», сатира «Шустрый Петруша» - вскрывают язвы капиталистического строя, противопоставляют жизнь и быт эксплоататоров и эксплоатируемых. Не понимая классовой сущности современного общества, П. не видит и выхода из создавшегося общественного положения. Отсюда пессимизм, грустный юмор, тоскливая ирония, скептицизм, а в общем примирение с существующим порядком - преобладающее настроение у Персиэтиса.

Библиография:

Pērsseeša Kopoti raksti I. Alfreda Gobas biografisks eevads, peezīmes un redakcija.

ПЕРСОВ

ПЕРСОВ Самуил Давидович (1889-) - еврейский советский писатель, прозаик. Р. в Почене (б. Черниговской губ.) в семье еврейского учителя. С 1907 по 1910 жил в Америке, где напечатал свой первый рассказ в еженедельнике «Di freie arbeterstime». В период 1918-1919 опубликовал ряд рассказов в разных еврейских коммунистических журналах Москвы и Харькова. Был членом еврейской секции МАПП. Начал активно работать в еврейской литературе с 1922. В повести этого периода «serblech» (Черепки) сказывается однако большое влияние импрессионистской манеры Бергельсона (см.). Импрессионистский психологизм, статичность, фабульное худосочие значительно тормозили переход П. на рельсы пролетарской литературы. В дальнейших своих произведениях на тему гражданской войны и соцстроительства («Kornbrojt», 1928) писатель явно имитирует бергельсоновский метод; освободиться от него в некоторой мере Персову удалось лишь в рассказе «Tachles» и в книге «Контрактация» (ГИХЛ, М. - Л., 1931). Здесь импрессионистский психологизм в значительной степени преодолен.

Разрешив в романе «Контрактация» в основном политически верно проблему выдвиженчества в советском аппарате, П. подчиняет свои образы одной руководящей идее - идее создания новых кадров рабочих-хозяйственников. Он вскрывает классовую природу бюрократа-спеца, оппортуниста-директора, примиренца - секретаря ячейки, ряда ответственных работников и т. д. Книга однако имеет ряд существенных недостатков (поверхностность и бытовизм в воспроизведении классовой борьбы в деревне, мелодраматизм «интриги», элементы крайне примитивной завязки и развязки, недостаточно четкий показ партийного руководства и снижение образа рабочего-выдвиженца и т. д.). В позднейших произведениях («Tog un Nacht», 1933) П. пытается показать, как осуществлялась ленинская национальная политика в еврейском местечке.

Библиография:

I. Кроме указанных в тексте, на русском яз.: Ржаной хлеб, М., 1929; Красный Рог, изд. Московского т-ва писателей, (М.), 1933.

II. Мижирицкий, ст. в журн. «Prolit», 1928, № 7; Ш - с, «stern», 1928, № 3-4; Жуковский С., «Di rojte welt», 1929, № 12; Бронштейн Я., «Atake», Минск, 1930; Нусинов И., «Der emes», 1932, № 178; И. Н., «Книга и пролетарская революция», 1932, № 8-9; Штейн П., «Книга - строителям социализма». Художественная литература, 1932, № 25-26.

ПЕРСОНАЖ

ПЕРСОНАЖ - в художественной литературе действующее лицо. Поскольку именно человек является носителем общественных отношений, постольку и в художественной литературе образы, отражающие людей в их взаимодействиях, являются наиболее частыми и наиболее разработанными. Однако в различных стилях весьма часто в качестве П. выступают не только образы людей, но и образы животных (животный эпос, как «Война мышей и лягушек», «Роман о лисе»), образы мифологических существ («Потерянный рай» Мильтона, «Мессиада» Клопштока, «Элоа» А. де Виньи) и аллегорических олицетворений (средневековые моралитэ, «Роман о Розе»), разумеется подвергающиеся очеловечению. В художественном методе реализма П., почерпнутые не из подлинной действительности, исчезают, уступая место образам людей. Энгельс определяет задачу художника-реалиста как показ типических характеров в типических обстоятельствах, т. е. тем самым указывает на первенствующее значение П. - образа человека - среди других образов литературного произведения.

У Энгельса же находим указание на то, что П. только тогда является полновесным художественным образом, когда он «в самом деле представляет определенный класс и направление, а стало быть и определенные идеи своего времени и почерпает мотивы своих поступков не в мелочных индивидуальных вожделениях, а в том историческом течении, к-рое является его носителем». Требуя типичности П., Энгельс в то же время подчеркивает необходимость обрисовывать характеры «с четкостью индивидуализации», чтобы каждый П. был «типом, но вместе с тем и вполне определенной личностью». В наиболее развернутом виде П. выступает в драме и в эпических произведениях. В лирике же большей частью мы не встречаемся с П. как определенным законченным и развернутым образом, хотя те или иные приближения к нему могут быть установлены и в ней.

Очевидно, что в зависимости от тех классовых познавательных позиций, на к-рых стоит данный писатель, он может рисовать и П. своих произведений. Так, даже нереальные П. средневековой литературы - аллегорические мифические образы - в творчестве молодой революционной буржуазии насыщаются боевым актуальным содержанием, становясь живыми и полнокровными (Сатана Мильтона, Мефистофель первой части «Фауста»). Напротив, в творчестве упадочнического символизма даже образы живых людей приобретают характер абстрактной условной схемы. Следовательно П. в лит-ой практике может иметь совершенно различное историческое содержание, в зависимости от к-рого мы и определим его качество и ценность для нас. Самое развертывание П. в произведении происходит как путем непосредственного показа характерных его черт и действий (его портрет, характеристика, речи, поступки и т. п.), так и через другие образы, так или иначе к нему относящиеся. Характер этого развертывания опять-таки исторически различен в зависимости от того, что художник считает существенным в образе и его развитии, в зависимости от классово осознаваемой им исторической действительности. Функция П. в произведении определяется тем значением, к-рое придает писатель связанным с ним сторонам общественных отношений; отсюда - деление П. на главные, второстепенные и т. п. См. Образ, Вековые образы, Тип.

ПЕРСОНИФИКАЦИЯ

ПЕРСОНИФИКАЦИЯ (латинск.) - термин античной стилистики, то же, что олицетворение (см.).

ПЕРЦОВ

ПЕРЦОВ Виктор Осипович (1898-) - критик. Р. в семье инженера. Получил высшее образование. Работал в Наркомпросе Украины, затем в Центральном институте труда в Москве. Активный работник Моск. пролеткульта (1923). С 1926 примкнул к группе «Леф», стал одним из основных сотрудников журн. «Новый Леф». В 1929 вместе с Чужаком и Третьяковым вышел из группы.

Написал ряд статей об организации труда и о связи искусства с производством. Будучи в Пролеткульте, разделял ошибочную богдановскую трактовку вопросов культуры и искусства пролетариата. Позднее, став членом группы «Леф», выступал сторонником и защитником теории «литературного факта». При всей ошибочности позиций П. в прошлом его критическая деятельность в целом отмечена стремлением поставить искусство на службу революционной практике пролетариата. В ряде статей («Печать и революция», «РАПП») П. подверг критике свои ошибки.

Библиография:

I. Литература завтрашнего дня, изд. «Федерация», М., 1929; Дворянский и разночинский очерк (И. Тургенев и Н. Успенский), «На литературном посту», 1930, № 15-16; О чем и как писать рабочему писателю, ГИХЛ, М. - Л., 1931 (массовая критич. биб-ка «На литературном посту»); Писатель на производстве. Опыт постановки вопроса, изд. «Федерация», М., 1931; Человек в техническом очерке, «Октябрь», 1932. IX; У кого учиться, там же, 1933, VI (о Дос-Пассосе); Личность и социалистическое дело, «Красная новь», 1933, IV; Новоселье (К. Финна), там же, 1933. III; «Потолок» личности, «Красная новь», 1934, I (о Ж. Ромене), и др.

II. Прозоров А., Разговор «марксиста» от формализма с «марксистом» от переверзевщины, «На литературном посту», 1930, XVII (о ст. «Литературное произведение как фактор», в журн. «Печать и революция», 1930, IV); «Русский язык в советской школе», 1931, VIII (отзывы о книге «О чем и как писать рабочему писателю»); Михайлов А., Против рецидивов лефовщины, «На литературном посту», 1931, VI; Б. Д., «Октябрь», 1932, IV (отзывы о ст. «Писатель на производстве»).

ПЕСЕННИКИ

ПЕСЕННИКИ (chansonnier, canzoniere). - В зап.-европейском смысле (особенно в романских яз.) этим термином обозначаются не только общедоступные, обычно многотиражные сборники песен для массового распевания, но и вообще собрание песен и даже небольших поэтических произведений, иногда лишь напоминающих песни.

П. в том смысле, какой это слово имеет в русском яз., появились в Зап. Европе в эпоху Реформации. Атмосфера гуманизма и развитие книгопечатания способствовали появлению П. как песенных сборников широкого распространения. В Германии печатные П. появляются накануне реформационного взрыва (Oeglin’s Sammlung, 1512). Лютер положил начало протестантским духовным П.: им частью составлен, частью проредактирован ряд духовных П. Реформации под названием «Geistliche Gesangbucher» и др. (первый из них - «Виттенбергский духовный песенничек» (Wittenbergsche Gesangbuchlein, 1524)). Духовные П. Реформации и контрреформации окрашивали в религиозные тона и светские П. (Gesellschaftsliederbucher). В то же время мощные крестьянские и ремесленнические движения эпохи Реформации заставили господствующие классы феодального общества использовать, деформируя их, народные песни, издавая сборники вроде «Bergkreien» (1533). Абсолютистские дворы создают в XVII-XVIII вв. гедонистские светские П. Но в то же время пиетизм, облекающий своей религиозной оболочкой идеологию буржуазии и обуржуазивающейся части помещичьего дворянства, стремится окрасить светские П. соответствующей их переработкой, в частности - духовной аллегоризацией их сюжетов, и пытается вообще вытеснить их духовными П. Однако в это же время в германских университетах складываются студенческие П. Их излюбленная тематика - Wein, Weib und Gesang (вино, женщины и песни), но именно в них часто вторгается безыскусственная народная песенная стихия. В эпоху «бури и натиска» в Германии начинается собирание народных и старинных песен. Особенно велика в этом отношении заслуга Гердера (его собрание «Volkslieder» в 2 тт. (1778-1779), переработанное им в «Stimmen der Volker»).

Во Франции «песенная война» эпохи Великой французской революции вызвала появление ряда политических П. В 1790 специальный издатель революционных песен Фрер соединяет отдельные их выпуски в тетради «Revolutions lyriques». Из революционных П. большой интерес представляет «Chansonnier de la Montagne» (1793). Так наз. освободительное движение в Германии и война против Наполеона ознаменовались появлением многих «народных» и студенческих П. преимущественно шовинистич. содержания. В мелкобуржуазном течении романтизма, - особенно в Германии, - широко развернувшем собирательство народных песен и П., через использование П. с образцами народной песни складывается П. как литературная форма («книга песен»).

В эпоху Июльской революции 1830 во Франции вышел рабочий П. «Recueil des chansons patriotiques et autres, extrait du journal d’un ouvrier» (1830), в котором революционный пафос еще соединен с верой в буржуазные законы; в 1834 - сборник «Republicaines - chansons populaires des Revolutions de 1789, 1792 et 1830», в 2 тт., в 1834-1836 вышел «Chansonnier du tour de France» Пердигье (см.). Утопический социализм дал ряд П.: таковы напр. сен-симонистский «Sept chants et chansons samt-sirnoniennes destinees a etre distribuees sur la route par les missionnaires de Lyon» (1832), фурьеристский сборник «Chants, poesies, discours des reunions fourrieristes» (1839). Чартизм, породивший массу песен, дал (Songs for the People, or the Poetry of Chartisme» (1842) Лондонской ассоциации чартистов.

Накануне Революции 1848 вышел «Liederbuch des Berliner Handwerker-Vereins» с социальными мотивами. В том же 1847 под прикровенным названием «Album» был издан так наз. «истинными социалистами» П., в 1851 переизданный под названием «Sozialistisches Liederbuch». В своем преобладающем репертуаре он оказался типичным для мелкомещанского «истинного социализма» и был жестоко осмеян Энгельсом в его статье «Истинные социалисты» (1847) (К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочин., т. IV).

В Париже в 1848 среди ряда других П. вышел «Chansonnier republicain 1793-1848». Буржуазная Национальная гвардия и Академический легион в Вене выпустили в 1848 «Liederbuch fur die N. G. u. Ak. L.».

Парижская Коммуна не успела создать П. Развитие массового рабочего социалистического движения в середине 70-х гг. XIX века отразилось в появлении ряда П. (напр. «Sozialdemokratisches Liederbuch», Цюрих, 1875). Во Франции союз революционных шансонье «Красная муза» издавал «La chanson aux chansonniers». Эти П. сыграли в свое время значительную агитационную роль.

Империалистич. война отравляла сознание народных масс в частности при помощи многочисленных военно-шовинистических П. Фашисты расплодили значительное число своих П.

Коммунистическое движение нашло отражение в ряде революционных П. (напр. венский «Liederbuch fur Proletarier, herausgegeben von K. P. Oesterreichs» и др.).

Библиография:

- см. в тексте.

РУССКИЕ ПЕСЕННИКИ. - Первый П. в России был издан в 1759 («Между делом и бездельем, или Собрание песен с приложением тонами на три голоса. Музыка Г. Т.» (Григорий Н. и К. Теплов)). Этот П., как и другие (Трутовского и пр.), предназначался для пользования придворной аристократии. Отсюда подбор песен в духе галантного и сентиментального романса, с напевами менуэта, баркароллы, полонеза, мазурки и т. д.

Другой тип сборника представлял песенник М. Д. Чулкова «Сборник разных песен» (ч. 1-3, 1770-1773), предназначенный для городской мелкобуржуазной массы. Не записывая текстов сам, Чулков воспользовался песнями из ходивших по рукам П. и чужими записями. В его сборнике выделяется большое количество солдатских песен. Из целого ряда последующих П. следует отметить сб. Новикова «Новое и полное собрание российских песен». Наиболее значителен из всех П. XVIII века «Собрание русских народных песен с их голосами, положенными на музыку Иваном Прачем» (1 и 2 чч., СПБ, 1790, изд. 2-е, 1818), отличавшийся большей точностью записи, большей грамотностью гармонизации и чрезвычайно интересной вступительной статьей, оказавшей влияние на все дальнейшее собирание и изучение песни. XIX в. дает ряд новых сборников (например «Избранный песенник для прекрасных девиц и любезных женщин», М., 1816; «Туалетный песенник для милых девушек и любезных женщин», Орел, 1820, и др.), продолжающих линию сборника Трутовского. Они постепенно уступают место сборникам, предназначенным для мелкой городской буржуазии («Песни тиролек и московских гризеток, распеваемых ими в трактирах Тумановом, Зайцевом, Часовниковом и Пеговом и Волчьей долины. С присовокуплением хоровых песен Осипова», М., 1860, и др.).

В конце XIX века наряду со сборниками, продолжавшими старые традиции П. (см. например «Сюрприз от молодых мужчин прекрасному полу»), появились лубочные картинки и лубочные песенники (фирмы Морозова, Коноваловой, Сытина, Губанова, Холмушиных и т. д.). Издаваемые в тысячах экз. (напр. за 1894 Сытиным издано 62 000 экз., Губановым - 66 000 экз.), эти П. являлись сильнейшим орудием воздействия на мелкобуржуазную и отчасти крестьянскую среду.

В 1905-1907 появились П. революционного характера, популярные песни с текстом и нотами в форме открыток, листовок (см. напр. листовку с текстами революционных стихотворений и песен под заголовком «Патронов не жалеть»). Песенники издавались в России (изд. «Свободное слово», «Черноморская группа ПСл, «Воля» и т. д.) и за границей («Собрание лучших русских произведений, сборник революционных песен и стихотворений», Берлин, «Перед рассветом», изд. «Искры», Женева, и др.). Широкое распространение получили сборники, писавшиеся стеклографскими чернилами (рукописные «Песни свободы», чч. 1, 2, 3, и др.). Из указанных сборников имеет большой интерес сб. песен, гармонизованных Черномордиковым, отпечатанный в типографии ЦК (1905).

П. 1905 помимо песен, поющихся и теперь, имеют целый ряд забытых песен и стихов, представляющих значительный интерес («По фабрикам душным, по тюрьмам холодным...», «Крестьянская солдатская марсельеза», «Павшим 9 января». «Боже царя храни - деспоту долги дни...» и др.). Среди фамилий авторов находим: П. Я. (Якубович-Мельшин), Фигнер, Каляева, Тана, Морозова и др.

В первые годы после революции указанные П. были еще чрезвычайно широко распространены. Постепенно они вытеснялись П., издаваемыми Госиздатом. Особенно большую роль в этом сыграли сборники массовых песен с произведениями Д. Бедного и др.

Библиография:

Перетц В. П., Историко-литературные исследования и материалы, т. I. Из истории русской песни, СПБ, 1900; Якуб А., Современные народные песенники, «Известия Отделения русского языка и словесности Академии наук», т. XIX (1914), кн. I; Марков А. В., Чулковский песенник и его значение для великорусских народных песен, там же, т. XXII, 1917; Финдейзен Н. Ф., Сборник российских песен XVIII в., там же, т. XXXI, 1926; Его же, Очерки по истории музыки в России, т. II, Музгиз, М., 1929; Симаков В. И., Народные песни, их составители и их варианты, с предисловием Ю. Соколова, Москва, 1929.

ПЕСНЯ

Статья большая, находится на отдельной странице.

ПЕТЕРСОН

ПЕТЕРСОН Эрнс Карл (1868-) - один из наиболее выдающихся представителей реалистического течения в эстонской литературе предреволюционного периода (1898-1904). Его мелкие рассказы, вышедшие сериями под общим заглавием «Paised» (Нарывы, I-III, 1899-1901), рисуют быт и классовое расслоение современной ему деревни, отображают эксплоатацию, полукрепостническую зависимость и угнетение крестьян-бедняков, хищничество и фарисейство зажиточных слоев. Книга эта вызвала горячую полемику и нападки на П. всех реакционных элементов. В следующем своем произведении, большом рассказе «Rahvavaljustaja» (Народный просветитель, 1904), П. резко критикует мелкобуржуазное националистическое культурничество в деревне, где под лозунгом «для народа» преследуются личные интересы, культивируются мелкое тщеславие и карьеризм деревенской интеллигенции. Это вызвало бурю возмущения со стороны «истинных патриотов» и сблизило П. с революционно настроенной интеллигенцией. Однако революционная борьба 1905 далеко отбросила назад этого по существу мелкобуржуазного писателя и критика. В своем рассказе «Kolonist» (Поселенец), вышедшем в 1906, он уже отказывается видеть классовую вражду между эксплоататорами и эксплоатируемыми в деревне и стремится привести представителей этих двух лагерей к «взаимному пониманию». Этим идеологическим банкротством собственно и кончается литературный путь П. Он на многие годы оставил литературное поприще. Новейшие попытки П. освежить свою потускневшую славу не привели ни к каким результатам. Его тусклые бытовые рассказы не сумели заинтересовать читателя и прошли не замеченными критикой.

ПЕТЁФИ

ПЕТЁФИ Сандор (Petofi, 1823-1849) - венгерский поэт. Отец П., овенгерившийся серб, был деревенским мясником, мать, словачка по происхождению, в молодости служила домашней работницей. Еще мальчиком, бросив школу, Петёфи поступил в труппу странствующих актеров, с к-рой обошел чуть ли не полстраны. Очень скоро разочаровавшись в примитивном провинциальном лицедействе, он поступил на военную службу. Солдатская жизнь также оказалась не по душе семнадцатилетнему П. Он попытался было продолжать свое оставленное на полпути образование, но гордому юноше никак не удавалось подчиниться тогдашней школьной дисциплине. Снова П. пытается стать актером, но безуспешно. Лишь в поэзии находит он свое призвание. В то же время П. с необыкновенным упорством продолжал свое образование - овладел немецким яз., изучил французский и английский. Одно время занимался переводами иностранных романов (впоследствии сделался одним из лучших венгерских переводчиков Шекспира). С увлечением изучал историю Великой французской революции и произведения утопистов. Наконец в 1844 знаменитый венгерский поэт Михаил Верешмарти, признав огромное дарование юноши, издает сборник его стихов. Песни П. облетают всю страну, повсюду их поют или декламируют, с жадным интересом читают его «Путевые очерки», описывающие разные области Венгрии и напоминающие гейневские «Reisebilder». Он пишет сельский юмористический эпос «Деревенский молот», в к-ром подвергает осмеянию напыщенный и многословный стиль тогдашней литературы, затем «Богатыря Яношу» - поэму, в к-рой буйная фантазия венгерского крестьянина все же не в силах порвать узду реальности. Под влиянием «Богатыря Яноши» Арань (см.) пишет своего «Гольди», который встречает восторженный прием со стороны Петёфи. Между обоими поэтами завязывается глубокая душевная дружба.

Громадный толчок литературно-политической деятельности П. дала революция 1848. В Венгрии буржуазная революция теснейшим образом переплеталась с национально-освободительной борьбой, направленной против полуколониальной эксплоатации страны со стороны полуфеодальной Австрии. Борьба эта была национальной, поскольку Венгрия стремилась к отделению от Австрии, к независимому государственному существованию, к созданию и развитию собственной нац. культуры и в то же время демократической, поскольку была направлена против тормозивших капиталистич. развитие весьма значительных остатков феодализма. Лит-pa, служившая этим целям, тоже должна была стать национальной, но вместе с тем и народной, поскольку она сделалась выразительницей стремлений широчайших общественных слоев - оппозиционной мелкой буржуазии и крестьянства. П. был словно призван стать вождем нового движения. Его поэзия была могучим оружием и благодаря ей он, с одной стороны, завоевал себе неслыханную популярность, а, с другой - вступил в конфликт с консервативными элементами как в литературе, так и в политике. Характерно, что, когда вспыхнула революция, умеренное национальное правительство поверг в панику слух о том, что с «Ракошского поля идет Петёфи с 40.000 крестьян». Под предводительством П. будапештская - учащаяся и рабочая - революционная молодежь завоевала штурмом 15 марта 1848 свободу печати, и первым, что вышло из захваченной революционным путем типографии, была его «Национальная песнь».

П. стремился раздуть революционный огонь до предельного жара. Он был революционером-плебеем, ненавидевшим всякого рода соглашения, понимавшим и изобличавшим неискреннюю политику Кошута по отношению к эксплоатируемому крестьянству и вообще трудящимся. В его стихах все более разгорались ненависть и гнев к династии и к феодальному строю, он все энергичнее требовал республики (напр. «На виселицу королей» или: »У меня в руке стрела, куда пустить ее? Передо мной королевский трон, пущу в его бархат... Да здравствует республика!»). В страстных, подчас беспощадно бичующих сатирических стихах П. нападает на феодальную аристократию за ее высокомерие и презрение к народу, на сытое безразличие помещиков, на филистерство «благородного» чиновничества, на лицемерие попов (к-рых особенно ненавидит). Его поэзия - мощный призыв к крестьянской революции, о герое к-рой Георге Доцци, вожде венгерского крестьянства XVI в., он написал ряд революционных стихотворений. Петёфи часто разрабатывал такие темы, как восстания, как месть народа, расправляющегося со своими угнетателями. Его насквозь радикальные, не знающие компромиссов убеждения вооружили против него влиятельные буржуазно-дворянские группировки, так что ему не удалось пройти в депутаты. Тогда он уходит в армию, чтобы бороться за свои убеждения в революционной войне против австрийской реакции. В то же время, не покладая пера, он писал зажигающие революционные стихи и статьи, в к-рых подчас подвергал резкой критике умеренную политику правительства. В августе 1848, в то время, когда популярность Кошута была в зените, П. писал Араню: «Я верю, что мы накануне грандиозной революции, а ты знаешь, что предчувствия меня не обманывают. Тогда нашим первым долгом будет поставить виселицу и отправить на нее десятерых» (членов правительства - Ц.-Л.).

Когда русский царизм, этот «жандарм Европы», задушил венгерскую революцию, пуля пресекла жизнь пламенного поэта и революционера. Ему еще не было 27 лет, когда 30 июля 1849 он пал в битве при Шегеншвере. Такую смерть Петёфи не раз предрекал себе в стихах.

Политическая направленность поэзии Петёфи сближает его с Беранже, Гейне, Гервегом и Фрейлигратом. Петёфи культивировал поэзию Беранже, ценя ее радикально-плебейскую сущность, при случае переводил его, но все же Петёфи превосходит Беранже своим подлинным пафосом и многогранностью. Он, может быть, примитивнее, чем Гейне, но зато искреннее его, свежее, оптимистичнее; к Гервегу и Фрейлиграту он относится так, как венгерская революция 1848 к немецкой: он значительнее и того и другого. Напрашивается сравнение П. с Некрасовым, близким ему своей социальной тематикой и той риторической интонацией, к-рая одинаково характерна для обоих революционно-демократических поэтов. Такое сопоставление будет вполне правомерно, если мы учтем социально-исторические различия домартовской Венгрии и некрасовской России и не забудем также, что П. не был ничем связан с дворянством и его культурой. Кроме того в творчестве Петёфи, несмотря на его короткую жизнь, отразилось все богатство идейного содержания тогдашней Европы, наследие Великой французской революции. Он был пожалуй самым философским и всеобъемлющим поэтом из всех певцов буржуазно-демократических революций и несомненно самым непримиримым из них.

Официальная историография превозносит П. гл. обр. как поэта любви, певца семейных чувств и виртуоза в искусстве пейзажа. Несомненно П. велик и в этих областях. Страстность и вместе с тем здоровая мужественность его любовной лирики, идиллическая непосредственность и задушевный юмор стихотворений, посвященных родителям и друзьям, полные неподражаемой прелести описания природы - все это производит неотразимое действие на читателя. Но это лишь одна из сторон многогранного дарования П. Кроме упомянутых уже эпопей П. писал элегии, рапсодии, оды, сатиры. Ему принадлежит много эпиграмм, громадное количество песен и мелких повествовательных стихотворений. Он использовал так. обр. различнейшие поэтические жанры в разных формах (чисто венгерская метрика и классический или зап.-европейский стих). Особенно характерна для П. так наз. pointe - тонкая, острая концовка, внезапно завершающая стихотворения. Все его поэтическое мышление реалистично. У него нет избитых метафор и образов - они всегда у него свежи и пережиты, как у поэта, глубоко связанного с природой и творчеством близких этой природе крестьянских масс. С самого детства П. сросся с жизнью и мыслью бедноты, особенно крестьянской, и это дало его поэзии ясный, можно сказать, материалистический фон. Став радикальным интеллигентом, он требует ускоренного экономического и культурного развития страны (капитализации, урбанизации, цивилизации), но все же остается крепко связанным с бедным крестьянством, из к-рого вышел. Ему не надо было маскироваться или «снисходить», когда он заставлял звучать в своих стихах «голос народа», - это был его собственный голос, но одновременно - новый тон в венгерской литературе, тон лирической непосредственности, простоты, народности. Вопреки утверждению реакционных венгерских историков П. прежде всего - политический поэт, поэт революционной демократии. Он являлся представителем того крыла революционной интеллигенции, которое было очень тесно связано с крестьянством. Во время революции он боролся за доведение революционной войны до конца, за расширение крестьянской революции, за якобинский метод революционной борьбы. Верность традициям Великой французской революции он запечатлел своей безвременной героической смертью.

Библиография:

I. На русск. яз.: Листки из дневника, «Вестник Европы», 1911, IV; Избранные стихотворения, перев. и вступит. статья А. В. Луначарского, Гиз, М. - Л., 1925; Versei 1842-1844, Budapest, 1844; Tigris es hyzena (драма), Budapest, 1846; A hoher kotele (роман), Budapest, 1846; Hangok a multbol (революционные стихи), Lpz., 1850; критическое издание собр. сочин. A. Haras, 6 B-de, Budapest, 1892-1896; перев. на немецк. яз.: Werke. Deutsch v. J. Schnitzer, 6 B-de, Wien, 1915; Gedichte, Ausw. u. Nachw. v. R. Grogger, Lpz., 1923.

II. Ferenczi Z., A. Petofi, 3 B-de, Budapest, 1886; Его же, Petofi. Poete de la liberte, Pest, 1912; Fischer A., Petofis Leben und Werke, Leipzig, 1888; Szinnyei J., Petofi Sandor, Budapest, 1905; Terbe L., Petofi es a nep, Budapest, 1930; Isoz K., Petofi dalok, Budapest, 1931.

ПЕТРАРКА

Статья большая, находится на отдельной странице.

ПЕТРОВ В. П.

ПЕТРОВ Василий Петрович (1736-1799) - одописец. По происхождению попович, до 16 лет - самоучка. По окончании духовной академии (1760) преподавал в ней риторику. В 1766 написал первую оду «На карусель» в честь празднеств по случаю коронации Екатерины. В 1767 П. был вызван в Петербург ко двору, назначен переводчиком при кабинете Екатерины и ее личным чтецом. В 1772-1774 жил за границей. По возвращении был назначен придворным библиотекарем. В 1780 вышел по болезни в отставку и отдался всецело лит-ой деятельности. П. пользовался симпатиями Екатерины и покровительством Потемкина; со смертью Екатерины, по словам П., настало «мудреное для музы моей время»: его оды Павлу I не доставили поэту никаких «милостей». Кроме торжественных од П. писал сатиры, послания; перевел «Энеиду» Вергилия и «Потерянный рай» Мильтона. В 1783 был избран членом Российской академии. Почитатели называли его вторым Ломоносовым.

Придворный стихотворец, П. в своих одах восхвалял государственный курс во внешней и внутренней политике (оды на присоединение польских областей - 1793, на сочинение проекта нового Уложения - 1767, на новые учреждения для управления губерний, сатира на шведского короля Густава III - 1788, и др.). П. не пошел дальше обычных для «просвещенного абсолютизма» общих фраз о равенстве людей, о высоте звания «человек», вполне умещавшихся в русле аристократического классицизма.

Ода как литературный жанр обязана П. рядом нововведений: лирический восторг отходит у него на второй план, лирический беспорядок уступает место большей логической стройности и последовательности в развитии темы. П. оживил оду описательным элементом; его метафоры и эпитеты придают одам внешний блеск и пластическую выразительность. Образы часто гиперболичны, синтаксис очень тяжел, обильны архаические славянские формы. П. высоко ценил призвание поэта; он благодарит небеса за то, что он «Не стряпчий, не судья, не пахарь, не князь, но стихотворец: Славнее нет сего и краше мастерства», и с большим самомнением утверждал, что «пел, ничьему не подражая складу». Фактически П. подражал Ломоносову и явился связующей нитью между творчеством последнего и Державина.

Библиография:

I. Сочин., 3 чч., изд. 2-е, М., 1811; Русская поэзия, Под редакцией С. А. Венгерова, вып. II и VI, СПБ, 1893 и 1897.

II. Грешищева Е., Хвалебная ода в русской литературе XVIII в. (М. В. Ломоносов, Сб. ст. Под редакцией В. В. Сиповского, СПБ, 1911); Гуковский Гр., Русская поэзия XVIII века, Ленинград, 1927; Сакулин П. Н., Русская литература, ч. 2, Москва, 1929.

III. Мезиер А. В., Русская словесность с XI по XIX столетие включительно, часть 2, Петербург, 1902.

ПЕТРОВ Д. К.

ПЕТРОВ Дмитрий Константинович (1872-1925) - историк литературы, специалист по романским литературам и яз. Окончил Петербургский университет, был оставлен при нем акад. А. Веселовским (см.) и получил длительную командировку во Францию и Испанию, где работал у Гастона Париса, Морель-Фасио, Менендес-и-Пелайо. В течение многих лет был профессором Петербургского университета и Высших женских курсов. Ученик и последователь Веселовского, П. был сторонником сравнительно-исторического метода и сосредоточивал свое внимание на собирании и изучении конкретного материала, литературных, культурных и бытовых фактов интересовавших его эпох. Основные труды его относятся к области испанистики, в частности испанской комедии («Очерки бытового театра Лопе де Вега», СПБ, 1901; «Заметки по истории староиспанской комедии», 2 чч., СПБ, 1907 («Записки историко-филологического об-ва СПБ университета», ч. LXXXII)). Расширяя круг своих наблюдений, П. работал не только над темами итальянской, французской и провансальской литературы, но серьезно изучал и арабские источники испанской литературы.

Исключительный эрудит, энтузиаст и хороший педагог, П. явился основателем русской научной испанистики и учителем всего следующего поколения испанистов (С. Кржевский, А. Смирнов, В. Пяст, Д. Выгодский). Не обладая самостоятельностью научного метода и литературно-исторической концепции, П. никакой школы не создал.

Библиография:

Основные работы, кроме указанных: Кальдерон Дон Педро, Жизнь есть сон, Комедия, перевод, СПБ, 1898; Элегия Генриха Сеттимелло «О переменчивости фортуны и утешении философии», Перевод с введением, «Записки Неофилологического об-ва», вып. III, № 2, П., 1895; О трагедиях Кальдерона, «ЖМНП», ч. CCCXXXIII (1901, № 1), отд. 2, и отд. изд.: СПБ, 1901; Очерки политической поэзии XIX в. Россия и Николай I в стихотворениях Эспронседы и Россети, «Записки историко-филологического факультета СПБ университета», ч. XCIV, 1909, и отд. изд., СПБ, 1909; Лекции по введению в романскую филологию, 1908-1909 уч. г. (литографир.); А. А. Мандзони и романтизм в Италии, «История западной литературы» (1800-1910), Под редакцией проф. Ф. Д. Батюшкова, т. III, М., 1914; К. Д. Бальмонт и его переводы с испанского, «Записки Неофилологического об-ва», вып. VII, СПБ, 1914; А. И. Герцен и Доносо Кортес, там же, вып. VIII, П., 1915; Abu Muhammed Ali, Ibn Hazm Tauk al-Hamama, publie par D. Petrof, St-Petersbourg - Leiden, 1914.

Предыдущая страница Следующая страница