Словарь книжников и книжности Древней Руси
Статьи на букву "Л" (часть 3, "ЛЕТ"-"ЛУЦ")

Статьи на букву "Л" (часть 3, "ЛЕТ"-"ЛУЦ")

ЛЕТОПИСЬ НОВГОРОДСКАЯ II

Летопись Новгородская II (иначе: Архивская, Малиновского; далее НIIЛ) - памятник новгородского летописания XVI в., названный второй по тому порядку, в котором публиковались новгородские летописи при первом издании. НIIЛ дошла до нас в двух списках кон. XVI - нач. XVII в. и кон. XVIII - нач. XIX в. (ЦГАДА, собр. МГАМИД, № 62/85; ГПБ, Q.IV.213). НIIЛ, представляя собой сокращенное извлечение из новгородских сводов, содержит сведения о событиях с 911 г. по 1572 г. включительно с тремя мелкими записями под 1573, 1581, 1587 гг. Впервые НIIЛ была использована как исторический источник Н. М. Карамзиным в «Истории государства Российского», где она названа Новгородской летописью Малиновского (по фамилии владельца, который подарил ее в Архив Министерства иностранных дел, что определило еще одно ее название - Архивская). Текст НIIЛ можно разделить на две части: до XVI в. и после. Источниками первой части являются: Летопись Новгородская I младшего извода, Лисицкий летописец и другие новгородские летописи. Вторая часть более оригинальна, особенно известия 1568-1572 гг., которые интересны для истории опричнины в Новгороде. Внимание многих исследователей привлекал текст НIIЛ, где сообщается о существовании не дошедшего до нас Лисицкого (название от новгородского монастыря на Лисьей горе) летописца, составленного в Новгороде в XV в. Об этом летописце НIIЛ сообщает в известиях двух лет - 1450 и 1572: «В лето 6958. Написана бысть сия книга летописець во обители пречистеи Рожества на Лисьи гори повелением раба божия дьякона инока Геронтия в полдест, держан»; «В лето 7000 восмдесятага. Месяца февраль в 5 вторник, а служил того дни в манастыри на Лисьи горе обидню и смотрил в манастыри книгы литописца церковнаго, а сказывал, что литописец Лесицкои добри сполна, ажо не сполна: развие написано в летописце в Лесуцком владыки Навгороцькые, не вси сполна, писаны развие до владыкы Еуфимия Навгороцького. А смотрил в кельи у старца у келаря у Деонисия». Эти два сообщения комментировали многие исследователи, но при этом отмечалось, что состав НIIЛ, а также вопрос о Лисицком летописце, изучены недостаточно полно. Изд.: ПСРЛ. СПб., 1841. Т. 3. С. 121-174; М., 1965. Т. 30. С. 147-205; Новгородские летописи. СПб., 1879. С. 1-122. Лит.: Карамзин Н. М. История государства Российского. СПб., 1897. Т. 9. Примеч. 398; Яниш Н. Н. Новгородская летопись и ее Московские переделки // ЧОИДР. 1874. Кн. 2, отд. 1. С. 1-96; Иконников. Опыт по историографии. Т. 2, кн. 1. С. 705-712; Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л., 1947. С. 444; Семенов А. И. Лисицкий монастырь - пригородный центр новгородского книгописания // ТОДРЛ. М.; Л., 1961. Т. 17. С. 370; Тихомиров М. Н. Россия в XVI столетии. М., 1962. С. 316; Бобров А. Г. Из истории книгописания Лисицкого новгородского монастыря в конце XIV - начале XVI в. // Исследования памятников письменной культуры в собраниях и архивах отдела рукописей и редких книг. Л., 1985. С. 10-16. В. К. Зиборов

ЛЕТОПИСЬ НОВГОРОДСКАЯ IV

Летопись Новгородская IV (далее: НIVЛ) - летопись XV в., дошедшая в двух редакциях - старшей, доведенной до 1437 г. (Новороссийский и Голицынский списки), и младшей, в основной части доходящей до 1447 г. и далее продолженной по-разному в разных списках; текст старшей и младшей редакций сходен до 1428 г. HIVЛ была издана в ПСРЛ в 1848 г. и переиздана в 1915-1925 гг. Совпадение HIVЛ с Летописью Софийской I с начала и до 6926 (1418) г. дает основание считать ее новгородской версией их общего протографа. CIЛ включает ряд больших статей, опущенных в HIVЛ, но в ряде случаев HIVЛ сохраняет более первоначальные чтения. В Летописи Новгородской Карамзинской, передающей, по-видимому, наиболее раннюю редакцию HIVЛ, и в еще большей степени в HIVЛ первоначальный текст этого протографа пополнен дополнительными новгородскими и частично ростовскими известиями. Среди этих дополнительных известий HIVЛ - летописчик новгородских посадников и семейный летописец новгородца Матфея Михайлова (известия о его рождении, смерти отца и матери, женитьбе и т. д.) и ряд статей церковно-учительного характера: поучение архиепископа Луки, рассказ дьякона Александра о святынях Царьграда, плач о смерти митрополита Киприана и тверского владыки Арсения и др. На основе НIVЛ был составлен краткий летописец, помещенный в начальной части Летописца Рогожского, Летописи Авраамки и некоторых других памятников. НIVЛ легла также в основу новгородских летописей последующего времени - летописей Новгородской Хронографической (Новгородской V), Новгородской Уваровской и Новгородского свода 1539 г. (Летопись Новгородская Дубровского и др.). В нескольких списках НIVЛ младшей редакции (Строевский и Синодальный списки) до нас дошло летописание последних лет Новгородской республики (до 1477 г.), в частности чрезвычайно яркий рассказ о победе Ивана III над Новгородом в 1471 г. (см. Повести о присоединении Новгорода). В отличие от московских летописей, излагавших это событие в традиционном этикетном стиле, с упоминанием о вмешательстве «божественной рати» на стороне Москвы, НIVЛ конкретно описывает вполне земные обстоятельства поражения новгородцев, внутренние раздоры между «меньшими» и «большими» людьми, прямую измену в городе и т. д. Изд.: ПСРЛ. СПб., 1848. Т. 4; 2-е изд. Пг.; Л., 1915-1925. Лит.: Шахматов А. А. 1) Общерусские летописные своды XIV и XV вв. // ЖМНП. 1900, сент. Отд. 2. С. 90-176; 2) Обозрение. С. 182-188; Приселков М. Д. История русского летописания XI-XV вв. Л., 1940. С. 150-151; Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л., 1947. С. 445-450; Лурье Я. С. Общерусские летописи XIV-XV вв. Л., 1976. С. 72-83. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. Я. С. Лурье

ЛЕТОПИСЬ НОВГОРОДСКАЯ ДУБРОВСКОГО

Летопись Новгородская Дубровского (Летопись Новгородская IV по списку Дубровского) - летопись XVI в., заключающая в себе новгородский свод 1539 г., составленный, по-видимому, по повелению архиепископа (впоследствии - митрополита всея Руси) Макария. Л. Н. Д. сохранилась в рукописи ГПБ, F.IV.238; кроме нее тот же свод отразился в Летописи Архивской (в основном в ее второй части) и в Отрывке русской летописи по Воскресенскому Новоиерусалимскому списку ГИМ, Воскр. собр., № 1156 (издан; ПСРЛ. СПб., 1853. Т. 6. С. 277-315). Тесно связана Л. Н. Д. с Новгородской Уваровской летописью; высказывалось предположение, что у них был общий источник («первая редакция» Л. Н. Д.), доходивший до 1505 г. Основным источником Л. Н. Д. была НIVЛ; наряду с новгородским летописанием здесь отразилось также московское общерусское (великокняжеское) летописание. Особенный интерес представляет текст Новгородского свода за 7006-7007 (1498-1499) гг. В Новгородском своде 1539 г. (Л. Н. Д., Архивская летопись и Отрывок) даты эти переданы ошибочно, как 7000-7001 гг. (слова «в лето 7000 шестого, декабря» были поняты как «в лето 7000, 6 декабря»), но в Новгородской Уваровской летописи соответствующие события правильно помещены под 7006-7007 гг. Здесь содержится рассказ об опале на сына Ивана III (будущего Василия III), рядом чтений совпадающий с рассказом о том же событии в последующих летописях (начиная с Летописи Софийской I по списку Царского), но опала эта объясняется совершенно иначе, чем в более позднем летописании: упоминаются подробности заговора Василия, подозрительная роль его матери Софии Палеолог, и даже пожалование Василия в 1499 г. Новгородом и Псковом трактуется как прощение «вины». Ясно, что перед нами известие великокняжеского свода, составленного еще до полной реабилитации Василия в 1502-1504 гг. и провозглашения его наследником престола. В первой части Л. Н. Д., близкой к НIVЛ, обнаруживаются некоторые характерные дополнения. Так, среди известий за XIV в. содержится ряд известий, связанных с боярским родом Квашниных. Рассказ о Куликовской битве, в общем сходный с НIVЛ, содержит ряд текстов, отсутствующих в пространной Повести о Куликовской битве в НIVЛ - СIЛ. Однако предположение о том, что эти тексты восходят к тексту Повести о Куликовской битве, более первоначальному, чем версия НIVЛ - СIЛ, представляется неубедительным: эпизоды, читающиеся в Л. Н. Д., имеют явно вставной характер и противоречат основному тексту; текст НIVЛ - СIЛ ближе к общему источнику пространной повести - краткой Повести о Куликовской битве, помещенной в Летописи Троицкой (текст Троицкой сохранен Летописью Симеоновской). Среди дополнительных известий Л. Н. Д. - два известия об участии в Куликовской битве Ивана Родионовича Квашни (отсутствующие в других источниках), относящиеся к уже упомянутым известиям, прославляющим род Квашниных. Поэтому вероятно предположение, что Новгородский свод 1539 г. был составлен по поручению Макария представителями этой фамилии, Андреем и Иваном Квашниными, служившими «в Новгороде, у владыки»; при этом и возникла расширенная редакция Повести о Куликовской битве, читающаяся в Л. Н. Д. В заключительной части Л. Н. Д. большой интерес представляет подробная и, очевидно, относительно ранняя версия Повести о смерти Василия III в 1533 г. Версия Л. Н. Д. близка к версии, помещенной в Летописи Софийской II по Воскресенскому списку, и, возможно, является первоначальной по отношению к СIIЛ. Начало летописи до 6955 (1447) г. издано лишь в вариантах к Строевскому списку HIVЛ. Изд.: ПСРЛ. 2-е изд. Л., 1925-1929. Т. 4, вып. 2-3. С. 471-579. Лит.: Шахматов А. А. 1) О так называемой Ростовской летописи. М., 1904. С. 163-171; 2) Отзыв о сочинении С. К. Шамбинаго «Повести о Мамаевом побоище». СПб., 1906. С. 106; 3) Летописи: (статья из «Энциклопедического словаря» Брокгауза-Ефрона, т. XXV) // Обозрение. С. 371; Лурье Я. С. 1) Из истории русского летописания конца XV в. // ТОДРЛ. М.; Л., 1955. Т. 11. С. 180-181; 2) Общерусские летописи XIV-XV вв. Л., 1976. С. 190, примеч. 64, 253; Азбелев С. Н. 1) Две редакции Новгородской летописи Дубровского // Новгородский исторический сборник. Новгород, 1959. Вып. 9. С. 219-228; 2) Текстологическое изучение Новгородской Уваровской летописи // ТОДРЛ. М.; Л., 1960. Т. 16. С. 279-284; 3) Повесть о Куликовской битве в Новгородской летописи Дубровского // Летописи и хроники. 1973 г. М., 1974. С. 164-172; 4) Об устных источниках летописных циклов: (на материале Куликовского цикла) // Там же. 1976 г. М., 1976. С. 78-101; Насонов А. Н. История русского летописания XI - начала XVIII в. М., 1969. С. 354-358, 467-470; Зимин А. А. Россия на пороге нового времени. М., 1972. С. 390; Салмина М. А. Еще раз о датировке «Летописной повести» о Куликовской битве // ТОДРЛ. Л., 1977. Т. 32. С. 6-30. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. Я. С. Лурье

ЛЕТОПИСЬ НОВГОРОДСКАЯ КАРАМЗИНСКАЯ

Летопись Новгородская Карамзинская - летопись 1-й пол. XV в., сохранившаяся в единственном списке кон. XV в., принадлежавшем Н. М. Карамзину (ГПБ, F.IV.603). А. А. Шахматов, впервые исследовавший эту летопись, колебался в ее определении, считая, что Л. Н. К. была либо первоначальной редакцией Летописи Новгородской IV, либо отражением общего источника НIVЛ и Летописи Софийской I - «свода 1448 г.». Первое из этих предположений представляется более вероятным, так как в некоторых случаях Л. Н. К., как и НIVЛ, обнаруживает явно вторичные по отношению к СIЛ чтения (сокращение больших летописных повестей CIЛ, дублировка ряда известий и т. д.) и не могла поэтому отражать общий протограф СIЛ и НIVЛ. Но по отношению к НIVЛ текст Л. Н. К. явно первоначален: текст здесь в ряде случаев ближе к СIЛ, кроме того, в Л. Н. К. содержится ряд памятников, которых нет в СIЛ и от которых в НIVЛ сохранились лишь фрагменты. Характерной особенностью Л. Н. К. является необычное расположение ее текста в единственном дошедшем до нас списке. До рассказа 6495 г. о крещении Руси текст почти совпадает с HIVЛ, но далее следует текст известий 6497 (989) - 6919 (1411) гг., соответствующих первым половинам годовых статей HIVЛ и преимущественно связанных с Новгородом, а затем - текст известий с 6496 (988) по 6936 (1428) г., соответствующих вторым половинам годовых статей НIVЛ (сюда попали все большие летописные повести). Все эти три части Л. Н. К. написаны одним почерком, без каких-либо разделяющих заголовков, и рассматривать текст 6427-6919 гг. и следующий за ним текст 6496-6936 гг. как самостоятельные памятники невозможно, так как обе эти части фрагментарны и часто обретают смысл только при воссоединении годовых статей обеих частей. А. А. Шахматов полагал, что такое разделение - результат неудачной попытки писца, создавшего рукопись F.IV.603, сделать из «обыкновенного летописного свода» (близкого к НIVЛ) выборку новгородских известий; убедившись в неудачности получившейся «механической» выборки, писец дополнил по оригиналу все пропущенное прежде. Возможно, однако, что разделение оригинала («свода 1448 г.») было произведено создателем Л. Н. К. сознательно - подобное разделение текста на две части (более важную, по мнению редактора, и менее важную) встречается и в других летописях, например в Летописи Вологодско-Пермской первой редакции. Но НIVЛ, во всяком случае, не сохранила такого разделения текста на две выборки, расположив весь свой материал в едином хронологическом порядке. Существует точка зрения, согласно которой первая половина Л. Н. К. (текст до 6495 г. и за 6497-6919 гг.) и ее вторая половина (6496-6936 гг.) представляют собой не выборки из единого оригинала, а составленные в разное время, но попавшие в одну рукопись тексты, из которых первый (НК1) независим от второго (НК2); первоначальная версия НК1 была источником для СIЛ; НК2 возникла из СIЛ; вместе с тем HК1 и НК2 были заготовками для издания НIVЛ. Предположение это представляется нам неубедительным, так как Л. Н. К. на всем своем протяжении содержит дополнения местного новгородского характера, вторичные по отношению к СIЛ и совершенно однотипные в НК1 и НК2; обнаруживается в НК1 и ряд явно вторичных чтений по сравнению с СIЛ. С другой стороны, и СIЛ содержит некоторые чтения, вторичные по отношению к НК2. Единственным объяснением соотношений между обеими частями Л. Н. К. и НIVЛ, с одной стороны, и СIЛ - с другой, может служить поэтому предположение об общем источнике всех этих летописей - Новгородско-Софийском своде, доходившем до 1418 г. или даже до 1425 г. (сходное известие Л. Н. К. и СIЛ). Научная ценность Л. Н. К. определяется, помимо ее первичности по отношению к НIVЛ, также наличием ряда уникальных статей, например грамот константинопольского патриарха Антония в Новгород 6898 (1390) и 6902 (1394) гг., не сохранившихся, кроме Л. Н. К., ни в других летописных текстах, ни в отдельных списках. Издания текста Л. Н. К. нет. Лит.: Шахматов А. А. 1) Общерусские летописные своды XIV и XV вв. // ЖМНП. 1900. Ч. 331, № 9. Отд. 1. С. 96-98; 2) Обозрение. С. 190-195; Лурье Я. С. 1) Новгородская Карамзинская летопись // ТОДРЛ. Л., 1974. Т. 29. С. 207-213; 2) Еще раз о своде 1448 г. и Новгородской Карамзинской летописи // Там же. Л., 1977. Т. 32. С. 199-218; Прохоров Г. М. Летописные подборки рукописи ГПБ, F.IV.603 и проблема общерусского сводного летописания // Там же. С. 165-198. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. Я. С. Лурье

ЛЕТОПИСЬ НОВГОРОДСКАЯ ПЕРВАЯ

Летопись Новгородская первая - древнейшая летопись Новгородской феодальной республики, является одним из главных источников наших знаний о культуре, быте, общественно-политической жизни Новгорода периода независимости. Хотя в основе НIЛ лежит местная летопись, ведшаяся при дворе епископа, новгородское летописание неоднократно входило в соприкосновение с летописанием других древнерусских центров. Таким образом новгородский читатель получал представление о наиболее важных исторических событиях, происходивших по всей Русской земле. НIЛ известна в двух изводах (редакциях). Старший извод представлен пергаменным Синодальным списком XIII-XIV вв. (ГИМ, Синод. собр., № 786). Список дефектный: утрачены первые 16 тетрадей (с начала летописи до 1016 г.) и одна тетрадь с изложением событий 1273-1298 гг. Часть летописи до 1234 г. писана двумя почерками конца XIII в., в одном из которых признается рука Тимофея, пономаря церкви св. Якова из Людина Конца, переписавшего в 1282 г. Пролог для церкви св. Образа (ГИМ, собр. Хлудова, № 187). В данной части Синодального списка вообще обнаруживается интерес к церковному строительству в пределах Людина Конца и близлежащем Аркадиевском монастыре и содержатся известия, которые отсутствуют в других новгородских летописях. Можно полагать, что при создании рукописи были использованы владычная летопись и записи, ведшиеся при церкви св. Якова. Другая часть Синодального списка датируется второй четвертью XIV в.: она доводит изложение до 1330-х гг. и имеет приписки, сделанные разными почерками и доходящие до середины XIV в. Вероятно, первоначальное окончание летописи XIII в. по политическим соображениям было изъято и заменено новым (в тексте заметны следы нескольких пластов редакторской работы во времена острого московско-тверского соперничества за обладание великокняжеским столом и новгородским княжением). Младший извод НIЛ близок к Синодальному списку, но продолжает его до 40-х гг. XV в. Известны два основных списка НIЛ младшего извода: Академический (БАН, 17.8.36) и Комиссионный (ЛОИИ, собр. Археогр. ком., № 240). Академический список утратил часть листов, но судя по снятым с него в XVIII в. копиям, кончался 1443 г. По палеографическим данным список относится к 40-м гг. XV в., а согласно свидетельству В. Н. Татищева (приобретшего рукопись у раскольников), имел точную дату написания - 1444 г. Комиссионный список - середины XV в., в основной своей части доведен до 1439 г., другой рукой (и на другой бумаге) написаны известия 1440-1446 гг. Хотя протограф списков НIЛ младшего извода доходил до 1432 г., но окончательно летопись сформировалась в конце 30-х гг. XV в., поскольку в нее включены материалы, использованные в создававшемся в это время в Новгороде митрополичьем своде (Новгородско-Софийском своде, по терминологии А. А. Шахматова). Значение НIЛ младшего извода в истории русского летописания раскрыто трудами А. А. Шахматова. Он показал, что в ранних известиях летописи отразился так называемый Начальный свод конца XI в., предшествующий Повести временных лет. Шахматов, правда, считал, что в утраченной части Синодального списка читался иной текст, но в современных работах эта точка зрения отвергается: во-первых, в сопоставимой части оба извода действительно очень близки, во-вторых, объем текста утраченных 16 тетрадей Синодального списка ненамного превосходит объем соответствующей части младшего извода. Кроме того, можно указать в самом Синодальном списке фрагменты (под 1198, 1238, 1268 гг.), выписанные из того же Начального свода, который представлен в НIЛ младшего извода. Ясно, таким образом, что в XIII в. Начальный свод уже использовался в новгородском летописании. В литературе высказывалось мнение о привлечении Начального свода в Новгороде еще ранее - в XII в., однако этот вывод пока не подкреплен текстологическими аргументами. Напротив, в тексте Предисловия к Начальному своду имеется след редактуры, связывающий его с Повестью о взятии Царьграда фрягами в 1204 г. (Повесть читается в обоих изводах НIЛ). По-видимому, Начальный свод появился в Новгороде только лишь в XIII в. Изд.: Летописец новгородский, начинающийся от 6525/1017 г. и кончающийся 6860/1352 г. М., 1781; 2-е изд. М., 1781 Новгородский летописец, начинающийся от 346 и продолжающийся до 1441 г. - Продолжение ДРВ. СПб., 1786, ч. 2, с. I-IV, 257-712; Новгородская летопись по Синодальному харатейному списку. СПб., 1875; Новгородская летопись по Синодальному харатейному списку. СПб., 1888; ПСРЛ. СПб., 1841, т. 3, с. V-IX, 1-114; Michell R., Forbes N. The Chronicle of Novgorod. London, 1914 (2 ed.: New York, 1970) (пер. на англ. яз.); Новгородская первая летопись старшего и младшего изводов. М.; Л., 1950; Новгородская харатейная летопись: (Текст) / Изд. под наблюд. акад. М. Н. Тихомирова. М., 1964; Die erste Novgoroder Chronik nach ihrer ältesten Redaktion. Von J. Ditze. Leipzig, 1971 (пер. на нем. яз.). Лит.: Прозоровский Д. Кто был первым писателем первой Новгородской летописи? - ЖМНП, 1852, июль, отд. 2, с. 1-28; Срезневский И. И. Исследования о летописях Новгородских. - В кн.: Срезневский И. И. Статьи о древних русских летописях (1853-1866). СПб., 1903, с. 1-255; Погодин М. П. Новгородские летописи. - ИпоРЯС, 1857, т. 1, вып. 3, л. 13-16, отд. Исторические чтения о языке и словесности, стб. 209-233; Яниш Н. Н. Новгородская летопись и ее московские переделки. М., 1874, с. 1-96 (отд. отт. из ЧОИДР, 1874, кн. 2, отд. 1); Сенигов И. П. О древнейшем летописном своде Великого Новгорода: Исследование. СПб., 1885 (отд. отт. из ЛЗАК, СПб., 1888, вып. 8); Тихомиров И. А. Несколько заметок о новгородских летописях. - ЖМНП, 1892, сентябрь, отд. 2, с. 144-152; Шахматов А. А. 1) Разыскания, с. 182-257, 378-398, 491-527, 611-629; 2) Обозрение, с. 128-132; 3) Киевский начальный свод 1095 г. - В кн.: А. А. Шахматов: Сб. статей и материалов. М.; Л., 1947, с. 177-160; Троицкий И. М. Опыт анализа первой Новгородской летописи. - Изв. АН СССР, VII сер. отд. обществ. наук, 1933, № 5, с. 337-362; Лихачев Д. С. 1) Новгородские летописные своды XII в.: (Автореф. канд. дис.). - Изв. АН СССР. ОЛЯ, 1944, т. 3, вып. 2-3, с. 98-106; 2) Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л., 1947, с. 197-215; 3) «Софийский временник» и новгородский политический переворот 1136 г. - ИЗ, 1948, т. 25, с. 240-265; Зимин А., Насонов А. О так называемом Троицком списке Новгородской первой летописи. - ВИ, 1951, № 2, с. 89-91; Подвигина Н. Л. К вопросу о месте составления Синодального списка Новгородской первой летописи. - Вестн. МГУ, 1966. Сер. 9. История, № 1, с. 67-75; Клосс Б. М., Лурье Я. С. Русские летописи XI-XV вв. - В кн.: Методические рекомендации по описанию славяно-русских рукописей для Сводного каталога рукописей, хранящихся в СССР. М., 1976, вып. 2, ч. 1, с. 80-83. Б. М. Клосс

ЛЕТОПИСЬ НОВГОРОДСКАЯ ХРОНОГРАФИЧЕСКАЯ

Летопись Новгородская Хронографическая (Хронографический список Летописи Новгородской IV) - летопись кон. XV в., дошедшая в единственном полном списке (ГИМ, Синод. собр., № 280; существует еще неполный список - ГИМ, Синод. собр., № 154), содержащем также краткий хронограф, Псковскую II летопись, Хронографическую Александрию и летопись, близкую к Летописи Авраамки. Первая часть Л. Н. X., до 1446 г., дошедшая также в ряде сокращенных списков новгородской летописи (ГПБ, собр. Погодина, № 1404а, 1402 и др.), была определена А. А. Шахматовым как Новгородская V летопись. Она представляет собой особую редакцию НIVЛ, в которой значительно пополнены (на основе Летописи Новгородской I) новгородские известия. Начиная с сер. XV в. в Л. Н. X. обнаруживаются совпадения с Летописным сводом Сокращенным; в заключительной части (после 1472 г.) Л. Н. X. содержит текст великокняжеского свода, близкий к тому, который читается в Мазуринском виде Сокращенного свода. Характерной особенностью этой части Л. Н. X. является рассказ 6999 (1491) г. о соборе на еретиков, более подробный, чем в Сокращенных сводах, Летописном своде Московском великокняжеском кон. XV в. и др. летописях. Этот рассказ и помещенные вместе с ним известия обнаруживают явную связь летописца с главным «обличителем» ереси - новгородским архиепископом Геннадием. Можно предполагать поэтому, что источником Л. Н. X. была версия Сокращенного свода Мазуринского вида, проредактированная в Новгороде. Текст Л. Н. X. в списке Синод. собр., № 280 - прерывается на 6999 г., после чего в этом списке следует текст за 6999-7004 гг., заимствованный из Летописи Иоасафовской. Изд.: ПСРЛ. СПб., 1848. Т. 4. С. 146-165; 2-е изд. Пг., 1917. Т. 4, ч. 2. Вып. 1 (без окончания). Лит.: Шахматов А. А. 1) О так называемой Ростовской летописи. М., 1904. С. 53-54; 2) Ермолинская летопись и Ростовский владычный свод. СПб., 1904. С. 9-21, 78-79; 3) Обозрение. С. 196-207; Описание рукописей Синодального собрания / Сост. Т. Н. Протасьева. М., 1970. Ч. 1, № 755. С. 135; Клосс Б. М. Новгородская V летопись и вопрос об источниках Никоновского свода // Летописи и хроники. 1973 г. М., 1974. С. 257-264; Лурье Я. С. Общерусские летописи XIV-XV вв. Л., 1976. С. 241-251; Клосс Б. М., Лурье Я. С. Русские летописи XI-XV вв.: (Материалы для описания) // Методические рекомендации по описанию славяно-русских рукописей для Сводного каталога рукописей, хранящихся в СССР. М., 1976. Вып. 2, ч. 1. С. 91. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. Я. С. Лурье

ЛЕТОПИСЬ РАДЗИВИЛОВСКАЯ

Летопись Радзивиловская - летопись, основной список которой представляет собой лицевую (иллюстрированную) рукопись конца XV в. (БАН, 34.5.30). Рукопись эта принадлежала в XVII в. польско-литовским магнатам Радзивиллам (откуда и ее название); затем попала в Восточную Пруссию (Кенигсберг), где с нее по приказу Петра I была снята копия; в 1758 г. была захвачена как военный трофей в Семилетней войне и отвезена в Петербург, в конце XVIII в. была впервые опубликована. Чрезвычайно близка к Радзивиловскому списку летопись Московско-Академическая (или Московско-Академический список Суздальской летописи. - ГБЛ, собр. МДА, № 236); они совпадают с начала вплоть до 6714 (1206) г., до которого доведен текст Л. (далее в Московско-Академической вплоть до 1419 г. следует текст иного происхождения). В ряде мест Л. обнаруживаются пропуски и перестановки текста. Пропущены (из-за утраты листа в рукописи) окончание вводной статьи и Повести временных лет (о «козарской» дани) и известия с 6360 (852) по 6366 (858) г.; пропущен текст с 6697 (1189) г. по начало 6700 (1192) г.; внутри статьи 6694 (1186) г. помещен текст за 6710 (1202)-6711 (1203) гг. Эти дефекты основного списка Л. не отразились в Московско-Академическом списке, но ряд других дефектов присущ обеим летописям. Так, пропущены тексты под 6532 (1024), 6572 (1064), 6582 (1074), 6659 (1151), 6662 (1154)-6663 (1155), 6677 (1169) гг. После статьи 6709 (1201) г. следуют статьи с конца 6711 (1205) по 6714 (1206) г., которыми, в сущности и заканчивается общий текст обеих летописей, но вслед за 6714 г., с нарушением хронологии, в обеих летописях следуют известия за 6711 (1203)-6713 (1205) гг. Поскольку ни Радзивиловский список не может быть возведен к Московско-Академическому списку, ни Московско-Академический список - к Радзивиловскому, то А. А. Шахматов возводил их к общему источнику, который он определял как Л. (именуя рукопись БАН, 34.5.30 Радзивиловским списком этой летописи). Начиная с известия 1138 г. может рассматриваться как третий список Л. еще один памятник - Летописец Переяславля Суздальского, или «Летописец русских царей» (рукопись ЦГАДА, ф. 181, № 279/658). Сходный с Л. текст начинается в этом памятнике с 6646 (1138) г. и продолжается после 6714 г., завершаясь 6722 (1214) г. А. А. Шахматов пришел к заключению, что в основе всех списков Л. лежал Переяславский свод 1214 г., окончание которого утрачено в Радзивиловском и Московско-Академическом списках Л. Сравнение Л. (в трех списках) с Летописью Лаврентьевской обнаруживает существенные расхождения между ними. Рассказывая под 6665 (1157) г. о построении Андреем Юрьевичем Боголюбским церкви в память своего отца, Л. прибавляет: «в Переяславли Новей»; в Лаврентьевской этих слов нет; в рассказе об убийстве Андрея Боголюбского в 6683 (1175) г. Л. называет, в отличие от Лаврентьевской, в числе его убийц Ефрема Моизича; далее здесь говорится, что «володимерцы» не хотели покориться «ростовцем и суждальцем и муромцем» - в Лаврентьевской только «ростовцем». Под 6684 (1176) г., в Лаврентьевской подробно описывается, как брат Андрея Боголюбского «Михалко» (Михаил Юрьевич) по призыву владимирцев пришел во Владимир, вступил в борьбу с ростовцами, со своим племянником Ярополком Ростиславичем и его братьями, захватившими владимирский престол, и победил их; в Л. читается тот же рассказ, но к упоминаниям о подвигах «Михалки» всюду и неизменно добавляется «с братом своим Всеволодом»; на протяжении одной годовой статьи содержится не менее 13 таких добавлений. Под 6685 (1177) г. в Лаврентьевской описывается, как владимирцы потребовали от Всеволода выдачи их пленных врагов - Ростиславичей; летописец не указывает, какова была участь этих пленников (Летописи Ипатьевская и Новгородская первая сообщают об их ослеплении), но сообщает, что люди, ворвавшиеся во двор, кричали: «Хочем слепити и (их)», и что Всеволод не мог «удержати людей, множьства ради их клича»; в Л. нет слов «Хочем слепити и», и рисуется иная версия судьбы пленных: «и пустиша ею из земли». Может быть отмечен еще ряд отличий между Л. и Лаврентьевской (в рассказе о победе Всеволода в 6685 г. упоминаются среди его сторонников «переяславци» и т. д.). А. А. Шахматов и М. Д. Приселков пришли на основании этих разночтений к выводу, что в основе Лаврентьевской летописи (свода 1305 г.) лежал Владимирский свод кон. XII в., где текст летописания предшествующего времени не подвергся еще особенно значительным и тенденциозным переделкам, а в основе Л. (Переяславского свода 1214-1216 г.) - владимирский свод начала XIII в., прославлявший Всеволода Большое Гнездо (составленный при его сыновьях Юрии и Ярославле). Свод начала XIII в., отразившийся в Л., обнаруживает тенденцию составителя к обновлению языка своего источника: он систематически, хотя и не всегда точно, заменяет архаичные выражения раннего летописания (сохранившиеся в Лаврентьевской) более современными и более для него понятными («ложница» - «постельница», «вира» - «вина» и т. д.). Следует отметить, что текст Летописца Переяславля Суздальского в ряде случаев отличается от текста двух остальных списков Л. Так, под 6683 (1175) г. в Л., как и в Лаврентьевской, рассказ об убийстве Андрея Боголюбского завершается молитвой о помиловании «князя нашего и господина Всеволода» - в Летописце Переяславля вместо этого: «князя нашего и господина Ярослава» (княжившего с 1201 г. в Переяславле); сообщая о вокняжении Ярополка Ростиславича после убийства Андрея Летописец Переяславля дважды указывает, что «переяславцы» этого не хотели; в остальных списках Л. (как и в Лаврентьевской) этих слов нет; под 6684 (1176) г. в Летописце Переяславля за победу над Ростиславичами прославляются не только «володимерцы» (как в остальных летописях), но двукратно также и «переяславцы» и т. д. С другой стороны, в ряде случаев оба основных списка Л. отличаются от Лаврентьевской, а Летописец Переяславля с ней сходится. Так, в основных списках Л. при перечислении имен убийц Андрея в 1175 г. нет имен Аньбала, Ясина и Якыма Кучковича - в Летописце Переяславля они названы; в Летописце Переяславля упоминается, что сразу после убийства Андрея «володимерци с радостью» посадили Ярополка (в остальных списках нет; под 6694 (1186) г. Летописец Переяславля, в отличие от остальных списков Л., сообщает о рождении у Всеволода сына Константина, и т. д. Чем объясняются эти различия? Следует ли видеть в Летописце Переяславля специфически переяславскую версию владимирского свода начала XIII в., а в остальных списках Л. - владимирскую? Или же общий протограф Летописца Переяславля Суздальского и Л. переяславским сводом, а оба списка Л. отражали его владимирскую отработку. Вопросы, возникавшие в связи с этими различиями, еще не решены, но бесспорным остается вывод о двух основных редакциях владимирского летописания - своде конца XII - начале XIII в., отразившемся в Лаврентьевской летописи, и своде начала XIII в., представленном Л. Важнейшей особенностью текста Л. являются многочисленные иллюстрации - свыше 600 миниатюр. В Радзивиловском списке XV в. эти миниатюры, очевидно, восходят к его оригиналу - Переяславскому своду 1214-16 гг. (хотя в Московско-Академическом списке иллюстраций нет, но один из дефектов его текста говорит о том, что в ее оригинале они были), а возможно и к Владимирскому своду начала XIII в. Иллюстрации к Л. являются ценным художественным памятником и вместе с тем источником, существенно дополняющим данные письменности. Раннее издание Л., подготовленное в XVIII в. И. А. Таубертом и И. С. Барковым, содержало множество пропусков, произвольных дополнений, поновлений текста и т. д. В дальнейшем текст Л. (Радзивиловского и Московско-Академического списков) использовался для разночтений и дополнений при издании Лаврентьевской летописи (окончание Московско-Академического списка было издано в приложении к ней). Отдельно был издан (в 1851 г.) Летописец Переяславля Суздальского. Рукопись Л. была воспроизведена в 1902 г. фотомеханическим путем. Уже в 1936-1941 гг. М. Д. Приселков подготовил текст Л. с разночтениями по Московско-Академическому списку и Летописцу Переяславля Суздальского; это издание выходит в свет в составе ПСРЛ. Изд.: Библиотека российская историческая, содержащая древние летописи... СПб., 1767, ч. 1. Летопись Нестерова с продолжателями по Кенигсбергскому списку до 1206 г.: Радзивиловская или Кенигсбергская летопись. СПб., 1902, I. Фотомеханическое воспроизведение рукописи. II. Статьи о тексте и миниатюрах рукописи (ОЛДП, вып. 118). Лит.: Шахматов А. А. 1) Исследование о Радзивиловской или Кенигсбергской летописи. - В кн.: Радзивиловская или Кенигсбергская летопись. - ОЛДП, 1902, т. 2, с. 18-114; 2) Заметка о месте составления Радзивиловского (Кенигсбергского) списка летописи. - В кн.: Сборник в честь семидесятилетия Д. И. Анучина. М., 1913, с. 69-75; 3) Обозрение, с. 44-68, 123-124, 228-230, 365; Кондаков Н. П. Заметка о миниатюрах Кенигсбергского списка начальной летописи. - В кн.: Радзивиловская или Кенигсбергская летопись. - ОЛДП, 1902, т. 2, с. 115-127; Сизов В. И. Миниатюры Кенигсбергской летописи. - ИОРЯС, 1905, т. 10, кн. 1, с. 1-50; Ганцов В. М. Особенности языка Радзивиловского (Кенигсбергского) списка летописи. - ИОРЯС, 1927, т. 32, с. 177-242; Артамонов М. И. Миниатюры Кенигсбергской летописи. - Изв. Акад. ист. матер. культуры. Л., 1931, т. 10, вып. 1, с. 1-28; Приселков М. Д. История русского летописания XI-XV вв. Л., 1940, с. 57-63, 82-87; Арциховский А. В. Древнерусские миниатюры как исторический источник. М., 1944; Лихачев Д. С. Русские летописи, с. 278-279, 433-437; Подобедова С. И. Миниатюры исторических рукописей: К истории русского лицевого летописания. М., 1964, с. 49-101; Чернецов А. В. К изучению Радзивиловской летописи. - ТОДРЛ, 1981, т. 36, с. 274-288. Доп.: Лурье Я. С. О происхождении Радзивиловской летописи. - Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1987, т. 18, с. 64-83. Я. С. Лурье

ЛЕТОПИСЬ СИМЕОНОВСКАЯ

Летопись Симеоновская - летопись кон. XV в., сохранившаяся в единственном полном списке XVI в. (БАН, 16.8.25; фрагмент той же летописи дошел также в сборнике ЦГАДА, собр. Мазурина, № 289). Открыта А. А. Шахматовым, назвавшим летопись по имени одного из владельцев ее рукописи - книжного справщика XVII в. Никифора Симеонова. В единственном списке Л. С. нет начальной части и текст начинается с 6685 (1177) г. Первая часть Л. С. до 1391 г. близка к Летописи Троицкой и вместе с Летописцем Рогожским содержит Тверскую редакцию 1412 г. общерусского свода кон. XIV или нач. XV в. - протографа летописи Троицкой. Вторая часть Л. С. близка к летописным сводам Московским великокняжеским 1479 г. и кон. XV в.; эта часть начинается с 6918 (1410) г., и возникающая таким образом дублировка 6918-6920 гг. свидетельствует о соединении в Л. С. двух разных источников. Влияние Московского свода обнаруживается и в первой части Л. С. - из этого свода заимствованы летописные фрагменты 6743-6745 (1235-1237), 6747-6757 (1239-1249), 6869-16872 (1361-1364) и 6909-6916 (1401-1408) гг. Вторая часть Л. С. обрывается на 7002 (кон. 1493) г., но по характеру своих известий Л. С. ближе к Московскому своду 2-й пол. 90-х гг. XV в., отразившемуся в Мазуринском виде «Летописца от 72-х язык» и в Летописи Новгородской Хронографической, чем к Московскому своду кон. XV в., сохранившемуся в Уваровском списке. Как и в других летописях 2-й пол. 90-х гг. (Летописный свод Сокращенный Мазуринского вида, Летопись Новгородская Хронографическая), в Л. С. не упоминается о «крестном целовании» Ивана III братьям Андрею и Борису, данном во время «стояния на Угре» (см. Повести о стоянии на Угре) - очевидно, в связи с тем, что «крестное целование» к тому времени было нарушено, а оба брата погибли. Перечень князей и владык в начале Л. С. доведен до кон. XV в.; имена великих князей, занимавших престол, последовательно написаны здесь киноварью, последним из них назван внук Ивана III «Дмитрей от Елены Волошанкы». Составление Л. С. с наибольшей вероятностью может быть поэтому отнесено к 1498-1502 гг., когда Дмитрий-внук был объявлен соправителем Ивана III и торжественно коронован шапкой Мономаха. Однако список рязанских епископов продлен в этом перечне до нач. XVI в.; особый интерес составителя Л. С. к Рязани обнаруживается во включении нескольких специально рязанских известий и выделении их киноварными заголовками. Дошедший до нас список Л. С. принадлежал Волоколамскому монастырю, и такой специальный интерес к Рязани может быть поэтому объяснен рязанским происхождением волоколамского игумена нач. XVI в. (впоследствии митрополита) Даниила. Изд.: ПСРЛ. СПб., 1913. Т. 18. Лит.: Шахматов А. А. 1) Симеоновская летопись XVI в. и Троицкая летопись начала XV в. СПб., 1910 (отд. отт.: ИОРЯС. 1900. Т. 5, кн. 2); 2) Статья «Летописи» из «Нового энциклопедического словаря Брокгауза-Ефрона» // Обозрение. С. 367; Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л., 1947. С. 439-440; Лурье Я. С. 1) Из истории русского летописания XV в. // ТОДРЛ. М.; Л., 1955. Т. 11. С. 165-172; 2) Общерусские летописи XIV-XV вв. Л., 1976. С. 26-27, 54-55, 241-251; 3) О московском летописании конца XIV в. // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1979. Т. 11. С. 3-19; Кузьмин А. Г. Рязанское летописание. М., 1956. С. 14-20; Бережков Н. Г. Хронология русского летописания. М., 1963. С. 26-27, 349-352; Клосс Б. М. 1) О времени составления русского Хронографа // ТОДРЛ. Л., 1971. Т. 26. С. 255; 2) Деятельность митрополичьей книгописной мастерской в 20-30-х годах XVI в. и происхождение Никоновской летописи // Древнерусское искусство: Рукописная книга. М., 1972. С. 324; 3) Никоновский свод и русские летописи XVI-XVII вв. М., 1980. С. 25-29; Клосс Б. М., Лурье Я. С. Русские летописи XI-XV вв.: (Материалы для описания) // Методические рекомендации по описанию славяно-русских рукописей для Сводного каталога рукописей, хранящихся в СССР. М., 1976. Вып. 2, ч. 1. С. 112-113. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. Я. С. Лурье

ЛЕТОПИСЬ СОФИЙСКАЯ I

Летопись Софийская I (далее: СIЛ) - летопись XV в., сохранившаяся во множестве списков и лежащая в основе всех общерусских летописей 2-й пол. XV-XVI в. Дошла в двух редакциях: старшей (списки Карамзина - ГПБ, F.IV.298 и Оболенского - ЦГАДА, ф. 135, рубр. 2, № 3), доведенной до 6926 (1418) г., и младшей, в которой текст продолжен до 2-й пол. XV в.; один из списков младшей редакции CIЛ - список Царского - доведен до 1508 г. и отражает влияние Летописного свода Сокращенного и великокняжеского летописания нач. XVI в. В науку СIЛ была введена уже с нач. XIX в.; в 1821 г. издана П. Строевым (вместе с Летописью Софийской II), в 1851 г. - в ПСРЛ (с пропусками текста); в 1926 г. CIЛ была вновь переиздана в ПСРЛ, но издание не завершено. Название СIЛ, данное ей в науке, связано с вступительной частью СIЛ, имеющей наименование «Софийский временник» (и восходящей, очевидно, к Начальному своду XI в.). Первоначально CIЛ рассматривалась исследователями как новгородская по своему происхождению летопись. А. А. Шахматов обратил внимание, что текст CIЛ на всем протяжении до 1418 г. (окончание старшей редакции CIЛ) совпадает с текстом Летописи Новгородской IV; он сделал из этого вывод, что в основе CIЛ и Новгородской IV лежит общий протограф - свод 1448 г., или Новгородско-Софийский свод. Свод этот, в свою очередь, представлял собою, по мнению А. А. Шахматова, соединение двух источников - Новгородской летописи 20-х гг. XV в. («Софийского временника») и общерусского «Владимирского полихрона» 1421 г. Соединение этих двух источников и создание Новгородско-Софийского свода было, по мнению Шахматова, осуществлено в Новгороде в 30-х или 40-х гг. М. Д. Приселков принял основную текстологическую схему А. А. Шахматова, но предполагал, что общий протограф CIЛ и Новгородской IV летописи был не новгородским, а общерусским (митрополичьим) сводом. Исследования последнего времени поставили под сомнение существование у Новгородско-Софийского свода особого общерусского источника - «Владимирского полихрона» 1418-1421 гг.: прямым отражением этого Полихрона А. А. Шахматов считал Хронограф Русский и Летопись Ермолинскую, но исследование обоих этих памятников дает основание сделать вывод, что в их основе лежит не общерусское летописание нач. XV в. (Полихрон), а более поздние летописи (кон. XV в.). Полное сопоставление CIЛ и НIVЛ обнаруживает, что текст общего протографа передан в CIЛ лучше - без каких-либо заметных добавлений; в НIVЛ текст сокращен и значительно пополнен новгородскими известиями. Можно предполагать поэтому, что общий протограф CIЛ и НIVЛ не опирался на общерусский Полихрон, а сам был общерусским (митрополичьим) сводом, соединявшим общерусское летописание (близкое к Летописи Троицкой), новгородское, суздальско-ростовское (частично сходное с Летописью Московско-Академической), южнорусское (частью совпадающее с Летописью Ипатьевской), псковское и тверское. Среди общерусских известий CIЛ - НIVЛ содержится и ряд таких, которые (особенно широко - в разделе за кон. XIV - нач. XV в.) отсутствуют в доступных нам источниках, например рассказ 6914 (1406) г. о Юрии Смоленском и Юлиании Вяземской, не совпадающее с другими летописями известие о нашествии Едигея в 6917 (1408) г. (в НIVЛ читается «ярлык Едигея» Василию I) и др. Общий текст CIЛ, НIVЛ и близкой к ней Летописи Новгородской Карамзинской (далее: НК) доходит до 1418 или (судя по НК) 1425 г.; протограф этих летописей был составлен, очевидно, во 2-й четв. XV в. Опираясь на одно из известий, А. А. Шахматов определил его как «свод 1448 г.». Свод этот был летописью, составленной в период значительного ослабления московских великих князей в результате феодальной войны 30-40-х гг. и занимавшей относительно нейтральную позицию в междукняжеских спорах, которые сводчик решительно осуждал, призывая к национальному объединению и к борьбе с «погаными»; составитель свода считал законным право Новгорода, подчиненного великокняжеской власти, изгонять и вновь приглашать к себе князей-военачальников. CIЛ содержит ряд больших летописных повестей и отдельных памятников, сокращенных, переданных в другой редакции или совсем не сохранившихся в НIVЛ. Это повести о убиении Андрея Боголюбского в 6683 (1175) г., битве на Калке 6732 (1224) г. и нашествии Батыя 6745-6746 (1237-1238) гг., основанные на Летописях Лаврентьевской, Новгородской I и Ипатьевской, агиографического характера повести о житии Александра Невского, Довмонте, Сказание о убиении в орде князя Михаила Черниговского, Житие Михаила Ярославича Тверского, Повесть о взятии Царьграда фрягами в 6712 (1204) г., Послание новгородского владыки Василия о земном рае под 6855 (1347) г., текст «Русской Правды» и т. д. Через CIЛ вошли в русское летописание и подробные Повести о Куликовской битве, нашествии Тохтамыша и Слово о житьи и о преставлении великаго князя Дмитрия Ивановича, царя Рускаго, сохранившиеся и в НIVЛ и восходящие, очевидно, к общему протографу обеих летописей - «своду 1448 г.». CIЛ, включающая, вслед за своим протографом, все эти повести, представляет собой один из значительнейших памятников древнерусской литературы. В CIЛ младшей редакции текст после 1418 г. продолжается; однако сама эта редакция содержит не «свод 1448 г.», а его частично сокращенную, а частично дополненную версию. Наиболее ясное представление об этой редакции дает ее Бальзеровский список (ЛОИИ, колл. 11, № 23), где текст доведен до 6964 (1456) г. с дополнительными известиями и завершающей летопись повестью о походе на Новгород в 6979 (1471) г. - «Словеса избранна от святых писаний... о гордости величавых мужей новгородских». Редакции 1456 г. присуща некоторая двойственность: рассказ о борьбе за престол между Василием II и галицкими князьями лаконичен и беспристрастен по тону; составитель именует великим князем не только Василия II, но в двух случаях и его соперников - галицких князей. Часть известий из «свода 1448 г.» редактор 1456 г. не счел возможным воспроизвести; этим, видимо, объясняются пропуски ряда годов в известиях после 1419 г. С другой стороны, редактор CIЛ младшей редакции переделывал, хотя и непоследовательно, известия старшей редакции о новгородских вольностях, резко осуждая эти вольности. Изд.: Софийский временник, или Русская летопись с 362 г. по 1534 г. / Издал П. Строев. М., 1820. Ч. 1; ПСРЛ. СПб., 1853. Т. 5-6; 2-е изд. Л., 1926, Т. 5. Лит.: Тихомиров И. А. Обозрение состава московских летописных сводов // ЛЗАК. СПб., 1895. Вып. 10. С. 78; Шахматов А. А. 1) Разбор сочинения И. А. Тихомирова «Обозрение летописных сводов Руси Северо-Восточной». СПб., 1899. С. 40-53; 2) Общерусские летописные своды XIV и XV вв. // ЖМНП. 1900. Ч. 331, отд. 2. С. 90-176; 3) Обозрение. С. 208-221; Приселков М. Д. История русского летописания XI-XV вв. Л., 1940. С. 142-164; Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л., 1947. С. 451-453; Лурье Я. С. 1) Общерусские летописи XIV-XV вв. Л., 1976. С. 67-121; 2) Из наблюдений над летописанием первой половины XV в. // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 39. С. 299-304; Кучкин В. А. Тверской источник Владимирского Полихрона // Летописи и хроники. 1976. М., 1976. С. 102-112. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. Я. С. Лурье

ЛЕТОПИСЬ СОФИЙСКАЯ II

Летопись Софийская II (далее: СIIЛ) - летопись нач. XVI в., сохранившаяся в двух списках - Архивском (ЦГАДА, ф. 181, № 371) 1-й четв. XVI в. и Воскресенском (ГИМ, Воскр. собр., бумажное, № 154) сер. XVI в. СIIЛ была издана уже в нач. XIX в., а в 1851 г. - в составе ПСРЛ. Историки XIX в. обращали внимание на наличие в СIIЛ записей, составленных «в лагере, враждебном правительству». А. А. Шахматов обратил внимание на то, что текст СIIЛ с кон. XIV в. по 1518 г. совпадает с текстом Летописи Львовской; он предположил поэтому, что в основе обеих летописей лежит свод 1518 г. А. Н. Насонов отметил, что вплоть до кон. 80-х гг. XV в. общий протограф СIIЛ и Львовской резко отличается от великокняжеского летописания, обнаруживая сочувствие к оппозиционному митрополиту Геронтию, а далее становится с ним сходным; А. Н. Насонов считал, что в основе свода 1518 г. лежал митрополичий свод 1489 г. Однако, несмотря на то что в споре Геронтия с Иваном III СIIЛ стоит на стороне митрополита, в этом своде встречаются критические замечания и по адресу Геронтия (обвинение в «неверии» в чудеса от гроба Феогноста и «небрежении» к его мощам). Очевидно, свод, лежащий в основе свода 1518 г., - неофициально-митрополичий, а неофициальный (монастырский). Состав СIIЛ и ее источников может быть определен лишь частично. Поздний Воскресенский список содержит до кон. XIV в. Летопись Софийскую I (поэтому и сама СIIЛ была названа Софийской); текст Архивского списка начинается только с 1397 г., но, поскольку в начале этой рукописи недостает всего 25 листов, ясно, что CIЛ здесь помещена быть не могла. Свод 1518 г., лежащий в основе СIIЛ и Львовской, восходил к различным источникам. При его составлении были использованы официальные документы, связанные с Флорентийским собором 1439 г.; отразились в нем Летописный свод Московский великокняжеский кон. XV в. с дополнением до нач. XVI в., ростовский свод, отразившийся в Летописи Типографской, и свод-протограф Летописного свода Сокращенного и Летописи Ермолинской. Но наиболее оригинальными являются разделы свода 1518 г., восходящие к неофициальному своду 80-х гг. К их числу принадлежат житийные повести, написанные митрополичьим дьяком Родионом Кожухом, который, возможно, имел отношение к составлению свода 80-х гг., а также пространный рассказ о строительстве Успенского собора, отличающийся от помещенного в великокняжеской летописи, и о деятельности его строителя - Аристотеля Фиорованти, рассказ о трусливом поведении Ивана III во время стояния на Угре (см. Повести о стоянии на Угре), дополняющий помещенный здесь же рассказ из летописи Типографской, ряд известий о событиях, не упомянутых в других летописях, - об отравлении первой жены Ивана III Марии, о несправедливых поступках великого князя по отношению к братьям, о соучастии Ивана III в нападении Менгли-Гирея на Киев в 6990 (1482) г., о жестокой казни врача Антона и т. д. К числу памятников, заимствованных сводом 1518 г. из свода 80-х гг., принадлежало, очевидно, и помещенное в СIIЛ и Львовской «Хожение за три моря» Афанасия Никитина. Окончание текста в Архивском списке СИЛ совпадает с окончанием свода 1518 г.; заключительная часть того же свода за 1483-1518 гг. отразилась также в Уваровском виде «Летописца от 72-х язык». В Воскресенском списке текст СIIЛ продолжен до 1534 г. и завершается Повестью о смерти Василия III, помещенной также в Летописи Новгородской Дубровского. До 1526 г. текст в Воскресенском списке СИЛ обнаруживает черты сходства с текстом летописей Воскресенской и Вологодско-Пермской (2-я редакция); все они, возможно, восходят к общему протографу. Изд.: Софийский временник, или Русская летопись с 362 по 1534 г. / Издал П. Строев. М., 1821. Ч. 2; ПСРЛ. СПб., 1853. Т. 6. С. 115-358. Лит.: Тихомиров И. А. Обозрение состава московских летописных сводов. М., 1896. С. 74; Шахматов А. А. 1) Разбор сочинения И. А. Тихомирова «Обозрение летописных сводов Руси Северо-Восточной». СПб., 1899. С. 21, 41-48; 2) Ермолинская летопись и Ростовский владычный свод. СПб., 1904. С. 13-17, 22-24, 80-83; Лавров Н. Ф. Заметки о Никоновской летописи // ЛЗАК. Л., 1927. Т. 1 (34). С. 64-71; Насонов А. Н. 1) Летописные памятники Тверского княжества // Изв. АН СССР. XII сер. Л., 1930. № 9. С. 714-721; 2) История русского летописания XI - начала XVIII в. М., 1969. С. 305-307, 369-376, 460; Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л., 1947. С. 453-454; Зимин А. А. Россия на пороге нового времени: (Очерки политической истории России первой трети XVI в.). М., 1972. С. 39-40; Лурье Я. С. 1) Независимый летописный свод конца XV в. - источник Софийской II и Львовской летописей // ТОДРЛ. Л., 1973. Т. 27. С. 164-165; 2) Общерусские летописи XIV-XV вв. Л., 1976. С. 210-213, 223-240; Клосс В. М., Назаров В. Д. Рассказы о ликвидации ордынского ига на Руси в летописании конца XV в. // Древнерусское искусство XIV-XV вв. М., 1984. С. 305-313. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. Я. С. Лурье

ЛЕТОПИСЬ ТВЕРСКАЯ

Летопись Тверская (или Тверской сборник) - летопись XVI в., содержащая значительные фрагменты тверского летописания с кон. XIII по кон. XV в. Л. Т. дошла в трех списках XVII в. западнорусского происхождения - Погодинском (ГПБ, собр. Погодина, № 1414; по этому списку Л. Т. издана в ПСРЛ), Забелинском (ГИМ, Музейск. собр., № 2886) и Толстовском (ГПБ, F.IV.214). Первая часть Л. Т., до 6793 (1285) г., представляет собой ростовский летописный свод, близкий к Летописям Ермолинской и Львовской; в Л. Т. обнаруживаются также значительные заимствования из Летописи Новгородской I. Судя по заметкам, помещенным в Л. Т. под 6496 и 6527 гг., составитель всего Тверского сборника был ростовцем, писавшим в 1534 г.; очевидно, он включил в свою компиляцию тверскую летопись кон. XV в., оказавшуюся в его руках. На протяжении 6793-6883 гг. текст Л. Т. (за исключением раздела за 6849-6871 гг. ростовского происхождения) совпадает (до 6836 г. полностью, далее - частично) с текстом Летописца Рогожского; текст за 6822-6848 гг. сходен также с тверским летописным фрагментом 6822-6852 гг., найденным А. Н. Насоновым. Уже А. Н. Насонов высказал предположение, что источником Л. Т. и Рогожского летописца был тверской летописный свод 1375 г., прекращенный в связи с неудачей тверского князя Михаила Александровича в борьбе за престол великого князя владимирского. Но общим протографом Л. Т. и Рогожского летописца был, по мнению А. Н. Насонова, не самый свод 1375 г., а его редакция 1455 г., составленная в Твери под влиянием «свода 1448 г.» - общего протографа Летописей Софийской I и Новгородской IV. Однако никаких черт влияния общего лротографа СIЛ и НIVЛ в совпадающем тексте Л. Т. и Рогожского летописца не обнаруживается. Их сходный текст отражает влияние другого общерусского памятника - свода 1408 г., читавшегося в Летописи Троицкой или в предшествовавшем ей общерусском своде кон. XIV в. Из этого источника попали, очевидно, в протограф Рогожского летописца и Л. Т. известия о «тишине великой» при Иване Калите, о благополучном возвращении из Орды на Русь московских князей, пожалованных «богом и царем», и т. д. Любопытно, что всех этих известий нет в тверском летописном фрагменте 6822-6852 гг.; этот фрагмент, очевидно, отражал первоначальный текст тверского свода 1375 г., а Рогожский летописец и Л. Т. - его редакцию нач. XV в испытавшую влияние московского летописания. Текст Л. Т. дает основания для предположения о вероятном наименовании тверского свода 1375 г. В разделе, читающемся в Погодинском и Забелинском списках (в Толстовском его нет) после 1402 г. и озаглавленном «Предисловие летописца княжения Тферскаго благоверных князей Тферских», говорится, что, прославляя тверского великого князя Михаила Александровича, автор опирается на более ранний летописец - «якоже Володимирский полихрон... яве указует и пречестнейша сего в князех являет, словуще имя Михаила Александровича». Очевидно, тверской свод 1375 г., составленный в подкрепление прав Михаила Александровича на владимирский престол, и назывался «Владимирским полихроном». В Л. Т. текст летописного свода 1375 г. был продолжен тверскими известиями вплоть до 1486 г. - времени присоединения Твери к Русскому государству Однако характер тверского свода, использованного в этой части Л. Т., не вполне ясен. В двух случаях текст Л. Т. оказывается сходным с текстом тверской редакции 1412 г. общерусского свода нач. XV в., отразившейся в Рогожском летописце и Летописи Симеоновской: совпадают известие 1392 г. о присоединении Нижнего Новгорода и фрагмент рассказа о событиях, предшествовавших нашествию Едигея. В основном тверские известия за XV в. в Л. Т. фрагментарны и не выражают позиции тверских князей. Отрывок из тверской великокняжеской летописи сохранился, по-видимому, в составе внелетописного памятника - Похвального слова великому князю Борису Александровичу тверского инока Фомы, но отрывок этот не имеет ничего общего с текстом Л. Т. Возможно, что в Л. Т. до нас дошел текст иной тверской летописи, несвязанной с великокняжеской властью. Изд.: ПСРЛ. СПб., 1863. Т. 15 (фототипическое воспроизведение: М., 1965). Лит.: Тихомиров И. А. О сборнике, именуемом Тверской летописью // ЖМНП. 1876. № 12, отд. 2. С. 262-308; Шахматов А. А. 1) Разбор сочинения И. А. Тихомирова «Обозрение летописных сводов Руси Северо-Восточной». СПб., 1899. С. 93-109; 2) Общерусские летописные своды XIV и XV вв. // ЖМНП. 1900. № 9. С. 148; 3) Ермолинская летопись и Ростовский владычный свод. СПб., 1914. С. 26-38 (отд. отт.: ИОРЯС. 1903-1904. Т. 8, кн. 3; Т. 9, кн. 1); 4) Обозрение. С. 372; Насонов А. Н. 1) Летописные памятники Тверского княжества// Изв. АН СССР. VII сер. Л., 1930. № 9. С. 709-772; 2) О тверском летописном материале в рукописях XVII в. // АЕ за 1957 г. М., 1958. С. 26-40; Лурье Я. С. 1) Роль Твери в создании Русского национального государства // Учен. зап. ЛГУ. 1939. № 36. С. 97-101; 2) Общерусские летописи XIV-XV вв. Л., 1976. С. 49-55; 3) Из наблюдений над летописанием первой половины XV в. // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 39. С. 294-298; Дубенцов Б. И. К вопросу о так называемом «Летописце княжения Тферскаго» // ТОДРЛ. М.; Л., 1957. Т. 13. С. 118-157; Кучкин В. А. 1) Повести о Михаиле Тверском. М., 1974. С. 119-134; 2) Арсений Николаевич Насонов: Биография и творческий путь // Летописи и хроники. 1973 г. М., 1974. С. 12. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. Я. С. Лурье

ЛЕТОПИСЬ ТИПОГРАФСКАЯ

Летопись Типографская - летопись кон. XV - нач. XVI в. Дошла в двух редакциях - Синодальной и Академической. Впервые Синодальный список Л. Т. (ГИМ, Синод. собр., № 789), принадлежавший Синодальной типографии, был опубликован еще в кон. XVIII в.; в 1921 г. Л. Т. была издана в ПСРЛ А. А. Шахматовым по двум спискам - Синодальному и Толстовскому (ГПБ, F.IV.218). Установив, что текст обоих списков сходен до 1484 г., А. А. Шахматов пришел к выводу, что в основе Л. Т. лежит свод 1484 г.; судя по содержанию, свод этот мог быть определен как ростовский владычный (архиепископский). А. Н. Насонов обнаружил ряд списков Л. Т., близких к Толстовскому (списки Академический, Оболенского и др.), и определил их как особую Академическую редакцию Л. Т. (по-видимому, возможно выделение еще нескольких редакций). Сопоставляя обе редакции Л. Т. (Синодальная редакция известна по единственному Синодальному списку), можно установить, что первичным является текст Академической редакции, последовательно доведенный до 6998 (1488/89) г. (далее следуют приписки, расходящиеся в отдельных списках). Известия Академической редакции за 1484 и 1485 гг. логически связаны между собой (рассказ о попытке отставки митрополита Геронтия); отсутствие этого текста, начиная с 1485 г., в Синодальной редакции было, очевидно, следствием сокращения. Таким образом, основой Л. Т. можно считать летописный свод 1489 г. Свод этот состоит из двух частей. Первая его часть, доходящая до 6931 (1423) г., представляет собой сокращенное изложение Летописного свода Московского великокняжеского 1479 г. Небольшие дополнения к этому тексту в Л. Т. связаны с Ростово-Суздальской землей и ростовской епархией; упоминается, что древняя княгиня Ольга была дочерью князя Олега, и др. Текст второй части Л. Т. также довольно краток (особенно за 20-60-е гг.), но оригинален и включает целую серию известий, связанных с Ростовом и ростовской епархией. С исчерпывающей полнотой сообщается здесь о сменах ростовских владык (архиепископов). Рассказывая о столкновении ростовского архиепископа Вассиана Рыло с митрополитом Терентием, Л. Т. проявляет явное сочувствие ростовскому владыке. Наиболее ярким рассказом Л. Т. является Повесть о стоянии на Угре в 1480 г.; повесть эта в нескольких местах близка к публицистическому Посланию на Угру архиепископа Вассиана. Как в этой повести, так и в ряде других известий обнаруживается независимая позиция летописца по отношению к великокняжеской власти. Так, рассматривая процесс объединения Руси с московской точки зрения (в рассказе о присоединении Новгорода москвичи именуются «нашими»), летописец тем не менее излагает с нейтральных позиций борьбу Василия II с Шемякой, осуждает нападение Менгли-Гирея на Киев в 6991 (1483) г. (в Московском своде поход этот рассматривается как справедливое возмездие польско-литовскому королю) и репрессии Ивана III в присоединенных землях - Новгороде и Твери. Составленный после смерти ростовского владыки Вассиана Рыло в 1481 г. свод, лежащий в основе Л. Т., был, очевидно, летописью, связанной с ростовской епархией, но имевшей неофициальный характер. В Синодальной редакции текст этого свода продолжен до 1497 г. - это окончание сходно с Прилуцким видом «Летописца от 72-х язык». Протограф Л. Т. оказал влияние на другой неофициальный летописный свод, отразившийся в Летописях Львовской и Софийской II. Изд.: Летописец, содержащий Российскую историю от 6714 (1206) до 7024 (1534) лета... М., 1784; 2-е изд. М., 1853; ПСРЛ. Пг., 1921. Т. 24. Лит.: Шахматов А. А. 1) Ермолинская летопись и ростовский владычный свод. СПб., 1904. С. 24-25, 82-83; 2) Обозрение. С. 284-301; Лихачев Д. С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л., 1947. С. 457-458; Насонов А. Н. История русского летописания XI - начала XVIII в. М., 1969. С. 119-120, 376-378, 389-394, 402-409; Лурье Я. С. Общерусские летописи XIV-XV вв. Л., 1976. С. 210-223; Клосс Б. М., Лурье Я. С. Русские летописи XI-XV вв.: (Материалы для описания) // Методические рекомендации по описанию славяно-русских рукописей для Сводного каталога рукописей, хранящихся в СССР. М., 1976. Вып. 2, ч. 1. С. 113-122. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. Я. С. Лурье

ЛЕТОПИСЬ ТРОИЦКАЯ

Летопись Троицкая - летопись нач. XV в., доведенная до 1408 г., известная историкам XVIII - нач. XIX в. в единственном «харатейном» (пергаменном) списке и сгоревшая в 1812 г. Л. Т. была широко привлечена Н. М. Карамзиным для его «Истории гоcударства Российского»; текст Л. Т. сохранился в цитатах Н. М. Карамзина и в разночтениях к начальной части (до 907 г.) первого незавершенного издания 1804 г. Летописи Лаврентьевской. А. А. Шахматов, открыв Летопись Симеоновскую, установил ее сходство с Л. Т. (судя по цитатам Карамзина); сходный текст, начиная частично с 1328 г. и полностью с 1375 г., имеет и Летописец Рогожский. М. Н. Тихомиров обнаружил также многочисленные совпадения с Л. Т. в Летописце Владимирском XVI в. На основании перечисленных источников (кроме Владимирского летописца) М. Д. Приселков предпринял реконструкцию Л. Т., опубликованную в 1950 г. (посмертно). Текст отдельных частей Л. Т. может быть восстановлен с разной степенью достоверности. Наиболее достоверны тексты из разночтений к первому изданию Лаврентьевской летописи и из аннотированных цитат Карамзина. Наряду с такими цитатами М. Д. Приселков привлекал также ряд цитат, не имевших прямой ссылки на Л. Т., - в тех случаях, когда Н. М. Карамзин не ссылался на иные летописи и соответствующие цитаты не обнаруживались в других известных нам летописях. При реконструкции М. Д. Приселков опирался на Лаврентьевскую летопись (до ее окончания под 1305 г., поскольку остальные источники свидетельствуют о почти полной идентичности обеих летописей) и Симеоновскую (с 1177 г., поскольку с этого года начинается единственный дефектный список данной летописи). Однако в нескольких местах (1235-1237, 1239-1249, 1361-1364, 1401-1408 гг.) Симеоновская отходит от Л. Т., заменяя ее текст вставками из Летописного свода Московского великокняжеского 1479 г. Для реконструкции Л. Т. за 1361-1364 гг. Приселков обращался еще к Рогожскому летописцу, и правильность этого выбора была подтверждена Владимирским летописцем, текст которого оказался в соответствующих местах сходным с Рогожским. Наибольшие трудности представляет реконструкция Л. Т. в ее конечной части - после 6899-6900 (1391-1392) гг.: здесь текст Симеоновской летописи и Рогожского летописца существенно отличается от текста Л. Т., насколько мы можем судить о нем цо цитатам Н. М. Карамзина; при реконструкции этой части М. Д. Приселков обращался к Летописному своду Московскому великокняжескому кон. XV в. (в передаче Летописи Воскресенской), но текст его отражает Л. Т. (или ее протограф - свод 1408 г.) лишь как один из источников. При дальнейших попытках реконструкции Л. Т. следовало бы использовать Летопись Белорусскую I (но тоже лишь до 6893 (1385) г.), ряд своеобразных известий которой совпадает с Рогожским летописцем и, вероятно, восходит к Л. Т. (или к лежащему в ее основе своду). Несмотря на неизбежные пробелы в реконструкции, текст Л. Т. на его основном протяжении может быть определен с достаточной степенью полноты; мы можем представить себе источники и основной характер Л. Т. Основным источником Л. Т. был свод нач. XIV в., дошедший до нас в составе Лаврентьевской летописи. Сопоставление с Лаврентьевской обнаруживает, что, несмотря на ряд совпадений (даже дефектных мест), Л. Т. не восходила к Лаврентьевской; ряд индивидуальных ошибок и пропусков списка Лаврентия не отразило» в Л. Т., и текст ее в этих местах более первичен. Следовательно, Л. Т. восходила не к Лаврентьевской, а к ее протографу - своду 1305 г. Начиная с XIV в. свод 1408 г., сохранившийся в Л. Т., пополнял текст своего протографа - свода 1305 г. по какой-то довольно бедной материалом московской княжеско-митрополичьей летописи, новгородскому летописанию (отразившемуся в Летописи Новгородской I), суздальской, ростовской, тверской и иным летописям. Однако определение источников свода 1408 г. затрудняется тем обстоятельством, что кроме НIЛ до нас не дошли параллельные летописи XIV в. и сравнительно-историческое исследование здесь крайне затруднительно. Сама Л. Т. содержала (судя по цитате Карамзина) в своей конечной части ссылку на какую-то предшествующую ей по времени летопись - «Летописец великий русский», доведенный до «князя нынешнего» (Василия I, вступившего на престол в 1389 г.), но что представлял собой этот «Летописец» - неясно. Если это был московский летописец, то, очевидно, его известия были полностью использованы сводом 1408 г. - во всяком случае в более позднем летописании фонд московских известий XIV в. не выходит за пределы соответствующего фонда в Л. Т. По своему характеру Л. Т. (свод 1408 г.) представляла собой летопись, составленную, очевидно, при митрополичьем дворе вскоре после смерти митрополита Киприана в 1406 г. Примирение Киприана в 1389-1390 гг. (при Василии I) с великокняжеской властью предопределило общие промосковские тенденции Л. Т.: победа Ивана Калиты над Тверью в 1327 г. рассматривалась как начало «тишины великой» для Руси, получение суздальским князем великокняжеского (владимирского) престола осуждалось как пожалование «не по отчине, не по дедине». Однако к Дмитрию Донскому, изгнавшему в 1382 г. Киприана, Л. Т. относится с явной недоброжелательностью, положительно оценивает его противников - великих князей Ольгерда Литовского и Михаила Александровича Тверского. Еще решительнее, чем Дмитрия Донского, Л. Т. осуждает новгородцев, не признавших власти Киприана. Очень осторожна позиция свода 1408 г. в вопросе об отношениях с Ордой - к тверским выступлениям против хана сводчик относится явно отрицательно; рассказ Л. Т. о «великой победе» на Дону в 1380 г. краток и маловыразителен. Это объясняется, очевидно, тем, что свод был составлен после похода Тохтамыша в 1382 г. и Едигея в 1408 г. Литературные вкусы летописца сказались в ряде рассказов, включающих игру слов («за Пьяною пьяни», «подав плещи, Плещеев побеже») и «плетение словес». На основе свода 1408 г. или предшествующего ему свода кон, XIV в. возникла тверская редакция общерусского свода, доведенная до 1412 г. и отразившаяся в Симеоновской летописи, Рогожском летописце и Летописи Никоновской. Изд.: Приселков М. Д. Троицкая летопись: Реконструкция текста. М.; Л., 1950. Лит.: Шахматов А. А. 1) Симеоновская летопись XVI в. и Троицкая начала XVI в. СПб., 1910 (отд. отт.: ИОРЯС. 1900. Т. 5, кн. 2); 2) Обозрение. С. 38-43; Приселков М. Д. О реконструкции текста Троицкой летописи 1408 г., сгоревшей в Москве в 1812 г. // Учен. зап. Ленингр. гос. пед. ин-та. Л., 1939. Т. 19. С. 5-42; Тихомиров М. Н. Краткие заметки о летописных произведениях в рукописных собраниях Москвы. М., 1962. С. 14-19; Бережков Н. Г. Хронология русского летописания. М., 1963. С. 39-40; Муравьева Л. Д. 1) Новгородские известия Владимирского летописца // АЕ за 1966 г. М., 1968. С. 37-40; 2) Об общерусском источнике Владимирского летописца // Летописи и хроники. 1973. М., 1974. С. 146-148; Лурье Я. С. 1) Троицкая летопись и московское летописание XIV в. // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1974. Т. 6. С. 79-106; 2) Общерусские летописи XIV-XV вв. Л., 1976. С. 23-30, 36-66; 3) О московском летописании конца XIV в. // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1979. Т. 11. С. 3-19; Кучкин В. А. К истории каменного строительства в Московском Кремле в XV в. // Средневековая Русь. М., 1976. С. 293-297. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. Я. С. Лурье

ЛЕТОПИСЬ УВАРОВСКАЯ

См.: Летописец от 72-х язык

ЛЕТОПИСЬ УСТЮЖСКАЯ

Летопись Устюжская (иначе: Устюжский летописец, Устюжский летописный свод, Архангелогородский летописец) - летопись, составленная в нач. XVI в. на севере Русского государства, но имеющая общерусский характер. Начальная часть Л. У. весьма своеобразна и не находит близких аналогий в других летописях; однако едва ли можно видеть здесь следы древнейшего летописания, не отразившегося в Повести временных лет и Начальном своде, - скорее это следы литературного творчества XV-XVI вв. С 6694 (1186) по 6981 (1473) г. Л. У. сходна с Летописным сводом Сокращенным, можно предполагать, что в основе всех этих памятников (и нескольких других, в частности Летописи Ермолинской) лежал общий источник - севернорусский (Кирилло-Белозерский) свод 70-х гг. XV в., в ряде случаев переданный в Л. У. ближе к оригиналу, чем в других летописях. Северно-русский свод 70-х гг. восходил, по-видимому, к общему протографу с ростовским сводом нач. XV в., отразившемуся в Летописи Московско-Академической, чем и объясняются совпадения этой летописи с Л. У. Наряду с общерусскими известиями в Л. У. уже начиная с XII в. (рассказ 6770 г. о крестившемся татарском «ясащике» Буге-богатыре, известия 6901, 6906, 6944, 6958, 6976 гг.) читаются местные устюжские известия; с 70-х гг. XV в. эти известия становятся особенно обильными. В известии 6985 (1477) г. отразилось, возможно, окончание последней новгородской летописи времени независимости, не сохранившееся в других летописях (в частности, и в Летописи Новгородской IV). Общий текст различных списков Л. У. доходит до устюжского известия 7024 (1516) г.; далее читаются дополнительные известия, расходящиеся в разных списках. Списки Л. У. могут быть разделены на два извода или редакции; один из них представлен списком Мацеевича кон. XVII в. (ныне в ИРЛИ, Отдельные поступления, оп. 23, № 134), а другой - тремя списками XVII-XVIII вв. (ЛОИИ, колл. 115, № 148 (806); ГИМ, Синод. собр., № 965; ГПБ, собр. Погодина, № 1422). В списке Мацеевича текст продолжен до 7128 (1620) г.; в остальных списках - до кон. XVI в. В 80-х гг. XVI в. Л. У. послужила одним из основных источников так называемой Коми-Вымской летописи. Кроме Л. У. XVI в. существовал еще другой летописец, составленный в Устюге в кон. XVIII в. Л. Я. Вологдиным. Изд.: Летописец, содержащий в себе российскую историю от 6360/852 до 7106/1598 года, то есть по кончину царя и великого князя Федора Иоанновича. М., 1781; 2-е изд. М., 1819; Устюжский летописный свод (Архангелогородский летописец) / Подгот. к печ. и ред. К. Н. Сербиной. М.; Л., 1950; ПСРЛ. Л., 1982.. Т. 37. С. 17-103. Лит.: Шахматов А. А. 1) О начальном киевском летописном своде.. М., 1897. С. 52-58 (отд. отт.: ЧОИДР. 1897. Кн. 3. С. 52-56); 2) Разыскания. С. 237-238, 291; 3) Летописи // Обозрение. С. 372; Мацеевич Л. Рукописный сборник 17 века со списком Архангелогородского летописца // Древности. Т. 1, вып. 1. Стб. 31-40; Флоровский А. В. Из материалов для истории, русского летописания: (Мацеевичев список Архангелогородской летописи) // Научные труды Русского народн. ун-та в Праге, 1931. Т. 4. С. 83-95; Сербина К. Н. 1) Устюжский летописный свод // ИЗ. М., 1947. Т. 20. С. 239-270; 2) Устюжское летописание XVI-XIX вв.: (Краткий обзор списков) // Вспомогательные исторические дисциплины. Л., 1979. Вып. 11. С. 42-48; 3) Устюжское летописание XVI-XVIII вв. Л., 1985; Тихомиров М. Н.. Начало русской историографии // ВИ. 1960. № 5. С. 45-51; Флоря Б. Н. Коми-Вымская летопись // Новое о прошлом нашей страны. М., 1967. С. 219-221; Насонов А. Н. История русского летописания XI - начала XVIII в. М., 1969. С. 21, 346-351; Салмина М. А. Вновь обнаруженный список Устюжской летописи // Рукописное наследие Древней Руси: По материалам. Пушкинского Дома. Л., 1972. С. 267-271; Лурье Я. С. Общерусские летописи XIV-XV вв. Л., 1976. С. 185-186, 190-201. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. Я. С. Лурье

ЛЕТОПИСЬ ХОЛМОГОРСКАЯ

Летопись Холмогорская - летопись, доведенная до 1558 г. и, очевидно, составленная около этого времени - в сер. XVI в. Л. X. сохранилась в двух списках - ГИМ, ф. 445 (Чертковых), № 173 (кон. XVI в.) и ГПБ, собр. Погодина, № 1405 (2-й пол. XVII в.). До 1948 г. Л. X. не упоминалась в научной литературе; однако озможно, что с рукописью этой летописи был знаком С. М. Соловьев, приведший, без точной ссылки на источник, цитату (о прозвище Иван Горбатый, данном Ивану III его слепым отцом) из сходного с нею текста. Впервые научное описание Л. X. было осуществлено в 1964 г.; в 1977 г. Л. X. была опубликована (по Погодинскому списку; Чертковский список был обнаружен лишь недавно). Важное место в Л. X. занимают известия, относящиеся к Русскому Северу; в заключительной части свода эти известия становятся особенно обильными и приобретают конкретную локализацию: речь идет о Холмогорах и Двинской земле, о государевых наместниках в Двинской земле. В этой заключительной части Л. X. имеет общий источник с Двинским летописцем XVII-XVIII вв. В целом, однако, Л. X. представляет собою общерусский свод; это обстоятельство подчеркивается ее заголовком: «Книга Летописец Киевский и Володимерский и Московский и всех руских князей...». В начальной ее части, до сер. XII в., Л. X. сходна с Летописью Типографской; в части от сер. XII в. до кон. XIV в. - с Летописью Львовской; с кон. XIV по кон. XV в. - с Летописью Вологодско-Пермской; общерусские известия Л. X. за 1-ю пол. XVI в. совпадают с рядом летописей этого времени (вообще сходных между собою), в частности со Львовской, сходство с которой наблюдалось уже в более ранних частях. Вологодско-Пермская летопись была, очевидно, использована в Л. X. в особой редакции, доведенной до 20-х гг. XVI в., предшествующей второй редакции Вологодско-Пермской (Академический список); к этому источнику, очевидно, восходят уникальное известие Л. X. о разрыве казанского хана Махмед Аминя с Москвой в 1505 г., после назначения Василия III Ивановича наследником Ивана III, рассказы о строительстве града на Вологде в 1526 г. и более ранние известия о монастырском строительстве на севере (смерть Павла Обнорского, строительство монастыря Григорием Пельшемским). Сводчик, составлявший Л. X., кроме летописей использовал также ряд других литературных памятников: Сказание о князьях Владимирских и Повесть о Флорентийском соборе Симеона Суздальского, «Просветитель» Иосифа Волоцкого (вступительное «Сказание о новоявившейся ереси»), Послание Филофея Мисюрю Мунехину «на звездочетцев». При этом соединение материала разных источников не было в Л. X. механическим; компилятор включал известия из одних источников в разделы, основанные на других источниках, исходя из их хронологии. На протяжении всего свода автор использовал Сказание о князьях Владимирских, помещая легендарные известия этого источника на основе их примерной датировки в разных местах свода. Ряд известий Л. X. за кон. XV - 1-ю пол. XVI в. мог быть заимствован из устной традиции. Изд.: Холмогорская летопись. Двинской летописец // ПСРЛ. Л., 1977. Т. 33. С. 10-147. Лит.: Соловьев С. М. История России с древнейших времен. М., 1960. Кн. 2, т. 3-4. С. 606; Лурье Я. С. 1) О неизданной Холмогорской летописи // Исследования по отечественному источниковедению: Сб. статей, посвященных 75-летию профессора С. Н. Валка. М.; Л., 1964. С. 449-455 (Труды ЛОИИ. Вып. 7); 2) Холмогорская летопись // ТОДРЛ. М.; Л., 1970. Т. 25. С. 138-149; Лаврентьев А. В. Ранний список Холмогорской летописи из собрания А. И. Мусина-Пушкина // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 39. С. 323-334. Доп.: Лурье Я. С. Генеалогическая схема летописей XI-XVI вв., включенных в «Словарь книжников и книжности Древней Руси» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 190-205. Я. С. Лурье

ЛОГГИН (ПО ПРОЗВИЩУ КОРОВА ШИШЕЛЕВ, ИЛИ ШИШЕЛОВСКИЙ)

Логгин (по прозвищу Корова Шишелев, или Шишеловский) (ум. 1624) - уставщик Троице-Сергиева монастыря, мастер-распевщик. Родом из Великого Устюга (в синодике 1595 г. из ризницы Троице-Сергиевой лавры (ГБЛ, ф. 304. III. № 25) сохранилось имя его отца - Тихон). Л. начал службу клириком в Московском Чудовом монастыре, о чем свидетельствует рукопись ГБЛ, ф. 304.1. № 428 (стихирарь с писцовой записью Л.), затем был головщиком, а позднее уставщиком в Троице-Сергиевой лавре. Год смерти Л. определяется по синодику Троице-Сергиевой лавры ГБЛ, ф. 304. I. № 41. Л. отличался буйным и неуживчивым характером, неоднократно вступал в конфликт с архимандритом Троице-Сергиевой лавры Дионисием Зобниновским, с церковными властями по вопросам богослужения, догматики, а также отстаивая свои убеждения в вопросах певческой практики. Дело дошло до того, что Л. по поводу исправления Требника выдвинул обвинение против Дионисия и его единомышленников на соборе 1618 г., который окончился осуждением и ссылкой Дионисия. Известны пять певческих рукописей, в которых так или иначе упоминается имя Л.: ГБЛ, ф. 304, собр. Тр.-Серг. лавры, I. № 428 (кон. XVI в.); I. № 449 (2-я четв. XVII в.); собр. МДА фунд., ф. 173, № 78 (нач. XVII в.) - певческий сборник, Стихирарь в котором писан рукою Л.; ГПБ, Солов. собр., № 690/751 (кон. XVI - 1-я пол. XVII в.) - певческий сборник, где четыре стихиры помечены именем Л. (в четвертой крюковая строка не вписана); ГПБ, Кир.-Белоз. собр., № 649/904 (кон. XVI в.) - певческий сборник избранного состава, часть песнопений которого принадлежит распеву Л. Кроме того, известны списки с первого Устава московской печати 1610 г., «ответственным» редактором и издателем которого был Л. Весь тираж этого Устава указом патриарха Филарета 1633 г., т. е. уже после смерти Л., надлежало полностью изъять и уничтожить, потому что, говорилось в указе, издание Л. появилось «без благословения... патриарха Гермогена» (обвинение неосновательное) и, кроме того, указывалось на допущенные ошибки и еретические уклонения. По свидетельству некоторых источников, в частности Жития Дионисия Зобниновского, Л. был многогранно одарен, особенно в области музыкального искусства: «имел от бога дарование паче человеческаго естества: красен бо ему глас и светел бяше, и гремящ вельми, яко во дни его мало обретахуся подобии ему, и в хитрости пения и чтения первый бяше». Л. был незаурядным импровизатором: в том же Житии сказано, что он «на один стих разных распевов пять, или шесть, или десять полагал». Известно также, что у него было много учеников, в том числе его племянник Максим, которого он «научил пети на семнадцать напевов разными знамены, а иные славные стихи переводов не токмо по пяти, по шести, по десяти и больше». Лит.: Мансветов И. Д. Церковный Устав, его образование и судьба в греческой и русской церкви. М., 1885. С. 311-317; Музыкальная эстетика Древней Руси / Сост. А. И. Рогов. М., 1973. С. 66-68; Бражников М. В. Федор Крестьянин. Стихиры. М., 1974. С. 128; Гусейнова 3. М. К вопросу об атрибуции памятников древнерусского певческого искусства // Источниковедение литературы Древней Руси. Л., 1980. С. 197-203. Л. Ф. Морохова

ЛОГГИН, МОНАХ СПАСО-ПРИЛУЦКОГО МОНАСТЫРЯ

Логгин (XVI в.) - монах Спасо-Прилуцкого монастыря под Вологдой, автор Жития Иоанна (Игнатия) Вологодского. Имя автора указано в заглавии Жития: «Месяца майя в 19 день преставление благовернаго князя и преподобнаго отца нашего Игнатия чюдотворца Вологоцкого иже на Прилуце, творение вкратце инока Логгина тоя же обители, благослови отче». По определению Филарета и Ключевского, Житие было написано в XVI в. при митрополите Макарии. Как отметил Ключевский, автор «сообщил немногие сведения о князе и чудесах его по смерти до половины XVI в.». Герой Жития - Иоанн, сын угличского князя Андрея Васильевича Большого, брата Ивана III, внук Василия II Темного, родившийся в 1477 г. и крещеный в Великих Луках. В 1491 г. его отец, он и его младший брат Дмитрий были схвачены Иваном III и заточены (см.: ПСРЛ. СПб., 1848. Т. 4. С. 160; СПб., 1859. Т. 8. С. 223), причем их Угличский удел был присоединен к великому княжению. Через три года Андрей Васильевич умер в московской тюрьме. Сыновей держали в заключении в Переяславле, затем в Белозерске, наконец, в Вологде. Согласно Житию, старший духовно укреплял младшего. Проведя более тридцати лет в оковах, он умер (19 мая 1522, 1523 или 1525 г.) (см.: ПСРЛ. СПб., 1841. Т. 3. С. 198 - Прибавление к Летописи Новгородской II). Перед смертью, больной, он выразил желание принять монашество и был пострижен под именем Игнатия игуменом Прилуцкого монастыря Мисаилом, а затем и погребен им под алтарем монастырского собора у ног основателя монастыря, Дмитрия Прилуцкого. (Брат Иоанна-Игнатия, Дмитрий, намного его пережил: в 1540 г. боярская дума по настоянию Ивана Федоровича Бельского постановила снять с него оковы и впустить больше света и воздуха в его темницу. Великий князь Василий III Иванович, посетивший в 1528 г. Вологду, никак не облегчил участь и даже не навестил своего двоюродного брата. Умер тот около сер. XVI в.; как святой прославлен не был; в библиотеке Спасо-Прилуцкого монастыря под № 11/12 хранился принадлежавший Дмитрию Сборник 1515 г., содержавший написанное Андреем Юрьевым Житие князя Феодора Ярославского). Согласно местному преданию, записанному в XIX в. (Кедровский Н. Сведения об иконе Божией Матери всех скорбящих радости, находящейся в церкви Тюремного замка г. Вологды, и о самой сей церкви // Вологодские епархиальные ведомости. 1864. № 5. Прибавления. С. 128-135), оставшаяся после братьев икона Богоматери всех скорбящих радости, доставшаяся им от родителей, хранилась затем в Вологодской тюремной церкви. Житие Иоанна-Игнатия Ключевский охарактеризовал как «краткую повесть, чуждую реторических украшений». В Житии нет прямого осуждения действий царя Ивана III, уморившего своего брата и заточившего племянников. Автор традиционно ссылается на козни дьявола, который, «ненавидяй добра роду человеческому, вложи промеж великого князя и князя Андрея Васильевича ненависть о суете мира сего». Страдая вместе с братом в долгом заключении в темнице «в железах многих тяжких» (это вполне согласуется со свидетельством летописи: «и положиша на него (князя Андрея. - М. К., Г. П.) чепь и оковаша его и дву сынов его»; см.: Насонов А. Н. История русского летописания XI - начала XVIII века. Очерки и исследования. М., 1969. С. 382), князь Иван утешает брата тем, что страдания - путь к спасению, а великий князь и его дети этому спасению помощники. Монолог князя Ивана написан Л. умело и выразительно. Завершается Житие семью чудесами исцеления, происшедшими вслед за кончиной Иоанна-Игнатия. В Житии очень точно указаны имена и адреса исцелившихся у его гроба: например, Дарья «жена от веси, глаголемые Маслина деревни, зовомой Павшина», или каменотесец Давид, живущий близ обители. Этот был наказан за то, что, делая каменную гробницу Игнатию, запросто сел на нее. Он выздоровел через три дня после слезной молитвы у гроба святого. Впоследствии к этим чудесам были приписаны другие. Существует и краткая, по-видимому, вторичная, редакция Жития (см.: ГПБ, собр. ПДА, № 280, кон. XVII - нач. XVIII в.), в которой сокращен монолог князя Ивана, убраны стилистические украшения текста, нет чудес. Точное время канонизации Игнатия не установлено. Скорее всего он не был объявлен общерусским святым, а почитался только как местный вологодский. Его Житие встречается в основном в рукописях XVII-XIX вв., однако список из ГБЛ, собр. Большакова, № 37, по определению Г. П. Георгиевского, относится к XVI в. (см.: Георгиевский Г. П. Рукописи Т. Ф. Большакова. Пг., 1915. С. 29). Служба, повторяющая мысль Жития о подвиге князя, написана, вероятно, несколько позже Жития. Имя ее автора читается по первым буквам тропарей: «Господи боже, помилуй Илию» (ГБЛ, собр. Тр.-Серг. лавры, № 628, XVII в., л. 165). Житие Игнатия написано как произведение вологодской традиции в обстановке возникновения на севере новых монастырей и новых агиографических произведений. В это же время была составлена новая редакция Жития Димитрия Прилуцкого. Жития вологодских святых - Дмитрия Прилуцкого, Корнилия Комельского (см. Нафанаил, инок Корнилиева монастыря), Иоасафа Каменского, Игнатия Вологодского помещаются вместе в рукописных сборниках. В рукописи ГПБ, Q.I.365, л. 226 об.-230 об. читается общая молитва Дмитрию и Игнатию. В Москве, в Китай-городе на Прилуцком дворе существовала церковь Димитрия и Игнатия (по данным 1737 г. - ЧОИДР. 1859. Кн. 3, отд. V. Смесь. С. 8). С другой стороны, Иоанн-Игнатий Вологодский с его Житием включается, наряду с князем Романом Угличским (XIII в.) и царевичем Димитрием (XVI-XVII вв.), в пантеон угличских святых, что отразилось в поздних Угличских летописцах (см. Житие Романа Угличского). Изд.: Ярославские епархиальные ведомости. 1873. № 28, часть неофиц. С. 223-228. Лит.: Савваитов П. Описание Вологодского Спасо-Прилуцкого монастыря. СПб., 1844. С. 31-32, 36-37; Северная Пчела. 1846. № 28. С. 112; Ключевский. Древнерусские жития. С. 271; Верюжский И. Исторические сказания о жизни святых, подвизавшихся в Вологодской епархии, прославляемых всею церковию и местно чтимых. Вологда, 1880. С. 387-404; Филарет [Гумилевский]. 1) Русские святые, чтимые всею церковью или местно. СПб., 1882. Т. 2. С. 108-112; 2) Обзор. С. 155; Строев. Словарь. С. 192; Барсуков. Источники агиографии. Стб. 206-207; Голубинский. История канонизации. С. 153; Серебрянский. Княжеские жития. С. 290-291. М. Д. Каган, Г. М. Прохоров

ЛУКА ЖИДЯТА, ЕПИСКОП НОВГОРОДСКИЙ

Лука Жидята (ум. 15 X 1059/1060 г.) - епископ Новгородский, автор поучения. Л. Ж. был поставлен епископом в 1036 г. Полагают, что князь Ярослав предпочел его Ефрему, ученику и преемнику первого новгородского епископа Иоакима, либо потому, что Л. Ж. был новгородцем, а не греком, как Ефрем, либо «за способности... как практического деятеля», как полагает И. Е. Евсеев. И. И. Малышевский полагал, что прозвище Жидята указывает на еврейское происхождение его носителя, но И. Е. Евсеев и А. И. Соболевский считали его типичным новгородским прозвищем либо от имени Георгий (Гюргий - Гюрята - Жидята), либо от имени Жидослав. В 1055 г. Л. Ж. был оклеветан «от своего холопа Дудики», вызван в Киев митрополитом и задержан там до 1058 г., когда он вновь был возвращен на новгородскую епископскую кафедру, а его обвинитель жестоко наказан - ему отрезали нос и руки, после чего он бежал «в немцы» Л. Ж. умер, возвращаясь из поездки в Киев. Во время епископства Л. Ж. был построен Софийский собор (1045 г.), на эти же годы приходится создание Остромирова евангелия (см. Григорий, диакон, писец) и переписка Упырем Лихим толковых пророчеств. Эти факты без достаточных оснований используют как указание на то, что Л. Ж. покровительствовал церковному строительству и развитию книжности. Сведения о Л. Ж. содержатся в НIVЛ и некоторых других летописях. А. А. Шахматов считал, что в свод 1448 г. они попали из древнейшего новгородского свода, к составлению которого Л. Ж. мог быть причастным. В НIVЛ по списку Дубровского, а также в НIIЛ помещено «Сказание о церкви св. Софии...», в котором рассказывается, как Л. Ж. увидел, что образ Христа в строящемся Софийском соборе написан не с благословляющей рукой, а со «сжатою». Образ трижды переписывали, пока глас с неба не возвестил, что если рука «распространится», тогда «будет граду скончание». В Никоновской летописи добавлены имена «другов» доносчика Дудики - Демьян и Козма. Только в HIVЛ, в статье 1058 г., после рассказа о возвращении Л. Ж. на епископский стол и наказания клеветника, читается «Поучение архиепископа Луки к братьи» (нач.: «Се братье первее всего сию заповедь известно должни есмы крестиане держати...»). В Поучении, обращенном к пастве, проповедник призывает не лениться посещать церковь, благочестиво молиться, быть добрым, незлопамятным, милосердным, соблюдать христианские заповеди. Окончание Поучения представляет собой набор библейских цитат. Состоящее из нравоучительных сентенций, Поучение не содержит признаков, по которым можно его датировать или локализовать. Поэтому Р. Ф. Тимковский, открывший и первым опубликовавший памятник, сомневался, какому именно Луке оно принадлежит: Ростовскому, Белгородскому или Новгородскому. Сомнение в древности Поучения высказывал и П. М. Строев, о спорности атрибуции писал Н. К. Никольский. Однако большинство исследователей атрибутируют Поучение Л. Ж., поскольку оно соотнесено в летописи с рассказом о деятельности епископа. Поучение читается в шести списках НIVЛ, а также в Новгородской Карамзинской летописи (ГПБ, F.IV.603) и в НIVЛ по списку Дубровского (ГПБ, F.IV.238). Летописи, по которым публиковал текст Поучения Р. Тимковский (список, принадлежавший П. П. Бекетову, и список ОИДР), по утверждению С. Бугославского, сгорели в 1812 г. Кроме того, Поучение читается и в отдельных списках: в Спасо-Прилуцком Прологе XIV-XV в. (ГПБ, собр. ПДА, A.I.264) под 11 июля, в «Измарагде» (ГИМ, Музейское собр., № 1217/1774, XVI в.), в сборниках: ГПБ, Соф. собр., № 1262, XIV-XV вв., и в сборниках XVI-XVII вв.: ГИМ, собр. Уварова, № 320/57 и 339/64; ГБЛ, собр. ОИДР, № 208; ГПБ, собр. Погодина, № 797; ГПБ, Солов. собр., № 803/913 и 840/950. В отдельных списках текст Поучения читается в той же редакции, что и в летописи, однако памятник носит там различные названия с разными указаниями авторства: «Поучение святых апостол о спасении души», «Поучение святого архиепископа Василия и душевной пользе», «Поучение святого епископа Григория», «Словеса душеполезна от святых апостол и святых отец» и др. Изд.: Тимковский Р. Поучение архиепископа Луки к братии. - Русские достопамятности, издав. ОИДР. М., 1815, ч. 1, с. 3-16; Макарий. История русской церкви. 3-е изд. СПб., 1889, т. 1, с. 119-122, 270-271; Евсеев И. Е. Поучение Луки Жидяты, архиепископа Новгородского. - Памятники древнерусской церковно-учительной литературы. СПб., 1894, вып. 1, с. 7-24; Бугославский С. Поучение еп. Луки Жидяты по рукописям XV-XVII вв. - ИОРЯС, 1914, т. 18, кн. 2, с. 196-237. Лит.: Строев П. Хронологические указания материалов отечественной истории... - ЖМНП, 1834, кн. 2, с. 153; Добромыслов В. Святой Лука Жидята, второй епископ Новгородский. - Странник, 1865, октябрь, с. 1-32; ноябрь, с. 49-73; Малышевский И. И. Русские известия о евреях в Киеве и южной Руси в X-XII в. - ЧИОНЛ, 1888, кн. 2, отд. 1, с. 49-52; Никольский Н. К. 1) Ближайшие задачи изучения древнерусской книжности. СПб., 1902, с. 28-29 (ПДПИ, № 147); 2) Повременной список, с. 144-149; Шахматов. Разыскания, с. 219; Соболевский А. И. Заметки о собственных именах. 4. Жидята. - В кн.: Соболевский А. И. Материалы и исследования в области славянской филологии и археологии. - СОРЯС, 1910, т. 88, № 3, с. 255-256. О. В. Творогов

ЛУЦИДАРИУС (ИЛИ ЗЛАТОЙ БИСЕР)

Луцидариус (или «Златой бисер») - древнерусский вариант одной из наиболее популярных в средневековой Европе народных «энциклопедий». Популярность памятника в Западной Европе, а затем и в Древней Руси объясняется универсальностью его содержания. Здесь имеются сведения как натурфилософского (о трех частях света - Азии, Европе и Африке, о морях и островах, о землетрясении, о солнце, звездах, кометах и о происхождении молнии, грома, града, дождя, снега, о составе человеческого тела), так и богословского характера (ответы на вопросы: где был бог до сотворения мира? где находился Христос в течение 40 дней от воскресения до вознесения? и т. д.), приводятся фантастические рассказы о разных странах, чудовищных людях, зверях, птицах и рыбах. В работах по истории науки иногда неоправданно акцентируется внимание лишь на сообщениях Л. об устройстве вселенной (Т. Райнов, Б. Е. Райков); между тем в Л., как и в других средневековых «суммах», о мироздании говорится прежде всего для того, чтобы указать на его божественную рациональность, натурфилософия подчиняется библейской экзегезе. Л. написан в катехизической форме, наиболее доступной для неискушенного в теологии христианина, представляя собой беседу между учителем и учеником. Об источнике древнерусского Л. высказывались различные предположения: А. X. Востоков и Н. И. Петров считали его переводом с латинского оригинала (Востоков. Описание. С. 550; Петров Н. О влиянии... С. 711), П. В. Владимиров - переводом с польского (К исследованию о «Великом зерцале». Казань, 1885. С. 10). Наиболее убедительна точка зрения Н. С. Тихонравова - первого издателя памятника, разделяемая большинством исследователей, - что Л. восходит к немецкой народной книге «Lucidarius». На немецкий оригинал Л. указывают и ряд германизмов, сохранившихся в древнерусском тексте (указаны Н. С. Тихонравовым), и структурное сходство русского перевода с немецким памятником, прослеженное А. С. Архангельским по изданию: Die deutschen Volksbücher / Von K. Simrock. Frankfurt am Main, 1867. Bd 13. S. 373-442. В новейших исследованиях называется и конкретный источник русского перевода - любекское издание 1485 г. (Rааb Н. Zu einigen niederdeutschen Quellen des altrussischen Schrifttums // Zeitschrift für Slawistik. 1958. Bd 3. H. 2-4. S. 333; Немировский Е. Возникновение книгопечатания в Москве. Иван Федоров. М., 1964. С. 74; Мillеr D. В. The Lübeckers Bartholomäus Ghotaii and Nicolaus Bülow in Novgorod and Moscow and the Problem of Early Western Influences on Bussian Culture // Viator. 1978. Vol. 9. P. 401; Хорошкевич А. Л. Русское государство в системе международных отношений конца XV - начала XVI в. М., 1980. С. 246). Переводчик, по-видимому, знал польский язык - отсюда несколько полонизмов, обнаруженных Н. И. Петровым в древнерусском Л. (если только они не внесены позднейшими переписчиками). Немецкий оригинал, в свою очередь, составлен на основе нескольких латинских сочинений, прежде всего - «Elucidarium» и «Imago Mundi» Гонория Августодонского, плодовитого церковного писателя 1-й пол. XII в. Л., как и другим народным «энциклопедиям», присущ наивный рационализм, который особенно дает о себе знать в ответах на богословские вопросы. Этим объясняется резкое выступление против Л. Максима Грека. В специальном «послании к некоему мужу поучительном на обеты некоего ланынина мудреца» (Сочинения преподобного Максима Грека. Казань, 1862. Ч. 3. С. 226-236) Максим Грек указал на многочисленные расхождения Л. со Священным писанием и церковным преданием (натурфилософская часть памятника не вызвала у ученого монаха особого интереса) и подверг книгу безоговорочному осуждению. Учитывая, что списков Л. ранее XVII в. до сих пор не обнаружено, понятным становится первостепенное значение сочинения Максима Грека для датировки перевода и определения начальной редакции памятника. Послание Максима адресовано некоему «кир Георгию», которым, по мнению Н. С. Тихонравова, является Г. И. Токмаков, автор Повести о Выдропуской иконе богоматери; Н. С. Тихонравов предположил, что Г. И. Токмаков был одновременно переводчиком Л., который он послал на апробацию ученому греку. Гипотезу Н. С. Тихонравова приняло большинство исследователей; при этом обличительное послание Максима Грека обычно относят к раннему периоду его творчества (до соборов 1525 и 1531 гг.), что определяет и временную границу самого перевода Л. О времени перевода и личности переводчика высказывались, впрочем, и другие суждения. А. Л. Хорошкевич полагает, что перевод был выполнен до появления Максима в Москве (1518 г.), а адресатом его послания считает Юрия Дмитриевича Траханиота, воздерживаясь, однако, от отождествления «кир Георгия» и автора перевода (Хорошкевич А. Л. Русское государство... С. 246-247). Д. Миллер настаивает на еще более ранней датировке перевода, видя в нем продукт деятельности кружка новгородского архиепископа Геннадия, хотя, вопреки хронологической неувязке, говорит о Г. И. Токмакове, умершем в 1578 г., как о возможном переводчике (Miller D. В. The Lübeckers... P. 400-401). Д. Миллер воскрешает старую догадку И. Хрущева, думавшего, что к названию Л. восходит заглавие «Просветителя» Иосифа Волоцкого (Xрущев И. Исследование о сочинениях Иосифа Санина, преп. игумена Волоцкого. СПб., 1868. С. X; Мiller D. В. The Lübeckers... P. 408); сейчас установлено, что это заглавие книги Иосифа Волоцкого встречается в рукописях только с XVII в. Видимо, ближе других к истине В. С. Иконников, отождествивший «кир Георгия» с адресатом послания Максима Грека «господину и брату Георгию» (Сочинения преподобного Максима Грека. Казань, 1860. Ч. 2. С. 424-425), которое было написано в тверской ссылке (после 1531 г.), чем и определяется terminus ante quem перевода Л. Сопоставив выписки из Л., которые приводятся в послании Максима Грека, с текстом памятника, А. С. Архангельский пришел к выводу, что писатель пользовался редакцией Л., сходной с опубликованной И. Я. Порфирьевым; соответственно эту редакцию ученый считал древнейшей. Следует, однако, отметить, что само послание Максима Грека представлено в рукописях двумя редакциями. Редакция, которой пользовался А. С. Архангельский и в которой содержатся цитаты из Л., появляется лишь в Троицком собрании сочинений Максима, составленном в XVII в.; отсюда она вошла в более поздние собрания - Поморское и Большаковское (названия собраний даются по кн.: Синицына Н. В. Максим Грек в России. М., 1977; Буланин Д. М. Переводы и послания Максима Грека: Неизданные тексты. Л., 1984). Остальные собрания творений Максима, в том числе появившиеся в XVI в., включают другую редакцию послания, частично отличающуюся от предыдущей по содержанию, но главное - не цитирующую текст Л. (Синодальное собрание, собрания Музейное и в 151 главу, в которых послание помещено дважды; из последнего собрания эта редакция, наряду с первой, вошла в Большаковское собрание). На возможность того, что цитаты из Л. вставлены в послание Максима Грека позднейшим редактором, в свое время указывал Е. В. Петухов (Русская литература: Исторический обзор главнейших литературных явлений древнего и нового периода. Древний период. 2-е изд., просм. и доп. Юрьев, 1912. С. 179). Поэтому прежде чем использовать послание Максима для определения начальной редакции Л., оно само должно стать предметом текстологического исследования. Несмотря на обличения Максима Грека Л. стал в России одной из самых читаемых книг и сохранился в многочисленных списках XVII-XIX вв. Для характеристики его восприятия читателями интересно, что в сборниках Л. может соседствовать с другими памятниками с претензией на универсальность, «энциклопедического» содержания (Тайная Тайных, Хронограф, Азбуковник). Отрывок из Л. попал и в Синодик (Петухов Е. В. Очерки из литературной истории Синодика. СПб., 1895. С. 253-254 (ОЛДП. Т. 108)). А. С. Архангельский выделял три редакции Л.: 1) сокращенная, опубликованная Н. С. Тихонравовым (предположение Н. С. Тихонравова, что отдельные вопросо-ответы исключались под влиянием критики Максима Грека, оказалось несостоятельным); 2) более обширная, опубликованная И. Я. Порфирьевым; 3) особая редакция, частично опубликованная А. С. Архангельским и сохранившаяся в списке ГБЛ, собр. Ундольского, № 548 (1700 г.); местами сближается с первой, а местами - со второй редакциями. А. А. Покровский в своей неизданной работе выделил еще одну редакцию. Большой интерес представляет отрывок из Л. на украинском языке в рукописи Вильнюсской публичной библиотеки, № 107 (98). Текст отрывка, опубликованного А. С. Архангельским, напоминает, по мнению ученого, чешский Л. В Виленском отрывке сообщается, что Л. был напечатан в Москве в 1622 г.; эта мистификация должна была, по-видимому, придать больший авторитет сочинению. Близок Виленскому отрывку восходящий также к чешскому Л. (издание его см.: Zibrt Č. Staročeský Lucidář: Text rukopisu Fürstenberského a prvotisku z roku 1498. V Praze, 1903) украинский перевод памятника, изданный Е. Ф. Карским и И. Франко (Карский Е. Ф. Малорусский Луцидарий по рукописи XVII в. // Варшавские университетские известия. 1905. № 9. С. 1-57 (перепечатано в кн.: Карский Е. Ф. Труды по белорусскому и другим славянским языкам. М., 1962. С. 518-557); Франко. Апокрифы. У Львовi, 1906. Т. 4. С. 25-41; ср.: Строев. Словарь. С. 397); в заглавии украинского Л., чтобы внушить к нему доверие, отмечено, что он переведен с греческого языка. К чешскому Л. восходит, наконец, хорватский глаголический Л. (издание его см.: Мilčеtić I. Prilozi za literaturu hrvatskih glagolskih spomenika. Hrvatski Lucidar // Starine. 1902. Kn. 30. S. 257-334). Изд.: Луцидариус // Летописи Тихонравова. 1859. Т. 1, кн. 1. С. 33-68; Порфирьев. Апокрифы новозаветные. С. 417-471; Архангельский А. С. К истории древнерусского Луцидариуса: Сличение славяно-русских и древне-немецких текстов. Казань, 1899. Лит.: Петров Н. О влиянии западноевропейской литературы на древнерусскую // Труды Киевской духовной академии. 1872. № 8. С. 711-717; Карпов А. Азбуковники или алфавиты иностранных речей по спискам Соловецкой библиотеки. Казань, 1878. С. 94-100; Миллер В. Луцидариус // Энцикл. словарь / Брокгауз и Ефрон. 1896. Т. 18. С. 112; Петухов Е. Следы непосредственного влияния немецкой литературы на древнерусскую // ЖМНП. 1897. № 7. С. 152-153; Тихонравов Н. С. Сочинения. М., 1898. Т. 1. С. 300-307; Древности. Труды Славянской комиссии имп. Московского археологического общества. М., 1902. Т. 3. Протоколы № 32-59. С. 38 (сообщение А. А. Покровского об источниках Л.); Соболевский. Переводная литература. С. 225; Древности. Труды Славянской комиссии имп. Московского археологического общества. М., 1907. Т. 4, вып. 1. Протоколы № 60-90. С. 23-24 (сообщение А. А. Покровского «Новый чешский труд о Люцидарии»); Иконников B. C. Максим Грек и его время. Киев, 1915. С. 333-344; Раинов Т. Наука в России XI-XVII веков: Очерки по истории до научных и естественнонаучных воззрений на природу. М.; Л., 1940. С. 224-227, 254-255; Райков Б. Е. Очерки по истории гелиоцентрического мировоззрения в России. М.; Л., 1947. С. 30-45; МatI J. 1) Deutsche Volksbücher bei den Slaven // Germanisch-Romanische Monatsschrift. 1955. Bd 5. H. 3. S. 200-201; 2) Europa und die Slaven. Wiesbaden, 1964. S. 99-100; УкраС—нськi письменники. С. 686- 687; Иванов А. И. Литературное наследие Максима Грека. Л., 1969. № 169. С. 129-131. Т. В. Буланина