Словарь книжников и книжности Древней Руси
Статьи на букву "И" (часть 3, "ИОА"-"ИОН")

Статьи на букву "И" (часть 3, "ИОА"-"ИОН")

ИОАНН (ИЛЬЯ), АРХИЕПИСКОП НОВГОРОДСКИЙ

Иоанн (в миру Илья) (ум. 7 IX 1186 г.) - архиепископ Новгородский, автор поучений, был священником церкви св. Василия в Новгороде. 28 марта 1165 г. был поставлен новгородским епископом (с 1167 г. архиепископом). Совершил поездку по церковным делам в Киев, а в 1172 г. - во Владимир для переговоров с суздальским князем Андреем Юрьевичем Боголюбским. При И. в Новгороде было возведено много церквей. Перед смертью постригся под именем И., похоронен был в Софийском соборе в Новгороде, где в 1439 г. были открыты его мощи. Собором 1547 г. И. был канонизирован. На архиепископском престоле ему наследовал его брат Гавриил (архиепископ в 1186-1195 гг.). Сведения о И. содержатся в Летописи Новгородской первой под 1165, 1167, 1169, 1170, 1172, 1173, 1179, 1180, 1182 и 1184-1186 гг., в Сказании о битве новгородцев с суздальцами и в Житии, написанном в 70-80-х гг. XV в. Пахомием Логофетом. В Сказание и Житие вошли легендарные предания о И. как по его молитве совершилось чудо от иконы Богородицы во время осады Новгорода суздальцами в 1170 г. и о путешествии И. на бесе в Иерусалим (см.: Дмитриев Л. А. Житийные повести русского Севера как памятники литературы XIII-XVII вв. Л., 1973, с. 95-185). И. считают одним из трех иереев, обращавшихся с каноническими вопросами к епископу Нифонту (так называемое «Вопрошание Кириково»): последний раздел памятника имеет подзаголовок «Ильино». Однако высказывалось мнение, что И. не спрашивал Нифонта, а его ответы были присоединены к ответам Нифонта Кирику Новгородцу. «Вопрошание» входит в списки Кормчих книг начиная с XIII в. Там же читается каноническое разъяснение, озаглавленное «Илья архиепискуп новгородьскый исправил с Белгородскым епископом» (нач.: «Оже ся пригодить у службы любо попу, ли дьякону забыти влити вина или воды...»). Полагают, что оно было составлено во время поездки И. в Киев совместно с Белгородским епископом, временно возглавлявшим в то время митрополию. К. Калайдович высказал догадку о принадлежности И. еще двух правил, входящих в Кормчие: правила епископам (нач.: «Всею силою и всею мощью должны архиепископы...») и правила черноризцам (нач.: «Единаго воследовавше Христу иноцы...»), но для ее обоснования нет достаточных данных. Для истории древнерусской литературы ценность представляет дошедшее до нас Поучение И. А. С. Павлов исследовал его и опубликовал по сборнику ГБЛ, собр. А. И. Попова, № 147 (б. Музейное собр., № 2515). Поучение не надписано. Оно начинается словами; «Се богови тако изволшу и святей богородице и вашей молитве...». По косвенным данным А. С. Павлов атрибутировал поучение И. и установил, что оно было произнесено в 1166 г., в воскресение первой недели поста (которое приходилось в этом году на 12 марта). Поучение обращено к духовенству. И. призывает слушателей воздерживаться от пьянства, ростовщичества, излишней строгости при наложении епитимьи, осуждает участие священнослужителей в народных игрищах, перечисляет некоторые нарушения церковных установлений. В Поучении говорится также об обычных прегрешениях паствы: осуждается пьянство, неблагочинное поведение в церкви, злоупотребление крестным целованием. И. осуждает женщин, обращающихся за помощью к волхвам, подсказывает иереям возможности последующего церковного освящения внебрачных связей и т. д. Поучение написано живым, простым языком, содержит ценные сведения для историка и этнографа. Еще до публикации А. С. Павлова исследователи были знакомы с выдержкой из этого Поучения, которую привел И. И. Срезневский (не описывая самого памятника и не атрибутируя его) по Дубенскому сборнику (ГИБ, собр. ПДА, № 129): «А о турех и о лодыгах и о коледницах и про беззаконный бой, вы, Попове, уимайте детей своих, или кого убивают и вы над ним не пойте в ризах, ни просфур приимайте» (Срезневский. Сведения и заметки, № 57, с. 314). А. Н. Веселовский и А. Фаминицын толковали на основе этой выписки языческие обряды. Поучение вошло в список первой редакции «Измарагда» ГБЛ, собр. Тр.-Серг. лавры, № 204 (л. 238), где озаглавлено: «Слово Иоанна Златоуста к попам и к простым людем». Начинается оно не с начала, а со слов: «И о сем вы хощу начати первое слово, еже бе нам самим не вельми пригвождатися свете сем...». Фрагмент из этого списка приводит А. С. Архангельский (см.: Творения отцов церкви в древнерусской письменности. Казань, 1890, т. 4, с. 66-69), но не высказывает мнения о происхождении памятника. Филарет допускал, что И. имел отношение к новгородскому летописанию. Но приводимая им ссылка на статью 1144 г. НIЛ в настоящее время единодушно рассматривается как указание на летописца Германа Вояту. Изд.: Калайдович К. Памятники российской словесности XII в. М., 1821, с. 219-224; Павлов А. Неизданный памятник русского церковного права XII века. - ЖМНП, 1890, октябрь, с. 275-300; Памятники древнерусской церковно-учительной литературы. СПб., 1897, вып. 3, с. 240-250, 321-322; Памятники древнерусского канонического права. Ч. 1 (Памятники XI-XV вв.). Изд. 2-е. СПб., 1908 (РИБ, т. 6), с. 57-62, 75-78; Приложения, с. 347-376; Смирнов С. И. Материалы для истории древнерусской покаянной дисциплины. - ЧОИДР, 1912, кн. 3, с. 107-109, 375-380. Лит.: Филарет. Обзор, с. 52-54; Голубинский. История церкви, т. 1, 1-я пол., с. 660-663, 674, 819-821; Судаков А. С. Иоанн-Илия. - ПБЭ, т. 6, с. 892-895; История русской литературы. М.; Л., 1941, т. 1, с. 352-353; Щапов Я. Н. Византийское и южнославянское правовое наследие на Руси в XI-XIII вв. М., 1978, с. 189-193. О. В. Творогов

ИОАНН, АРХИЕПИСКОП НОВГОРОДСКИЙ

Иоанн (1388-1414 гг.) - архиепископ Новгородский, автор Послания на Двину (ок. 1397 г.) и «Благословения» и «Указа» (ок. 1410 г.). И. был третьим новгородским ерхиепископом с этим именем. Послание приписывается ему С. В. Рождественским после сопоставления его с жалованной грамотой великого князя Василия I Дмитриевича Двинской земле 1398 г., а также с летописными записями и некоторыми другими документами того времени. В 1397 г. великий князь, учтя антагонизм двинского и новгородского боярства, предложил «Двинской слободе» отложиться от Новгорода и перейти под его великокняжескую власть, чем спровоцировал восстание двинян против Новгорода; грамота 1398 г. была его политическим договором с двинянами о правах. Грамота же архиепископа И. является ответом на просьбу жителей Двинской земли разрешить «вседневную службу» в архангельском монастыре св. Михаила. Благословляя просивших, владыка перечисляет их и тем самым дает историкам возможность судить о социальной структуре двинского населения («...буди милость божия... на посадниках двинских, и на двинских боярах, и на боярах новгородских, на владычне наместнике, на купецком старосте, и на всех купцах новгородских и заволочских, и на игуменах, и на попех, и на всем причте церковном, и на соцком, и на всех крестьянах...»), при этом он указывает и пределы Двинской земли («от Емцы и до моря»). Архангельский Михайлов монастырь, до той поры бывший, по всей видимости, вольным скитом или пустынью, делался этой грамотой приходским, или земским, монастырем, получал игумена Луку, и в нем устанавливалась «вседневная служба». Подлинник грамоты в 1813 г. хранился в монастыре; до нас не дошел. И. также принадлежат взаимосвязанные «Благословение архиепископа новгороцкаго Иоанна к христианам святыа Софиа» и «Указ о проскурьнисании святым трем исповедником: Гурию, Самону и Авиву». Написаны они по случаю происшедшего в 1410 г. в новгородском Софийском соборе и отмеченного в новгородских летописях знамения от иконы святых мучеников Гурия, Самона и Авива «о судех (или, что вернее, «о сосудех») церковных». По всей видимости, похитители церковных сосудов были каким-то образом уличены перед этой иконой. И. по этому поводу пристроил «со владычня двора» каменный придел к Софийскому собору во имя этих трех мучеников. В «Благословении» и «Указе» он велит «христианом святыа Софиа» в случаях пропаж прибегать не ко кресту и присяге, а к чудотворной иконе святых мучеников; священники же должны при этом на проскомидии прочесть молитву святым мученикам («...гибелником помозите, виновных обличите, гортани шкодником затворите. Исаче, свяжи их! Иакове, и пути их загради и на все стороны темны сотвори, да будут пути их ползкы и ангел господень погоняя их!»), приготовить крестообразную просфору и, вынимая поочередно четыре ее частицы, произносить имена сначала мучеников, а затем, в четвертый раз, - тех, кто должен будет есть просфору «виновным на обличение»; далее во время литургии - раздать людям просфоры, - «а хто не снесть хлебца, тот по суду виноват будеть». Под «христианами святыа Софиа» имеются в виду, возможно, не новгородцы или не только, но жители принадлежавших святой Софии земель. Изд.: Амвросий. История российской иерархии. М., 1812, т. 3, с. 300-301; Макарий, архиеп. История русской церкви. СПб., 1866, т. 4, с. 294-296, 382-384; РИБ. СПб., 1880, т. 6, № 36, стб. 305-308; Шахматов А. А. Исследование о двинских грамотах. СПб., 1903, ч. 2, с. 145-146. Лит.: Рождественский С. В. Послание новгородского архиепископа Иоанна на Двину как источник для истории Двинского восстания 1397 г. // Докл. Рос. АН, 1925, с. 51-54. Г. М. Прохоров

ИОАНН, ЕПИСКОП РОСТОВСКИЙ

Иоанн - епископ Ростовский (XII - нач. XIII в. или перв. пол. XIV в.), автор Поучения в неделю цветную. Поучение известно в одном списке XVI в., обнаруженном И. А. Бычковым в Прологе за мартовское полугодие из собрания Ф. И. Буслаева (ГПБ, F.I.723). Оно озаглавлено: «Поучение в неделю цветную священноепископа Иоанна Ростовского к правоверным крестьяном» (нач.: «Благодать божественаго таиньства и вседетельна сила, съвыше поданое роду человеческому крестьянскыя истинныя правоверныя веры»). «Цветная неделя» - воскресенье 6-й недели поста («вербное воскресенье»), последнее перед «страстной» неделей. Это определяет и содержание Поучения. После торжественного обращения к слушателям автор говорит о себе и о своей миссии: «И ныне, чада, да будет известно всем вам, да ведати о нас, яко не на покой пришел есмь, но на воспоминание вам духовнаго учениа». Разъясняя смысл праздника, И. постоянно внушает слушателям, что в дни поста они могут очиститься от грехов всего года и спастись: «Аз, смиреный епископ Иоанн поручаюся: аще от всего сердца и от всея душа к богу покаянием обратитеся, можете бо в сию шесть недель грехов избыти». Повторенная на протяжении всего Поучения в разных вариантах эта мысль подкрепляется примерами из Св. писания. Поучение, созданное для произнесения в церкви, относится к жанру торжественного красноречия. Автор использует приемы риторической амплификации, обращается к аналогиям и иносказаниям (например: как Христа, шествующего в Иерусалим, встречали с финиковыми ветвями в руках, постилали ризы на его пути - «се же образ бысть нашему спасению; да изыдем и мы противу ему... з добрыми детелми, постом, и бдением, и божественным покаянием, и смирением, и милостынею, и безлобием, яко младенци»). Поучение в целом построено по традиционным канонам, известным в творчестве таких проповедников, как Кирилл епископ Туровский. Можно отметить лишь несколько большую простоту и утилитарность ростовской проповеди, обращенной к менее искушенному слушателю. Принадлежность Поучения к ростовской литературе отражена не только в имени автора, но и в его обращении «ко всем христолюбивым людем, живущим во области пресвятыя Богородица Ростовскыя епископья». Заканчивается оно обращением к святому Леонтию епископу Ростовскому - первому ростовскому епископу, убитому своей паствой в 70-х гг. XI в. Атрибутируя Поучение, И. А. Бычков встал перед выбором одного из двух Иоаннов - епископов Ростовских. Первый занимал кафедру с 1190 по 1213 г.; второй - с 1346 по 1356 г. И. II был поставлен в епископы из архимандритов Московского Спасского монастыря. Архимандритом его сделал великий князь Иван Данилович Калита, факт этот в Воскресенской летописи сопровождается характеристикой И., «мужа честна, сказителя книгам, разумна и словесна, и сановита суща, за премногую его добродетель последу епископом Ростовским поставлен бысть и тамо добре упасе порученное ему стадо» (ПСРЛ, СПб., 1856, т. 7, с. 202). И. А. Бычков склонен именно его считать автором Поучения, хотя никаких аргументов в пользу этого авторства не приводит. Однако нет веских оснований отвергать возможность авторства и И. I. Его имя во многом связано с установлением культа епископа Леонтия, чьи мощи были обнаружены в Ростове в 1164 г. (см. Житие Леонтия Ростовского). Считается, что именно он ввел празднование обретения мощей Леонтия в 1190 г, и он же написал канон Леонтию, помещенный в Минее (встречается и отдельно в рукописных сборниках, напр., ГПБ, собр. Титова, № 241 (1962), л. 90: «Канон святителю Леонтию Ростовскому, творение Иоанна епископа»), В некоторых рукописных святцах сам И. I считается святым; его память празднуется 17 января (см.: Летописец о Ростовских архиереях / С примеч. А. А. Титова. СПб., 1890, изд. ОЛДП, № 94. Примеч., с. 7). И. I был довольно заметным церковно-политическим деятелем, связанным с князем Всеволодом Большое Гнездо; он был духовником князя, пославшего его в 1190 г. в Киев к митрополиту Никифору для поставления в Ростовские епископы; зато потом Всеволод, пытаясь в борьбе с боярами опереться на более широкие круги населения, созывает в 1211 г. «всех бояр своих с городов и с волостей, епископа Иоана, и игумены, и попы, и купце, и дворяны, и вси люди» (см: Насонов А. Н. История русского летописания XI - нач. XVIII в. Очерки и исследования. М., 1969, с. 167). Летопись сообщает о строительной деятельности И.: при нем закладывается, обновляется, освящается ряд церквей во Владимире и Суздале; в этой связи летописец отмечает: «отверъзени бо бесте ему очи сердечней от бога на церковную вещь, еже пещися ею яко пастуху, а не наемнику» (см.: Указатель к осьми томам полного собрания русских летописей, изданных Археографическою комиссиею. СПб., 1875, т. 1, с. 441). В 1211 г. И. венчает сына Всеволода, князя Юрия, а в 1212 г. погребает великого князя Всеволода. Со смертью Всеволода завершилась и карьера И. Он не устраивал нового князя Юрия Всеволодовича, поставившего на его место игумена Рождественского монастыря Симона. В 1213 г. И. оставляет епископию и постригается в Боголюбове, а затем, по-видимому, уходит в Суздаль, в Козмодемьянский монастырь (см.: Насонов. История, с. 200, 223). Тем не менее ни сам текст Поучения, ни факты из биографии И. I не дают оснований для атрибуции ему произведения. В этой связи, может быть, стоит обратить внимание на некоторую странность в написании имени и титула епископа в рукописи XVI в. В заглавии Бычков прочел имя епископа ИIоанн, между тем как в рукописи «и» - стоит в конце строки под небольшим надстрочным знаком - «й», а имя епископа (Iоанн) начинает другую строку. Во втором случае, на л. 17 Бычков передал текст следующим образом: «Аз смиреный иепископ Iаоанн поручаются»; здесь, при слитном написании слов, имя епископа начинается с «I», а «и» перед словом епископ также имеет надстрочный знак «й». Не означали ли в протографе списка XVI в. «й» цифру 8, и, таким образом, не было ли указано, что Иоанн является восьмым ростовским епископом, что соответствует летописным сведениям и отражено в списке иерархов П. Строева (1. Леонтий, 2. Исайя, 3. Нестор. 4. Леон, 5. Федор, 6. Николай, 7. Лука, 8. Иоанн, в некоторых случаях со ссылкой на Летопись Ипатьевскую)? Однако эти соображения являются только догадкой. Установить авторство одного из ростовских епископов Иоаннов и тем самым отнести Поучение на неделю цветную к кон. XII - нач. XIII в., или же к середине XIV в. пока не представляется возможным. Изд.: Бычков И. А. Каталог собрания рукописей Ф. И. Буслаева, ныне принадлежащих имп. Публичной библиотеке. СПб., 1897, с. 39-40, 338-342 (Прилож. 1). М. Д. Каган

ИОАНН, ИГУМЕН КИЕВО-ПЕЧЕРСКОГО МОНАСТЫРЯ

Иоанн (XI в.). Предполагаемый составитель Начального свода И. стал игуменом Киево-Печерского монастыря, видимо, в 1088-1089 гг. после смерти Никона. Он упоминается в Повести временных лет под 1089 г. в сообщении об освящении монастырской церкви Богородицы и в статье 1074 г. - в рассказе о подвижниках Киево-Печерского монастыря, когда участвует в погребении монаха Исаакия и в Патерике Киево-Печерском (см. издание Киево-Печерского патерика в кн.: ПЛДР. XII век. 1980, с. 430, 441-444 (имя игумена не названо), 518, 554, 560, 612). Там, в частности, повествуется, как князь Святополк (1093-1113 гг.) сослал игумена И. в Туров, раздосадованный тем, что И. обличает его «несытство», «богатства» и чинимые им насилия, но через некоторое время возвратил И. в монастырь. Это возвращение И. произошло, вероятно, во время междоусобной борьбы, вспыхнувшей после ослепления Василька Теребовльского в 1097 г. Когда окончилось игуменство И., неизвестно, но в 1108 г. печерским игуменом летопись называет уже Феоктиста. М. Д. Приселков выдвинул гипотезу, что игумен И. был составителем Начального свода, считая, что Начальный свод связан своим происхождением с Киево-Печерским монастырем и что в заголовке начального свода и заключительной статье его звучат те же обвинения князей в «несытьстве», какие приписывает Иоанну Киево-Печерский патерик. А. А. Шахматов, напротив, утверждая связь Начального свода с монастырем, подчеркивал, что «книжная традиция не сохранила нам имени составителя» (Шахматов. Предисловие к Начальному своду, с. 253). Связывает составление Начального свода с игуменом И. и Б. А, Рыбаков, не приводя, однако, дополнительной аргументации этой атрибуции. Лит.: Шахматов А. А. Предисловие к Начальному Киевскому своду и Несторова летопись. - ИОРЯС, 1909, т. 13, кн. 1, с. 253; Приселков М. Д. 1) Нестор-летописец: Опыт историко-литературной характеристики. Пб., 1923, с. 71-74, 78-86; 2) История русского летописания XI-XV вв. Л., 1940, с. 34-36; Рыбаков Б. А. Древняя Русь: Сказания; Былины; Летописи. М., 1963, с. 245, 249, 254, 259 и др. О. В. Творогов

ИОАНН, МИТРОПОЛИТ КИЕВСКИЙ

Иоанн (XI в.) - митрополит Киевский, предполагаемый автор службы Борису и Глебу, занимал кафедру при Ярославе Владимировиче. В «Чтении о житии и о погублении... Бориса и Глеба» (см. Нестор, монах Киево-Печерского монастыря) и в Сказании о Борисе и Глебе говорится, что при И. установлено почитание святых и создан храм в их честь. Менее надежно сообщение Никоновской летописи под 1008 г. (ПСРЛ, 1862, т. 9, с. 69) о постройке И. церквей в Киеве и Переяславле Южном. Большинство исследователей (Макарий, Е. Голубинский, П. В. Голубовский, Н. К. Никольский, Д. И. Абрамович и др.) считают И. создателем службы Борису и Глебу, вошедшей в Служебную Минею под 24 июля (старшие списки минеи - рубежа XI-XII вв.). На основе этого текста впоследствии были составлены новые редакции службы, более пространные (см. в кн.: Абрамович. Жития св. мучеников, с. 143-167). Если атрибуция службы верна, то И. является первым русским автором, работавшим в этом жанре. Изд.: Срезневский. Памятники, стб. 31-32; Голубовский П. Служба святым мученикам Борису и Глебу в Иваничской минее 1547-1579 г. - ЧИОНЛ, 1900, кн. 14, вып. 3, с. 125-164; Голубинский. История церкви, т. 1, 2-я пол., с. 508-513; Абрамович Д. И. Жития святых мучеников Бориса и Глеба и службы им. Пгр., 1916, с. XX- XXII, 133-143. Лит.: Макарий. История русской церкви. 3-е изд. СПб., 1889, т. 1, с. 98-100; Калинников В. Митрополиты и епископы при святом Владимире. - Тр. Киев. духовн. акад., 1888, № 7, с. 554-560; Никольский. Повременный список, с. 48-58; Украïнськi письменники, с. 70. О. В. Творогов

ИОАНН, МИТРОПОЛИТ КИЕВСКИЙ (1077-1089)

Иоанн (ум. 1089 г.) - по предположению М. Д. Приселкова, митрополит Киевский с 1077 по 1089 г. (Приселков именует его Иоанном I), предполагаемый автор посланий и ответов на канонические вопросы. В. Г. Васильевский высказал предположение, что И., грек по происхождению, носил имя Христа Продрома. И. трижды упоминается в Повести временных лет под 1086, 1088 и 1089 гг. Он отпевал убитого князя Ярополка Изяславича, участвовал в освящении церкви св. Михаила в Выдубицком монастыре. В летописной статье под 1089 г. сказано, что И. «муж хытр книгам и ученью, милостив убогым и вдовицям, ласков же ко всякому, богату и убогу, смерен же и кроток, молчалив, речист же книгами святыми утешая печалныя, и сякого не бысть преже на Руси, ни по немь не будет сяк». И. приписывают два послания и ответы на канонические вопросы. В послании к папе римскому Клименту III («К архиепископу римскому от Иоанна митрополита русскаго о опресноцех») Иоанн укоряет «латинян» за уклонение от ортодоксальной веры и критикует «беззаконное» отправление обрядов. Списки послания сохранились с XIV в. Текст его издавался К. Ф. Калайдовичем в 1821 г. (считавшим, однако, что это послание к папе Александру III митрополита Иоанна IV) и А. С. Павловым. «Поучение от седми сбор на латину», сохранившееся в списках с XIV в., А. Н. Попов считал второй редакцией послания к папе Клименту, а А. С. Павлов - компиляцией, слившей это послание с посланием митрополита Никифора к волынскому князю Ярославу Святополчичу и самому И. не принадлежащей. «Ответы» или «Правила» И. («Иоанна митрополита русскаго, нареченнаго пророком Христа, написавшего правило церковное от святых книг вкратце Иакову черноризцу») были написаны первоначально по-гречески, затем переведены на русский язык. В них различные нормы поведения мирян, монахов и духовенства соотносятся с постановлениями церковных соборов, установлениями отцов церкви, Св. писанием. Существует предположение, что И. принадлежит лишь часть ответов (см. в кн.: Щапов. Византийское, с. 173-177). Правила издавались К. Ф. Калайдовичем, затем А. С. Павловым и в VI т. РИБ. В. Г. Васильевский предположил, что слова «пророком Христа» - это неверно понятые и переведенные родовое имя Иоанна («Продром») и его личное имя (Христос). Перечень списков произведений, принадлежащих И., приведен у Н. К. Никольского. Изд.: Калайдович К. Ф. 1) Послание Иоанна митрополита русского. - В кн.: Русские достопамятности. М., 1815, ч. 1, с. 86-103; 2) Послание митрополита Иоанна к папе Александру III о заблуждениях римской церкви. - В кн.: Памятники российской словесности. М., 1821, с. 205-218; Григорович В. И. Послание митрополита Иоанна II. - Учен. зап. II отд. имп. АН, СПб., 1854, кн. 1, отд. 3, с. 1-20; Макарий. История русской церкви. 2-е изд. СПб., 1868, т. 2, с. 182-186, 369-376; Павлов А. Критические опыты по истории древнейшей греко-русской полемики против латинян. СПб., 1878, с. 58-62, 169-186; Канонические ответы митрополита Иоанна II. - Памятники древнерусского канонического права. СПб., 1880, ч. 1 (РИБ, т. 6), стб. 1-20. Лит.: Неволин К. А. О митрополите Иоанне II как сочинителе послания к архиепископу римскому Клименту о опресноках. - Изв. имп. АН по ОРЯС, СПб., 1853, т. 2, стб. 95-101; Попов А. Историко-литературный обзор древнерусских полемических сочинений против латинян: (XI-XV в.). М., 1875, с. 91-99; Яцимирский А. И. Из славянских рукописей. М., 1898, с. 11-13; Пападимитриу С. Д. Иоанн II, митр. Киевский и Феодор Продром. - Летопись истор.-филол. о-ва при Новорос. ун-те. Одесса, 1902, т. 10, Визант.-славян, отд., т. 7, с. 1-54; Никольский. Повременный список, с. 211-225; Васильевский В. Г. Византия и печенеги. - В кн.: Васильевский В. Г. Труды. СПб., 1908, т. 1, с. 174-175; Приселков М. Д. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси X-XII вв. СПб., 1913; Украïнськi письменники, с. 70-72; Щапов Я. Н. Византийское и южнославянское правовое наследие на Руси в XI-XIII вв. М., 1978. О. В. Творогов

ИОАНН, ПИСЕЦ

Иоанн (XI в.) - писец, имя которого упоминается в приписках к двум старейшим древнерусским сборникам - Изборнику Святослава 1073 г. и Изборнику 1076 г. В Изборнике 1073 г. после слова «аминь», заключающего последнюю статью «О апостолех», следует приписка: «А коньць вьсем книгам. Оже ти собе не любо, то того и другу не твори. В лето 6581 (1073) написа Иоанн диак изборьник сь великууму князю Святославу». В Изборнике 1076 г. на л. 275 об.-276 следующая запись: «Коньчяшя ся книгы сия рукою грешьнааго Иоана, избьрано из мъног книг княжих; идеже криво братие исправивъше чьтете, благословите, а не кльнете. Амин. Кончах книжькы сия в лето 6584 лето при Святославе князи Русьскы земля. Амин». Высказывалась мысль о тождестве одного из переписчиков Изборника 1073 г. с одним из переписчиков другой рукописи. Палеографические данные не препятствуют этому отождествлению, однако оно остается гипотетичным. Имя дьякона И. как и имя князя Святослава в Изборнике 1073 г. написано по стертому тексту. Существует предположение, что первоначально здесь читалось имя переписчика болгарского оригинала Изборника и имя заказчика рукописи - болгарского царя Симеона (см. Изборник 1073 г.). Лит.: Калайдович К. Иоанн екзарх Болгарский. М., 1824, с. 104; Филологические наблюдения А. X. Востокова / Изд. по поруч. II отд. имп. АН И. Срезневским. СПб., 1865, с. 3, 19; Воскресенский Г. Славянская хрестоматия: Сборники по славянским наречиям. М., 1882, вып. 1, с. 50; Каринский Н. М. Образцы письма древнейшего периода истории русской книги. Л., 1925, с. 10-11; Изборник 1076 г. М., 1965, с. 31, 95-123; Розов Н. Н. Книга древней Руси. М., 1977, с. 20-24, 31-33; Рыбаков Б. А. «Оже ти собъ не любо, то того и другу не твори». - В кн.: Изборник Святослава 1073 г.: Сб. статей. М., 1977, с. 217-220; Жекова Л. За правописа на двамата преписвачи в Изборника от 1076 г. - Старобългарска литература, София, 1979, кн. 5, с. 107-109. О. В. Творогов

ИОАСАФ (СКРИПИЦЫН), МИТРОПОЛИТ МОСКОВСКИЙ

Иоасаф (Скрипицын) (ум. в 1555 или 1556 г.) - митрополит Московский, писатель и книжник. Судьба и политическая карьера его тесно связана с Троице-Сергиевым монастырем. Первым достоверным фактом его биографии является сообщение о том, что в 1529 г. он был поставлен из старцев в игумены Троицкого монастыря. С. П. Розанов склонен отождествлять И. С. с личностью ростовского священника Георгия Скрипицы. Предположение С. П. Розанова в дальнейших исследованиях поддержки не получило. Отметим, что фамилия Скрипицын в XVI в., видимо, была достаточно распространенной, известен дьяк Дмитрий Тимофеевич Скрипицын, современник И. С. (Веселовский С. Б. Дьяки и подьячие XV-XVII вв. М., 1975, с. 478). Первое летописное известие о И. С. относится к 1530 г., когда он совершил обряд крещения будущего царя Ивана Грозного (ПСРЛ, СПб., 1904, т. 13, с. 48). Он же крестил и второго сына Василия III Юрия, родившегося в 1533 г. (ПСРЛ, т. 13, с. 66). Благосклонное отношение великого князя к троицкому игумену, видимо, оставалось достаточно постоянным. В Шумиловском томе Летописного свода Лицевого включен рассказ о рождении и крещении в Троицком монастыре самого Василия III, записанный якобы со слов И. С.: «Сия же повесть явлена бяше митрополитом Иоасафом всея Русии, еже он слыша от уст у самого великаго князя Василиа Ивановича всея Русии самодержца» (ПСРЛ. СПб., 1901, т. 12, с. 191). Этот же рассказ с приведенным объяснением происхождения его помещен среди дополнений к чудесам в Житии Сергия Радонежского (ВМЧ, 25 сентября, СПб., 1883). В 1539 г. в том же сане игумена И. С. совершил обряд пострижения в схиму умирающего Василия III и оставался при нем до его кончины (ПСРЛ. СПб., 1853, т. 6, с. 265, 274, 275). В результате борьбы за власть между Бельскими и Шуйскими И. С. был избран в митрополиты на третий день по низведении Даниила князем Иваном Васильевичем Шуйским. Посвящение И. С. в митрополиты было осуществлено уже на седьмой день с соблюдением всех правил обряда, во время которого избранный митрополит прочитал написанное по этому случаю «Исповедание православной веры» (ААЭ. СПб., 1936, т. 1, № 184). По мнению С. П. Розанова, «Исповедание» И. С. характеризует его церковно-политические взгляды. Дело в том, что И. С. в отличие от своих предшественников и последующих митрополитов не отрекается от константинопольского патриарха и признает истинным православие у современных греков. В это время на Руси считалось, что хранителями истинной православной веры оставались только русские. По мнению Е. Е. Голубинского (История церкви, т. 2, ч. 1, с. 740, примеч. 2), в данном случае И. С. вероятнее всего вернулся к старой формуле, употреблявшейся митрополитами при поставлении, добавив только строки об Исидоре. С. П. Розанов усматривает в этом влияние Максима Грека и считает, что одним из источников «Исповедания» И. С. могло быть его «Сказание к отрицающимся на поставлении...» (см.: Иванов А. И. Литературное наследие Максима Грека, Л., 1969, с. 154). Предположение С. П. Розанова убедительно подтверждается материалами судных дел над Максимом Греком в 1525 и 1531 гг., приведенными в статье Н. Н. Покровского. В письме митрополита Даниила в Волоколамский монастырь в связи с осуждением в 1525 г. Максима Грека в перечне обвинений вторым называется отношение обвиняемого к вопросу о поставлении русских митрополитов в Москве, а не в Константинополе (Судные списки..., с. 50-51). Соборное разбирательство 1531 г. вновь обращается к возражениям Максима Грека о порядке поставления русских митрополитов и к прежнему обвинению добавилось новое - его осудили также за симпатии к митрополиту Исидору, подписавшему Флорентийскую унию (Судные списки..., с. 71-72). Деятельность И. С. как митрополита была непродолжительной. Поставленный в митрополиты по воле Шуйского, он принял сторону его противника Бельского. По «печалованию» митрополита к великому князю была снята опала с Ивана Федоровича Бельского (ПСРЛ, т. 13, с. 132-133). В том же году он ходатайствовал об освобождении Владимира Старицкого. В 1541 г. Иван Бельский просил у него заступничества перед великим князем за своего брата Семена Федоровича (ПСРЛ, т. 13, с. 136). Но уже в начале января 1542 г. И. С. был сведен с престола. В Царственной книге (ПСРЛ, т. 13, с. 140-141) приведены подробные обстоятельства лишения его митрополичьего сана. И. С. оказался сосланным в Кириллов монастырь; после 1547 г. его перевели в Троице-Сергиев, где он и скончался. Причины ориентации митрополита на Бельских не выяснены, возможно, они определяются не столько политическими соображениями, сколько его личными симпатиями. Время пребывания И. С. в Троице-Сергиевом монастыре не было по существу заточением. По ряду косвенных свидетельств он там жил согласно своим склонностям и интересам, но при этом и не в полном забвении со стороны правящих властей. В своем послании в Кирилло-Белозерский монастырь, написанном в 1573 г., Иван Грозный с осуждением вспоминает об образе жизни И. С. в Троицком монастыре. (Послания Ивана Грозного / Подг. текста Д. С. Лихачева и Я. С. Лурье; пер. и ком. Я. С. Лурье. М.; Л., 1951, с. 175-178). Однако следует обратить внимание на то, что в целом отношение Грозного к И. С. оставалось благосклонным. В послании Курбскому он говорит об И. С. как о жертве боярских распрей (Послания Ивана Грозного, с. 34). Положительное отношение к личности И. С. сохраняется в Царственной книге на протяжении изложения всех событий, к которым он был причастен. Материалы Стоглавого собора (1550 г.) сохранили содержание ответных посланий И. С. на присланные ему для замечаний постановления собора. Замечания его на постановления собора носили частный характер и в окончательных решениях его отражения не получили. Он предлагал упомянуть о присутствии на соборе 1503 г. не только Иосифа Волоцкого, но и других представительных старцев, имея в виду по всей вероятности Нила Сорского и новгородского архиепископа Серапиона. Кроме того, он советовал, чтобы «полоняные деньги» брались из казны митрополита и из монастырей, а не собирались с крестьян, которые и так обременены большими податями. Замечание его о необходимости иметь в больших монастырях «всевозможные квасы» в исследованиях истолковывается несколько по-разному. Более интересные сведения для характеристики личности И. С. и его общественных и литературных связей дают материалы соборного разбирательства деятельности Исака Собаки, случившегося в феврале 1549 г. В конце 1548 г. собору предшествовала переписка между митрополитом Макарием и бывшим митрополитом И. С. (опубликована Н. Н. Покровским). Суть дела заключается в следующем. Исак Собака по судебному разбирательству по долу Максима Грека и Вассиана Патрикеева на соборе 1531 г. был осужден как переписчик перевода Жития Богородицы Симеона Метофраста, сделанного Максимом Греком, отлучен от церкви и отправлен в заточение в новгородский Юрьев монастырь. И. С., став митрополитом, освободил сосланного по делу Максима Грека Исака Собаку, нарушив тем самым каноническое правило о снятии соборного отлучения. Очень возможно, что покровительство, оказанное осужденному Исаке Собаке И. С., объясняется заинтересованностью митрополита в возможности поддерживать с ним связи как с человеком в совершенстве владеющем книгописным делом. Судя по сохранившейся библиотеке И. С., он был большим любителем не просто книжности, но и ценителем художественного оформления рукописей. Известен большой список рукописей, принадлежавших И. С., в том числе среди них есть написанные известнейшим каллиграфом своего времени Исаком Собакой. Уже давно обращено внимание на то, что многие рукописи из библиотеки И. С. отличаются красивым письмом, а также внешним оформлением (Голубинский. История церкви, т. 2, ч. 1, с. 742). В описи Троице-Сергиева монастыря 1642 г. приведен большой перечень книг, принадлежавших некогда И. С. Б. М. Клосс перечислил 29 рукописей из состава библиотеки И. С. По его мнению большинство этих рукописей было написано в митрополичей канцелярии при митрополите Данииле, а занявший после него митрополичью кафедру И. С. в дальнейшем присвоил их (Клосс. Библиотека московских митрополитов в XVI в., с. 116). Интересным является то, что во время пребывания И. С. на митрополии Исаком Собакой была переписана «Лествица» Иоанна Лествичника (ГПБ, собр. Тр.-Серг. лавры, № 160), которая затем оказалась в библиотеке опального митрополита (там же). Память о пребывании И. С. в заточении в Кирилло-Белозерском монастыре, видимо, следует искать в книгохранительнице этого монастыря. Так, А. Н. Насонов предположил, что список летописи Типографской (ГИМ, Синод. собр., № 789), принадлежавший некогда Кирилло-Белозерскому монастырю, туда мог завести сосланный митрополит И. С. (История русского летописания XI - начала XVIII в. М., 1969, с. 389). В то же время отсюда он мог в свою библиотеку получить рукопись ГБЛ, собр. МДА, № 109, написанную Исаком Собакой еще в начале XVI в. (Клосс. Библиотека московских митрополитов в XVI в., с. 116). Из этих примеров следует, что весьма благосклонное отношение И. С. к Исаке Собаке объясняется его библиофильскими наклонностями. Уникальность библиотеки И. С. ясна и сейчас. В его коллекцию входят рукописи произведений его современников, с которыми он в той или иной степени был связан. Это, в частности, список «Круга миротворного», составленного по его повелению в 1540 г. священником новгородского Софийского собора Агафоником. Собственностью И. С. был сборник сочинений Максима Грека, представляющий собой собрание сочинений, составленное автором и собственноручно им правленное (рук. ГБЛ, собр. МДА, фунд., № 42). Сборник был создан в самом конце 40-х-начале 50-х гг. XVI в., когда Максим Грек проживал вместе с И. С. в Троицком монастыре, где оба скончались в 1555 г. (Синицына Н. В. Максим Грек в России. М., 1977, с. 161-175). Согласно версии наиболее раннего Сказания о Максиме Греке улучшение положения Максима Грека в заточении наступило именно при митрополите И. С. (там же, с. 149-150). Поэтому легко представить, что только что составленный сборник сочинений был получен И. С. из рук самого автора. На значение другого сборника из библиотеки И. С. (ГБЛ, собр. МДА, № 684) для характеристики самого владельца его как писателя и редактора обратил внимание С. П. Розанов. По его мнению, этот сборник, имеющий пометы и замечания на полях, составлен И. С., как и предисловие к нему, в котором автор сообщает, что «писах же с разных списков, тщася обрести правый». Леонид обратил внимание на параллели в тексте предисловия с концом Жития Серапиона, архиепископа новгородского (Сведения о славянских пергаменных и бумажных рукописных, поступивших из книгохранилища Свято-Троицкой Сергиевой лавры в библиотеку Троицкой духовной семинарии в 1747 г. (ныне находящейся в библиотеке Московской духовной академии) // ЧОИДР. М., 1879, кн. 2, с. 47-49). С. П. Розанов, основываясь на этих наблюдениях, склонен признать И. С. автором Жития Серапиона. Впервые мысль о принадлежности Жития Серапиона перу митрополита И. С. была высказана Е. Е. Голубинским. А. А. Зимин в предисловии к летописи Иоасафовской высказался вполне определенно: «Житие Серапиона Иоасаф написал в Троице-Сергиевом монастыре в 50-е годы XVI в. Положение опального митрополита весьма напоминало положение сосланного ранее в тот же Троицкий монастырь новгородского архиепископа» (Иоасафовская летопись, с. 11). Время создания Жития аргументируется использованием в нем сведений из Жития Иосифа Волоцкого, написанного «неизвестным». На основании перечисленных доводов нельзя считать вопрос об атрибуции Жития Серапиона И. С. решенным. И. С. принадлежала рукопись с текстом так называемой Иоасафовской летописи (ГБЛ, собр. МДА, № 140). Эту рукопись обнаружил А. А. Шахматов, он же установил принадлежность ее бывшему митрополиту И. С. (на нижнем поле второго листа находится киноварная помета «Иасафа»). Поэтому и летопись, составляющую основную часть рукописи, А. А. Шахматов назвал Иоасафовской. Он определил, что Иоасафовский список был одним из источников Летописи Никоновской. Это позволило ему сделать предположение, что ранний текст Никоновской летописи (в списке Оболенского) был составлен между 1529-1539 гг. при участии троицкого игумена И. С. А. А. Зимин, опубликовавший текст Иоасафовской летописи, в своем предисловии не согласился с выводом А. А. Шахматова об участии Иоасафа в работе над Иоасафовской и Никоновской летописями. В Иоасафовской летописи, а также и в Никоновской, рассказ о ссоре Иосифа Волоцкого с архиепископом новгородским Серапионом безусловно изложен иосифлянином, который поведение Иосифа расценивает положительно, а к архиепископу Серапиону относится враждебно и полностью оправдывает справедливость отлучения его от церкви. Житие же Серапиона написано с противоположных позиций. Вся политическая биография И. С. говорит о том, что он никогда не был связан с иосифлянами и должен был к ним относиться враждебно. Поэтому, по мнению А. А. Зимина, автором Иоасафовской летописи не мог быть И. С. Эта летопись, как предположил исследователь, была написана в митрополичьей канцелярии при митрополите Данииле (1522-1529 гг.). Предположение А. А. Зимина о происхождении Иоасафовской летописи и ее связи с Никоновской в настоящее время полностью подтвердились и вошли в выводы книги Б. М. Клосса «Никоновский свод и русские летописцы XVI-XVII вв.». Рукопись с Иоасафовской летописью могла попасть в библиотеку И. С. прямо из митрополичьей канцелярии после того, как он сменил Даниила на митрополичьей кафедре. С. П. Розанов в своем исследовании, вышедшем в 1930 г., отождествил личности составителя западнорусского хронографа и одного из главных редакторов Никоновского свода (редактора первой, части списка Оболенского). Этой личностью он признал И. С., а составление Западнорусского хронографа и основной части Никоновской летописи отнес к 50-м г. XVI в., предполагая, что летописная работа могла вестись в кружке Артемия, который в 1551 г. был игуменом Троицкого монастыря. В настоящее время Б. М. Клосс подтвердил существование связи Никоновской летописи с Западнорусским хронографом: оба произведения возникли в одно и то же время и в одной и той же среде, но работа над ними осуществлялась в митрополичьей канцелярии под руководством митрополита Даниила. Таким образом, к созданию этих Двух значительных исторических сочинений И. С. отношения не имел. Как уже упоминалось, обращения к рукописям библиотеки И. С., может быть, дадут дополнительные материалы о причастности его к писательскому труду. Е. Е. Голубинский, правда с оговорками, приписывает И. С. составление редакции церковного устава, по рук. ГБЛ, собр. Тр.-Серг. лавры, № 783, имеющей на л. 599 об. киноварную помету «митрополита Иоасафа» (Голубинский. История русской церкви, т. 1, ч. 1, с. 620-621). С. В. Юшков отверг участие И. С. в работе над церковным уставом. А. В. Горский склонен был считать И. С. не только автором Жития Серапиона Новгородского, но и редактором, распространившим текст Жития Никона, написанного Пахомием Сербом. Изд.: Стоглав. 3-е изд. Казань, 1912, с. 193-200; Судные списки Максима Грека и Исака Собаки / Изд. подг. Н. Н. Покровский. М., 1971 с. 130-132. Лит.: Барсуков. Источники агиографии, стб. 259-262; Строев. Словарь, с. 104-105, 207, 359, 373, 443; Горский А. В. Историческое описание Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, М., 1890, ч. 2, с. 14; Голубинский. История церкви, т. 2, ч. 1, с. 738-743; Шахматов А. А. Иоасафовская летопись // ЖМНП, 1904, июнь, с. 69-79; Розанов С. П. «Никоновский» летописный свод и Иоасаф, как один из его составителей // Изв. по РЯС АН СССР, 1930, т. 3, кн. 1, с. 269-287; Иконников. Источники по историографии, т. 2, кн. 2, с. 1095, 1726; Иоасафовская летопись / Под редакцией А. А. Зимина. М., 1951, с. 3-15; Клосс Б. М. 1) Библиотека московских митрополитов в XVI в. // Проблемы палеографии и кодикологии в СССР. М., 1974, с. 116; 2) Никоновский свод и русские летописи XVI-XVII вв. М., 1980, с. 170-173. Р. П. Дмитриева

ИОАСАФ, ИГУМЕН ДАНИЛОВА МОНАСТЫРЯ

Иоасаф (XVI в.) - игумен Данилова монастыря, агиограф, причастный к составлению житий святых северного края; в литературе встречается мнение, что он же епископ Вологодский с 1560 г., умерший в 1570 г. Имя И. как автора встречается во второй редакции Жития Никиты, епископа Новгородского, в которой, в отличие от первой, описаны обретение мощей и 25 чудес от них, составленные И. по повелению новгородского архиепископа Пимена (после 1558 г.). И. написал также житие Стефана Махрищского, списки которого, перечисленные Барсуковым, датируются XVI-XVII вв. (Новый шифр рукописи из Ант.-Сийского м-ря. - БАН, Арх. Д. 233, а рук. ГБЛ, собр. Ундольского, № 1161, указана Барсуковым ошибочно). Автор сообщает, что он посетил Махрищский монастырь, где воспользовался сохранившимися записками («свитци, на хартиях написаны бяху») пресвитера Серапиона, лично знавшего Стефана, а также воспоминаниями игумена Варлаама, приходившегося правнуком Серапиону. И. У. Будовниц справедливо отмечал зависимость Жития Стефана от житий Сергия Радонежского и Кирилла Белозерского. В Житии Стефана рассказывается о Григории и Кассиане Авнежских, учениках и сподвижниках Стефана, которых убили «безбожники... татарове» (по другой редакции Жития, обнаруженной Н. Коноплевым в рукописи библиотеки Авнежского монастыря, это были черносошные крестьяне, не желавшие мириться с монастырской колонизацией земель). Существует проложное Житие Стефана Махрищского (под 14 июля). И. принадлежит также Сказание об обретении мощей Григория и Кассиана Авнежских с чудесами, оно написано раньше Жития Стефана, судя по словам: «Мне же смиренному преже написавшу о явлении мощей и о чудесах преподобных, иже на Авнеже...». В некоторых рукописях Сказания (например, ГБЛ, собр. Тр.-Серг. лавры, № 635, л. 39-110 об.) перед рассказом об обретении мощей и чудесами помещен рассказ о Григории и Кассиане Авнежских, представляющих собой дословное заимствование из Жития Стефана Махрищского (новый шифр рукописи из Антониево-Сийского монастыря, указанной Барсуковым, - БАН, Арханг. собр., Д. 233). Причисление Григория и Кассиана Авнежских к лику святых было совершено при московском митрополите Макарии около 1560 г. В научной литературе бытует ошибочное наименование «Житие Григория и Кассиана Авнежских», имеющее в виду Сказание об обретении их мощей с чудесами. В. О. Ключевский и Н. Коноплев не были склонны отождествлять И., игумена Данилова монастыря, с Иосафом, епископом Вологодским. В. О. Ключевский указывал также на неясность, какого Данилова монастыря, московского или переславского, следует считать игуменом И. Сохранившиеся сочинения И. позволяют видеть в его авторе типичного агиографа середины XVI в., периода сложения Великих Миней Четиих митрополита Макария. Наиболее ценным в его наследии остаются рассказы о взаимоотношениях монастырских властей и крестьянства на Русском Севере. Лит.: Филарет. Обзор, № 133; Некрасов И. Зарождение национальной литературы в Северной Руси. Одесса, 1870, ч. 1, с. 32-34; Ключевский. Древнерусские жития, с. 265-266, 278-280; Строев П. М. 1) Списки иерархов и настоятелей монастырей российской церкви. СПб., 1877, стб. 730; 2) Словарь, с. 142-144; Барсуков. Источники агиографии, стб. 138-137, 389-393, 543-544; Макарий, митр. История русской церкви. СПб., 1891, т. 7, с. 431; Коноплев Н. Святые вологодского края // ЧОИДР, 1895, кн. 0, с. 23-34; Будовниц. Монастыри на Руси, с. 131, 135-136; Ивина Л. И. Внутреннее освоение земель России в XVI в.: Историко-географическое исследование по материалам монастырей. Л., 1985, с. 207-208. О. А. Белоброва, Л. В. Соколова

ИОВ (СТОЛП), ПСКОВСКИЙ КНИЖНИК

Иов (XV в.) - «роспоп», псковский книжник по прозвищу Столп, автор послания к основателю псковского Елеазарова монастыря Евфросину по поводу аллилуйи в церковном пении. В своей «епистолии» (будучи сторонником «трегубой аллилуй») И. обличает Евфросина в приверженности его к «сугубой аллилуй». Сама «епистолия философьства лист», переданная старцу Евфросину посланцами И., не сохранилась. О ее существовании мы узнаем из Жития Евфросина, созданного, как полагают, не позже 1510 г. Содержание послания биограф Евфросина не приводит. Он излагает только историю спора Евфросина с И. и дает характеристику обоим спорящим: Евфросин - строгий подвижник, И. - поп-расстрига, «кующий клевету» на «преподобного» и поднимающий против него псковичей. В отличие от Евфросина, умершего «честною смертию» «лехко и дивно», И. скончался в тяжких муках. Евфросин называет послание И. «телячьим вещанием», а самого И. «смрада исполненного», отторгнувшегося «от церкви Христовой», «столпом мотыльным». «Мотыльный столп Иов» упоминается и в послании Евфросина псковскому Троицкому собору, которое следует в Житии Евфросина вслед за повестью о споре по поводу аллилуи (ГБЛ, собр. Ундольского, № 306). Ряд исследователей (например, И. Ф. Нильский, В. Н. Малинин) считают, что И., помимо послания, является еще автором памятника XV в. - «Послания господину Афанасию, честнейшему в иноцех общеобительныя великыя Лавры святаго Николы ктитору», представляющий отрывок из переписки между неким псковским клириком и ктитором Афанасием, несомненно связанного с Житием Евфросина и сохранившегося в Великих Минеях Четиих митрополита Макария (июньской и августовской книгах), а также читающегося в этих же Четьих Минеях «Устава св. отцев седьмого собора на иконоборци». И. Ф. Нильский предположил к тому же, что этот последний памятник и есть то послание И., которое он послал через своих посланцев Евфросину. Думается, однако, что прав Н. И. Серебрянский, отказавшийся видеть в И. автора и «Послания к господину Афанасию...» и «Устава... на иконоборци» (Серебрянский. Очерки..., с. 141). Изд.: Серебрянский Н. И. Житие преподобного Евфросина Псковского (Первоначальная редакция). СПб., 1909 (ПДПИ, № 173); Послание к Афанасию, ктитору великия Лавры святаго Николы о трегубой аллилуиа // ПС, ч. 2, с. 137-166. Лит.: Макарий. История русской церкви. СПб., 1878, т. 8, с. 131-142; Нильский И. К истории споров об аллилуйе // Христ. чт., 1884, май-июнь, с. 695-722; Малинин В. Н. Старец Елеазарова монастыря Филофей и его послания: Историко-литературное исследование. Киев, 1901, с. 7, 11, 21, 28, 116-118; Голубинский Е. Е. К нашей полемике со старообрядцами // ЧОИДР, 1905, кн. 214, с. 196-218; Серебрянский Н. И. Очерки по истории монастырской жизни в псковской земле. М., 1908, с. 76-146; Ключевский В. О. Псковские споры // Ключевский В. О. Опыты и исследования. М., 1912, с. 88-122; Лихачев Д. С. Литература Пскова второй половины XV - первой половины XVI в. // История русской литературы. М.; Л., 1946, т. 2, ч. 1, с 406-409. М. А. Салмина

ИОВ, ПАТРИАРХ

Иов (в миру Иван) (ум. 19 VI 1607 г.) - патриарх, автор «Повести о житии царя Феодора Иоанновича», посланий, грамот и речей. Родился в посадской семье г. Старица. Обучался грамоте в Старицком Успенском монастыре. Здесь же, от своего учителя, настоятеля монастыря архимандрита Германа он принял в 1556 г. монашеский постриг. Удивительную карьеру И. от никому неизвестного монаха провинциального монастыря до первосвященника России и патриарха исследователи объясняют прежде всего особым благоволением к нему трех русских царей: Ивана IV, Федора Ивановича и Бориса Годунова. Его восхождение к высшему духовному званию началось с посещения Старицы Иваном Грозным, который, познакомившись с И., приказал произвести его в архимандриты Успенского монастыря. В 1571 г. И. был переведен в Москву настоятелем Симонова монастыря, а в 1575 г. он стал архимандритом считавшегося царским Новоспасского монастыря. Особенно быстрым было его продвижение по высшим ступеням церковной иерархии. В 1581 г. И. посвящается в сан епископа Коломенского, в 1586 г. становится архиепископом Ростовским» а всего через 11 месяцев занимает место главы русской церкви, заменив неугодного Борису Годунову митрополита Дионисия. Когда 26 января 1589 г. осуществилось давнее желание русского правительства устранить формальную подчиненность русской церкви Константинополю, то из трех кандидатов царь Федор Иванович выбрал духовным руководителем страны И. Чем было вызвано расположение к И. царей, можно отчасти понять из «Истории о первом патриархе Иове Московском» которая была написана в агиографическом стиле неизвестным автором в середине 50-х гг. XVII в. и служит главным источником биографических сведений об И. (РИБ. СПб., 1891, т. 13, стб. 923-950). Из нее выясняется, что кроме обязательных для героя житийного произведения смирения, скромности, твердости в исполнении монашеского обета, И. обладал совокупностью качеств, которые выгодно выделяли его среди окружающих. Прежде всего указывается его высокая образованность. Затем подчеркивается необыкновенная память И. Автор «Истории...» отмечает также, что И. «прекрасен бо в пении и в чтении» и вел службу с такой проникновенностью, что могли расчувствоваться «иже и не слезливыя». Благодаря этим качествам, по мнению автора «Истории...», И. и был избран патриархом. Все эти дарования И. вполне правдоподобны и могли обратить на него внимание монархов, но не могут объяснить причину его возвышения. Она раскрывается в произведениях самого И.: в речах и посланиях Федору Ивановичу и царице Ирине, в «Повести о житии царя Феодора Иоанновича». Еще отчетливее она обнаруживается в обращениях И. к Борису Годунову и в той выдающейся роли, которую он сыграл в избрании Годунова на царство. Как Духовный глава государства, оставшегося после смерти Федора Ивановича без царя, И. не только организовал созыв освященного и земского соборов, но, пользуясь своим положением и авторитетом, активно влиял на их благоприятное для Годунова решение. По его инициативе было предпринято шествие с иконами к Новодевичьему монастырю, чтобы продемонстрировать всенародность избрания Годунова. Подготовка документов об избрании Годунова царем тоже проходила под руководством И. Верность и преданность царям Ивану Грозному, Федору и затем особенно Борису, безоговорочная поддержка их социально-политических начинаний хорошо объясняют появление И. на патриаршем престоле. Он не изменил царю Борису даже после его смерти, поддерживая всеми силами молодого Федора Борисовича Годунова. Ни попытки Лжедмитрия I привлечь И. на свою сторону, ни угрозы лишить сана не заставили его отказаться от разоблачений Григория Отрепьева в грамотах и в публичных выступлениях, поэтому по приказу самозванца И. выслали на родину, в Старицкий Успенский монастырь. В 1607 г. И., ослепший и одряхлевший, еще раз появился в Москве, где по требованию царя Василия Шуйского и нового патриарха Гермогена москвичи молили его о прощении за изгнание. Вернувшись в Старицу, И. в том же году умер. Литературная деятельность патриарха И. в полном объеме не выяснена. Достаточно глубоко исследована лишь «Повесть о житии царя Феодора Иоанновича». Не получила должной оценки его роль в литературном процессе конца XVI - начала XVII вв. как главного идеолога страны, хотя факты красноречиво свидетельствуют о том, что И. оказал большое влияние на современную ему литературу и на литературу более позднего времени. Ни один писатель первой половины XVII в., касавшийся событий начала века, не обошелся без тех характеристик политической ситуации и Григория Отрепьева, его намерения «веру крестьянскую попрати и православных крестьян в латынскую и люторскую ересь привести и погубити», которые содержатся в грамоте И. от 14 января 1604 г. в Сольвычегодский Введенский монастырь. Публицистическая направленность литературы первой трети XVII в. определилась еще в сочинениях И. Соборное определение и Утвержденная грамота об избрании на царство Бориса Годунова (ААЭ. СПб., 1836, т. 2, №№ 6-7), написанные под его руководством, если не им самим, послужили источником и литературным образцом для Утвержденных грамот Василия Шуйского и Михаила Федоровича Романова, в которых было выработано идеологическое освещение «Смуты». Остается невыясненной роль И. в создании известной В. Н. Татищеву, но утраченной впоследствии летописи о Смутном времени - «Истории Иосифа о разорении русском». Старец Иосиф был келейником И., пользовался неограниченным доверием патриарха, работал с литературными и документальными материалами богатейшей патриаршей библиотеки. Почти совсем не изучались послания, грамоты и речи И. (перечисляются в хронологической последовательности): 1) Послание грузинскому царю Александру (апрель 1589 г.); 2) Послание к митрополиту Николе и «всему священному собору Иверския земли» (апрель 1589 г.); 3) Грамота константинопольскому патриарху Иеремие (март 1592 г.); 4) Утешительное послание царице Ирине по поводу смерти царевны Феодосии (1592 г.); 5) Грамота в Казань митрополиту Гермогену о трехдневном молебне по поводу избрания на царство Бориса Годунова (15 марта 1598 г.); 6) Окружная грамота о трехдневном молебне по случаю восшествия на престол царя Бориса Федоровича (15 марта 1598 г.); 7) Послание к царю Борису Федоровичу в ответ на царскую известительную грамоту о походе против крымского хана (2 июня 1598 г.); 8) Приветственная речь царю Борису Федоровичу по возвращении его из Серпуховского похода (июль 1598 г.); 9) Речь во время венчания на царство Бориса Годунова (3 сентября 1598 г.); 10) Благословенная грамота земскому старосте города Слободской об устроении Богоявленского монастыря (4 января 1599 г.); 11) Жалованная несудимая грамота Волоколамскому Иосифову монастырю на вотчину в Осташковой слободе (5 февраля 1601 г.); 12) Грамота в Сольвычегодский Введенский монастырь о ежедневном молебне по случаю войны царя Бориса Федоровича с Гришкою Отрепьевым и о проклятии самозванца со всеми его сообщниками (14 января 1604 г.); 13) Духовная грамота (1604 г.); 14) Статейный список о посылке за бывшим патриархом И. в 1607 г. (февраль 1607 г.). По нашему перечню №№ 6, 7-12, 14 опубликованы в ААЭ, № 2 - в «Христ. чт.», № 3 - в ДРВ, а в «Истории» С. М. Соловьева опубликован краткий отрывок из № 4 по рук. ГПБ, O.IV.17 с ошибками, без соблюдения правил передачи древних текстов. Стилистические особенности сочинений И. свидетельствуют о его явном тяготении к художественной манере школы митрополита Макария с ее панегирическими портретами, торжественной эмоциональностью, сложными синтаксическими конструкциями, утяжеленным, цветистым языком. С помощью этих художественных средств И. сознательно приукрашивал неспокойное царствование Федора и Бориса и создавал далекие от подлинного облика идеализированные образы этих царей. Пожалуй, только в посланиях И. в Грузию - царю Александру и митрополиту Николаю возвышенная риторика, панегирические характеристики Федора Ивановича выглядят уместными и оправданными. Сам факт обращения грузинского царя и главы грузинской церкви к России за помощью давал И. основание подчеркнуть в самых звучных и лестных выражениях силу и величие русского самодержца. Кроме многочисленных цитат из Евангелия, Апостола, писаний отцов церкви, И. ввел в послание митрополиту Николаю, без ссылки на источники, большие отрывки из слова болгарского пресвитера Козмы «на богумилов» и всю первую часть «третьего» слова митрополита Даниила. Среди всех сочинений И. выделяется темой и стилем утешительное послание царице Ирине. После смерти долгожданного, но быстро умершего ребенка, царевны Феодосии, Ирина долгое время испытывала безудержное отчаяние. Желание успокоить царицу заставило И. призвать на помощь всю свою эрудицию, весь талант писателя и опыт пастыря. Искреннее соболезнование горю Ирины, стремление помочь ей позволили И. увидеть в царице простую женщину, потрясенную потерей единственного ребенка, и выразить свое отношение к ней убедительными словами. Стремясь найти самые доходчивые слова, И. вводит в послание даже разговорную речь, что совершенно несвойственно его произведениям, написанным исключительно книжным языком. Так, увещевая Ирину образумиться и взять себя в руки, потому что царевну все равно не возвратить, он говорит: «а кручиною, государыни, не взяти ничево» (ГПБ, О.IV.17, л. 21 об.). «Повесть о житии царя Феодора Иоанновича», написанная до 1604 г., содержит идеализированное жизнеописание этого царя. По задачам, которые И. ставил перед собой, и по художественным признакам она представляет собой как бы заключительную главу Степенной книги. Царь Федор единственный из прямых потомков Ивана Калиты, не попал в этот свод агиобиографий русских государей, потому что Степенная книга была закончена еще при жизни его отца. Замысел И. восполнить этот пробел возник еще в связи с тем, что со смертью царя Федора прекратилась династия Рюриковичей. Однако в «Повести о житии...» этому факту не придается той значительности, которую он имел в жизни. И. постарался затушевать важность события, не допустив ни малейшего упоминания о жестокой политической борьбе в аристократическом окружении царя на протяжении всего его царствования. В его изложении никаких проблем из-за смерти последнего сына Ивана Грозного не может возникнуть, поскольку вопрос о престолонаследии решен самим Федором задолго до кончины. После победы в 1591 г. над крымскими татарами под Москвой царь вручает Борису Годунову златокованную цепь, «сим паки на нем прообразуя царского своего достояния по себе восприятия и всего превеликого царьствия Русийскаго скифетродержателства правление». Тема исключительности дарований, близости к царю и верности ему Бориса Годунова проходит через всю Повесть и определяет ее особенность. Будучи посмертной похвалой царю Федору, она является одновременно панегириком Годунову. Торжественно-патетический тон, книжные метафоры, самые хвалебные эпитеты и лестные сравнения в равной мере присущи характеристикам и царя, и его «изрядного правителя». Каждый из них в высшей степени соответствует своему назначению. Если по жанровым признакам Повесть сближается с биографиями Степенной книги, то в стилистическом отношении она испытала влияние панегирических памятников XV-XVI вв. Отличительной чертой стиля Повести исследователи считают ее насыщенность рифмованными прозаическими отрывками, которые появились вследствие ритмической организации речи, возникшей в результате постоянного чередования предложений одной синтаксической конструкции. Патетический тон повести И. унаследовал от лучших древнерусских ораторов. Так, торжественное и величественное начало повести подражает формуле, выработанной еще Кириллом Туровским (слово «о расслабленнем») и очень близкой в Повести к предисловию Максима Грека к Житию Зосимы и Савватия Соловецких. В воспоминаниях о царе Феодоре самого патриарха И., которые заключены в форму чередующихся риторических вопросов, и особенно в замечательном своим лиризмом плаче царицы Ирины сказалось влияние «Слова о житии и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя Русъскаго». Еще один источник Повести обнаруживается, когда И., чтобы с наибольшей силой отразить величие царя, пишет, что Иерусалимский патриарх Иеремия, до которого дошла слава о царе Федоре, захотел лично убедиться в его благочестии и мудрости, «якоже и древле Южеская царица Сивилла приходяще от восток во Иерусалим, хотя видети премудрость Соломанову». Это сравнение, как и некоторые другие, принадлежит Повести о житии Александра Невского. Панегирический стиль «Повести о житии» в сочетании с откровенным стремлением автора приукрасить образы царя Федора и Бориса Годунова (этим стремлением объясняется отсутствие всяких фактов, которые могут бросить на них тень; нет сообщения даже о смерти царевича Дмитрия) делает ее примером литературного эпигонства. В конце 20-х гг. XVII в. «Повесть о житии...» была использована при создании Нового Летописца, а в рукописях середины XVII в. она встречается в составе Степенной книги в качестве последней ее степени. Сохранилась опись келейной библиотеки И. периода ссылки, вложенной им в 1606 г. в Успенский Старицкий монастырь (Описные книги Старицкого Успенского монастыря. 7115-1607 г. Издание журнала «Тверская старина». Старица, 1912, с. 75) в которой упомянуто 56 томов, в том числе много печатных книг (Турилов А. А. Памятники южнославянской книжности в составе русских библиотек конца XV-XVII вв. (по материалам древнерусской библиографии) // Советское славяноведение, 1977, № 1). Изд.: ДРВ. 2-е изд. М., 1789, ч. 12, с. 388-401; ААЭ, т. 2, № 1, 2, 5, 8, 11, 14, 28, 67; Соловьев С. История России с древнейших времен. М., 1857, т. 7, с. 449-450, примеч. 133; Христ. чт., 1869, ч. 2, с. 867-893; ПСРЛ, СПб., 1910, т. 14, 1-я пол., с. 1-22. Лит.: Карамзин Н. М. История государства Российского. СПб., 1824, т. 10, 11; Жмакин В. И. Митрополит Даниил и его сочинения // ЧОИДР, 1881, кн. 2, с. 756-757; Макарий. История русской церкви СПб., 1881, т. 10, с. 3-134; Филарет. Обзор, с. 215-216; Платонов С. Ф. Древнерусские сказания и повести о Смутном времени XVII в. как исторический источник. 2-е изд. СПб., 1913, с. 104-108, 351-356; Адрианова-Перетц В. П. 1) Из начального периода русского стихосложения // ИОРЯС за 1921 г. Пгр., 1923, т. 26, с. 271-276; 2) Слово о житии и о преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя Русьскаго // ТОДРЛ. М.; Л., 1947, т. 5, с. 95-96; История русской литературы, М.; Л., 1948, т. 2, ч. 2, с. 28-30; Кудрявцев И. М. «Послание на Угру» Вассиана Рыло как памятник публицистики XV в. // ТОДРЛ. М.; Л., 1951, т. 8, с. 184; Колосова Е. В. Новый список Повести о Федоре Ивановиче // Там же. М.; Л., 1958, т. 14, с. 272-274; История русской литературы в трех томах. М.; Л., 1958, т. 1, с. 260-273; 293; Демкова Н. С., Дмитриева Р. П., Салмина М. А. Основные пробелы в текстологическом изучении оригинальных древнерусских повестей // ТОДРЛ. М.; Л., 1964, т. 20, с. 173; Елеонская А. С. и др. История русской литературы XVII-XVIII вв. М., 1969, с. 20-22; Корецкий В. И. «История Иосифа о разорении русском» - летописный источник В. Н. Татищева // Вспомогат. ист. дисциплины. Л., 1973, вып. 5, с. 251-285; Павлов А. П. Соборная утвержденная грамота об избрании Бориса Годунова на престол // Там же, Л., 1978, вып. 10, с. 206-225. Г. П. Енин

ИОНА, АРХИЕПИСКОП НОВГОРОДСКИЙ И ПСКОВСКИЙ

Иона (ум. 5 XI 1471 г.) - архиепископ Новгородский и Псковский (с мая 1458 г.), автор Послания. Был игуменом Отенского монастыря под Новгородом, где и похоронен. Мощи его открыты в 1533 г., канонизирован в 1549 г. В Житии И. (см. Пахомий Серб (Логофет)) рассказывается о предсказании ему великого будущего новгородским святым Михаилом Клопским. Став архиепископом, И. продолжил начатую его предшественником архиепископом Евфимием II политику мирных отношений Новгорода с Москвой. В 1463 г. И. по приглашению великого князя Василия Васильевича (Темного) и его сына Ивана ездил в Москву для переговоров с ними и с митрополитом Ионой о судьбе Новгорода и выхлопотал Новгороду определенную независимость от Москвы. В Житии И. сообщается о том, что он напророчил разорение Ордынского ханства и процветание Российского государства при Иване III. И. занимался строительной деятельностью в Новгороде, но его повелению Пахомий Серб написал жития и службы нескольким великорусским и новгородским святым. И. - автор Послания митрополиту Феодосию Бывальцеву, написанного в 1464 г. Его датировка ограничивается, с одной стороны, тем, что в Послании говорится о недавнем пребывании И. в Москве, и, с другой стороны, временем оставления Феодосием митрополичьей кафедры (1464 г.). Послание написано в ответ на два послания Феодосия (первое датируется 8 июля 1461 г. - РИБ. СПб., 1908, т. 6, с. 690-694, второе не сохранилось), в которых митрополит требовал, чтобы новгородский архиепископ не признавал киевского митрополита-униата Григория, обвинявшегося русской церковью, как и его предшественник, митрополит Исидор, в прокатолических настроениях. Основания для беспокойства у Феодосия, очевидно, были, так как И. не присутствовал при его поставлении митрополитом и не объявил публично о своем отречении от Григория, а также, по всей вероятности, не ответил на первое послание Феодосия. В Послании к Феодосию И. уверяет митрополита: «А еже пишешь к нам, господин и отець нашь, о Григории, Исидорову ученику и ревнителю, еже не примешатися, якоже тогда, тако и ныне, к нему: ино, господине и отче, не обыче дом Премудрости Божия Святыя София волка вместо пастыря приимати, ни горкаго вместо сладкых, ниже камению причащатися хлебу предлежащу, но дръжатися истиннаго пастыря, иже дверми въ ограду овчю приходящего и душю за овця полагающа, а не от Рима прелазящаго». Далее И. сообщает о своем согласии на предложение Феодосия поставить «ради тяжкаго своего недуга» после себя митрополитом епископа Филиппа. Послание известно в списке ГПБ, Соф. собр., № 1454, л. 431 об.-433, к. XV - нач. XVI в. и по нему издано А. С. Павловым. И. был автором и других, не дошедших до нас посланий: в его Житии сообщается о переписке его с митрополитом Ионой. Изд.: РИБ. СПб., 1908, т. 6, с. 703-706. Лит.: Словарь исторический о святых, прославленных в российской церкви и о некоторых подвижниках благочестия, местно чтимых. СПб., 1836, с. 138; Летописи Тихонравова, т. 3, с. 82-88; Русская историческая библиография. СПб., 1861, с. 63; Сергий, архим. Полный месяцеслов Востока. М., 1876, т. 2, с. 295; Филарет. Русские святые, чтимые всей церковью. М., 1882, кн. 3, с. 309; Строев. Словарь, с. 147; Голубинский. История церкви, т. 2, 1-я пол. с. 516, 524, 525; ПБЭ. т. 1, с. 271. М. В. Рождественская

ИОНА ДУМИН

Иона Думин (ум. до 1616 г.) - митрополит Ростовский и Ярославский, писатель и книголюб. Пострижен Тверским епископом Захарием, не позднее 31 мая 1584 г. стал архимандритом владимирского Рождественского монастыря (ПСРЛ. М., 1965, т. 29, с. 222), с 1589 г. - архиепископ Вологодский и Великопермский (хиротонисан после мая 1588 г.: Строев П. М. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российской церкви. СПб., 1877, стб. 731). В митрополиты Ростовские и Ярославские возведен в 1603 г.: время поставления ограничено, с одной стороны, 12 февраля, когда его предшественник Варлаам был немощен, но еще жив (Акты и грамоты Кирилло-Белозерского монастыря: (Из архива Саратовской архивной комиссии) // Тр. Сарат. уч. архивн. комиссии. Саратов, 1914, вып. 31, с. 11), а возможно 24 марта, когда Варлаам был «в синодики написан» (Сахаров И. П. Кормовая книга Кирилло-Белозерского монастыря // Зап. Отд. рус. и славян. археол. имп. Археол. о-ва. СПб., 1851, т. 1, отд. 3, с. 74), и, с другой стороны, 25 июля (запись на Толковом Апостоле: Образцы славяно-русского древлеписания, издаваемые профессором Погодиным. М., 1841, тетр. II, № 12). Вскоре, однако, И. Д. удалился на покой в Рождественский монастырь, откуда он начинал свою карьеру - между 29 июня 1604 г. (Акты Юридические. СПб., 1838, с. 408) и 18 марта 1605 г. (Строев П. М. Списки иерархов..., стб. 333). Запись на Евангелии 1616 г., которое начали переписывать по повелению И. Д. в 1607 г., отличается от стандартных записей на его книгах - можно думать, что к этому времени его уже не было в живых. Та же запись показывает ошибочность данных Вычегодско-Вымской летописи, датирующей смерть И. Д. 1604 (7112) г. (Документы по истории коми: Вычегодско-Вымская (Мисаило-Евтихиевская) летопись // Ист.-филол. сб. Сыктывкар, 1958, вып. 4, с. 268). Откуда взята точная дата смерти И. Д. (7 марта 1608 г.) автором статьи о нем в РБС, неизвестно (РБС, «Ибак - Ключарев». СПб., 1897, с. 316). И. Д. принимал активное участие в церковно-политической жизни своего времени. К нему благоволил Борис Годунов (Акты феодального землевладения и хозяйства. М., 1961, ч. 3, с. 104-106); согласно Новому летописцу он доносил патриарху Иову о преступных замыслах Григория Отрепьева, будущего самозванца. Перу И. Д. принадлежит особая, наиболее пространная редакция Повести о житии Александра Невского, написанная в 1591 г. Основными источниками редакции И. Д. являются Похвальное слово Александру Невскому и его житие из Степенной книги (М. Н. Сперанский отметил влияние стиля Степенной книги на сочинение И. Д.); И. Д. пользовался также другими источниками, в частности, рядом статей из 7-й степени Степенной книги и летописными известиями. К житию присоединено описание трех чудес (первое из них датировано 1572 г.), очевидцем которых называет себя автор. В некоторых списках за послесловием помещается еще одно чудо (датировано 1572 г.) - видение, рассказанное автору Антонием, иноком Владимирского Рождественского монастыря; очевидно, это чудо включено в списки жития или самим И. Д., или позднейшим переписчиком. К числу особенностей редакции И. Д. относится манера вести рассказ от лица древних агиографов, сочинениями которых автор пользуется. Редакция И. Д. сохранилась в значительном количестве списков, в том числе в списке Степенной книги, вложенном И. Д. в Рождественский монастырь (ЦГАДА, ф. 381, № 346); сокращение редакции И. Д. произведено в XVII в. архимандритом Рождественского монастыря Викентием. В литературе отмечены 22 рукописи, написанные по заказу И. Д.; о нескольких сохранились косвенные данные. Одна из этих 22 рукописей - список Бесед Иоанна Златоуста на Евангелие от Матфея 1592 г., хранящийся в Костроме - была обнаружена совсем недавно (см. выступление Т. В. Николаевой в кн.: Тихомировские чтения 1970 г.: Матер. науч. конф., посвящ. опыту организации археогр. экспед. в РСФСР. М., 1970, с. 109). К учтенным в литературе нужно добавить еще три списка Устава (указаны Я. Г. Солодкиным и Б. А. Градовой): ГПБ, собр. Погодина, № 282 (запись частично затерта), № 285 (запись на л. 1-84), № 296 (имя И. Д. в записях утрачено, принадлежность ему рукописи выясняется при сравнении их формуляра с формуляром других записей вологодского архиепископа). Большая часть этих рукописей вложена заказчиком во владимирский Рождественский монастырь, о чем сообщают пространные вкладные записи. Рукописи И. Д. - это четьи книги; во вкладных И. Д. отмечает, что та или иная книга «писана не с единого списка, но с различных добрых переводов». Рукописи И. пользовались авторитетом; по его списку Толковой Псалтири в переводе Максима Грека (ГИМ, собр. Хлудова, № 4А) памятник был издан в конце XIX в. единоверцами (в издании воспроизведена и запись И.: Толковая Псалтирь. М., 1897, л. 1041). Особо следует отметить, что И. Д. является создателем нового собрания сочинений Максима Грека; список этого собрания (сохранился в двух переплетах: ГБЛ, ф. 98, собр. Егорова, № 869; ГИМ, собр. Уварова, № 310) И. Д. вложил в Рождественский монастырь. Всего он пожертвовал книг в эту обитель на сумму 200 рублей. В одном из экземпляров Триоди цветной 1591 г. сохранилось еще одно любопытное свидетельство о культурной деятельности И. Д.: в 1593 г. он отправил в Вологду 200 экземпляров печатной Триоди (постной и цветной) для распределения по церквам. Изд.: Мансикка В. Житие Александра Невского. СПб., 1913 (ПДПИ, т. 180), Приложение, с. 49-125. Лит.: Артемьев А. Разгадка старинной анаграммы, помещенной в послесловии к Житию св. Александра Невского // Зап. имп. Археол. о-ва. Т. 4. Перечень заседаний. СПб., 1851, с. 140-143; [Муравьев А. Н.]. Сношения России с Востоком по делам церковным. СПб., 1858, [т. 1], с. 207, 246, 294; Титов А. А. Ростовская иерархия. М., 1890, с. 63-64; Серебрянский. Княжеские жития, с. 218-222; Сперанский М. Н. Из истории русско-славянских литературных связей. М., 1960, с. 192-197; Тихомиров М. Н. Русская культура X-XVIII вв. М., 1968, с. 332; Покровский Н. Н. 1) Судные списки Максима Грека и Исака Собаки. М., 1971, с. 17-18; 2) Замечания о рукописи Судных списков Максима Грека // ТОДРЛ. Л., 1981, т. 36, с. 80-89; Флоря Б. И. О реконструкции состава древнерусских библиотек // Древнерусское искусство: Рукописная книга. М., 1972, с. 57-59; Синицына Н. В. Максим Грек в России. М., 1977, с. 48, примеч. 48, 264-265; Буланин Д. М. 1) Вологодский архиепископ Иона Думин и рукописная традиция сочинений Максима Грека // Источниковедение литературы Древней Руси. Л., 1980, с. 174-180; 2) Владимирский Рождественский монастырь как культурный центр Древней Руси // ТОДРЛ, т. 36, с. 73-74, 77-78; 3) Переводы и послания Максима Грека: Неизданные тексты. Л., 1984, с. 232-233. Доп.: Серов Д. О. Юрьевская Степенная книга и ее автор // Литература и классовая борьба эпохи позднего феодализма в России. Новосибирск, 1987, с. 117, примеч. 18. Д. М. Буланин