Литературная энциклопедия (в 11 томах, 1929-1939)
Статьи на букву "С" (часть 9, "СКЕ"-"СЛО")

Статьи на букву "С" (часть 9, "СКЕ"-"СЛО")

СКЕРЛИЧ

СКЕРЛИЧ Иован (1877-1914) - сербский историк литературы, критик и общественный деятель. Профессор словесности Белградского ун-та. Наряду со своим учителем Б.Поповичем С. был самым упорным проводником французского влияния в сербской литературе. Но в то время как первый был сторонником искусства для искусства, С. пропагандировал «службу народу», буржуазный патриотизм, вскоре обнаружившийся в войнах как неудержимый национальный шовинизм и империализм. (Окончание статьи в сохранившейся верстке 10 тома «Литературнойэнциклопедии» отсутствует. - Ред. ФЭБ.).

СКИТАЛЕЦ

СКИТАЛЕЦ (псевдоним Степана Гавриловича Петрова, 1868-) - поэт и прозаик. Р. в крестьянской семье Самарской губ. В детстве С. вместе со своим отцом-гусляром скитался по ярмарочным притонам. Поступил в учительскую семинарию, но вскоре был исключен за «неблагонадежность». Переменил много профессий. В 1898 сотрудничал в «Самарской газете». Близко сошелся с М.Горьким, оказавшим сильное влияние на его творчество. Первый рассказ С. «Октава» был напечатан в №11 журн. «Жизнь» за 1900. В период революции 1905 С. подвергался частым арестам. Печатался в сборниках «Знание». С 1922 по 1934 С. жил в Харбине. С. - писатель-реалист, демократ, открыто выражающий сочувствие обездоленным. В повестях и рассказах С. даны гл. обр. эпизоды социально-политической жизни эпохи первой русской революции. Герои произведений - среднее между «босяками» Горького и интеллигентами-разночинцами, бывшими в те годы излюбленными персонажами демократической части русской литературы. Это «огарки», недоучившиеся студенты, спившиеся интеллигенты-пролетарии. Искалеченные режимом самодержавного строя, они постоянно недовольны, но в то же время и бездеятельны. Таков Илья Толстый, выгнанный из всех русских ун-тов, Сашка, бывший студент Петровской академии, Новгородцев, родом из Великого Новгорода, человек, служивший писцом во всех министерствах, слесарь Михельсон, сосланный на Волгу за политическую неблагонадежность (повесть «Огарки»). Герои С. - беспочвенные мечтатели. Таков отец героя рассказа «Сквозь строй», Гаврила Петрович, всегда искавший чего-то нового в жизни, такими же являются Федор Иванович из одноименного рассказа, герои произведений «Икар», «Любовь декоратора» и др. В первый период своего творчества С. противопоставлял капиталистический город деревне, здоровой и всеисцеляющей природе, звал к возврату в деревню. Герой повести «Октава» плотник Захарыч попадает в церковный хор, быстро спивается и спасается лишь тем, что возвращается плотничать в деревню. События революции 1905 сильно повлияли на С. Рассказы «Лес разгорался», «Оратор», «Полевой суд», «Атаман», «Горемыкин», «Кандалы» и др. рисуют революционное движение накануне и в период 1905. С. показывает изменившуюся деревенскую жизнь, появление в деревне революционеров («Кандалы»). В рассказе «Лес разгорался», написанном в 1905, показывает аграрные волнения. Растерянность и ренегатство мелкобуржуазной ителлигенции в период реакции С. описывает в рассказах «Дуэт», «Тоска» и др. После Октября С. уехав за границу, написал там роман «Дом Черновых» (издан в 1935). Тема романа - распад купеческой семьи, настроения интеллигенции в канун революции. Великие события эпохи - империалистическая война, революция - лишь упоминаются, но не показываются. Библиография: I. Собр. сочин., 6тт., СПБ, 1902-1914; Очерки. Типы русской богемы, П., 1917; Воспоминания, Гиз, М. - П., 1923; Юность, Гиз. М. - П., 1923; Повести и рассказы, Гослитиздат, М., 1935; Дом Черновых. Роман, Гослитиздат, М., 1935. II. Мирский (СоловьевЕ.А.), Наша литература. Скиталец, «Журнал для всех», 1902, IX; ШулятиковВ.М., «Артистические натуры» босяцкого царства, «Курьер», 1902, №83, 25 марта; ФричеВ.М., Очерки современной литературы. Новый сборник «Знание», «Правда», 1905, XII; ГорнфельдА., Бархатная тафта, в сб. ст. автора «Книги и люди», СПБ, 1908; ТелешовН., Все проходит. Рассказы о встречах и о былом, М., 1927; КанторовичВ., Бытописатель эпохи первой революции, «Художественная литература», 1935, №8 (отз. о «Повестях и рассказах»).

СКОТТ ВАЛЬТЕР

Статья большая, находится на отдельной странице.

СКРЕП

СКРЕП - термин, предложенный формалистами (О.Брик) для обозначения звукового повтора (см. Повтор звуковой), соединяющего начала двух смежных стихотворных строк. Прим.: «Грозой снесенные мосты, «Гроба с размытого кладбища» (Пушкин, «Медный всадник»). Как ясно из примера, термин «С.» дублирует уже существующий термин «звуковая анафора», и введение его не является целесообразным. Библиография: БрикО.М., Звуковые повторы (Анализ звуковой структуры стиха), и кн.: Сборники по теории поэтического языка, вып.2, П., 1917, и перепеч. в кн.: Поэтика, П., 1919.

СКРИБ

СКРИБ (Augustin-Eugene Scribe, 1791-1861) - французский драматург. Автор огромного количества водевилей и комедий, наводнявших в течение почти полувека парижские театры. Литературная работа С. развертывалась в обстановке лихорадочной конкуренции частновладельческих антреприз, погони театров за сборами, за частыми премьерами. Более удачливый, более неистощимый, чем десятки забытых ныне бульварных драматургов, С. жил, как и они, в атмосфере спешки, срочности, делячества, работал одновременно над несколькими заказанными пьесами. В течение своей лит-ой деятельности С. сотрудничал с 57 авторами, чаще всего с Melesville, Ernest Legouve, Bayard. Драматургия С. - весьма выгодное и хорошо организованное дело, вполне свободное от творческих мук, философии и острых проблем. Современник Гюго и Бальзака, свидетель литературных боев «романтиков» и «классиков», С. не примыкал к литературным направлениям, не задумывался над сложными вопросами искусства. Мир его водевилей покоится на здравом смысле, семейной добродетели и денежных расчетах. Все понятно, трезво и просто в комедиях С. Умные и деловые негоцианты легко распутывают узлы событий, практический ум торжествует над романтическими бреднями, рассудок побеждает страсти, расчет и трудолюбие приводят героя к счастливому концу, пылкая любовь награждается солидным приданым, несчастья же и бедствия суть лишь неизбежный результат неблагоразумного поведения. Бойкие водевили С. отзываются на все явления современной ему жизни, оценивая их с точки зрения «всего Парижа» - Парижа мелких рантье и лавочников. Он утверждает достоинство и значение буржуа, «дающего жизнь тысячам рабочих» (водевиль «Le premier president», 1832); он поддерживает в своей публике настроение уверенности и покоя. Живя в эпоху ярких политических событий, современник наполеоновских походов, падения Империи, Реставрации и двух революций, С. не мог не затрагивать тем общественно-политического значения. Он пытается трактовать даже «высокие материи», вскрывая сущность революции - «Bertrand et Raton, ou l’art de conspirer» (Бертран и Ратон, или искусство интриги, 1833); он льстит мещанскому пониманию героического в своих водевилях из эпохи Империи; он отдает дань и интересу его эпохи к историческим драмам - «Adrienne Lecouvreur» (Адриенна Лекуврер, 1849). С. пользуется готовой формой водевиля и владеет ею блестяще. Знание выигрышных сценических положений, легкость завязки и развязки, бойкость куплета - вот те средства, к-рыми располагает С. Блестящее знание техники своего ремесла, умение создать условия для развертывания актерского мастерства удержали на сцене лучшие из водевилей и комедий С. до наших дней, напр. «Стакан воды» (Le verre d’eau, ou les effets et les causes, 1840), но неизмеримо большая часть его произведений давно и основательно забыта. Литературное наследство С. огромно (76тт.). Библиография: I. Ouvres completes, 76 vv. P., 1874-1885. Кроме указ. в тексте к числу лучших произведений С. относятся: Le mariage d’argent, 1828; La camaraderie, ou la courte echelle, 1837; Une chaine, 1841; Les contes de la reine de Navarre, 1851; Batailles de dames, 1851; Mon etoile, 1854; Feu Lionel, 1858; Les doigts de fee, 1858; Графиня поселянка, или медовый месяц. Комедия в 2 д., перев. Баранов, М., 1834; Валерия, или слепая. Комедия в 3 д., перев. А.Павлов, М., 1835; Лорнет, или правда глаза колет. Фантастич. водевиль, перев. Д.Д.П-д, СПБ, 1837; Чердак артистов. Комедия-водевиль в 1 д., Казань, 1837; Жюдита, или ложа в оперном театре, Рассказ, перев. В.Строев, «Биб-ка для чтения», 1838, II; Незнакомка. Повесть, «Отечественные записки», 1840, VIII; Таинственная красавица. Повесть, «Сын отечества», 1840, т.5; Бубновый король. Рассказ, перев. В.Строев, «Сын отечества», 1842, VI; Стакан воды, или причины и действия. Комедия в 5 д., перев. Н.Калпашников, «Репертуар русских и Пантеон иностранных театров», 1842, VI; Пикильо Алльиага, или мавры при Филиппе Третьем. Роман, 9чч., СПБ, 1846 («Биб-ка для чтения», 1846); То же, 2тт., СПБ, 1860; Вся беда, что плохо объяснились. Комедия в 1 д., перев. С.Соловьев, «Репертуар русских и Пантеон иностранных театров», 1847, VI; Цена жизни. Рассказ, «Музей современной иностранной литературы», кн. 2, СПБ, 1847; Пуф. Комедия, «Биб-ка для чтения», 1848, ч.91; Неутешные. Комедия в 1 д., перев. Ф.Кони, «Пантеон и репертуар русской сцены», 1850, IX; Дамская война. Комедия в 3 д., перев. В.Попов, «Пантеон и репертуар русской сцены», 1851, VI; Мечты любви. Комедия в 3 д., перев. А.Веселовского, СПБ, 1859 (в соавторстве с дс-Бьевиллем); Ничто не ново под луной. Комедия-водевиль в 1 д., перев. Акимов, СПБ, 1859; Товарищи, или дружеская помощь. Комедия в 5 д., перев. С.П.Варсалова, СПБ, 1897; Обезьяна и кот (Бертран и Ратон. Искусство интриги). Комедия в 5 актах, перев. М.Левиной, обработка и ред. текста И.Шток, «Цедрам», М., 1935; Превращение, или нет ничего невозможного, 2 карт., перев. Валентины Ивановой, «Цедрам», М., 1935. II. Sainte-BeuveC.A., Portraits contemporains et divers, t.III, P., 1855; Его же, Premiers lundis, t.III, P., 1875; EpagnyJ., Moliere et Scribe, P., 1865; MoulinV., Scribe et son theatre. Analyse des 419 pieces de Scribe, 1866; Legouve E., E.Scribe, P., 1874; DoumicR., De Scribe a Ibsen, 1893; KauftannM., Zur Technik der Komodien von E.Scribe, Hamburg, 1911; ArvinN.C., E.Scribe and the French theatre 1815-1860, Cambridge, 1924 (дана литература).

СКЮДЕРИ

СКЮДЕРИ Мадлена (Madeleine de Scudery, 1607-1701) - французская писательница. Р. в Гавре, в дворянской семье. Получила хорошее образование и рано заинтересовалась вопросами литературы. Это открыло ей доступ в цитадель прециозной поэзии (см. «Прециозная литература») - знаменитый Отель Рамбулье. Около середины XVIIв. С. создала собственный салон, в к-ром собиралось самое избранное общество и создавались литературные репутации. От Отеля Рамбулье салон С. отличался более «ученым» и специфически литературным характером. Здесь царили своеобразное светское сектантство, педантизм, нетерпимость ко всему, что выходило за пределы вкусов и интересов салона и в частности его хозяйки. Некрасивая старая дева, лишенная всякой непосредственности и склонная к доктринерству, С. пользовалась однако исключительным почетом и уважением в течение всей своей почти столетней жизни. Ее называли «новой Сафо», «десятой музой». Она получала пенсии от Мазарини и Людовика XIV. Все крупнейшие люди эпохи считали за честь общение с нею. Это не помешало однако Мольеру направить именно в С. и ее салон сатирические стрелы своих «Смешных жеманниц» и «Ученых женщин». Как писательница С. явилась крупнейшей представительницей прециозного баро`чного романа. Подобно своему ближайшему предшественнику Ла Кальпренеду (см.) С. писала огромные многотомные романы приключений на квазиисторической основе. Таковы «Ibrahim, ou l’illustre Bassa» (Ибрагим, или Славный паша, 4тт., 1641), «Artamene, ou le grand Cyrus» (Артамен, или Великий Кир, 10тт., 1649-1653, 3 изд., испр. и доп., 1653), «Clelie, histoire romaine» (Клелия, римская история, 10тт., 1654-1661). Хотя все эти романы подписаны братом Мадлены, Жоржем де Скюдери (1601-1667), эпическим поэтом и драматургом, противником Корнеля, однако на самом деле они принадлежат полностью Мадлене, к-рая только стеснялась выпускать их от своего имени. Сюжетная схема всех романов С. традиционна: в каждом из них выводится пара любовников, разлученных и после бесчисленных приключений соединяющихся. Историческая рамка, в к-рую вставлены все эти галантные истории, - только способ замаскировать изображение в них видных современников. Так,(...); (Окончание статьи в сохранившейся верстке 10 тома «Литературнойэнциклопедии» отсутствует. - Ред. ФЭБ.).

СЛАВЯНИЗМЫ

СЛАВЯНИЗМЫ (Начало статьи в сохранившейся верстке 10 тома «Литературнойэнциклопедии» отсутствует. - Ред. ФЭБ.). (...) прилагательных) или дублируют их синонимически, частью нося подчеркнуто книжный характер (перст), частью, напротив, являясь нормальной формой выражения (враг при русском архаическо-народном ворог). Если брать С. в целом, то количество их в современном русском литературном языке очень велико; по мнению ак. Шахматова, «в словарном своем составе он по крайней мере на половину, если не больше, остался церковнославянским». Эта особенность русского литературного языка объясняется судьбами русской письменности: письменным языком эпохи феодализма был на Руси язык церковно-славянский. Сложная борьба за слияние письменного языка с устным, другими словами, за создание национального литературного языка, начинается со второй половины XVIIв. и завершается в XIXв.; она приводит к значительному сокращению С. в русском литературном языке, но отнюдь не к устранению их. При этом судьба С. весьма различна в зависимости от их характера. С., не дублирующие русских слов, в особенности С. философского и научного (а также культового) языка, оказываются наиболее устойчивыми, лишь частью заменяясь иностранными словами, частью же, напротив, используясь для образования кальк (см.). Ср.: гармония - согласие, prejuge - предрассудок и т.п. Менее устойчивыми и в центре стилистических споров XVIII - нач. XIXвв. оказываются С., дублирующие синонимически русские слова (типа: брада || борода, власы || волосы). Эти С. остаются для XVIIIв. с его теорией трех стилей (Ломоносов), а частью даже для пушкинской эпохи принадлежностью высокого стиля; напротив, литературный язык второй половины XIXв. характеризуется более резким отказом от С. этого типа, а частью и ироническим их употреблением; нередко ироническое употребление и элементов церковнославянской фразеологии (типа «глас вопиющего в пустыне»). Однако известная часть этих С. продолжает употребляться в качестве лексики патетического, повышенного тона изложения и в современном русском языке послеоктябрьской эпохи. см. Русский язык. Библиография: БуличС., Церковнославянские элементы в современном литературном и народном русском языке, ч.1, СПБ, 1893; ШахматовА., Очерк современного русского литературного языка, Л., 1925 (гл.II); ВиноградовВ., Очерки по истории русского литературного языка XVII-XIXв., Л., 1934.; БогородицкийВ., Общий курс русской грамматики, М. - Л., 1935 (гл.XVII).

СЛАВЯНОФИЛЬСТВО

Статья большая, находится на отдельной странице.

СЛАВЯНСКИЕ ЯЗЫКИ

Статья большая, находится на отдельной странице.

СЛАВЯНСКИЙ ЯЗЫК

СЛАВЯНСКИЙ ЯЗЫК - см. Старославянский язык.

СЛАДЕК

СЛАДЕК Иосиф Вацлав (Josef Vaclav Sladek, 1845-1912) - чешский поэт. Р. в г. Збирог, умер в Праге. После окончания высшего учебного заведения уехал в Сев. Америку, где пробыл несколько лет. Вернувшись, работал как журналист и редактор жури. «Лумир». Первую книгу стихов «Basne» (Стихотворения) выпустил в 1875. Несмотря на то, что С. принадлежал к поэтической школе Врхлицкого (см.) и был даже редактором ее журнала, он занимал в ней особое место. Под влиянием английских поэтов, в частности Бэрнса, С. использует народную песню и ее формы для лирических стихотворений, в к-рых достиг простоты и точности выражения. Лучшей из книг С. является сборник стихов «Selske pesne» (Крестьянские песни, 1890), в к-рых рядом с описанием красоты деревенской природы С. воспевает труд крестьянина, его верность клочку земли, религии и традициям. Поэзия С. имеет ярко выраженную политическую функцию. Она сыграла известную роль при идеологическом формировании партии чешского кулачества - аграриев. С. являлся также талантливым переводчиком Шекспира и поэтов Бернса (Burns), Лонгфелло (Longfellow) и др. Библиография: Chalupny E., Jos.V. Sladek a lumitovska dolia ceske literatury, Praha, 1916; NovakJ.V. a A., Prehledne dejiny ceske literatury, 3 vyd., Olomouc, 1922.

СЛАДКОВИЧ

СЛАДКОВИЧ Андрей (Andrej Sladkovic, псевдоним Браксаториса, 1820-1872) - словацкий поэт, протестантский проповедник. В 1840 С. познакомился с Штуром (см. «Словацкая литература») и стал членом его литературного кружка. Во время пребывания в Галле в Германии С. подпал под влияние гегелевской философии. В 1844 написал свое первое стихотворение «Sovety rodine Dusanovej» (Советы семье Душановой). Решительное влияние на творчество С. оказали стихотворения Пушкина. В том же году, под влиянием «Евгения Онегина» Пушкина. С. написал поэму «Marina» (Марина, 1846), темой к-рой является личная драма поэта - разлука с возлюбленной. Самым известным произведением С. является историческая поэма «Detvan» (Детван), напечатанная в 1853. В этой поэме С. пользуется материалом словацкой народной песни. Библиография: I. На русск. яз. переведены стихи: Тени Пушкина, перев. Н.Берг. Эхо, перев. Н.Берг, см. сб. «Поэзия славян», изд. Под редакцией Н.В.Гербеля, СПБ, 1871. II. Во`лчек Ярослав, История словацкой литературы, перев. А.Опфермана, Киев, 1889.

СЛЕЗКИН

СЛЕЗКИН Юрий Львович (1887-) - беллетрист. Отец был военным. В 1910 кончил юридический факультет Пет. ун-та. Печатается с 1904. Творчески сложился в годы реакции. Книги С. «Картонный король» (1910), «То, чего мы не узнаем» (1914), «Глупое сердце» (1915), «Любопытные рассказы деда моего» - маловесомые литературные безделушки, написанные в манере стилизаторского, скользящего по поверхности «историзма», сводимого в конечном счете к анекдоту. Романы С. «Помещик Галдин» (1911) и «Ольга Орг» (1914) ярко, хотя и неглубоко, показывают нравы буржуазии кануна империалистической войны. Распад «помещичьих устоев» - тема «Помещика Галдина». В «Ольге Орг» С. показывает гнойники буржуазной морали и воспитания». В годы революции С. пишет о растерявшейся российской интеллигенции, о духовной ее нищете («Шахматный ход», «Столовая Гора»). Роман «Отречение» - показатель творческого перелома. Замысел автора дать эпопею, хронологически охватывающую мировую войну и революцию, однако не получил полновесного выражения. Роман рыхл, внимание автора сосредоточено на психологических характеристиках в ущерб раскрытию исторического смысла эпохи. Положителен отказ С. от формализма, эстетства и социальной бессодержательности раннего своего творчества. Роман-памфлет против французских «социалистов» «Кто смеется последним» написан в форме пародии на бульварный французский роман. Библиография: I. Картонный король, Рассказы, изд. «Прогресс», СПБ, 1910; То, чего мы не узнаем и др., изд. «Новая жизнь», СПБ, 1914; Помещик Галдин, изд. М.А.Ясного, СПБ, 1914; Среди берез, Рассказы, изд. «Лукоморье», П., 1915; Святая радость, Рассказы, изд. то же, 1915; Глупое сердце, Расказы, П., 1915; Ольга Орг, Роман, П., 1915 (неск. изд.); Господин в цилиндре и др. рассказы, П., 1916; Парижские рассказы, изд. Петроградск. изд-ва, П. 1916; Ветер, Роман, М., 1916; Любопытные рассказы деда моего, М., 1917 (неск. изд.); Секрет Полишинеля, М., 1917 (неск. изд.); Господин в цилиндре, Берлин, 1922; Чемодан, Берлин, 1121; Рассказы, Харьков, 1922; Лживое обольщение (Из дедовских мемуаров), П., 1923; Шахматный ход, Симферополь, 1924 (неск. изд.); Фантасмагория, Берлин, 1924; Медвяный цвет, Рас. сказы, «ЗиФ», М., 1924; Девушка с гор, Роман, изд. «Современные проблемы», М., 1925; Кто смеется последним, Роман, Гиз, М. - Л., 1925 (под псевд. Ж.Деларма); Дважды два - пять, Роман, изд. «Новый век», Л., 1925 (под псевд. Ж.Деларма); Разными глазами, Роман, изд. то же, М., 1926; Десятилетье, Роман-хроника в 4тт. Т. I. Предгрозье, Роман, «ЗиФ». М. - Л., 1928; Козел в огороде. (Рассказы), изд. Моск. т-ва писателей, М., (1928); Собр. сочин., изд. Моск. т-ва писателей, М., 1928; Отречение, Роман, Гослитиздат, М., 1935. II. Отзывы: ДинамовС., «Книгоноша» 1924, №14, «Книга о книгах», 1924, №1-2; Благой Д., «Книгоноша», 1924, №34; ГорбовД., «Печать и революция», 1925, №1; АнисимовИ., «Книгоноша», 1925, №15-16 (96-97); ФурмановД., «Печать и революция», 1925, №8; КонстантиновД., «На литературном посту», 1928 №11-12. III. ВладиславлевИ.В., Литература великого десятилетия (1917-1927), т.I, Москва - Ленинград, 1928.

СЛЕПУШКИН

СЛЕПУШКИН Федор Никифорович (1783-1848) - поэт. По происхождению - крестьянин Ярославской губ. В молодости работал батраком на мельнице, потом в Петербурге занялся торговлей. Под конец жизни С. был владельцем кирпичного завода. Некоторые литературоведы (Сакулин, Гроссман) склонны рассматривать С. как одного из первых крестьянских поэтов, проглядев маскарадность фигуры С. Не случайно С. был принят в Зимнем дворце и награжден Николаем I. Обласканный двором, поэт был усердным исполнителем правительственного заказа («...царский дом благослови, да благоденствует Россия», обращается С. к богу). С. посвящал хвалебные стихи и своим вельможным покровителям - кн. Т.Юсуповой, гр. В.Орлову и др. Все они представляют собой слабое подражание одической поэзии XVIIIв. Своеобразней эпические, бытовые стихи, посвященные крестьянской жизни. В отличие от дворянских поэтов (Дельвиг, В.Панаев и др.) С. показывает в деревне не только любовь, но и хозяйственную жизнь крестьянина (характерны самые названия - «Пашня», «Мирская сходка», «Раскладка оброка», «Продажа пшеницы»). Насыщение стихов бытовизмом сочетается с высокой, напыщенной лексикой и используется в целях апологетики крепостнической действительности, - в воспетой С. деревне царят довольство, сытость. Особое место занимают буржуазные по тематике «торговые» стихотворения С., среди к-рых особенно характерен «Отчет о моем тридцативосьмилетнем торговом хозяйстве». Для мироощущения С. характерны упоение застойным патриархально-буржуазным бытом, самодовольный квиетизм. Прогрессивная критика (в лице Белинского) развенчала псевдокрестьянского поэта, поставив его на одну доску с представителями реакционно-дворянской поэзии. Библиография: I. Досуги сельского жителя, Стихотворения русского крестьянина Федора Слепушкина, с предисл. Б.Ф. (Бориса Федорова), СПБ, 1826 (изд. 2, дополн. новыми стихотворениями, 2чч., СПБ, 1828): Четыре времени года русского поселянина. Сельская поэма (с предисл. Б.Ф.), СПБ, 1830; Новые досуги сельского жителя, СПБ, 1834; под тем же заглавием новый сборник, изд. 2, СПБ, 1840. II. СакулинП.Н., Русская литература, ч.2, М., 1929, стр.190-193. III. Библиография о С. и оценка его творчества даны С.А.Венгеровым в примечании к т.V «Полного собр. сочни. В.Г.Белинского» (СПБ, 1901, стр.565-569) и Н.Н.Трубицыным в книге «О народной поэзии в общественном и литературном обиходе первой трети XIXв.», СПБ, 1912, стр.488-494, 425-426, 431-432, 441.

СЛЕПЦОВ

СЛЕПЦОВ Василий Алексеевич (1836-1878) - писатель. Р. в богатой дворянской семье, получил воспитание в Пензенском дворянском ин-те, учился в Московском ун-те. Дворянское происхождение не помешало ему выступить в своей общественной и лит-ой деятельности вместе с революционными демократами. Печатался С. в «Современнике». Одно время был секретарем редакции «Современника» а потом «Отечественных записок». В 1863-1864 организовал в Петербурге коммуну. Разрушительные тенденции, критика пореформенного социального уклада - самая сильная сторона в творчестве Слепцова. Позитивная программа писателя едва ощущается всех его литературных произведениях. С. преимущественно интересуют социально-экономические противоречия его времени, процесс формирования новых общественных и бытовых отношений. Его внимание поглощено характером роста новых городов и связанных с ним классовых противоречий. В «Письмах об Осташкове» автор показывает типичный уездный город пореформенной России. Разоблачая кричащие противоречия Осташкова, автор приходит к выводу, что в основе показного культурного «преуспеяния» города лежат хищнические интересы. Эта же проблематика общественных противоречий живо интересует С. и тогда, когда он изображает дворянскую усадьбу и деревню. Основное произведение, посвященное этим проблемам, - «Трудное время» повесть, к-рая вызвала огромный интерес среди читателей и внимание критики разнообразных течений. С. ярко и зло изображает либерального помещика Щетинина. Щетинин, в прошлом подвергавшийся поверхностному влиянию гуманистических настроений по отношению к «меньшому брату» - мужику, в своей дворянской хозяйственной практике быстро освобождается от «гуманства», становясь на позиции последовательной защиты своих сословно-классовых интересов. И тем не менее все мероприятия Щетинина идут под маской заботы о мужике, о его интересах и «счастьи». Этот линяющий либерализм при всей его очевидной эксплуататорской сущности обладал достаточной-способностью заражать неокрепших и наивных в социальных вопросах людей, одушевленных искренним желанием работать для блага народа (такова жена Щетинина - Марья Николаевна). Вот почему важно было разоблачить «гуманствующую» деятельность Щетининых. Это и делает писатель Рязанов, в лице к-рого С. дал образ нигилиста. Рязанов не проповедует никаких позитивных идеалов. Он наблюдает, присматривается к окружающему и беспощадно разоблачает все ложное, напускное и лицемерное в поведении Щетинина. Рязанов хорошо понимает непримиримость классовых противоречий, бессмыслие и нелепость либерально-гуманных потуг помещиков и вместе с тем, признав факт классовой борьбы как данную необходимость, он не видит тенденций объективного хода вещей, не может определить хотя бы в самых общих чертах программу деятельности той группы, к-рую он представляет. Но разоблачения Рязанова объективно способствуют углублению общественных противоречий: Щетинина, усвоив логику классовых противоречий, уезжает из дворянского поместья в другую жизнь, а муж ее, освободившись от «гуманских» иллюзий, превращается в дворянина-буржуа, последовательного защитника своих классовых интересов. Повесть С. в жанровом отношении близка к его очеркам. Но это ничуть не мешает убедительности его утверждений, художественному мастерству писателя. То же самое можно сказать о его неоконченном романе «Хороший человек». Автор повидимому поставил себе задачу дать развернутый образ особой разновидности «лишнего человека из дворянства» (Теребенев). Но и здесь господствует надо всем показ социально-экономических противоречий общества, еще не выкристаллизовавшихся в художественном сознании писателя в типичные характеры во всей их индивидуальной конкретности. Библиография: I. Собр. сочин., 2тт., СПБ, 1866; Сочинения, в 2тт., ред., статьи и комментарии К.Чуковского, изд. «Academia», М. - Л., 1932-1933. II. ПисаревД.И., Подрастающая гуманность, «Русское слово», 1865, №12, и в «Полном собр. сочин.», т.V, СПБ, 1903; ТкачевП., Подрастающие силы, «Дело», 1868, №№9, 10; СкабичевскийА.М., Живал струя, Сочин., т.I, СПБ, 1903; АвдеевМ., Наше общество в героях и героинях литературы, СПБ, 1874; МихайловскийН.К., Из литературных и журнальных заметок, 1874, Полное собр. сочин.; т.II, СПБ, 1896; ДивильковскийА.А., В.А.Слепцов, «История русской литературы XIXв.», т.III, изд. «Мир», М., 1910; ГорькийМ., Предисловие к берлинскому изданию пов. «Трудное время», 1922; ИорданскийН., Вступ. ст. к пов. «Трудное время», М. - Л., 1923; ЧуковскийК., Вступ. ст. и комментарии к «Сочинениям Слепцова», М. - Л., 1932-1933 (там же см. библиографию и перечень критических статей о творчестве Слепцова).

СЛЕТОВ

СЛЕТОВ Петр (псевдоним Петра Владимировича Кудрявцева, 1897-) Р. в семье служащего. В литературу С. вошел как автор большой повести «Мастерство» (1930). При. растянутости и фантастичности отдельных сцен повесть интересна своей проблематикой и мастерским воссозданием характера описываемой эпохи. Основная проблема - отношение искусства к действительности. Трактовка этой проблемы явилась своеобразным преломлением лозунга «Перевала» (см.) об «искренности» творчества, но то, как разрешил эту проблему С., приобретает более общий интерес и значение. С. противопоставляет талант, ремесленничеству, моцартианство сальеризму. Это противопоставление реализовано в столкновении двух образов: с одной стороны - подлинного художника, великого скрипичного мастера Луиджи Руджера, живущего своим искусством, а с другой - простого ремесленника скрипичного дела, религиозного фанатика, ханжи и лицемера, гасителя художественного порыва Мартина Форести. Трагическое столкновение этих двух фигур знаменует столкновение талантливости, силы художественного влечения с тупой упорной силой ремесленничества. Действие развертывается в Италии в эпоху французской революции 1789. Этот политический и исторический фон позволяет С., сделать поставленную им проблему более значительной. Творческую свободу он связывает с идеями революции: Луиджи - за революцию. Наоборот, Мартин Форести, от лица к-рого ведется повествование, - представитель сил реакции. С. мастерски стилизует речь Мартина. Однако политическая обстановка остается только фоном. Центр тяжести - в раскрытии сущности творческого процесса. Здесь перевальская точка зрения автора сказалась в том, что процесс творчества во многом освобожден из-под контроля разума, художник представлен индивидуалистом, одержимым своим талантом. В 1931 С. издал роман «Заштатная республика», вещь более слабую, чем «Мастерство», с попыткой подойти к отображению современности. С. рисует интеллигентов-приспособленцев, противопоставляет им большевиков. Сюжет романа - авантюрный, анекдотический. В результате поездки С. на Сахалин написаны очерки «На Сахалине» (1933). Тема советизации острова художественно обобщена слабо. В 1934 вышел сб. «Повести и рассказы», основные герои к-рого - мелкие люди, интеллигенция. Произведения С. осложнены философскими психологическими соображениями. Показ явлений детализирован, действие большей частью замедлено. Автор уделяет большое внимание психологической характеристике явлений. Последний незаконченный роман С. «Равноденствие» рисует ряд представителей технической интеллигенции, ответственных партийцев-хозяйственников, уезжающих работать на остров Сахалин на строительство нефтяных промыслов. Роман еще не развернут, но поскольку можно судить по первой части, он является явной неудачей С. Фальшивость отдельных образов и ситуаций, взятых напрокат из дешевых модернистских романов, искусственность в построении произведения (неоправданное смещение планов, механически заимствованное у Дос-Пассоса), загромождение ненужными психологическим деталями, насыщенность и вычурная метафоричность языка - все это делает роман крайне претенциозным, художественно неубедительным. Библиография: I. Прорыв, Повесть, изд. «Круг», (М.), 1928; Мастерство, Повесть, изд. «Федерация», М., 1930; Заштатная республика, Роман, ГИХЛ, М. - Л., 1931; Творческий метод молчания, «Литературная газета», 1931, №34, 25 июня (о причинах своего разрыва с «Перевалом»); На Сахалине, Очерки, ГИХЛ, (М.), 1933; Повести и рассказы, изд. Московского т-ва писателей, (М.), 1934; СлетовП.В. и СлетоваВ.А., Д.И.Менделеев, изд. Жургазобъединения, М., 1933; СлетовыП. и В., Мусоргский, изд. то же, М., (1934); Равноденствие. Роман, ч.1, «Новый мир», 1934, №№1 и 2. II. БочачерМ., Гальванизированная воронщина, «Печать и революция», 1930, №3. Отзывы: ШафирА., «Печать и революция», 1928, №7; РозентальС., «Красная новь», 1928, №10 (о пов. «Прорыв»); ЗамошкинН., «Новый мир», 1930, №1 (о «Мастерстве»); ГлаголевН., «Новый мир», 1931, №2; ОружейниковН., «Литературная газета», 1932, №5 (о «Заштатной республике»); ШтейнбергЕ., «Художественная литература», 1933, №10 (об очерках «На Сахалине»); КанторовичВ., «Художественная литература», 1934, №12 (о «Повестях и рассказах»); ДерманА., «Литературный критик», 1934, №2 (о «Д.И.Менделееве»); КатаньянВ., «Литературный критик», 1934, №5 (о «Равноденствии»); ГрицТ., «Литературный критик», 1935, №5 (Равноденствии»).

СЛОВАРЬ, ИЛИ ЛЕКСИКОН

СЛОВАРЬ, или ЛЕКСИКОН (греч.) - список слов одного или нескольких языков, систематизированный в алфавитном или каком-либо ином порядке; работа по составлению С. носит название лексикографии. Работа по составлению переводных (двуязычных или многоязычных) словарей возникла в связи с непосредственными потребностями общения разноязыких коллективов (государственных образований, социальных групп) при наличии достаточно развитой графики (см.): так, двуязычные С. засвидетельствованы уже в клинописных памятниках Ближнего Востока (словари шумеро-вавилонские), а также в письменности монгольской и китайской (монгольско-китайско-манджурские С.) В европейской научной традиции составление переводных С. на протяжении всего развития науки о языке остается одним из основных приемов для описания вновь открываемых языков; вместе с тем переводный С. является одним из основных пособий при обучении иностранному языку. Несмотря на огромную фактическую работу по составлению переводных С., ее теоретические предпосылки почти не обсуждались в лингвистике. То, что мы имеем в этой области, касается или техники отбора, оформления и расположения материала (предисловия к С.), или методики словарной работы при обучении языку (работы Пальмера, Огдена и мн. др.), или выходит за пределы лексикографической работы (вопрос об использовании так наз. сравнительных словарей для классификации языков, - см. Язык). Лексикографическая работа по толковым (одноязычным) С. возникает и развертывается в тесной связи с развитием литературных. языков. Древнейшим типом одноязычного С. является так наз. глоссарий, т.е. комментированный список трудных для понимания (устаревших, исчезнувших из языка, диалектальных) слов какого-либо определенного текста, понимание к-рого по культовым или иным соображениям почитается особенно важным. Так, индийские лексикографы создали глоссарии к Ведам (см. Индийская литература); александрийские грамматики создали ряд лексикографических комментариев к Гомеру, а отчасти и к трагикам и комикам (лексикографические сочинения Филетаса, Зенодота, Аристофана Византийского, Аристарха, Гелиодора, Дидима и мн. др.). В средние века глоссировались не только культовые книги, но и сохранившиеся обломки римской литературы (лексикографические сочинения Исидора, Папия, Януензиса и др.). В эпоху Ренессанса стремление более углубленно овладеть литературным наследием античности привело к новому типу С. - thesaurus’у, пытатвшемуся охватить и представить лексику классических языков в целом («Thesaurus latinae linguae» (1531) Роберта Этьенна (1503-1550) и его многочисленные переработки). Вместе с тем начавшаяся работа по унификации и закреплению национальных литературных языков, к-рая так характерна для периода становления буржуазных государств, отражается в развертывании лексикографической работы по новым европейским языкам. Стремление закрепить классово и стилистически ограниченную лексику, как лексику, единственно допустимую в письменной и особенно в поэтической речи, приводит к созданию нормативных словарей литературного языка (итальянский словарь Academia della Crusca 1612, французский С. Французской академии 1694, послуживший образцом для аналогичных С. в других европейских странах). Однако потребность в более широкой диалектальной базе для создающегося литературного языка, с одной стороны, и все расширяющееся применение письменной речи в целом привели к созданию типов С., отличных от типа нормативного литературного С., - С. терминологических (характерно выступление Лейбница с апологией терминологических С.) и С. диалектологических (см. Диалектология). В дальнейшем рост классового самосознания восходящей буржуазии и стремление ее противопоставить литературному языку дворянства литературный язык с более широкой «народной» базой привели к замене нормативного С. литературного языка С. описательным, стремящимся охватить все лексическое разнообразие не только письменного языка, но и устных диалектов (С. немецкого языка. Я. и В.Гримм с 1853, послуживший образцом для аналогичных изданий в других европейских странах). Разумеется, объективность подобного С. весьма относительна, и подбор иллюстративных материалов из тех или иных источников дает полную возможность автору С. - даже при отсутствии толкований отдельных слов - превращать С. в орудие пропаганды определенных политических и классовых идей. В связи с одноязычными С., следует еще упомянуть о специальных С., систематизация слов в к-рых подчинена определенному заданию; таковы С. синонимов (см.), засвидетельствованные уже в александрийской лексикографии, С. рифм (см.), являющиеся древнейшей формой арабской лексикографии, С. орфографические, возникающие в связи с установлением нормированного письма (см. Орфография). О С. энциклопедических - см. Энциклопедия, о С. этимологических - см. Этимология. Лексикография в России проходит в общем те же этапы развития, что и в Зап. Европе. Развитие письменности у восточных славян на славянском языке (см. «Русский язык», «Украинский язык») вызвало потребность в глоссариях и списках славянских слов, применяемых в русской, а также украинской и белорусской письменности (новгородские глоссарии XVв., «Лексисъ» Зизания 1596, «Лексикон словеноросский имен толкование» Памвы Берынды, Киев, 1627, «Синонима словено-росская» XVIIв. и др.). Позднее массовое вторжение зап.-европейских заимствований в русскую письменность привело к созданию С. терминологических, или С. иностранных слов (один из таких словарей сохранился с собственноручными поправками Петра I (см. Смирнов, Западное влияние на русский язык в петровскую эпоху, 1910)). Особенное развитие этот тип С. получил с переходом России на путь капиталистического развития - «Опыт терминологического словаря сельского хозяйства, фабричности, промыслов и быта народного» В.Бурнашева (1843). Развертывавшиеся в XVIII и первой половине XIXв. споры о характере лексики русского литературного языка между защитниками старины и новаторами, сторонниками иноземщины и пуристами, получили свое отражение в нормативных С. - «Словаре Академии Российской» (1789-1794 (6чч.), переизд. в 1806-1822 (6чч.) и переработанном ак. П.И.Соколовым в 1834 («Общий церковно-славянский словарь», 2чч.) - ориентация на церковно-книжный язык) и в «Словаре церковно-славянского и русского языка, сост. 2-м отделением ими. Академии наук» (4тт., 1847, переизд. в 1867-1868 - свод лексики письменных памятников до XIXв.). Эти типы С. по мере укрепления буржуазно-народнической тенденции в развитии русского литературного языка, нашедшей особенно яркое выражение в «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И.Даля (1861-1867; 3 изд., 1903-1909; 4 изд., 1912-1914, Под редакцией Бодуэна де Куртенэ; 5 изд., 1935) сменяет описательный «Словарь русского языка, сост. 2-м отделением Академии наук», в первом томе, выходившем под редакцией Грота, еще сохраняющий нормативный характер (1891-1895 - ориентация на «общеупотребительный лит-ный и деловой язык»), но со второго тома (1897-1907) перестраиваемый ак. Шахматовым в описательный С. не только письменного языка, но и живых русских говоров (ср. предисловие ко II тому). Списки научной литературы, использовавшейся составителями со II тома, свидетельствуют о том, что в области терминов политических и общественно-экономических наук С. проводил идеи либерально-буржуазные. После Великой Октябрьской пролетарской революции лексикографическая работа в Советском Союзе развертывается по всем языкам его народов, отвечая потребности роста национальных кульур, «национальных по форме и социалистических по содержанию» (С. терминологические, С. толковые, С. орфографические и т.п.). Знаменателен сдвиг и в русской лексикографии. В 1922, по инициативе В.И.Ленина («Ленинский сборник», сб. XX, стр.315-316), начинается работа по созданию образцового толкового словаря современного русского литературного языка. «Словарь русского языка» Академии наук перестраивается так, чтобы охватить все богатство современного русского языка (предисловие к новому, изданию вып.I А, 1932). Выходит новый «Толковый словарь русского языка» (Под редакцией проф. Д.Н.Ушакова, М., 1935, 3тт., вышел пока т.I), издаются специальные словари. С. становится в условиях советской национальной политики - политики равноправия трудящихся всех народов Советского союза, орудием в борьбе за качество каждого литературного языка, впервые в истории человечества ставшего подлинно достоянием всей массы трудящихся этой национальности - «за хороший, чистый, доступный миллионам, действительно народный язык» («Правда», 1934, №76). Библиография: По истори лексикографии античной: HeerdegenF., Lateinische Lexikographie, в кн. «Handbuch der klassischen Altertumswissenschaft», hrsgb. v. J.Muller, 4 Aufl., Bd. II, Abt.2, Munchen, 1910; CohnL., Griechische Lexikographie, там же, Anhang, Munchen, 1913. По истории лексикографии других языков: Benfey Th., Geschichte der Sprachwissenschaft u. orientalischen Philologie in Deutschland..., Munchen, 1869; ЯгичИ.В., История славянской филологии, СПБ, 1910 («Энциклопедия славянской филологии», вып.1); БуличС.К., Очерк истории языкознания в России, т.I, СПБ, 1904. Исторические сведения о лексикографии отдельных языков даются обычно в их исторических очерках. Библиография важнейших словарей отдельных языков дается в статьях по соответствующим языкам. см. Лексика, Этимология, Языковедение, Филология, Терминология.

СЛОВАЦКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Статья большая, находится на отдельной странице.

СЛОВАЦКИЙ

Статья большая, находится на отдельной странице.

СЛОВАЦКИЙ ЯЗЫК

СЛОВАЦКИЙ ЯЗЫК - С. яз. распространен в словацкой части Чехословакии - на юг от Моравии, с политическим центром в Братиславе (прежнее название - Прессбург). Общее число словаков составляет около 3 млн. С. яз. в пределах Словакии наряду с чешским пользуется правами государственного яз. С. яз. принадлежит к группе зап.-славянских яз. (см. Славянские языки) и ближайшим образом примыкает к языку чешскому (см.). К востоку на территории Чехословацкой республики С. яз. соседит с говорами восточнославянской группы (украинскими); исконность соседства привела к образованию полосы смешанных говоров, гл. обр. на языковой основе староукраинского. Определение принадлежности этих говоров и словацко-украинской языковой границы было предметом горячей полемики между чехословацкими и украинскими учеными (Пастрнек-Гнатюк). Главнейшей фонетической особенностью С. яз., обособляющей его от чешского и роднящей с языками восточнославянской группы, является соответствие глухим «ъ» и «ь» звуков «о» и «е» (как в русском): son - «сон», de «день» (в чешском как «ъ», так и «ь» дают одинаково звук «е»); в С. яз. нет шипящего «r» (чешск. «r») на месте старого «r» мягкого - more (чешск. more) - «море». В грамматическом строе С. яз. возникли некоторые оригинальные формы, к-рыми он отличается от чешского (напр. множественное число на «ja»: ludia - «люди», oracja - «пахари», 1 лицо единственного числа на «m»: nesiem - «несу» и др.). В словаре С. яз. отложилась известная струя венгерских заимствований; позднейшие деятели словацкого литературного возрождения привили словацкому литературному языку некоторые слова и термины из южнославянских литературных языков. Еще в XVIв. современный чешский грамматист Ян Благослав (J.Blahoslav, 1523-1571) в своей грамматике чешского яз. («Gramatika ceska», 1571) выделил словацкие говоры в особый язык. В древнейшем памятнике славянской письменности - в так наз. «Пражских листах» - находят отражение черты старословацкого яз. Оживлению письменности в Словакии XVв. способствовал приход чешских гуситов, но языком этой письменности являлся в основе чешский, воспринявший только некоторую долю словакизмов. Первой печатной книгой на С. яз. явился филолого-политический трактат с присовокуплением словацких пословиц («Neoforum latino-slovenicum», 1678) протестантского деятеля Д.Горчички (D.Horcicka, ум. ок. 1709). Интересно отметить, что католическая реакция XVIIв. обратилась к распространению клерикальной литературы на словацком народном наречии, желая противопоставить ее чешской по языку гуситской и протестантской литературе. Инициативе католических же патеров - А.Бернолака (A.Bernolak, 1762-1813) и Я.Голого (J.Holly, 1785-1849) - принадлежит первая попытка упорядочения правописания и грамматического строя С. яз. (1787). Бернолаковское правописание держалось до 30-х гг. XIXв., когда за дело упорядочения словацкой лит-ой речи принялись представители буржуазии, деятели словацкого «национального возрождения» - Людевит Штур (L.stur, 1815-1856), Гурбан (J.M.Hurban, 1817-1888) и Годжа (M.M.Hodza, 1811-1870). Штур реформировал правописание С. яз. в духе сближения его с системой правописания чешского яз. Это правописание принято и в современном С. яз. В основе литературного С. яз. лежит среднее (липповское) наречие. Движению за развитие литературного С. яз. все время противопоставлялись устремления великочешских шовинистов, отрицавших да С. яз. право на самостоятельное развитие. Как отражение словацкой националистической реакции на великочешские притязания в языковедной литературе о С. яз. явилась теория словацкого языковеда Цамбеля (S.Czambel, 1856-1909) о принадлежности С. яз. к южнославянской группе. ГРАФИКА СЛОВАЦКОГО ЯЗЫКА - представляет употребление латиницы с диакритическими значками по чешскому образцу (см. Чешский язык); особенностями графики С. яз. по сравнению с чешской являются буквы: «a» (произносится, как дифтонг «ie»), «o» (долгое закрытое «o», к-рое в некоторых говорах звучит как дифтонг «uo»), «dz» (звонкая средненебная аффриката); знак долготы может стоять и на согласных сонантах «ŕ», «l`». Библиография: HattalaM., Mluvnica jazyka slovenskeho, 2 vv., Pest, 1864-1865; CzambelS., Prispevky k dejinam jazyka slovenskeho, Budapest, 1887; Его же, Rukovat spisovnej reci slovenskej, 3 vyd., Turc. Sv. Martin, 1919; И.С. (Срезневский Изм. Ив.), Словацкие песни, Харьков, 1832. см. также Славянские языки.

СЛОВЕНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Статья большая, находится на отдельной странице.

СЛОВЕНСКИЙ ЯЗЫК

СЛОВЕНСКИЙ ЯЗЫК - язык небольшой славянской народности (около 2 млн.), занимающей в основном северо-западную часть Югославии (Штирия, Каринтия, Крайна). С. яз. принадлежит к группе южнославянских языков (см. Славянские языки) и ближе всего к хорватским диалектам (см. Хорватский язык). В диалектах С. яз. есть черты, роднящие его и с языками зап.-славянскими (напр. присутствие группы tl, dl - pletl, sedl - «плел», «шел»), - факт, показывающий несостоятельность теории единого славянского праязыка и расщепления его на ветви. В звуковой системе С. яз. есть явление, сходное с русским аканьем, - ослабление гласных в неударяемых слогах при удлинении их под ударением. В грамматической системе С. яз. сохранились некоторые архаические черты, утраченные другими славянскими языками: формы двойственного числа (dva brata hodila; dvema bratoma, ribama - «двумя братьями», «рыбами») и формы особого достигательного наклонения (супина), стоящего вместо инфинитива после глаголов движения (jde delat - «идет работать», инфинит. - delati). По вопросу о древнейших судьбах и генетических связях С. яз. в славистике существовали предвзятые теории, исходящие от словенского языковеда Копитара (Bartos, Kopitar, 1780-1844). Копитар, автор так наз. «паннонской» теории (см. Славянские языки), считал, что церковно-славянский язык (см.) есть старословенский, к-рый в древности простирался от нынешней словинской территории до нижнего Дуная, и что «словенский» народ был разорван на две части - хорутанскую (старое название словинцев) и болгарскую - сначала приходом хорватов и сербов в VIIв., потом венгров в IXв. (теория «сербо-хорватского клина»). Эту теорию поддерживал и другой известный языковед-словинец - Миклошич (Franc Miklosic, 1813-1891). Теория эта отражает националистические притязания словинских панславистов. Древнейшим памятником С. яз. являются так наз. «Фрейзингенские отрывки» (Xв.), писанные латиницей. Литературное оживление С. яз. и начало его грамматической разработки было вызвано распространением у словинцев реформационных движений (XVIв.). Первая грамматика С. яз. принадлежала перу известного словинского гуманиста, ученика Меланхтона, Адама Богорича (вышла в 1584). Большое значение в деле развития литературного С. яз. того времени имела переводческая и издательская деятельность протестантов Трубара, Ю.Далматина и Унгнада. Католическая реакция, восторжествовавшая в в землях Австрии с первой половины XVIIв., почти на двести лет остановила развитие С. яз. и литературы. Новое возрождение С. яз. связано с буржуазными национально-освободительными движениями конца XVIII и нач. XIXвв. Войны Наполеона с Австрией закончились образованием так наз. Иллирийского королевства; С. яз. получил государственные права. В это время (1811) вышла грамматика С. яз. на основах народного говора известного словенского поэта и деятеля «национального возрождения» Водника, к-рый был и издателем первой словенской газеты «Ljubljanske novice». Меттерниховская реакция не могла уже обескровить совершенно словинского национального движения, и в 40-х гг. выдвигается как писатель, реформатор языка, организатор литературного движения и издатель Блейвейс. Ему принадлежит окончательное нормирование словенского правописания (по образцу хорватской латиницы Л.Гая). ГРАФИКА СЛОВЕНСКОГО ЯЗЫКА. - Словинцы издавна пользовались латинским письмом («Фрейзингенские отрывки», Xв.). Деятельность Кирилла и Мефодия в Паннонии должна была распространить знакомство с глаголическим и кирилловским письмом, но ни одна из этих азбук у словинцев долго не удержалась. Уже грамматика Богорича устанавливала нормы употребления латиницы. Современная графика С. яз. - «гаевица» (по имени Л.Гая - реформатора письма у хорватов) - основана на употреблении диакритических знаков по чешскому образцу (см. Чешский язык). Библиография: PletersnikM., Slovensko-Nemski slovar, 2 del., Ljubljana, 1894-1895; Бодуэн де КуртенеИ., Опыт фонетики резьянских говоров, СПБ - Варшава, 1875; Его же, Резья и Резьяне, «Славянский сборник», т.III, СПБ, 1870; СрезневскийИ., Фриульские славяне, СПБ, 1881 («Сборник Отделения русского языка и словесности Академии наук», т.XXI); Мича`текЛ.А., Карманный русско-словенский словарь, Turc. Sv. Martin, 1892; Его же, Карманный русско-словенский словарь, Turc. Sv. Martin, 1892; ХостникМ.М., Ручной русско-словинский словарь и краткая. грамматика русского языка, Горица, 1897; Его же, Словинско-русский словарь. Грамматика словинского языка, Горица, 1901; Шахматов, Русское и словенское акание, «Русский филологический вестник», т.XLVIII, 1903. см. также «Славянские языки».

СЛОВЕСНОСТЬ

СЛОВЕСНОСТЬ - устаревший, ныне редко употребляемый термин, означавший объект науки о литературе. Содержание понятия «С.» было довольно расплывчато и неустойчиво. При наиболее широком толковании С. определялась как совокупность всех произведений человеческого творчества, выраженных в слове. Сужение же этого понятия у разных авторов шло по разным направлениям: одни под С. разумели лишь художественное словесное творчество в отличие от иных его видов (научного и пр.); другие отличали С. от литературы, как устное поэтическое творчество от письменного и т.д. В марксистском литературоведении термин «С.» вытеснен терминами: литература, устная поэзия, отчасти - фольклор.

СЛОВИНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

СЛОВИНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА - см. Словенская литература.

СЛОВИНСКИЙ ЯЗЫК

СЛОВИНСКИЙ ЯЗЫК - см. Словенский язык.

СЛОВО [В ДРЕВНЕРУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ]

СЛОВО (в древнерусской литературе) - см. Проповедь.

СЛОВО [В ЯЗЫКОВЕДЕНИИ]

СЛОВО (в языковедении) - принадлежит к числу наиболее трудно определимых основных лингвистических понятий. Выдвигавшиеся в языковедении признаки, отличающие отдельное С., с одной стороны, от части слова (морфемы) и с другой - от словосочетания, могут быть распределены на следующие группы: а) признаки фонетические (С. как группа слов, объединяемых одним ударением; С. как отрезок звучания, заключенный между двумя паузами); б) признаки семантические (С. как языковое выражение одного понятия или представления); в) признаки грамматические (С. как возможное минимальное высказывание; С. как минимальное самостоятельное целое, разложимое лишь на несамостоятельные части и способное соединяться в предложении лишь с другими самостоятельными минимальными целыми - словами же). Разумеется, у отдельных исследователей определение С. часто включает не один, а несколько перечисленных признаков. Затруднение заключается в том, что все эти определения, правильные в применении к значительной части языковых фактов, недостаточны для всего их многообразия. Наименее удовлетворителен для выделения С. фонетический критерий. Только из перенесения графических представлений в фонологию можно объяснить определение С. как «отрезка звучания», заключенного между (абсолютными) паузами. В действительности между отдельными С. целого высказывания во многих случаях нормально невозможна даже минимальная пауза; лучшим доказательством этого является то, что конечные звуки одних С. и начальные звуки других, непосредственно следующих за ними, подвергаются тем же изменениям, что и соответствующие звуки внутри слова (так. наз. «внешнее» и «внутреннее» sandhi). Если критерием при определении С. принять возможность паузы в конце его, то придется принять фразы типа: «Как дела?» или «Wie geht’s?» за отдельные слова, - заключение явно нелепое. Столь же недостаточными оказываются и попытки отождествления «отдельного слова» с «речевым тактом», т.е. группой фонем, объединяемых одним ударением. Этот критерий выдвигался преимущественно фонетиками, в частности Суитом. Правда, этот критерий позволяет установить число С. в известном высказывании, но не дает возможности определить границы отдельных С. без привлечения дополнительных семантических критериев. С другой стороны, при этом определении «отдельного слова» один и тот же отрезок звучания (напр. «ты» в высказывании «будешь ты дома?) может становиться то словом, то несловом, в зависимости от того, будет ли он нести ударение или будет употреблен проклитически (энклитически). Еще ко времени философской грамматики рационализма относятся попытки установить семантический критерий для определения отдельного С. Подобно тому как высказывание («предложение») отождествляется логической грамматикой с «выраженным в словах суждением», так «отдельное слово» рассматривается как «языковое выражение единого понятия». Психологическая лингвистика прошлого века заменяет в этой формулировке лишь последний термин, определяя «отдельное слово» как «звуковое выражение одного определенного представления» или, еще более обще, «отдельного значения». Не трудно убедиться, что это определение является одновременно и слишком узким и слишком широким: с одной стороны, оно выключает такие категории высказываний, как напр. императивы («стой!», «ступай!», «молчать!»), выражающие не «отдельные понятия или представления», а их сочетание - «целые мысли»; с другой - оно покрывает атрибутивные словосочетания (типа «белый дом», «красный мак»), к-рым обычно соответствует одно цельное представление. По существу признаки «отдельного слова» относятся к области собственно грамматической. Но и здесь определения общего характера оказываются недостаточными. Так, определение С. как потенциального минимума фразы, не подлежащего дальнейшему разложению, восходящее еще к Суиту, страдает тем же недостатком, что и определения, базирующиеся на фонетическом и семантическом критериях: оно, с одной стороны, не покрывает категорий служебных слов типа «к», «без», «и», с другой - оставляет невыясненной границу между «предложением» и «словом». Только исходя из детального анализа строя каждого языка, можно дать для него определение С. Определение это включит в той или иной мере перечисленные выше общие признаки, но дополнит их рядом специальных явлений, свойственных только данному языку. Так напр. определение С. в языках синтетического, флективного и «фузионного» строя (ср. Сепир, Язык, русский пер., 1934), каковы напр. языки греческий, латинский, русский должно учесть значительную автономность С. в речи, наличие в нем известных грамматических признаков (показателей его морфологической категории, его синтаксического употребления), особые фонетические явления конца С. (распределение ударений, качественные особенности звуков). Определение С. в языке агглютинативного строя, каков напр. язык тюркский, выдвинет на первый план такой фонетический признак отдельного С., как проведение в нем прогрессивной ассимиляции - так наз. гармонии гласных. Наконец в языке аналитического строя, каков напр. английский, автономность С. в речи крайне ограничивается, наличие же многочисленных категорий служебных слов выдвинет в качестве одного из существенных признаков С. возможность перестановок и вставок между отдельными элементами целого высказывания. Но и эти все определения не будут абсолютными, - они должны учитывать одно из основных противоречий, присущих понятию отдельного С., - постоянную текучесть границ между «отдельным самостоятельным словом» (автосемантикой), «служебным несамостоятельным словом» (синсемантикой) и морфемой (частью С., обладающей известным грамматическим значением), - текучесть, из к-рой неизбежно вытекает невозможность статического определения отдельного С. Библиография: GauthiotR., La fin de mot en indo-europeen, P., 1915; ПотебняА.А., Из записок по теории словесности, Харьков, 1905, стр.17-28; ПешковскийА.М., Понятие отдельного слова, в книге Пешковского: Сборник статей, Л. - М., 1925; КалиновичМ., Поняття окремного слова, журн. «Мовознавство», Киiв, 1935, №6. см. также Синтаксис.