Литературная энциклопедия (в 11 томах, 1929-1939)
Статьи на букву "У" (часть 1, "УАЙ"-"УНА")

Статьи на букву "У" (часть 1, "УАЙ"-"УНА")

УАЙЛЬД

УАЙЛЬД Оскар (Oscar Fingall o’Flaherty Wilde, 1856-1900) - известный английский писатель, происходил из ирландской дворянской семьи; отец - выдающийся врач и ученый. У. окончил Оксфордский ун-т. С юных лет У. становится великосветским денди, законодателем мод. В печати У. выступил со сборником «Стихотворения» (1881), написанным в духе прерафаэлитов. С 1883 подолгу жил в Париже, воспринимая сильное влияние французской литературы, гл. обр. Готье, Бодлера, парнасцев и декадентов. В 1883 написал в духе елизаветинской драмы трагедию в стихах «Герцогиня Падуанская» (The Duchess of Padua). Период зрелого и интенсивного литературного творчества У. охватывает 1887-1895. В эти годы появились: сборник рассказов «Преступление лорда А. Севиля» (Lord Savile’s crime, 1887), два тома сказок «Счастливый принц» (The Happy prince, 1888) и «Гранатовый домик» (A Hous of pomegranates, 1892), цикл диалогов и статей, излагающих эстетические взгляды У. - «Упадок лжи» (The Dacay of Lying, 1889), «Критик как художник» (The Critic as Artist, 1890) и др. В 1891 вышло в свет наиболее прославленное произведение У. - роман «Портрет Дориана Грея» (The Picture of Dorian Gray). С 1892 начал появляться цикл великосветских комедий У., написанных в духе драматургии Ожье, Дюма-сына, Сарду, - «Веер леди Уиндермир» (Lady Windermere’s Fan, 1892), «Незначительная женщина» (A woman of no importance, 1893), «Идеальный муж» (An ideal husband, 1894), «Как важно быть серьезным» (The importance of being earnest, 1895). Эти комедии, лишенные действия и характерности персонажей, но полные остроумной салонной болтовни, эффектных афоризмов, парадоксов, имели большой успех на сцене. В 1893 У. написал на французском яз. драму в стихах «Саломея», имевшую еще больший успех. Блестящая карьера У. была пресечена двумя годами каторжной тюрьмы, к к-рой он был приговорен по обвинению в гомосексуализме. В тюрьме он написал свои последние произведения - «Балладу Редингской тюрьмы» (Ballade of Reading Gaot, 1898) и свою исповедь «De profundis» (1897, опубл. 1905). В Англии У. был подвергнут бойкоту. Прожив еще 3 года в одиночестве и нищете, неспособный к творчеству, У. умер в 1900 в Париже. Основной образ у Уайльда - денди-вивер, апологет аморального эгоизма и праздности. Он борется со стесняющей его традиционной «рабьей моралью» в плане измельченного ницшеанства. Конечная цель индивидуализма У. - полнота проявления личности, усматриваемая там, где личность нарушает установленные нормы. «Высшие натуры» У. наделены утонченной извращенностью. Пышный апофеоз самоутверждающейся личности, разрушающей все преграды на пути своей преступной страсти, представляет собой «Саломея». Соответственно кульминационной точкой эстетизма У. оказывается «эстетика зла». Однако воинствующий эстетический имморализм является у У. лишь исходным положением; развитие идеи всегда приводит в произведениях У. к восстановлению прав этики. Любуясь Саломеей, лордом Генри, Дорианом, У. все же вынужден осудить их. Ницшеанские идеалы терпят крушение уже в «Герцогине Падуанской». В комедиях У. совершается «снятие» имморализма в комическом плане, его имморалисты-парадоксалисты оказываются на практике блюстителями кодекса буржуазной морали. Почти все комедии строятся на искуплении некогда совершенного антиморального поступка. Следуя по пути «эстетики зла», Дориан Грей приходит к уродливому и низменному. Несостоятельность эстетического отношения к жизни без опоры в этическом - тема сказок «Звездное дитя» (The star child), «Рыбак и его душа» (The Fisherman and his soul). Рассказы «Кентрвилльское привидение» (The Canterville ghost), «Натурщик-миллионер» и все сказки У. кончаются апофеозом любви, самопожертвования, сострадания к обездоленным, помощи бедным. Проповедь красоты страдания, христианства (взятого в этико-эстетическом аспекте), к к-рой У. пришел в тюрьме (De profundis), была подготовлена в его предшествующем творчестве. Не чужд был У. и заигрываний с социализмом («Душа человека при социалистическом строе» (The soul of man under socialism, 1891)), к-рый в представлении У. ведет к праздной, эстетской жизни, к торжеству индивидуализма. Этот своеобразный «потребительский» псевдосоциализм У. рекомендует «в интересах самих богатых». Искусство У. было искусством буржуазного декаданса империалистической эпохи. Если У. часто иронизирует над светской средой, над ее пустотой, лицемерием, то это не более как благожелательная критика своего класса. Его проповедь филантропии, внутреннего совершенствования членов господствующего класса, даже некоего «социализма», все это теснейшим образом связано с традициями торийского реформаторства, с отзвуками идей «Молодой Англии», с тем буржуазным или консервативным социализмом, о к-ром К. Маркс и Ф. Энгельс в «Манифесте коммунистической партии» пишут: «Известная часть буржуазии желает излечить общественные недуги для того, чтобы упрочить существование буржуазного общества». Творческий метод У., соприкасаясь с импрессионизмом, далеко не совпадает с ним. Отталкиваясь от реализма, У. приходит не столько к субъективированию картины мира, сколько к формалистическому эстетизму, декоративизму. В стихах, сказках, романе У. красочное описание вещественного мира оттесняет повествование (в прозе), лирическое выражение эмоций (в поэзии), давая как бы узоры из вещей, орнаментальный натюрморт. Основной объект описания - не природа и человек, а интерьер, натюрморт: мебель, драгоценные камни, ткани и т. п. Стремление к живописной многокрасочности определяет тяготение У. к восточной экзотике, а также к сказочности. Для стилистики У. характерно обилие живописных, подчас многоярусных сравнений, часто развернутых, крайне детализированных. Сенсуализм У., в отличие от импрессионистического, не ведет к разложению предметности в потоке ощущений; при всей красочности стиля Уайльда для него характерны ясность, замкнутость, граненость формы, определенность предмета, не расплывающегося, но сохраняющего четкость контуров. Простота, логическая точность и ясность языкового выражения сделали хрестоматийными сказки Уайльда. У. с его погоней за изысканными ощущениями, с его гурманским физиологизмом чужд метафизических стремлений. Фантастика У., лишенная мистической окраски, является либо обнаженно-условным допущением, либо сказочной игрой вымысла. Из сенсуализма У. вытекает известное недоверие к познавательным возможностям разума, скептицизм. В конце жизни, склоняясь к христианству, У. воспринял его лишь в этическом и эстетическом, а не в собственно религиозном плане. Мышление у У. приобретает характер эстетической игры, выливаясь в форму отточенных афоризмов, поражающих парадоксов, оксюморонов. Главную ценность получает не истинность мысли, а острота ее выражения, игра слов, преизбыток образности, побочных смыслов, к-рый свойственен его афоризмам. Если в иных случаях парадоксы У. имеют целью показать противоречие между внешней и внутренней стороной изображаемой им лицемерной великосветской среды, то часто их назначение - показать антиномичность нашего рассудка, условность и относительность наших понятий, ненадежность нашего знания. У. оказал большое влияние на декадентскую литературу всех стран, в частности на русских декадентов 90-х гг. Библиография: I. Collected works, ed. by R. Ross, 14 vls, L., 1907-1909; Собр. соч. в 7 тт., изд. Саблина, 1906-07; Собр. соч. в 4 тт., изд. Маркса, отд. соч. в изд. «Скорпион», «Польза» и др. II. Symons A., Studies in prose and verse, L., 1904; Его же, A Study of O. Wilde, L., 1931; Sherard R. H., The Life of O. Wilde, L., 1906 (переиздание); Его же, The Real O. Wilde, L., 1917, Ransome A., O. Wilde, L., 1912; Hopkins R. T., O. Wilde, a study of the man and his work, L., 1913; Richter H., O. Wildes Dichterische Personlichkeit, «Englische Studien», 1912, Bd. 45; Harris F., O. Wilde, his life and confession, 3 rd. ed., 2 vls, N. Y., 1918; Millard C. S., O. Wilde and the aesthetic movement, Dublin, 1920; Bendz E., O. Wilde a retrospect, Goteborg, 1921; Hagemann C., O. Wilde, Stuttgart, 1925; Choisy L. F., O. Wilde, P., 1927; Davray H., O. Wilde, P., 1928; Lemonnier L., La vie d’Oscar Wilde, P., 1931; Braybrooke P., O. Wilde, 2 nd ed., L., 1932; Renier G., O. Wilde, P., 1933; Венгерова З., Лит. характеристики, СПБ, 1897; Коган П., Очерки по ист. зап.-европ. лит., т. III; Чуковский К., Уайльд, П., 1922; Аксельрод Л., Мораль и красота в произв. Уайльда, Ив.-Возн., 1923. III. Mason S., Bibliography of O. Wilde, London, 1914.

УАЙЛЬДЕР

УАЙЛЬДЕР Торнтон (Thornton Wilder, 1897-) - американский писатель. Детство провел в Китае, где отец его был генеральным консулом. Имеет степень д-ра литературы; занимался преподаванием. Первая книга У. вышла в 1926. У. - ученый антиквар и изощренный стилист, подражающий А. Франсу. У. создал форму миниатюрной одноактной пьесы, преимущественно на религиозные темы. Основная идея творчества У., согласно его собственному заявлению, это - «возрождение, с помощью Красоты и Риторики, религиозного духа в американской литературе». Наиболее популярный роман У. - «The Bridge of San Luis Rey» (1927). Полемика, разгоревшаяся вокруг статьи М. Голда о творчестве У. («New Republic», ноябрь - декабрь 1930), показала, что У. представляет идеи католической ортодоксии в современной североамериканской литературе. Библиография: I. The Cabala, N. Y., 1926; Angel that troubled the warters and other plays, N. Y., 1928; Woman of Andros, N. Y., 1930; The Long Christmas Dinner and other plays in one act, N. Y., 1931; Heaven’s My Destination, N. Y., 1935. II. Gold M., Wilder, prophet of the Gentle Christ, «New Republic», 1930, 22/X.

УАЙТ

УАЙТ Стюарт Эдуард (Stewart Edward White, 1873-) - американский писатель, выдающийся путешественник. Р. в семье лесопромышленника, вырос в лесу, в лагерях, на реке со сплавщиками; работал на золотых приисках. В 1893 окончил университет, в 1903 получил докторскую степень в Мичигане. С 900-х гг. начинается серия путешествий У. по Гудзонову заливу, затем в горах Сиерры - 1904, в 1911 - первая экспедиция в Африку, в 1926 - вторая. Во время мировой войны У. служил в полевой артиллерии. Приключенческие романы У. построены на обширном материале его путешествий. «The Westerners», 1901, и «The Claim Jumpers», 1901, были написаны на золотых приисках, «The blazed Trail», 1902 - в лагере лесосплавщиков, «The Pass», 1906 - в горах Сиерры, «Secret Harbon», 1925 - на борту яхты, крейсировавшей между Британской Колумбией и Аляской, «Lions in the Path», 1926 - в хижинах Центральной Африки. Его романы проникнуты своеобразной «географической романтикой». Крупнейшие исторические романы У. - калифорнийская серия: «Cold», 1913, «The Gray Dawn», 1915, и «The Rose Dawn», 1920. В 1932-1933 появляются в свет «Long Rifle», 1932, и «Ranchero», 1933, история приключений потомка пионеров и героев освободительных войн. В идеализированном историческом прошлом У. воспевает «героическую юность Америки», противопоставляя ее современной американской действительности. Географическая и историческая романтика У. - идеализация империалистических тенденций американского капитализма начала XX в. Библиография: Baldwin C. C., The Man who makes our novels, N. Y., 1924, p. 546-5554; Overton G. M., Authors of the day, N. Y., 1933, p. 243-253; Authors today and yesterday, ed. by S. J. Kunitz, N. Y., 1934; Manly J. M. a. Rickert B., Contemporary american literature, L., s. a.

УГАРТЕ

УГАРТЕ Мануэль (Manuel Ugarte, 1878-) - аргентинский писатель и публицист, один из значительнейших деятелей «креолизма». Показу самобытного латино-американского человека, «креола», и родной ему обстановки посвящены первые произведения У., в частности, имевшие особое значение «Рассказы о Пампе» (Cuentos de la Pampa, 1903). В дальнейшем У. занялся активной политической пропагандой объединения Латинской Америки и борьбы против вмешательства США в ее дела. Вступив в соц.-дем. партию, У. вскоре разошелся с партией, недовольный ее слишком слабым сопротивлением нажиму США на Латинскую Америку. В течение ряда лет У. разъезжал по Америке, резко выступая против «доктрины Монроэ» и противопоставляя ей лозунг «Латинская Америка для латино-американцев». Свои положительные доктрины культурного единства латино-американских республик он изложил в книге «Будущее Латинской Америки» (El porvenir de la America latina, 1911) и ряде др. «Судьба континента» (El destino de un Continente) повествует об обстановке его деятельности: суровое осуждение и преследования со стороны властей и горячее сочувствие интеллигенции, студенческой молодежи, рабочих. Мировая война и последовавшее за ней усиление контроля США над Латинской Америкой вызвали еще более резкий отпор со стороны У., резко выступавшего против опиравшихся на иностранный капитал правительств; У. принужден был эмигрировать в Европу. Оставаясь на прежних позициях самобытного культурного развития Латинской Америки, У. выступал против коммунистического влияния (La Patria Grande - «Великая родина»), но, с другой стороны, он не присоединился и к сторонникам реакции в латино-американских странах. Влияние У. в последние годы сильно упало. Библиография: I. Русский перев. «Любовь Бентоса Сагреры», М., 1930 (четыре рассказа У.). II. Giusti R. F., Noestros poetas jovenes, Buenos-Aires, 1912; Contreras P., L’esprit de l’Amerique espagnole, P., 1931.

УДАРЕНИЕ, АКЦЕНТ

УДАРЕНИЕ или АКЦЕНТ (лат.) - выделение отдельных элементов в потоке звуков речи, осуществляемое или путем усиления мускульного напряжения и напора выдыхаемой воздушной струи (У. экспираторное, называемое также силовым, тоническим или динамическим), или путем изменений высоты голосового тона (У. музыкальное, называемое также мелодическим У. или тоном). И в том и в другом случае необходимо рассматривать отдельно явления У. в слоге, слове и целом предложении. I. У. в слоге. Как показывают наблюдения над развитием языков, засвидетельствованных в памятниках древней письменности, во многих случаях система экспираторного У. сменяет более раннюю систему музыкального У. Так напр. в древнегреческом и древнеиндийском языках У. было мелодическим, тогда как в новогреческом и новоиндийских языках оно является экспираторным. Отсюда неоднократно высказывавшееся рядом ученых утверждение о более архаическом характере музыкального У. Однако вопрос о соотношениях музыкального и экспираторного У. нуждается в дополнительных исследованиях. Из современных языков Европы музыкальным У. обладают литовский, сербский и скандинавские; далее, широко используют музыкальное У. языки Д. Востока (китайский, японский), юго-восточной Азии (аннамский, таи, бирманские), малайско-полинезийские языки и языки Центральной и Южной Африки; наконец грамматическая традиция древности сохранила достаточно точные указания о музыкальном У. древнегреческого и древнеиндийского языков. В пределах слога высота голосового тона может варьироваться весьма значительно; возможны также различные комбинации повышений и понижений голосового тона. Так устанавливаются следующие основные типы музыкального У.: ровный высокий или ровный низкий тоны, восходящий или нисходящий тоны, наконец, сложные тоны - восходяще-ровный высокий, нисходяще-ровный низкий, восходяще-нисходящий и т. д. Экспираторное У., обычное в огромном большинстве современных языков Европы, Азии, Северной Африки, менее богато вариациями. В пределах слога экспираторное У. может обладать большей или меньшей силой (слоги сильные, полусильные и слабые), что приводит к наличию «главных» и «второстепенных» У. в пределах одного слова. Далее оно может сохранять свою силу равномерно на протяжении всего ударного слога (stark geschnittener Akzent Сиверса), постепенно ослабевать (schwach geschnittener Akzent Сиверса) или вновь усиливаться после некоторого ослабевания (двухвершинное У.): последняя форма У. в процессе развития языка неоднократно приводит к образованию дифтонгов. Наконец следует отметить, что сила экспираторного У. различна в отдельных языках; так напр. У. сильнее в русском, немецком, английском языках, чем во французском. II. У. в слове. В языках моносиллабических как напр. язык китайский, слоговое У. естественно совпадает с У. словесным; иначе обстоит дело в языках многосложных. Здесь У. становится одним из признаков отдельного слова, или указывая самым местом своим на конец слова, или располагая в определенной последовательности (по тону или по силе) все слоги слова в отношении к слогу ударному. В первом случае принято говорить о языках с постоянным местом ударения (так напр. в чешском и венгерском У. падает на первый слог слова, во французском и турецком - на последний слог, в польском и малайском - на предпоследний); во втором - о языках со свободным или подвижным ударением (как напр. в русском языке). Впрочем, термин «свободное» или «подвижное» У. означает здесь лишь то, что У. в этих языках может приходиться на любой слог слова; самое же место У. всякий раз обязательно и не может быть изменено; более того, У. часто диференцирует созвучные грамматические формы и пары слов, - ср. «руки`» (Р. ед.) - «ру`ки» (И. мн.), «бе`га» (Р. ед.) - «бега`» (И. мн.). Следует, однако, отметить, что группа слогов, объединенных У. (т. наз. «речевой такт»), и слово, как единица грамматическая и семантическая, не всегда совпадают: с одной стороны, слова связной речи могут примыкать друг к другу, теряя самостоятельное У. (выступать в качестве проклитик и энклитик) - ср. русск. «уше`л я / по`д-вечер/ и`з дому», где слова «я», «вечер», «дому» не имеют на себе У. С другой стороны, слово в известных условиях может иметь, помимо главного У., второстепенное У., - ср. русск. «о`днообра`зный», «ди`алекти`ческий». Те же явления наблюдаются и в языках с музыкальным ударением. Одним из следствий ослабления безударных слогов в языках с сильным экспираторным У. является изменение качества и количества их гласных - так наз. редукция гласных. Ее можно наблюдать напр. в русском языке. Здесь особенно сильно редуцируются гласные слога, предшествующего предударному слогу, и слога, следующего за ударным; слабее - гласные более отдаленных от ударного слогов, и еще слабее - гласные предударного слога, - ср. напр. «сковорода`», «переверну`лась». Редукция гласных необязательна, однако, в языках с экспираторным У.; во многих языках она отсутствует, как в языках французском и грузинском, где редукция неударяемых слогов совершенно недопустима. III. У. в предложении. Распределение музыкальных и силовых У. в речевом целом не зависит от характера У. в слоге и слове; напротив, именно языки с экспираторным У. особенно широко используют изменение голосового тона для передачи смысловых оттенков высказывания - для так наз. интонации. С другой стороны, усиление У. на одном из слов предложения (так наз. логическое или фразовое У.) определяет часто смысл всего сообщения; так в предложении «отец дал ему книгу» логическое У., падая на каждое слово, придает примерно следующие оттенки высказыванию - «отец (не чужой) дал ему книгу», «отец дал (не подарил) ему книгу», «отец дал ему (не другому) книгу», «отец дал ему книгу (не игрушку)» и т. п. Иногда возможны даже сдвиги словесного У., связанные с семантикой сообщения; таковы напр. сдвиги У., вызванные эмфазой, стремление подчеркнуть наличное в высказывании противоположение, вновь вводимое понятие и т. п.; ср. напр. сдвиги У. в таких высказываниях, как: «пятнадцать, не шестнадцать», «субъективный, не объективный» и т. п. Библиография: см. Фонетика.

УДМУРТСКИЙ ЯЗЫК

УДМУРТСКИЙ ЯЗЫК (раньше называвшийся вотяцким или вотским) - распространен в Удмуртской АССР, а отчасти и за ее пределами, западнее, а также южнее, юго-восточнее и восточнее (в Татарской АССР, в Башкирской АССР, в Свердловской области, в Сибири). По переписи 1926, на У. яз. говорило 509 тыс. человек. Вместе с языком коми У. яз. образует пермскую (по акад. Марру - волкамскую) подгруппу финно-угорских языков. Фонетическая система У. яз. включает 7 гласных и 26 согласных фонем. В новых словах состав согласных восполняется некоторыми согласными, известными в русском языке. Ударение падает обычно на последний слог слова, но не без исключений. Синтактико-морфологическая система У. яз. весьма своеобразна. Отношения между определением и определяемым, прямым дополнением и глагольным сказуемым часто определяются не морфологическими показателями, а порядком слов. Так, люгыт шунды значит «светлое солнце», а шунды люгыт - «солнечный свет». Склонение относительно сложно. Различается свыше десяти падежей, два числа и кроме того ряды - беспритяжательный и притяжательные («мой», «твой», «его», «наш», «ваш», «их»); грамматических родов нет. Спряжение, наоборот, относительно несложно. Различаются три лица, два числа и небольшое количество времен и наклонений. К спряжению примыкает значительное число образований инфинитивного, деепричастного и причастного типов, к-рые используются для построения сугубо распространенного простого предложения (простого предложения, вмещающего содержание сложного предложения). Среди знаменательных слов резко противостоят друг другу только глагол и имя в расширенном значении. В рамках имени в расширенном значении различия между существительным, прилагательным и т. д. вплоть до наречия только слегка намечены. Среди служебных слов выделяются послелоги и союзы. Последние получают все большее значение в связи с развитием сложного предложения. Словарь У. яз., как это показал акад. Н. Я. Марр, представляет большой интерес в палеонтологическом отношении; для историка он представляет также немалый интерес, т. к. отражает причерноморские, чувашские, татарские, русские связи удмуртов. До Великой Октябрьской социалистической революции У. яз. по существу не имел литературного Гласные удмуртского языка         Согласные удмуртского языка оформления, ибо существовала лишь незначительная, написанная на плохом языке, по преимуществу миссионерская литература. Литературное оформление У. яз. началось по существу лишь после революции. Характерными особенностями этого процесса являются, во-первых, рост форм сложного предложения и, во-вторых, огромное обогащение словаря, отчасти на основе заложенных в языке возможностей, отчасти на основе использования иноязычной и интернациональной терминологии. Графика У. яз. построена на основе русского алфавита. Библиография: Емельянов А. И., Грамматика вотяцкого языка, Л., 1927 (с указанием более старой литературы). Словари: Wiedemann F. J., Syrjanisch-deutsches Worterbuch nebst einem wotjakisch-deutschen im Anhange, SPB, 1880; Его же, Zusatze und Berichtigungen zu dem syrjanisch-deutschen und wotjakisch-deutschen Worterbuch, «Bulletin de l’Academie Imperiale des Sciences de St.-Petersbourg», t. XXXI, 1887, № 3, pp. 293-337; Munkacsi B., Lexicon linguae votjaticale. A votjak nyllv szotara, ч. I- IV, Budapest, 1890-1896 (удмуртск.-венгерск.-немецк.); Wichmann I., Die tschuwassischen Lehnworter in den permischen Sprachen, Helsingfors, 1903; Его же, Zur Geschichte des Vokalismus der ersten Silbe im Wotjakischen mit Rucksicht auf das Syrjanische, Helslngfors, 1915; Марр Н. Я., Избранные работы, т. I-V (по указателям в каждом томе); Чхаидзе М. П., Н. Я. Марр и языки финской системы в сб. «Язык и мышление», т. VIII, изд. Академии наук СССР, М. - Л., 1937.

УЗБЕКСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Статья большая, находится на отдельной странице.

УЗБЕКСКИЙ ЯЗЫК

УЗБЕКСКИЙ ЯЗЫК принадлежит к языкам тюркской системы и является государственным языком УССР. Носители узбекского языка живут и за пределами УССР (Казахстан, Киргизия, Туркмения, Таджикистан, Афганистан). Современный разговорный У. яз. делится на ряд говоров и подговоров, к-рые в основном можно разбить на пять групп (ташкентская, ферганская, кипчакская, хивинская или хивинско-огузская, северно-узбекская). Различия между отдельными говорами не столь велики, чтобы мешать носителям различных говоров вполне свободно понимать друг друга, а потому все узбеки как внутри Узбекистана, так и за его пределами (за исключением Афганистана, конечно) с успехом обслуживаются единым литературным языком. Предшественником современного литературного У. яз. по праву считается чагатайский язык (см.), традиции которого дошли до Великой Октябрьской социалистической революции и которые во вред развитию литературного узбекского языка поддерживались буржуазными националистами до начала 30-х годов. В своем историческом развитии У. яз. (как литературный, так и разговорный) подвергался влиянию языков иранских (персидский, таджикский) и арабского. Если это влияние, с одной стороны, вело к непомерному засорению литературного языка иранизмами и, особенно, арабизмами и делало его малопонятным для широких масс, то, с другой - оно все же обогатило язык необходимой лексикой («школа», «книга», «бумага», «город» и т. п.) и, что особенно важно, союзами и придаточными предложениями и формой имени прилагательного. В первые годы революции буржуазные националисты пытались использовать прошлые связи У. яз. с арабским в целях борьбы с проникновением в У. яз. советизмов и интернационализмов. Даже такие термины, как «коммунист», «партия», «совет», «пролетарий» и др., прочно вошедшие в язык широких масс с первых же дней революции, заменялись в литературном языке арабскими. Были попытки и обратного порядка: огульно охаивать и изгонять арабо-персидские термины. За последнее время наметилось правильное отношение к арабо-персидским языковым элементам: все надуманное, навязанное языку, отбрасывается, а все вросшее в язык и социально-ценное бережно охраняется и умело используется. Интернациональная терминология теперь уже не встречает преград и с каждым годом все больше и больше обогащает узбекский язык. Алфавит и орфография. До революции узбеки пользовались арабским алфавитом, мало пригодным для передачи звуков У. яз., и далекой от живого произношения чагатайской орфографией. Грамотность населения едва достигала 2%. После революции, когда грамотность должна была стать достоянием масс, явилась потребность в реформе письма, в его демократизации. Вопрос о преимуществах латинского алфавита перед арабским принципиально был решен еще в 1922 на 2-й конференции узбекских учителей в Ташкенте. Латинизированный алфавит был окончательно разработан и утвержден актом правительства Узбекистана в 1926. Массовое практическое применение его началось в 1928. С переходом на новый алфавит печатная продукция и грамотность населения стали быстро расти. К настоящему времени, по официальным данным, грамотность доходит до 80%. Переход на латинизированный алфавит в первое время не повел за собой принципиальных изменений в орфографии. В 1929 на языковой конференции в Самарканде была принята новая орфография. Эта орфография, построенная на последовательном проведении сингармонизма, направляла литературный У. яз. в сторону говоров отдаленных, отсталых районов и отрывала его от говоров ведущих центров, где сингармонизм давно утрачен. Для выражения сингармонизма были введены дополнительно три буквы для гласных, и число их так. обр. было доведено до девяти (при шести гласных фонемах в ведущем ташкентском говоре). Эта орфография, навязанная буржуазными националистами, оказалась крайне неудобной и была в корне изменена в 1934 на языковой конференции в Ташкенте. Конференция отказалась от сингармонистической орфографии и уменьшила количество знаков для гласных до шести, как это было и в реформированном арабском алфавите. Существующая ныне орфография в узбекском языке является большим шагом вперед по сравнению с орфографией 1929, но и в ней есть очень существенные недостатки. В настоящее время идет подготовка к переходу на русский алфавит. Несмотря на ошибки, допущенные в деле языкового строительства, можно сказать, что литературный У. яз. уже сложился и стал мощным орудием поднятия культурного уровня масс. На нем обучают в школах, издают книги, журналы, газеты. См. Узбекская литература.

УЗЕ БОДО

УЗЕ БОДО (Uhse Bodo, 1904-) - немецкий писатель и политический деятель. Р. в небогатой офицерской семье. Бросил ученье, чтобы участвовать добровольцем в «капповском путче» 1920. После национал-социалистского выступления 1923, в к-ром У. также принимал активнейшее участие, он переехал в Берлин. У. глубоко сочувствовал крестьянству, яростно отстаивавшему свои права, что и привело У. в тюрьму. После кратковременного заключения У. примкнул к группе О. Штрассера. После падения О. Штрассера был исключен из национал-социалистической партии и У. В дальнейшем У. все теснее сближается с деятелями крестьянского движения. Борьба за освобождение одного из крупнейших его вождей К. Гейма привела У. к контакту с коммунистами. Огромное впечатление произвели на него книги В. И. Ленина - особенно «Государство и революция» - и «Вопросы ленинизма» Сталина. В 1932 крестьянский съезд избрал У. секретарем всегерманского крестьянского комитета. У. написал брошюру «Борьба крестьян с крестьянской нищетою», разъезжал в качестве агитатора по Германии. После государственного переворота 1933 в Германии У. пришлось перейти на нелегальное положение, затем он эмигрировал. В 1934 лишен германского подданства. В 1935 в Париже и в Москве (в советском издательстве иностранных рабочих) вышел роман У. «Наемник и солдат» (Soldner und Soldat). Это, однако, скорее острый политический памфлет на автобиографической канве, чем роман. «Наемник и солдат» знакомит нас с переживаниями определенных кругов интеллигенции, крестьянства и мелкой городской буржуазии, восторженно встретивших переворот 1933 и затем отошедших от национал-социализма к буржазному республиканизму, либо ставших на пролетарские позиции. У. много знает о современной Германии, палитра его достаточно богата, чтобы дать ряд типичных ее образов. У. отлично владеет иронией и превосходно знает изображаемую им среду. С большой теплотой рисует он деятелей революционного подполья. История собственных разочарований У. дает фон его памфлету. Он превосходно мотивирует крах всех попыток овладеть рабочим движением путем возбуждения шовинизма в рабочих массах, путем ли несбыточных обещаний фантастических социальных реформ. Он разоблачает влияние злопыхательных публицистов, к-рые в личных интересах действовали против Советского Союза. Но У. не разбирается в органической последовательности явлений своей эпохи. В публицистике У. время от времени слышатся отзвуки его буржуазного прошлого, хотя его былые заблуждения и изжиты. Пламенная вражда к капиталистическому человеконенавистничеству выжгла до корня то, что некогда связывало У. с идеологией империализма. Строго говоря, У. никогда не был подлинным империалистическим идеологом. Свою борьбу с империализмом У. продолжал в Испании в качестве политкома Интернациональной бригады. Из общественных выступлений У. последнего времени следует отметить его речь на 2-м интернациональном съезде писателей (напечатана в журн. «Das Wort», № 10, 1937).

УИГГЕН

УИГГЕН К. Д. (Wiggin Kate Douglas, по второму браку Riggs, 1859-1923) - американская писательница. Писала рассказы и повести гл. обр. из детской жизни. Место действия большинства повестей У. - американская провинция, мелкие поселки и фермы. У. создавала идеал образцовой семьи, дружной и веселой, несмотря на бедность. Творчество У. чрезвычайно оптимистично и пронизано беззлобным юмором. Самая популярная из повестей У., «Rebecca of Sun nybrook Farm» (1903), много раз переиздавалась в Америке и переведена на ряд, иностранных языков. Излюбленная тема У. - дружба сирот между собой, их старанье помогать взрослым в работе. Описывая современную семейно-бытовую жизнь, У. не только не критикует действительность, но идеализирует ее. Все злоключения бедных происходят, по У., из-за их недостатков. У. проповедует им довольство настоящим и социальный мир. Библиография: I. На русск. яз. перев.: Похождения Тима. Пер. Е. Бэр, изд. журн. «Всходы», СПБ, 1897; то же, СПБ, 1905; Три беглеца или веселая речка, изд. И. И. Горбунова-Посадова, М., 1907, и др. II. Cooper F. T., Some American story Tellers, N. Y., 1911; Wiggin K. D., My Garden of Memory, Boston, 1923.

УИТМЕН

УИТМЕН Уот (Walt Whitman, 1819-1892) - крупнейший американский поэт. Родился в фермерской семье. Странствовал по всей Америке; был наборщиком, репортером, журналистом, учителем, плотником. В 1862-1864 Уитмен - санитар в армии северян, боровшейся против рабовладельческого Юга. По окончании войны Уитмен работал чиновником в министерстве внутренних дел. Будучи оттуда изгнан за «безнравственность» своей поэзии, перешел в министерство финансов. В 1873 Уитмена разбил паралич, приковав его в последние годы жизни к постели. Первой и основной его книгой является сборник стихов и поэм «Листья травы» (Leaves of Grass, 1855). Эта книга, идейно-художественное credo У., создавалась в эпоху чрезвычайно бурную и богатую социальными сдвигами. Она была поэтической прелюдией к гражданской войне Севера и Юга, которая расчищала пути капиталистического развития. Все это и определило демократизм американской буржуазии 50-60 гг. Творчество У. - поэта мелкобуржуазной демократии той эпохи - отражает небывалый прогресс технического могущества буржуазии, ее овладение силами природы и, вместе с тем, иллюзии американской демократии. Несмотря на критику, переходящую временами в протест, У. по существу считает американскую действительность подлинно демократической. Реализм его поэзии не исключает глубокой внутренней противоречивости его мировоззрения. У. сам не знает, куда ему звать человечество: в большие города из камня и железа или в уединение природы. От воспевания сил природы, подчиняющихся человеку, У. переходит к прославлению трудового общения с космосом, поэтическому материализму. Пантеизм, приемлющий все земное, весь космос, как единое целое, характерен для У. Не чужд У. и мистицизму («Песня о себе» - Song of Myself). Мы встречаем у него попытки создания новой религии. В стихах У. переплетаются индивидуализм и коллективизм, демократизм и мистика. Принятие действительности обусловило то, что У. воспевает материальность человеческого бытия, но реализм его переходит в фетишизм вещей, стихи У. превращаются иногда в каталоги, в перечень вещей, собранных со всех уголков мира. Глашатай промышленной демократической Америки, урбанист, У. неустанно создает в своих стихах образ огромного многоликого города с его многоэтажными зданиями и шумным движением человеческих толп. Хотя героем У. является прежде всего он сам, но он не индивидуализирует своего облика, в его поэзии мало подлинно субъективной лирики, ибо в себе он изображает среднего американца, помноженного на миллионы. Слияние с коллективом «простых личностей», слияние с живой природой, вера в неустанный прогресс человеческой мысли определили полнокровный оптимизм поэзии У. У., оставаясь американцем, иногда даже не чуждый известной ограниченности, в ряде стихов и поэм возвышается до чувства «гражданина мира», разрушающего границы наций во имя братства народов. И хотя У., конечно, не был социалистом, но чувство коллективизма с такой огромной силой выражено в его поэзии, что роднит его с нашей эпохой борьбы за бесклассовое общество; такие прогрессивные идеи У., как утверждение труда и достоинства человека, живущего трудом, не могут не найти отклика в советском читателе. Стиль поэзии У. - чрезвычайно своеобразный, новаторский. Он резко противопоставляет себя старой аристократически-барской литературе. У. создает новый, свободный ритм стиха, без рифмы, ритм, одинаково удаленный и от обычного размеренного, разделенного на строфы, рифмованного стиха и от беспорядочной ритмики разговорной речи. Это не камерная лирика, не углубление в переживания одинокого «я», а речь, обращенная ко многим. У. отбрасывает каноны и традиции старой поэзии. Он не признает обычной поэтической лексики, предпочитая язык масс. Не только идеи У., но и его свободный стих, его поэтика оказали огромное влияние на урбанистическую французскую лирику, на «унанимизм» Жюля Ромэна, поэзию Верхарна. Созвучен У. некоторыми чертами своего творчества Маяковскому, особенно в дореволюционный период. Библиография: I. Листья травы, пер. и предисл. К. Чуковского, П., 1922; то же, нов. изд., М., 1931; Избранные стихотворения, пер. и крит.-биограф. очерк К. Чуковского, вступ. ст. А. Луначарского, М. - Л., 1932; Листья травы (Избранные стихи и поэмы), пер., ст. и примеч. К. И. Чуковского, Л., 1935. Кроме того, есть ранний неудачный перевод К. Бальмонта «Побеги травы», М., 1911. Complete writings, publ. by R. M. Bucke, T. B. Harned a. H. Traubel, 10 vls, N. Y., 1902; The Gathering of the forces, 2 vls, N. Y., 1920; W. Whitman’s workshop. A collection of unpublished ms. ed. by C. J. Furness, Cambridge, Mass., 1928; The uncollected poetry and prose, ed. by E. Halloway, 2 vls, N. Y., 1932; I sit and look out, Editorial from the Brooklyn Daily Times, select. a. ed. by E. Halloway a. V. Schwarz, N. Y., 1932; W. Whitman and the Civil War, a collection of original articles and manuscripts, ed. by Ch. I. Glicksberg, Philadelphia, 1933. II. Bucke R. M., W. Whitman, Philadelphia, 1883 (авторизов биография); Burroughs J., Whitman. A Study, Boston, 1896; Donaldson T. B., W. Whitman, the man, N. Y., 1896; Schlaf J., W. Whitman, B., 1904; Binns H. B., Life of W. Whitman, L., 1905; Его же, W. Whitman and his poetry, L., 1915; Bliss P., W. Whitman: his life and work, L., 1906; Bazalgette L., W. Whitman, l’homme et son oeuvre, P., 1908; Thomson J., W. Whitman, L., 1910; Carpenter G. R., W. Whitman, N. Y., 1924; Bailey J. C., W. Whitman (English men of letters), L., 1926; Kennedy W. S., The Fight of a book for the world. A companion volume to Leaves of Grass, West Yarmouth, Mass., 1926; Catel J., W. Whitman, La naissance du poete, P., 1930. Чуковский К., У. У. и его «Листья травы», М., 1923; Уолесс Дж., У. У и мировой кризис, М. - П., 1922. III. Shay F., Bibliography of W. Whitman, N. Y., 1920; Wells C. a. Goldsmith A. F., A concise bibliography of W. Whitman, Boston, 1922.

УИЧЕРЛИ

УИЧЕРЛИ Уильям (William Wycherley, 1640-1715) - английский драматург эпохи Реставрации. Происходил из богатой и знатной семьи. Учился во Франции. Юрист по специальности. Во время второй войны с Голландией У. был во флоте и участвовал в разгроме неприятеля при Лоустофте (июнь, 1665). Писать начал У. рано; еще будучи во Франции, он в 1659 написал свою первую комедию «Любовь в лесу, или Сент-Джемский парк» (Love in a Wood, or St. James’s Park), к-рая была поставлена на сцене лишь в 1671 (изд. 1672). В следующем году (1672) была поставлена комедия «Джентльмен танцмейстер» (The Gentleman Dancing-Master, 1673). С большим успехом прошли комедии «Провинциалка» (The Country Wife, написана в 1672, поставлена в 1675) и «Прямодушный» (The Plain Dealer, написана в 1665, поставлена в 1677), на которых зиждется известность У. В 1704 У. выпустил сборник посредственных стихов (Miscellany poems). Произведения У. чрезвычайно ярко отражают жизнь аристократии в период ее окончательного разложения. Развращенность высших слоев общества (включая и представителей буржуазии) изображается писателем с крайним натурализмом. Лучшая комедия У. «Прямодушный», написанная под непосредственным влиянием «Мизантропа» Мольера, дает неприглядную картину низости и испорченности, царящих в свете. Не следует видеть в У. сознательного критика общественных пороков, так как на самом деле писатель искренно увлекается циничными описаниями изображаемой им среды; этой среде У; ничего не противопоставляет; его излюбленный герой Мэнли («Прямодушный») по существу выделяется лишь грубой прямотой, будучи в остальном не лучше других выводимых писателем типов. Достоинствами комедий У. является их занимательная фабула и мастерски сделанные диалоги. На творчестве У. сказалось также влияние испанской комедии интриги и итальянского фарса. Библиография: I. The Complete works, ed. by M. Summers, 4 vls, L., 1924; The Country wife a. the Plain Dealer, ed. by G. B. Churchill, Boston, 1924; The Country wife, ed. with a critical introd., notes and appendices, by V. Todd - Naylor, Northampton, 1931. II. Harlitt W., Lectures on the English comic writers, L., 1819 (переиздавалась) Klette I., W. Wycherley’s Leben und dramatische Werke, Munster, 1883; Perromat Ch., W. Wycherley, Sa vie, son oeuvre, P., 1921; Churchill G. B., The originality of W. Wycherley (Schelling Anniversary Papers, by his Former Students), N. Y., 1923; Connely W., «Brawny» Wycherley, L., 1930.

УЙАП МИШШИ

УЙAП МИШШИ (псевдоним Шумилова Михаила Даниловича, 1911-) - чувашский поэт. Р. в бедной крестьянской семье, член ВЛКСМ. Окончил Горьковский педагогический институт. Литературную работу начал в 1925. Лучшие лирические стихи У.: «Песнь на плотах», «Любовь колхозной девушки», цикл стихов о Карелии и др. У. пишет гл. обр. о комсомоле, комсомольцах, обороне страны, социалистической стройке в городе и деревне; ему удается реалистический показ классовой борьбы, нового быта и новых форм труда.

УЙГУРСКИЙ ЯЗЫК

УЙГУРСКИЙ ЯЗЫК и ЛИТЕРАТУРА (средние века). У. яз. принадлежит к древним письменным языкам тюркской системы (см. «Тюркские языки»). Носителем его была народность, обитавшая на юге современной Монголии и в районах Гучена-Хами (соврем. Синь-Цзян). В VIII в. уйгуры, объединив ряд племен, основали государство, обнимавшее значительные территории в Центральной Азии. К этому периоду относится создание уйгурской письменности, заимствованной у согдийцев, к к-рым в свою очередь проник (очевидно после III в. н. э.) переднеазиатский арамейский алфавит. В IX в., после распадения уйгурского государства, правившие племена спустились к югу, образовав княжества в районе Хами и вблизи современного Гань-Чжоу в провинции Гань-Су. Сведения о древнем уйгурском яз. приводятся в известном труде XI в. «Диван-у-луга-ти-т-турк» Махмуда Кашгарского. Интересные данные приводит Фахр-Ед-Дин Мубарек-шах Мерверруди (начало XIII в.), указывающий на заимствование у согдийцев алфавита, легшего в основу уйгурской (а через него и монгольской) письменности. До наших дней сохранилось большое количество памятников на уйгурском яз., гл. обр. религиозного содержания. Наиболее интересным памятником является более поздний трактат Юсуф Хас-Хаджиба - «Кутадгу-билиг» (цитируется также «Кудатку-билик» - «Приносящее счастье знание»), датируемый 1070. В более поздний период уйгурский яз. вытесняется чагатайским (см.), однако уйгурская письменность сразу не исчезает. В 1432 Бакыр Мансур-Бахши составил для гератского эмира Джелаль-Эд-Дин Фируз-шаха сборник поэтических отрывков, писанный на чагатайском яз., но уйгурским шрифтом. Из современных живых языков в прямой связи с древним письменным уйгурским яз. стоит реликтовый язык тюркской системы - так наз. «желтых уйгуров» (сарыг-уйгуров) и салыров, живущих в китайских провинциях Гань-Су и Цин-Хай. Библиография: Позднеев Д., Исторический очерк уйгуров (по китайским источникам), СПБ, 1899; Ольденбург С., Исследование памятников старинных культур Кит. Туркестана, Журн. мин. нар. просв., СПБ, 1904, ч. 353; Малов С. Е., Сказки желтых уйгуров, «Живая старина», СПБ, 1912, XXI, вып. 2-4; Бартольд В. В., Новая рукопись уйгурским шрифтом в Британском музее. Доклады Российской Академии наук, январь - март, Л., 1924; Малов С. Е., Два уйгурских документа (в сб. об-ва по изучению Таджикистана, посвященном В. В. Бартольду, Ташкент, 1927); Его же, Уйгурские рукописные документы экспед. С. Ф. Ольденбурга. Записки Ин-та востоковедения Академии наук СССР, Л., 1932, I; Muller W. F. K., Uigurica (Abhandlungen der Berliner Akademie der Wissenschaften, Bd. I-IV), 1908-1931; Radlow V. V., Uigurische Sprachdenkmaler, Leningrad - Lpz., 1928. Уйгурский язык и литература (современные). Современный уйгурский яз. принадлежит к языкам тюркской системы и распространен в китайской провинции Синь-Цзян, а также среди выходцев оттуда, живущих в трех союзных республиках СССР - Узбекской, Казахской и Киргизской. Уйгурский язык распадается на ряд диалектов: кашгарский (наиболее распространенный), илийский, турфанский, хамийский, аксуйский, котанский и лобнорский. Все эти диалекты имеют общие фонетические особенности, за исключением лобнорского, представляющего промежуточную ступень от синьцзянских уйгурских говоров к более архаичному по своему строю языку ганьсуйских «желтых уйгуров». Характеризуя особенности уйгурских говоров, С. Е. Малов сводит их к следующим основным моментам: 1) Ослабление широких гласных, сужение и палатализация их в зависимости: а) от переноса ударения в слове (напр. «at» - имя, «eti» - его имя); б) от регрессивного влияния гласных «i», «y», «u», «o» (через один согласный, напр. «azuq» - пища - переходит в «ozuq»; «jaruq» - свет - в «joruq»); в) от обоих условий вместе (напр. «oina» - играй, «oinudoq» - играли). 2) Узкие звуки «и» «о» под влиянием особой экспрессии чередуются или заменяются широкими «а» (напр. «otun» > «otan» - дрова). 3) Звуки «u» и «o» заменяются «a» (напр. «ozum» > «ozam» - сам я). 4) Звук «ы» отсутствует, имея тенденцию быть более переднего ряда даже после «q», «ol». 5) В ряде случаев исчезает звук «r» за счет удлинения предшествующего звука (напр. bi вместо bir - один). Образец древнеуйгурского письма (отрывок из «Кудатку билик»)        Литературный язык, принятый у уйгуров, живущих в СССР, создан гл. обр. на основе живых кашгарского и илийского диалектов и пользуется для письменности латинизированным шрифтом, имеющим 31 знак. От него резко отличается пользующийся арабским алфавитом литературный язык уйгуров Синь-Цзяна. По сути дела этот язык является еще бытующим осколком чагатайского языка (см.), подвергшимся воздействию (да и то гл. обр. на севере - в Кульдже, Чугучаке и Урумчи) живых народных говоров. Расхождение между написанием и произношением, наличие некоторых архаических грамматических форм, засорение лексики давно исчезнувшими из обихода словами, не привившиеся в широком обиходе заимствования из арабского и персидского яз. - все это делает литературный язык Синь-Цзяна чуждым народу. Создание у уйгуров литературного языка на основе живых говоров произвело огромную культурную революцию, ибо раньше уйгурский народ был бесписьменным - чагатайский язык был недоступен для народа. Сейчас в СССР на уйгурском яз. издается несколько газет республиканского значения - «Шарк Хакикаты», «Колхозчиляр Авази», «Кзыл Туг» и ряд районных газет в Казахстане и Узбекистане. Создана большая учебная литература для многочисленных уйгурских школ и, наконец, вырос отряд молодых уйгурских писателей, большинство к-рых объединено специальной уйгурской секцией Союза советских писателей Казахстана. Растет уйгурская литература и в Узбекистане, где проводится интересная работа по записи фольклора. Народное творчество уйгуров представляет большой художественный и политический интерес. Крестьяне, уходящие на отхожие промыслы и приходящие из глубин Синь-Цзяна, приносят песни о Сталине, к-рые там поет народ. Вот образчик одной из песен о Сталине: Я его имя услышал в Хотане И на запад пошел по песку и пыли. Я дела его увидал в Киргизстане На пороге советской земли. Я увидел там счастье народа, Изобилье, богатство, поля и стада. Я увидел, что даже природа Не цвела так еще никогда. Нередко в песнях проводится сопоставление радостной жизни советского Востока с полной лишений и тревог жизнью зарубежных восточных стран. В Синь-Цзяне с печатью дело обстоит очень слабо. В Кашгаре же давно существует типография шведской католической миссии, но она за все время, кроме нескольких миссионерских книг, выпустила только один букварь и весьма незначительное количество брошюр. С 1935 в Синь-Цзяне стали выходить газеты в Кашгаре, Кульдже, Чугучаке и Урумчи. Тиражи их, однако, очень малы и распространения они за пределами городов совершенно не имеют. Библиография: Малов С. Е., Изучение живых турецких наречий Западного Китая, Восточные записки, т. I, Л., 1927; Его же, Материалы по уйгурским наречиям Синь-Цзяна. Сборник, посвященный С. Ф. Ольденбургу, Л., 1927; Боровков А., Учебник уйгурского языка, Л., 1935; Raquette G., A contribution by the existing knowledge of the eastern Turkestan dialect..., «Journal de la Societe Finno-Ougrienne», Helsingfors, 1909, v. XXVI, № 5; Его же, Eastern Turki Grammar, Practical and theoretical, with vocabulary, Berlin, 1913-1914 (в серии: Mitteilungen des Seminars fur Orientalische Sprachen, Bd. XV-XVII).

УКРАИНКА

УКРАИНКА Леся (1871-1913) - псевдоним Ларисы Петровны Косач - выдающейся украинской поэтессы-классика. Род. в дворянской культурной семье. Мать ее - украинская писательница Олена Пчилка, дядя - известный ученый фольклорист М. П. Драгоманов. У. основательно изучила ряд иностранных языков, что дало ей возможность широко ознакомиться с классическими произведениями мировой литературы. Писать и печататься У. начала в детском возрасте (12 лет). К ее ранним произведениям относится украинский перевод «Вечеров на хуторе» Гоголя (в соавторстве с братом). Печаталась У. в заграничных журналах «Зоря», «Жите i слово», «Лiтературно-науковий вiстник». Литературная деятельность У. протекала в эпоху империализма и первой русской революции. В украинской литературе того времени определились натуралистическое, декадентско-символистское и революционно-демократическое течения. К последнему, резко противопоставлявшемуся всей буржуазно-националистической литературе, примыкали Грабовский П., Коцюбинский М. и Тесленко. Л. Украинка относилась отрицательно как к декадентам, так и к натуралистам. Отходя от либералов, она все более и более проникалась революционными идеями, приближаясь к революционным демократам. Мировоззрение У. в конце 80-х - нач. 90-х гг. еще не сложилось окончательно; в нем сказывались порой и влияния либерализма; но в дальнейшем писательница освобождалась от них, определенно и решительно сближаясь с революционной демократией (особенно в период революции 1905). Творческий метод У. более близок к романтизму, чем к реализму, но в основе он резко отличался от метода декадентствовавших украинских неоромантиков, в особенности символистов, прежде всего своей идейной и тематической направленностью, а также художественными средствами. В отличие от многих романтиков-декадентов У. не идеализировала прошлого, хотя и создавала свои образы на историческом материале; страстно ненавидя гнетущую действительность царской России, она не предавалась пессимизму, не впадала в отчаяние, а наоборот - звала к борьбе за полное освобождение от всякого гнета и уничтожение эксплоатации человека человеком. Романтизм У. был пронизан революционной настроенностью. В ранних лирических и эпических произведениях У. ощущалось влияние предшествовавшей и современной ей украинской либерально-буржуазной поэзии: П. Кулиша, Я. Щеголева, М. Старицкого, Олены Пчилки, но наряду с традиционно-романтической образностью («Конвалiя») мы видим здесь более конкретные исторические образы греческой поэтессы Сапфо, королевы Марии Стюарт; наряду с народно-песенной ритмикой и строфикой (так наз. «коломыйковой») - гекзаметр, дистих и сонет. Уже в первых поэтических опытах У. чувствовалось нечто новое, оригинальное, своеобразное, не похожее на произведения ее украинских литературных учителей. На поэзию У. имела большое влияние русская и западноевропейская литература, в особенности Г. Гейне, к-рого она много переводила («Книга пiсень», изданная в 1892 в Львове, «Атта Троль», «Ткачи» и др.). У. находилась и под влиянием Шевченко, но идей великого революционного народного поэта молодая поэтесса по-настоящему тогда еще не понимала. Под влиянием баллад Шевченко У. написала свою раннюю поэму «Русалка», в к-рой, по мнению украинского поэта и критика И. Франко, был «слабенький отголосок шевченковских баллад без жизненных наблюдений и социальных контрастов». В дальнейшем влияние Шевченко становилось более глубоким. Оно сказывалось гл. обр. в страстной ненависти У. к царизму. В интимной лирике У. вначале преобладали обычные мотивы природы, любви. В большинстве случаев они проникнуты грустными настроениями. Скорбь поэтессы, усугубленная тяжкой болезнью, в отличие от скорби поэтов-современников, навеяна не литературными образцами, - она искрення, непосредственна. В лирике У. отражена тяжелая внутренняя борьба личного и общественного. Общественные мотивы начали появляться в лирике У. очень рано («В’язень», «Коли втомлюся я...» и т. д.). Это прежде всего мотивы недовольства невыносимой царской действительностью, гнева и ненависти к царизму, протеста против национального и социального гнета, стремления к полной свободе. У. постепенно, но последовательно преодолевала личные страдания, все более убеждаясь в том, что роль поэта - в служении народу; иногда, подобно многим романтикам, она идеализировала эту роль («Спiвець», «Contra spem Spero», «Мiй шлях», «Досвiтнi огнi»). Недовольство действительностью первоначально преломлялось сквозь призму протеста против национального угнетения украинского народа. Но вместе с тем она осознавала и социальный гнет («Коли втомлюся я...», «Slavus-Sclavus»). Она выражала недовольство примиренческой, угоднической политикой украинских либералов («Слово, чому ти не твердая криця?», «Товаришцi на спомин»). В годы, предшествующие революции 1905, мы наблюдаем в поэзии У. и яркие революционные мотивы («Поворот», «Полярна нiч», «Ох, як то важно...», «Дим», «Напис в руiнi»). Являясь крупнейшим поэтом после Шевченко в дореволюционной украинской литературе, У. широко использовала в своей лирике формальные достижения русской и мировой поэзии и в особенности богатства украинского фольклора. Основные идейные мотивы лирики У. получили дальнейшее развитие в ряде ее эпических поэм («Самсон», «Роберт Брюс, король шотландский», «Одно слово»). В поэме «Давня казка», трактующей о роли поэта в обществе, чувствуется влияние сатиры Гейне. В поэме «Вiла-посестра» У. использовала сербский фольклор, а в поэме «Р†зольда бiлорука» - средневековый роман «Тристан и Изольда». В конце 90-х и начале 900-х гг. У. отдалась преимущественно драматическим жанрам. Первая пьеса У. «Блакитна троянда» (1896) хотя и ставилась на сцене, но особенного успеха не имела. В дальнейшем У. выступала большей частью в жанре драматической поэмы и драмы, не рассчитанной на постановку в театре. В драматических произведениях талант поэтессы достигает кульминационной точки в своем развитии. Характерной особенностью драм У. является широкое использование образов мировой литературы и фабульного материала из области истории и мифологии различных эпох и народов мира. Поэтесса давала оригинальную трактовку сюжета, наполняла его новым идейным содержанием, талантливо обрабатывая классические фабульные ситуации. В драматических поэмах «Вавiлонський полон» (1903) и «На руiнах» (1904) разработана тема борьбы против национального угнетения и конфликта между личностью и обществом. Фантастическая драма «Осiння казка» явилась первым откликом У. на революционные события 1905. Это аллегорическое произведение проникнуто революционно-демократической идеей борьбы против царизма. Оно свидетельствует, что У. сознавала в период революции 1905 руководящую роль пролетариата в революции и резко осуждала предательскую политику либерально-буржуазной интеллигенции. Драма до революции не могла быть опубликована по цензурным условиям. В том же году написана драматическая поэма «У катакомбах», изображающая конфликт раба-неофита с христианской общиной в первые века христианства. Образ протестанта-раба, порывающего с общиной и идущего в лагерь восставших рабов, дан с исключительной художественной силой. Поэма эта имеет не только антирелигиозное значение: она являет чрезвычайно яркий протест против всяческого гнета и рабства. В драматической поэме «Кассандра» (1907) У. дала оригинальную трактовку образа Кассандры, не раз уже встречавшегося в произведениях мировой литературы. Конфликтам сильных романтических героев с окружающей их средой посвящены драматические поэмы: «У пущi» (1907), «Руфiн и Прiсцiлла» (1908), «Адвокат Мартiан» (1911) и «Оргiя» (1911). Одним из наиболее выдающихся драматических произведений У. является драма-феерия «Лiсова пiсня» (1911), построенная на богатом материале волынского фольклора и написанная ритмически прекрасным стихом. В драме отражено недовольство действительностью и стремление к лучшей, свободной жизни. «Лiсова пiсня» много раз ставилась на сцене не только дореволюционного, но и советского украинского театра. Оригинальная интерпретация образа Дон-Жуана дана в драме «Камiнний Господар» (1912). В этой драме Донна Анна показана У. не жертвой Дон-Жуана, а сильной индивидуальностью, совращающей Дон-Жуана с пути протеста против общества и толкающей его на путь примирения с ним, что и явилось причиной гибели героя. Творчество У. содержит также образцы прозы. Украинская буржуазно-националистическая критика обнаруживала непонимание творчества писательницы, становясь втупик перед сложными аллегориями и символами ее произведений. Она пыталась обесценить ее лучшие произведения, проникнутые подлинно демократическими идеями. Из дореволюционной критики только И. Франко пытался в своей статье (1898) объективно оценить выдающуюся роль У.: «Со времени шевченковского «Поховайте та вставайте» Украина еще не слышала такого сильного, горячего и поэтического слова, как из уст этой малосильной, больной девушки». В настоящее время творчество У. изучается в советской средней и высшей школе, ее произведения переиздаются советскими издательствами. Библиография: Твори, т. I-XI, изд. «Кнiгоспiлка», Киiв, 1927-30; Вибранi оповiдання, Киiв, 1930; Вибранi поезii, Харкiв, 1930; Вибрана лiрика, Харкiв - Киiв, 1931; Вибранi твори, упорядкував О. Бiлецький, Харкiв - Одеса, 1936; Драматичнi Твори, Харкiв - Одеса, 1937.

УКРАИНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Статья большая, находится на отдельной странице.

УКРАИНСКИЙ ЯЗЫК

Статья большая, находится на отдельной странице.

УЛАНД

УЛАНД Людвиг (L. Uhland, 1787-1862) - немецкий поэт, крупнейший представитель так наз. «швабской школы» (Schwabische Dichterschule) - группы поздних немецких романтиков (У., Ю. Кернер, Г. Шваб, В. Гауфф, Мерике и др.). Поэт, ученый и общественный деятель замкнутого и тесного мирка родной Швабии. Член вюртембергского ландтага. Став в 1848 в ряды демократической оппозиции (в штутгартском парламенте), неизменно исповедывал романтическое народничество и национализм. В своем творчестве Уланд, как и вся «швабская школа» романтиков, выражал консервативный традиционализм мелкого и среднего бюргерства в период европейской реакции. Как ученый литературовед Уланд, верный романтическим заветам «народности» (Volkstumlichkeit) и стремлению уйти от современности, углублялся в кропотливое изучение старофранцузской и старонемецкой поэзии, оставив ряд исследований о старофранцузском эпосе (uber das altfranzosische Epos), Вальтере фон дер Фогельвейде (1812), о скандинавской мифологии («Sagenforschungen»), (1812-1836), о немецкой поэзии в средние века, в XII и XIII вв. (1830-1831) и др., вошедших в восьмитомные «Uhlands Schriften zur Geschichte der Dichtung und Sage» (1865-1873). Изучая легендарную героику средневекового эпоса, У. стремился перенести ее в свое поэтическое творчество. Он культивировал формы баллады и старинной народной песни, черпая темы и образы из средневековых легенд и поэм (маленький Роланд, побеждающий великана; лорд, разбивший волшебный кубок и с ним счастье Эденгалля; Карл Великий, ведущий корабль, менестрель, проклинающий короля, и т. д.), но подвергал их слащавой идеализации. Поэзия У. - последний замирающий отзвук немецкого романтизма - запечатлена всеми чертами типичного эпигонства. Философские концепции романтизма становятся плоскими в мировоззрении У., болезненная острота романтического отношения к действительности смягчается; У. тяготел к более примитивному, сдержанному, созерцательному творчеству. Его лирика мягка и задумчива; содержанием ее являются впечатления весны и природы («Вечерняя прогулка поэта», «Божий день»), поэзия смирения и религиозного чувства («Часовня»). В своей поэтической практике Уланд воссоздает чисто внешние черты романтической экзотики и фантастики, создавая своеобразный каталог предметов, «близких романтизму»: «Монахи, монахини, крестоносцы, рыцари Грааля, вообще все поэтические рыцари и женщины средневековья». Это - канонизация внешней стороны романтизма, омертвение его в узких рамках условных приемов, замена его мучительной раздвоенности, острой иронии меланхолическим смирением. Библиография: I. Избранные стихотворения в переводе русских поэтов, Петербург, 1902 («Русская класс. биб.», изд. Под редакцией А. Н. Чудинова, сер. II, вып. XXIII); Uhlands Gedichte, Kritische Ausgabe von E. Schmidt und J. Hartmann, 2 Bde, Stuttgart, 1898; Uhlands samtliche Werke, hrsg. v. H. Fischer, 6 Bde, Stuttgart, 1892; Uhlands Tagebuch, 1810-1820, hrsg. v. J. Hartmann, 2 Aufl., Stuttgart, 1898; Briefwechsel zwischen J. V. Lassberg und L. Uhland, hrsg. v. F. Pfeiffer, Wien, 1870. II. Mayer K., L. Uhland, seine Freunde und Zeitgenossen, 2 Bde, Stuttgart, 1867 (Uhland E.); Notter F., L. Uhland, Stuttgart, 1863; Keller A. V., Uhland als Dramatiker, Stuttgart, 1877; Haag H., L. Uhland, Die Entwicklung des Lyrikers und die Genesis des Gedichtes, Stuttgart, 1907; Heine H., Die Romantische Schule, Hamburg, 1836; Его же, «Zeitung fur die elegante Welt», Schwabenspiegel, 1838, № 236, l/XII; Fischer H., Die Schwabische Litteratur im 18. u. 19. Jh., Tubingen, 1911; Walzel O., Deutsche Romantik, Lpz., 1908; Жирмунский В., Последние немецкие романтики, «История западной литературы» (1800-1910), Под редакцией Ф. Батюшкова, т. III, кн. 10, М. (1916).

УЛЕНШПИГЕЛЬ

УЛЕНШПИГЕЛЬ - см. Эйленшпигель.

УЛЬЯНСКИЙ

УЛЬЯНСКИЙ Антон Григорьевич (1887-1935) - прозаик. Сын офицера. Участник империалистической войны, был в плену, откуда позднее бежал. Участвовал в гражданской войне. В 1921-1923 работал на нефтяных промыслах в Баку. С 1923 занялся лит-ой работой. Наиболее интересны и удачны произведения У., посвященные империалистической войне. В острых зарисовках, вскрывающих социальный смысл «мировой бойни», У. показал пробуждение политического сознания солдатских масс, моральное разложение командного состава царской армии («Четыре немца»), поведение кадетских «вождей» накануне мировой войны. Но свои тонкие и острые наблюдения Ульянский не сумел художественно обобщить, синтезировать. Интересны попытки У. создать производственную новеллу (книга «Ночной рейд»). Менее всего удался ему фантастический роман «Путь колеса». Большой заслугой писателя является книга «Володарка», в которой он собрал интересные воспоминания старых рабочих. В последние годы Ульянский с увлечением работал над созданием истории завода им. Кирова (б. «Красный путиловец»). Преждевременная смерть прервала эту работу. Библиография: В плену (1915-1918), Л., 1924; Пришедшие издалека. Рассказы, Л., (1927); Мохнатый пиджачок. Рассказы, Л., 1928; Путь колеса. Роман, Л., 1930; Ночной рейд, Л., 1931; Четыре немца, Л., 1933; Война и плен. (Рассказы. Предисл. Конст. Федина), Л., 1936.

УНАМУНО

УНАМУНО Мигель, де (Miguel de Unamuno, 1864-1937) - испанский писатель. Баск по происхождению, Унамуно родился в Бильбао, там же прошел и среднюю школу, окончил философский факультет в Мадриде. С 1891 - профессор античной литературы и философии, а потом ректор университета в Саламанке, где проходила большая часть его жизни. Годы диктатуры Примо де Ривера (1924-1930) провел в изгнании во Франции; с падением диктатора возвратился в Испанию и по провозглашении республики солидаризовался с ней. В июле 1936 стал на сторону генерала Франко и франкистских войск, но очень скоро вступил в конфликт с ними, подвергся преследованиям и умер фактически в плену у франкистов. У. начал литературную деятельность как один из главных представителей так наз. «поколения 1898 года», литературного движения эпохи крушения колониального могущества Испании. В этом движении У. занял реакционные, феодально-дворянские позиции, отстаивая значение особой «миссии» испанской расы, необходимость возврата к средневековым традициям и т. д. Человек огромной эрудиции в самых различных областях гуманитарных знаний, большого агитаторского и полемического темперамента, У. приобрел сильное влияние на самые разнообразные слои интеллигенции; подменяя конкретную социально-экономическую действительность абстрактными понятиями «духа», «расы», «личности», «человечества» и пр., Унамуно постоянно впадал в непоследовательность, в противоречия с самим собой; его индивидуалистический бунт не открывал никаких путей борьбы, а поиски новых форм жизни упирались в преданность традициям; он метался от крайности к крайности, доходя до идеи бунта во имя бунта. Будучи в годы изгнания (1923-1930) руководителем интеллигенции, оппозиционной монархии, У. в период буржуазной республики выступил против марксизма, являясь одним из воинствующих защитников идеи «национального духа». Этими антиобщественными чертами отмечено как чисто художественное, так и научно-философское творчество У., чрезвычайно разнообразное по своим жанрам: романы, повести, поэмы, стихи, драмы, научные и философские трактаты, статьи, фельетоны и т. д. В лучшем из своих романов «Мир и война» (Paz en la guerra, 1897), посвященном одной из карлистских войн, У. в большей мере занимается психологией отдельных героев, чем изложением или объяснением исторических событий и их социальных основ. Остальные его романы - «Туман» (Niebla, 1914), «Абел Санчес» (Abel Sanchez, 1937), «Тетя Тула» (Tia Tula, 1921) - и повести написаны, по его собственным словам, «вне пространства и времени, скелетно, наподобие интимных драм». Обладая значительными достоинствами: тонким психологическим анализом, изяществом стиля, обнаруживая порою весьма своеобразные художественные приемы, они в то же время не дают ничего для реального осмысления жизни, заводят читателя в тупик парадокса или пессимистической безысходности. То же относится к стихам и драмам У. Философские произведения У. почти никогда не дают никакой системы, а ограничиваются критическим комментированием того или иного явления идеологического порядка («Жизнь Дон-Кихота и Санчо Панса (Vida de Don Quijote y Sancho Pansa, 1905, семь томов «эссе» (Ensayos), 1916-1918)), сопоставлениями, часто весьма остроумными, различнейших фактов человеческой культуры. Когда же У. пытается привести свои идеи в систему, они приобретают мрачно-пессимистический характер; в них доминируют представления об обреченности человека на страдание, безвыходности исконного трагизма человеческого существования. Наиболее яркое отражение находят эти мысли в книге «О трагическом смысле жизни» (Del sentimento tragico de la vida en los hombres y en los pueblos, 1913). Гражданская война 1936 застала У. на посту пожизненного ректора Саламанкского университета. Верный своим взглядам, У. первоначально солидаризировался с лагерем Франко. Однако интервенция иностранных войск в Испании, полное подчинение испанских «патриотов» иностранным интервентам заставили Унамуно пересмотреть свою позицию. Незадолго до смерти, последовавшей в Саламанке 2 января 1937, Унамуно вступил в резкий конфликт с франкистскими властями. Свое осуждение реакции он выразил в речи на торжественном акте в университете, вызвавшей протест со стороны генерала Мильяна-Астрай, в словах «вы сможете победить, но не убедить», а также в предсмертном письме, которое должен был передать европейским левым писателям голландский католический писатель Брауэр. Перемена, происшедшая в У. перед его смертью, страдания, им перенесенные (есть версия, что У. был убит франкистами), заставили передовую испанскую интеллигенцию изменить свое к нему отношение. Сейчас происходят попытки оправдать У., вернуть его народной Испании (статьи Хосе Бергамина и др.), показав, что реакционные взгляды У. были результатом неверно направленного чувства патриотизма. Библиография: Три повести о любви с прологом, перев. М. В. Коваленской, М., 1929. II. Кельин Ф., Литературная Испания, «Интернациональная литература», 1934, № 3-4; Его же, «Испанские очерки». Две смерти, «Интернациональная литература», № 7, 1936; Переда Вальдес, М. У. и испанская революция, «Интернац. литература», 1935, № 5; Кельин Ф. В., Смерть У., «Лит. газета», 10/I 1937; Sorel J., Los hombres del 98: Unamuno, Madrid, 1917; Saldana Q., Mentalidades espaoles: M. de Unamuno, Madrid, 1919; Madariaga S., de (вступительная статья к английскому переводу: The tragic sense of life, L., 1921); Verdad M., M. de Unamuno, Roma, 1924; Romera Navarro M., M. de Unamuno novelista, poeta ensayista, Madrid, 1928 (дана литература); Obregon A., Un estreno de Unamuno, «Espana Nuvea», 1930, № 4, Brenes E., The tragic sense of life in M. de Unamunox, Toulouse, 1931, Gaceta Literaria, 1930, 15/III (номер, посвященный У., ряд статей и библиография).

УНАНИМИЗМ

УНАНИМИЗМ - литературное течение, возникшее во Франции около 1906 как реакция против символизма, с его асоциальностью, аполитизмом и уходом от действительности, от человека. Идеология «унанимизма» зародилась в так наз. группе «Аббатства», образованной содружеством молодых поэтов (Ж. Дюамеля, Ш. Вильдрака, Ж. Шеневьера, П.-Ж. Жува, Р. Аркоса) во главе с Ж. Роменом. В настоящее время большинство унанимистов (в том числе Л. Дюртен, А.-М. Барзен, тоже примыкавшие к «аббатам») отказываются от этой «клички» и утверждают (даже Ж. Ромен), что никакой «школы унанимистов» не было. Однако не подлежит никакому сомнению, что указанных поэтов объединяли как общее мировоззрение, так и общность взглядов на поэзию и поэтическую технику, общность тем и мотивов поэтического творчества и т. д. Все эти поэты стремились вернуть поэзии, с одной стороны, «душевность», лирическую непосредственность, с другой - насытить ее социальным содержанием (сочувствие к эксплоатируемым, проповедь единения народов и т. п.). У., полностью развернувшийся в творчестве Ж. Ромена (см.), есть одновременно и определенная идеологическая система и своеобразный творческий метод. Как мировоззрение У. представляет собою разновидность мелкобуржуазного гуманизма. Унанимисты считают задачей художника показать «единодушную» (unanime) жизнь существ и вещей. Они стремятся обнаружить некую мистическую связь, общую «душу» того или иного случайно образовавшегося или постоянного коллектива - сборища, группы. Унанимисты культивировали своеобразную поэтическую форму, являвшуюся естественным выражением их установки на поэтическое творчество. «Поэзия, - говорит Ж. Ромен, - должна быть непосредственной, то есть являться прямым выражением, безо всяких прикрас, всей той действительности, которую постигает наша душа». Поэтический стиль унанимистов не признает символов, аллегорий, отвергает и классические размеры и vers libre символистов, прибегая вместо них к свободно текущему ритму. Принципы унанимистского стиля изложены в двух трактатах, один из к-рых написан Роменом и Шеневьером, а другой - Дюамелем и Вильдраком. Гражданская струя в У. особенно отчетлива у Шеневьера, Вильдрака, Аркоса и Жува. Как «социальные» поэты унанимисты находились под влиянием французского реформизма. Империалистическая война породила в их творчестве резкие протесты против милитаризма и сочувственные отклики на революцию в России. Как «социальные поэты» унанимисты находились под влиянием французского реформизма. Во время первой империалистической войны они были пацифистами; их антивоенный протест был весьма умеренным. Политическая позиция бывших унанимистов в послевоенные годы характеризуется постоянными колебаниями, неустойчивостью. Произведения унанимистов см. под статьями об отдельных поэтах. Библиография: Vildrac Ch. et Duhamel G., Notes sur la technique poetique, 1910; Romains J. et Chenneviere G., Petit traite de versification, 1923. Об унанимизме: Lalou R., Histoire de la litterature francaise contemporaine, 1922 (посл. изд. 1931); Florian-Parmentier E., Histoire contemporaine des lettres francaises, 1914; Montfort E., Vingt-cinq ans de litterature francaise, 1924; Clouard H., La poesie francaise moderne..., 1924; Cuisenier A., J. Romains et l’unanimisme, 1935.