Статьи на букву "С" (часть 4, "СКА"-"СЛО")
|
Сказание о святой горе Афонской - описание афонских монастырей, составленное в Москве в 1560-1562 гг. С., «соборне себе советовав», сотворили пришедшие в Москву за милостыней игумены Иоаким (Пантелеймонов монастырь), Евфимий (монастырь Ставроникиты), инок Феофан (лавра Афанасия) с другими афонскими старцами. В Москве они пробыли «два года без двух месяц», а С. было написано (очевидно, кем-то из русских со слов афонских старцев) по просьбе митрополита Макария, специально интересовавшегося Афоном (ср. «Типик святыя горы» Паисия Хиландарского 1550 г., написанный для Макария). С. - одно из наиболее полных описаний Афона среди русских сочинений на эту тему (перечень их см. в кн. К. Зееманна и в статье: Синицына Н. В. Послание Максима Грека Василию III об устройстве афонских монастырей (1518-1519 гг.) // ВВ. М., 1965. Т. 26. С. 114-115). В С. о каждом монастыре сообщаются краткие сведения: название (которое переводится на русский язык), количество братии, основные святыни, местоположение и проч.; далее говорится о природе Афона, устройстве монастырской жизни и хозяйстве (эти вопросы интересовали русских в связи с неоднократно возникавшими в XVI в. проектами секуляризации монастырских земель); рассказывается о притеснениях, которым подвергалась Святая гора со стороны турок. Основное участие в составлении С., очевидно, принимали Иоаким (во вступлении он прямо говорит о себе: «яко ж и аз, Панътелеевский игумен Иаким» и ведет речь от первого лица: «сказах», «писах» и т. д.) и Феофан («сице сказывал еклисиарх Феофан»), однако приписывать С. одному только Иоакиму, как делают большинство исследователей, нет оснований. С. пользовалось в Древней Руси большой популярностью: К. Зееманн насчитывает 13 списков его, к которым надо добавить список С. в составе летописца ГИМ, Музейск. собр., № 3058 (Лаврентьев А. В. К вопросу о списках свода 1652 г. в связи с историей его создания // Проблемы изучения нарративных источников по истории русского средневековья. М., 1982. С. 48). Вступление к памятнику с незначительными сокращениями вошло в Мазуринский летописец (ПОРЛ. М., 1968. Т. 31. С. 137). Изд.: Ундольский В. Краткая историческая записка о монастыре русском святого великомученика Пантелеймона, находящемся на св. Афонской горе, приложение № 1 // ЧОИДР. 1846. Кн. 4. С. 15-31; Леонид, архимандрит. Сказание о святой Афонской горе игумена русского Пантелеймонова монастыря Иоакима и иных святогорских старцев. СПб., 1882 (ПДП. Т. 30). Лит.: Строев. Словарь. С. 123; История русской литературы. М.; Л., 1945. Т. 2, ч. 1. С. 511-512; Будовниц. Словарь. С. 117; Seemann K.-D. Die altrussische Wallfahrtsliteratur. München, 1976. S. 302-305, 461. Д. М. Буланин |
|
Сказание о сивиллах - переводной памятник, восходящий к неустановленному латинскому оригиналу XV-XVI вв., известен в русской обработке не ранее 1-й четв. XVI в. (перевод из разных источников, в том числе из Хроники Мартина Бельского) и в переводе с польского (сер. XVII в.). В С. нередко упоминается имя составителя Маркуса, сообщается то о 10, то о 12 сивиллах, имена которых сохраняют латинскую и польскую огласовку источника. Входит в качестве особой главы в Хронограф Русский редакции 1512 г. В сборниках XVI в. С. нередко сопровождают Пророчества еллинских мудрецов, а с кон. XVI и на протяжении XVII в. его украшают миниатюрами, также несущими черты оригинала. Изображения сивилл проникли в Подлинники иконописные, в памятники прикладного искусства XVII в. С. явилось одним из источников «Книги о сивиллах» Николая Спафария (1673 г.). Списки С. в основном учтены в работе Ю. А. Яворского. Изд.: Сахаров И. П. Сказания русского народа. 3-е изд. СПб., 1841. Т. 1, ч. 2. С. 118-127; Николай Спафарий. Эстетические трактаты / Подгот. текстов и вступ. ст. О. А. Белобровой. Л., 1978. Прил. С. 154-158. Лит.: Буслаев Ф. И. Древнерусская народная литература и искусство. СПб., 1861. С. 360-365; Соболевский. Переводная литература. С. 219-222; Яворский Ю. А. Описание рукописей имп. Александровской Киевской гимназии. Киев, 1913. С. 12, 18-21; Казакова Н. А. «Пророчества еллинских мудрецов» и их изображения в русской живописи XVI-XVII вв. // ТОДРЛ. М.; Л., 1961. Т. 17. С. 360, 362, 366-367. О. А. Белоброва |
|
«Сказание о смерти некоего мистра великого, сиречь философа» - перевод XVI в. памятника польской средневековой поэзии XV в., известного под названием «De morte prologus», или «Разговор магистра Поликарпа со Смертью». Польский оригинал, автор которого не известен, написан на религиозную тему, но сатирическая и юмористическая направленность разработки этой темы поставили его в число значительных произведений польской средневековой поэзии. Русский перевод оказался лишенным этого своеобразия. В целом он носит характер назидательно-наставительного сочинения, близкого поучительным повестям и притчам. При сопоставлении с оригиналом легко выясняются приемы работы переводчика. Перевод делался почти дословный по строчкам польского стиха, но с сокращениями; в таких случаях исключался текст в объеме строчки или нескольких стихов подряд. Под сокращение непременно попадал текст юмористического характера и содержащий народно-бытовые детали и выражения. В результате работы переводчика стихотворный диалог сатирически-юмористической тональности превратился в скучное назидательное сочинение. Имя автора перевода не сохранилось. Однако ранний (не позднее 40-х гг. XVI в.) из сохранившихся рукописных списков С. (ГБЛ, Волок. собр., № 573) позволяет судить о той среде, в которой перевод создавался. Волоколамская рукопись имеет редакторскую правку на полях, которая в дальнейшем частично вошла в основной текст. Это позволяет считать, что дошедшая редакция С. ведет свое происхождение из Волоколамского монастыря. Скорее всего и сам перевод был сделан одним из книжников иосифлянского толка. В XVI в. Волоколамский монастырь был значительным литературным центром, где создавались и переписывались произведения назидательно-дидактического направления. Идейная близость между С. и Прением живота и смерти, которое было очень популярным в иосифлянской среде, лишний раз подтверждает мысль о том, что переводчика надо искать среди образованного круга иосифлян. Изд.: Croiset van der Кор А. С. Altrussische übersetzungen aus dem Polnischen. I. De morte prologus. Berlin, 1907. S. 29-74; Николаев С. И. Новый список перевода «Разговора магистра Поликарпа со Смертью» // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 39. С. 305-307. Лит.: Долгов С. О. Новый вид «Прения живота и смерти» // Тр. 8-го археологич. съезда в Москве. 1890 г. М., 1895. Т. 2. С. 28-33; Дмитриева Р. П. Русский перевод XVI в. польского сочинения XV в. «Разговор магистра Поликарпа со смертью» // ТОДРЛ. М.; Л., 1963. Т. 19. С. 303-317. Р. П. Дмитриева |
|
Сказание о убиении в орде князя Михаила Черниговского и его боярина Феодора. В 1246 г. в Орде, по повелению хана Батыя, были убиты черниговский князь Михаил Всеволодович (род. в 80-90-е гг. XII в.) и, сопровождавший князя в его поездке в Орду за получением ярлыка на Черниговское княжение, боярин Феодор. Гибель Михаила и Феодора в Орде была истолкована как мученическая смерть за христианскую веру, они были признаны святыми и канонизированы русской церковью. О гибели черниговского князя и его боярина сообщается под соответствующим годом в летописях. В списках Пролога имеется краткая запись о их мученической смерти. Этому событию посвящено также специальное С., представленное несколькими разновидностями, редакциями и вариантами. И в рукописной традиции, и в научной литературе С. обозначается также как Житие. С., все разновидности которого так или иначе взаимосвязаны, дошло в большом числе списков в составе прологов, сборников житийного и смешанного состава, в четьих сборниках, в летописях. Фабула С. сводится к следующему: Батый, покорив русскую землю, заставляет русских князей приходить в Орду за получением ярлыков на княжение. Там они должны совершать унизительный обряд: кланяться татарским идолам и проходить сквозь огонь (между двух разожженных костров). Михаил Черниговский отказывается выполнить этот обряд, заявляя, что Батыю как царю он готов кланяться, но поклониться идолам и проходить меж огней он как истинный христианин не может. За это Михаилу, после истязаний, отрезают голову. Подвигу своего господина последовал и его боярин Феодор. Несмотря на все разнообразие, фабула С. всегда одинакова, а разнообразие различных видов и редакций достигается за счет детализации событий, новых подробностей, риторических дополнений и отступлений. Наиболее исчерпывающее исследование С. принадлежит Н. И. Серебрянскому. Все рассказы о Михаиле Черниговском он классифицирует следующим образом: 1) проложные записи в несколько строк, фиксирующие дату события и его суть; 2) краткие проложные жития; 3) распространенные проложные сказания; 4) подробное (Пахомиевское) житие и его разновидности и переделки. Краткие проложные жития, так же как и проложные записи, встречающиеся только в составе прологов, Н. И. Серебрянский делит на три редакции: 1) Ростовскую; 2) Общерусскую и 3) Особую. Самый ранний список Ростовской редакции - пергаменный пролог XIII-XIV в. Серебрянский датирует возникновение этой редакции С. временем до 70-х гг. XIII в., так как в 1271 г. умерла ростовская княгиня Марья, дочь Михаила Черниговского, которая вместе с сыновьями (Борисом и Глебом) установила церковное почитание Михаила и Феодора в Ростове и построила в их честь церковь. Характер соотношения текстов трех выделенных Серебрянским редакций краткого проложного жития таков, что, скорее, следует говорить не о их непосредственной связи, как считал Серебрянский, а о их независимом друг от друга происхождении. Общерусская редакция краткого проложного Жития Михаила Черниговского может расцениваться и как поздняя переделка-сокращение распространенного проложного С. Особая редакция краткого проложного жития, возможно, представляет собой переработку такого вида Распространенного С., который лег в основу редакции С. Пахомия Логофета. Таким образом, краткие проложные жития Михаила Черниговского объединяются не их зависимостью друг от друга, а их жанровым сходством - тем, что это проложные краткие жития. Они возникали в разное время независимо друг от друга. Одна - Ростовская редакция - очень рано, другие значительно позже. Помимо краткости их объединяет и то, что все они выдержаны в строго религиозном духе. Ростовскую редакцию краткого проложного жития Серебрянский считал первоначальным текстом С., к которому в конечном счете восходят все остальные виды произведения. Этот вывод нельзя считать бесспорным. Некоторые особенности текста этой редакции дают основание видеть в ней уже сокращение более пространного текста. Можно предположить, что тот вид С., который определяется Серебрянским как Распространенное проложное С., лег в основу Ростовской редакции краткого проложного жития и время возникновения Распространенного проложного С. относить ко второй половине XIII в. Этот вид С. встречается не только в прологах, но и в сборниках самого разного состава. Распространенное С. Серебрянский делит на 4 группы: 1) редакция с именем отца Андрея («Слово новосвятою мученику Михаила князя рускаго и Феодора воеводы первого в княжении его. Сложено въкратце на похвалу святыма отцемь Андреем»: заглавие по списку пергаменного пролога XIV-XV вв. - ГПБ, Соф. собр., № 1365, л. 192-195 об.); 2) редакция с именем епископа Иоанна («Месяца семптеврия в 20 день. Убиение благовернаго князя Михаила Черниговского и Феодора воеводы его. Сотворено Иоанном епископом. Благослови отче»: заглавие по тексту сборника конца XIV в.: ГИМ, собр. Уварова, № 613, л. 30-33 об.); 3) распространенный вид первой; 4) сокращенный вид второй. Эта классификация требует уточнения. Тексты с именем Андрея и именем Иоанна едва ли следует определять как две разные редакции. Существенное отличие между ними заключается в разнице заглавий и в том, что там, где в заглавии стоит имя Андрея, в тексте имя духовного отца, благословившего князя на подвиг, не названо, а там, где в заглавии стоит имя Иоанна, в тексте он и назван духовным отцом князя. Остальные разночтения между этими текстами могут рассматриваться как разночтения разных вариантов одной редакции. Большинство исследователей (Макарий, И. И. Срезневский, В. О. Ключевский, Н. И. Серебрянский) считают, что автором Распространенного С. был Андрей. Но конкретно связать это имя с каким-либо определенным историческим лицом мы не можем. В Летописи Лаврентьевской под 1231 г., в статье о поставлении Кирилла епископа Ростовского среди духовных лиц, присутствовавших при поставлении, назван Иоанн, игумен Борисоглебского монастыря в Чернигове (ПСРЛ, т. 1, с. 457). Таким образом, связь духовного лица по имени Иоанн с черниговским князем приобретает вполне реальную основу. Как бы ни решался вопрос об имени автора С., ясно одно - и текст с именем Андрея, и текст с именем Иоанна восходят к общему протографу. К этому общему протографу восходит и третий вид Распространенного С., определяемый Серебрянским как «Распространение редакции отца Андрея». Здесь существенное отличие от двух первых видов Распространенного С. заключается в ином, более обширном, вступлении и в том, что в этом тексте говорится об избиении Михаилом Черниговским послов Батыя перед бегством Михаила в «Угры» (Венгрию), когда монголо-татарами был взят Киев. Имеется ряд более мелких разночтений. В остальном же текст «Распространения редакции отца Андрея» в отдельных чтениях совпадает то с текстом, атрибутируемым Андрею, то с текстом, атрибутируемым Иоанну. Четвертый вид Распространенного С. также не может определяться как сокращение текста с именем Иоанна в заглавии: это сокращение и переработка текста, являвшегося общим протографом всех выше названных видов Распространенного С. Таким образом, все тексты Распространенного С. следует делить не на 4, а на 3 редакции: Первую, представленную двумя вариантами - с именем Андрея и с именем Иоанна; Вторую - с расширенным вступлением и сообщением об избиении Михаилом послов Батыя; Третью - сокращенную. В 70-х гг. XV в. на основе Второй редакции Распространенного С. пишет свою редакцию С. Пахомий Логофет. Редакция Пахомия была включена в ВМЧ, она послужила основой ряда более поздних редакций С. Различные виды С. были включены в летописные своды. В СIЛ и в Воскресенской летописи текст С., за исключением первой фразы, которая повторяет первую фразу Ростовской и Общерусской редакций краткого проложного жития, полностью совпадает со 2-й редакцией Распространенного С. (по классификации Серебрянского «Распространение ред. отца Андрея»). В Никоновской летописи, кроме Лаптевского списка, своя, особая редакция С. В Лаптевском списке Никоновской летописи (Лаптевском томе Лицевого свода) текст С. такой же, как в Степенной книге - расширенная риторическая переработка Пахомиевской редакции С. с привлечением летописных рассказов о нашествии Батыя. В число переработок Пахомиевской редакции С. Серебрянский включает и текст, дошедший в единственном Чудовском списке XVI в. (ГИМ, Чуд. собр., № 49/251). Однако Чудовский текст - оригинальная, самостоятельная редакция С. и Пахомиевская редакция послужила лишь одним из ее источников. Основой Чудовской редакции С. является вариант с именем Иоанна Первой редакции Распространенного С. Автор Чудовской редакции С., кроме Пахомиевской привлек еще ряд источников, в том числе, по-видимому, устных. Из Пахомиевской редакции в Чудовскую было заимствовано начало С., отдельные заимствования встречаются и по всему тексту. За Пахомиевским началом в Чудовской редакции следует большая вставка о Георгии Всеволодовиче Владимирском, в которой рассказывается о нахождении Батыя и о разорении Владимира и Суздаля, о гибели владимирского князя Георгия Всеволодовича. Источник этого рассказа, носящего легендарно-книжный характер, неизвестен (бесспорно, что он позднего происхождения). Третья большая вставка в Чудовской редакции С. - плач жены Михаила Черниговского. Как установил Серебрянский, источником этого плача послужил плач княгини Евдокии из Слова о житии и преставлении великого князя Дмитрия Ивановича, царя русского. С., пользовавшееся в Древней Руси огромной популярностью и имевшее длительную литературную историю (XIII-XVI вв.), требует монографического исследования, основанного на исчерпывающем текстологическом изучении всех видов, редакций, вариантов этого произведения, посвященного борьбе русского народа с монголо-татарскими завоевателями. Изд.: Софийская первая летопись. - ПСРЛ, СПб., 1851, т. 5, с. 182-186 (2-е изд.: Л., 1925, с. 230-235); Сказание о св. мученике Михаиле, князе черниговском, и Феодоре, болярине его. М., 1852; Воскресенская летопись. - ПСРЛ, 1856, т. 7, с. 152-156; ВМЧ, сентябрь, дни 14-24. СПб., 1868, стб. 1298-1305; Некрасов И. Пахомий Серб, писатель XV в. Одесса, 1871, с. 62-69; Никоновская летопись. - ПСРЛ, 1885, т. 10, с. 130-133 и 237-244 (фототипическое переиздание - М., 1965); Пономарев А. И. Памятники древнерусской церковно-учительной литературы, СПб., 1896, вып. 2, с. 10-11 и 172-175; Серебрянский. Княжеские жития, с. 108-141; Тексты, с. 49-86; Сказание о убиении в Орде князя Михаила Черниговского и его боярина Феодора / Подг. текста, пер. и ком. Л. А. Дмитриева. - ПЛДР. XIII век. 1981, с. 228-235. Лит.: Иванчин-Писарев Н. Д. Михаил, великий князь Киево-Черниговский. М., 1839; Ключевский. Древнерусские жития, с. 128 и 146-147; Барсуков. Источники агиографии, стб. 372-379; Строев. Словарь, с. 337; Филарет. Обзор, с. 62; Яблонский В. Пахомий Серб и его агиографические писания. СПб., 1908, с. 100-105; Дмитриев Л. А. Сюжетное повествование в житийных памятниках конца XIII-XV в. - В кн.: Истоки русской беллетристики. Л., 1970, с. 212-216; Пак Н. И. Некоторые исторические замечания к летописной «Повести о Михаиле Черниговском». - В кн.: Литература Древней Руси. Сборник научных трудов / Отв. ред. Прокофьев Н. И. М., 1981, с. 58-61; Dimnik М. Mikhail, Prince of Chernigov and Grand Prince of Kiev 1224-1246. Toronto, 1981. Л. А. Дмитриев |
|
Сказание «О человецех незнаемых в восточной стране» встречается в древнерусских рукописях с XVI по XVIII в. Оно представляет собой первое полуреальное, полуфантастическое описание сибирских народов, которые собирательно называются в нем «самоедь», что идентично терминам «инородцы», «дикари». В действительности речь идет о ненцах, хантах и манси. В С. перечислено девять видов «самоеди», причем всякий раз сообщается об их образе жизни, промыслах и товарах, которыми они располагают: «Сия же люди не велики возрастом, плосковиды, носы малы, но резвы велми и стрелцы горазди, а ездят на оленех и на собаках, а платье носят соболие и оленье, а товар их соболи». Песцы, пыжи, соболи, оленьи кожи, бобровая струя и продукты рыболовства интересовали автора в первую очередь. В С. нет названия «Сибирь», известного на Руси уже официально в сер. XVI в. (оно встречается в 1564 г. в титуле Ивана Грозного в грамоте английскому королю Эдуарду VI), а неофициально и раньше - в 1483 г. в описании похода на Асыку вогульского князя. В HIVЛ 2-й пол. XV в. под 1364 г. есть известие о походе новгородцев в Югорскую землю и упоминается река Обь, а в сер. XV в. название «Сибирь» появляется на иностранных картах. Поэтому датировать С. можно кон. XV или нач. XVI в. Его автором скорее всего мог быть новгородский купец, ходивший за Урал с торговыми целями и почерпнувший там легенды, отразившиеся в С. Но прежде всего произведение тяготеет к деловой письменности, сообщая реальные данные о сибирских землях - Югорской земле, Малгозее, Байде, возможно, и об Алтае. По характеру изложения оно напоминает Записки Афанасия Никитина в тех фрагментах, где он говорит о географии, обычаях и товарах Индии. К такого же рода географическим заметкам можно отнести статьи «От Странника» в сборнике XV в. монаха Кирилло-Белозерского монастыря Ефросина. Кстати, и у Афанасия Никитина встречаются полуфантастические сведения (о птице Гукук, об обезьяньем царе). Возможно, и Хожение Афанасия Никитина, и С. писались по определенным шаблонам купеческих путевых записок, не дошедших до нас. С другой стороны, вся фантастическая, легендарная часть С., основанная на слухах, преувеличенных, неверно понятых фактах, наконец, просто на местных легендах, делает С. произведением литературным, даже беллетристическим. Фольклорист Г. Л. Венедиктов находит параллели между современным фольклором Русского Устья (на Индигирке) и сюжетами С. - о людях, умирающих на зиму и оживающих весной, о людях без головы с лицом на груди, о волосатых людях. Один из первых издателей С. Д. Н. Анучин пытается для каждого сказочного сообщения найти его реальную основу или, по крайней мере, легенду. Так, в людях, ходящих под землей, он предполагает алтайских рудокопов. Мертвый город, расположенный на острове, возник в воображении из нагромождения скал, а сведения о «немой» заочной торговле подтверждаются этнографическими примерами. Рассказ о людях без голов и с лицом на груди имеет своим источником непривычный вид цельнокроенной меховой одежды, известной даже в рисунках А. Олеария. Можно добавить, что описание медицины шаманов: «да есть у них лекари, у которого человека внутри не здраво, и они брюхо режут, да нутро вынимают и очищают и пакы заживляют», - соответствует недавнему обсуждению в прессе проблемы филиппинской «бескровной» хирургии. Интерес к подобного рода легендам о диких народах присущ как древним, так и средневековым литературам, в том числе и древнерусской (в Александрии, в «Откровении» Мефодия Патарского, в Сказании о Индийском царстве, в Космографии и др.). Однако С. не испытывает влияния книжных источников, являясь произведением вполне оригинальным. Оно нашло отголосок в более поздних произведениях. Путешественник А. Дженкинсон, пять раз ездивший в Москву (1557-1571 гг.), в своем сочинении-отчете Лондонской торговой (Московской) компании приводит перевод несколько сокращенного начала С. Переводчиком Дженкинсона был его спутник Ричард Джонсон, заимствовавший эти рассказы из русского источника со ссылкой на холмогорца Федора Товтыгина (Hakluyt’s. «Collection of the early Voyages Travels and Discoveries of the English Nation». 1809. Vol. 1). Некоторые эпизоды С. совпадают с сочинением Герберштейна, обращавшегося к русскому «дорожнику». Страны, упоминаемые в С., фигурируют на картах Сибири, составленных в XVI и XVII вв. западноевропейскими путешественниками. В XVII в. схожие со С. легенды попадают в поздние Космографии и в «Историю Сибирскую» С. У. Ремезова. Таким образом, С. интересовало русских и западноевропейских историков, географов, купцов. Занимательно-беллетристический характер произведения поддерживал интерес к нему на протяжении нескольких столетий; по мере освоения Сибири и более полного знакомства с ней его справочно-этнографический материал терял свое значение; в дальнейшем (в XVII и XVIII вв.) С., вероятно, бытовало уже только как произведение беллетристического жанра. Самый ранний список С. - 1-й пол. XVI в. - ГПБ, Солов. собр., № 954/844, был положен в основу публикаций памятника, впервые изданного Н. Фирсовым в 1866 г. в работе «Положение инородцев северо-восточной России в Московском государстве» (Казань, 1866). Однако по-настоящему С. было введено в научный оборот Д. Н. Анучиным, издавшим его по Соловецкому списку с разночтениями еще по нескольким рукописям XVI-XVIII вв. Вслед за Анучиным текст С. издал А. Титов по рукописи XVI в. ГПБ, собр. Погодина, № 1572. Изд.: Анучин Д. К истории ознакомления с Сибирью до Ермака // Древности. 1890. Т. 14. С. 227-313; Сибирь в XVII веке: Сборник старинных русских статей о Сибири и прилежащих к ней землях / С предисл. А. Титова. М., 1890. С. III-IV, 3-6. Лит.: Оксенов А. Слухи и вести о Сибири до Ермака // Сибирский сборник. СПб., 1886. Кн. 4. С. 113-114; Пыпин А. Н. История русской этнографии. СПб., 1892. Т. 4. С. 185-193; Очерки истории СССР. Период феодализма кон. XV - нач. XVII в. М., 1955. С. 653; Андреев А. И. Очерки по источниковедению Сибири. Вып. 1. XVII в. 2-е изд. М.; Л., 1960. С. 150, 158; Мирзоев В. Г. Первые русские литературные известия о Сибири // Учен. зап. Кемеровск. пед. ин-та. 1961. Вып. 4. С. 169-175; Дергачева-Скоп Е. И. Из истории литературы Урала и Сибири. XVII в. Свердловск, 1965. С. 21: Ромодановская Е. К. Русская литература в Сибири первой половины XVII в. Новосибирск, 1973. С. 24; Венедиктов Г. Л. Фольклоризация памятников древнерусской литературы в Русском Устье // ТОДРЛ. Л., 1985. Т. 40. С. 402-403. М. Д. Каган |
|
Сказание о чудесах Владимирской иконы богоматери - цикл рассказов, основная часть которых посвящена описанию чудес, совершенных в XII в. Владимирской иконой богоматери (необходимо отличать «Сказание о чудесах Владимирской иконы богоматери» XII в. от одноименного «Сказания о Владимирской иконе богоматери» второй половины XVI в.). Рукописная традиция донесла до нас около 20 списков этого произведения, самый ранний из которых датируется 60-70 гг. XV в., а самый поздний относится к концу XVII в. Немногочисленные списки делятся на две группы: пространную и краткую. В пространном тексте рассказу о чудесах иконы предшествует Сказание о победе над волжскими болгарами 1164 г. и краткая запись о том же событии, сходная с известием в Летописи Лаврентьевской. В конце С. помещены две статьи о чудесах византийских святынь: иконы Одигитрия и ризы богородицы. В кратком варианте содержится только текст «Сказания о победе над волжскими болгарами», за которым в некоторых списках следует «Слово великого князя Андрея Боголюбского о милости божией» (см. Андрей Юрьевич Боголюбский). И пространный, и краткий варианты С. о чудесах начинаются одинаково: «Месяца августа в 1 день. Празднуем всемилостивому Христу и пречистей его матери» (ГБЛ, собр. Егорова, № 637. Сборник 60-70 гг. XV в., л. 383 об.). Исследователи С., посвятившие ему специальные работы или только упоминавшие о нем, были единодушны в вопросе о датировке произведения. Все без исключения связывали время его создания с периодом княжения Андрея Боголюбского (Ключевский. Сказание о чудесах, с. 13-18; Забелин. Следы, с. 40-43; Сергий, архимандрит. Полный месяцеслов Востока. Владимир, 1901, т. 2. Замеч., с. 296-298; Будовниц И. У. Общественно-политическая мысль..., с. 242 и др.). Н. Н. Воронин считал, что оно было написано до 1164 г. (Воронин Н. Н. Из истории..., с. 198). А. Н. Насонов предложил две возможные датировки С.: 1164 г. и 1164-1185 гг. (Насонов. История, с. 139). А. И. Анисимов относил появление произведения к 1164-1180 гг. (Анисимов А. И. Владимирская икона божьей матери. Прага, 1928, с. 14). Однако, датируя С., исследователи не учитывали его составного характера. Наряду со сказанием о победе над волжскими болгарами и рассказом о чудесах Владимирской иконы в произведение входят летописная запись, повторяющая текст «Сказания о победе над болгарами», и две статьи о византийских святынях. По-видимому, в таком виде С. о чудесах Владимирской иконы сложилось позднее, в 70-80 гг. XV в. Но существование уже в XII в. рассказа о чудесах иконы и «Сказания о победе над болгарами» несомненно. По мнению И. У. Будовница и А. Н. Насонова, вдохновителем рассказа о чудесах иконы был Андрей Боголюбский. Непосредственным участником создания произведения его также считали И. Е. Забелин (Забелин. Следы, с. 49) и В. С. Иконников (Иконников В. С. Опыт русской историографии. Киев, 1908, с. 953). Соглашаясь с И. Е. Забелиным, Н. Н. Воронин приписал составление рассказа о чудесах окружению князя - Лазарю, Нестору и Микуле (Воронин. Из истории, с. 208). Исследователь полагал, что древний текст повествования о чудесах иконы был значительно обширнее и подробнее и, по-видимому, содержал отсутствующий в С. рассказ о чуде в Боголюбове, о котором впервые упоминается в Комиссионном списке XV в. Летописи Новгородской первой (Воронин. Из истории, с. 199-201). Раннее происхождение «Сказания о победе над болгарами» подтверждается текстом «Слова великого князя о милости божией», продолжающим в некоторых списках текст Сказания о победе. В Слове указывается, что праздник в честь победы над болгарами установлен «худым и грешным рабом божиим Андреем князем, сыном Георгиевым, внуком Мономахова именем Владимира, царя и князя всея Руси» (см. рукопись ЛОИИ, собр. Н. П. Лихачева, № 161. Торжественник 80-х гг. XV в., л. 449 об.-450). По мнению И. Е. Забелина, так мог говорить только сам Андрей Боголюбский. Исследователь даже связывал с ним авторство «Сказания о победе над волжскими болгарами» (Забелин. Следы, с. 44, 45, 49). Вероятность существования Сказания уже в XII в. доказывает упоминание о празднике Спаса и богородицы в Троицком кондакаре конца XII - начала XIII в. (ГБЛ, собр. Тр.-Серг. лавры, № 23, л. 47) и в евангелии из Архангельского собора (ГИМ, собр. Архангельского собора, № 1/1019, л. 255 об.). «Сказание о победе над волжскими болгарами» и рассказ о чудесах Владимирской иконы - два самостоятельных произведения XII в., существовавшие, по-видимому, независимо друг от друга до конца XV в., когда они были объединены и вместе с другими статьями составили С. Идейная направленность произведений полностью соответствовала идейно-политическим мероприятиям Андрея Боголюбского. В С. проводилась идея избранности Владимиро-Суздальской земли среди других русских княжеств, подчеркивалось большое политическое значение деятельности великого князя, упоминалось покровительство ему небесных сил. Эти идеи - и особенно мысль о приоритете Владимирской земли и ее князей - оказали влияние на авторов «Повести о Темир-Аксаке» и «Сказания о Владимирской иконе богоматери» XVI в., которое, как говорилось, не следует смешивать со С. XII в. В последнем произведении текст С. о чудесах стал основной частью обширного повествования об истории общерусской святыни. Изд.: Ключевский В. О. Сказание о чудесах Владимирской иконы божьей матери. СПб., 1878 (изд. ОЛДП, № 30); Забелин И. Е. Следы литературного труда Андрея Боголюбского. - В кн.: Археологические известия и заметки. М., 1895, № 2-3, с. 37-49. Лит.: Будовниц И. У. Общественно-политическая мысль древней Руси (XI-XIV вв.). М., 1960, с. 242-243; Воронин Н. Н. 1) Сказание о победе над болгарами 1164 г. и празднике Спаса. - В кн.: Проблемы общественно-политической истории России и славянских стран. Сб. статей к 70-летню акад. М. Н. Тихомирова. М., 1963, с. 88-91; 2) Из истории русско-византийской борьбы XII в. - ВВ. М., 1965, т. 26, с. 190-218; Альшиц Д. Н. Что означает «Пирогощая» русских летописей и «Слова о полку Игореве». - В кн.: Исследования по отечественному источниковедению. М.; Л., 1964, с. 475-482 (Тр. Ин-та ист. АН СССР, Л/о, вып. 7); Насонов А. Н. История русского летописания XI - нач. XVIII в. М., 1969, с. 138-143; Hurwitz E. S. Prince Andrej Bogoljubskij: The Man and the Myth. Firenze, 1980, p. 54-59. И. Л. Жучкова |
|
Сказание о Юрии Святославиче и Иулиании Вяземской написано по летописным записям XIV в. и рассказывает о князе Юрии Святославиче, изгнанном литовцами из Смоленска, получившем затем от великого князя Василия Дмитриевича в удел Торжок и опозорившем себя убийством своего вассала и его жены Иулиании Вяземской. (Указания на летописные сведения о Юрии Святославиче, Симеоне Вяземском и Иулиании Вяземской см. в статье М. О. Скрипиля). По мнению М. О. Скрипиля, первоначальная редакция С. («О великом князе Юрье Светославиче Смоленском, и о князе Симеоне Мстиславиче Вяземском, и о княгине его Ульяне, иже мученически скончашася») читается в Степенной книге, для которой оно и было создано. Об этом говорит, по мнению исследователя, идейное и стилистическое сходство С. с другими статьями Степенной книги. Замысел Степенной книги - представить всех русских князей как святых, преисполненных «богоугодных добродетелей», предопределил новое освещение событий, происшедших в Торжке. Если летопись явно осуждает князя-убийцу, подозревавшегося к тому же в политической интриге в смоленский период деятельности (город был взят литовцами в отсутствие Юрия Святославича), то С. Степенной книги пытается внести возможные поправки в летописный образ Юрия Святославича, ближайшего родственника московских князей. Литовцы овладевают здесь Смоленском благодаря хитрости, обманув защитников города. Согласно С., литовский князь Витовт, остановившись с войсками у Смоленска и распространив слухи, что идет на Темир-Аксака, пригласил к себе всех смоленских князей якобы для разбора существовавшей между ними распри. Приехавших князей и бояр он схватил и беспрепятственно занял Смоленск. Труднее было оправдать преступную любовь Юрия Святославича к Иулиании Вяземской и совершенное им «двоеубиение». Но и тут автор С. старался примирить читателя с Юрием Святославичем, подробно рассказывая о его раскаянии, тяжелом душевном состоянии, о его стремлении к добродетельной, богоугодной жизни. Всего этого нет в летописи, но все это было необходимо автору С. для того, чтобы оправдать Юрия Святославича, представить его как «праведное семя Владимирове». По своим жанровым и стилистическим особенностям первоначальная редакция произведения - историко-биографическое сказание. Главное внимание в ней уделяется Юрию Святославичу, при этом он интересует автора именно как историческое лицо. Отсюда и подробная родословная его, и описание захвата Смоленска Витовтом, и характеристика скитаний Юрия Святославича, лишившегося своего «отечества, и великия своея княгини, и чад своих, и сродников, и служащих ему князей, и боляр, и воевод, и всяких рядников и чиновников, и всех слуг своих», наконец, упоминание о возвращении Смоленска русским в княжение Василия III Ивановича. Исторический характер С. подчеркивается и тем, что оно использует летописные записи. Однако в стилистическом отношении сухая летописная запись автора С. не удовлетворяет, и он рисует любовную трагедию в Торжке более образно, красочно, используя для этого традиционные литературные приемы и художественные средства. В частности, автор вкладывает в уста Иулиании Вяземской трогательную речь, которая должна была защитить ее от насилия Юрия Святославича. С. известно не только в составе Степенной книги, но и отдельно в рукописях XVII-XVIII вв. Бытуя как самостоятельное произведение, оно утратило свое первоначальное назначение, свой политический смысл и было переработано. М. О. Скрипиль указывает две переработки первоначальной редакции, сложившиеся, по его мнению, не ранее кон, XVI в. Одна из них носит название «Повесть о благоверной княгине Иулиании, супружнице великого князя Симеона Мстиславича Вяземского». Как видно уже по заглавию, автора данной редакции интересует не Юрий Святославич, а благоверная, целомудренная Иулиания Вяземская. В связи с этим он убрал из произведения все, что не имеет отношения к трагедии в Торжке. Из четырех частей С., выделяемых М. О. Скрипилем (1 - родословная Юрия Святославича и обстоятельства взятия Смоленска Витовтом, 2 - любовная трагедия в Торжке, 3 - скитания Юрия Святославича, его раскаяние и смерть, 4 - возвращение Смоленска), в Повести осталась лишь вторая часть. Вместо исключенного окончания редактор дописал новое, в стиле агиографических произведений. После сообщения о смерти Иулиании, тело которой, согласно этой редакции, было брошено по приказу Юрия Святославича в реку Тверцу, рассказывается о том, как крестьянин, «имя ему бог весть», идя по берегу реки, увидел тело Иулиании и сообщил об этом причту собора, который и принял меры к погребению Иулиании. Позднее это окончание Повести подверглось переработке и еще больше сблизилось с религиозной легендой: тело Иулиании плывет вверх по течению, от него «бысть глас», «расслабленный» крестьянин получает исцеление, и проч. Эта редакция, созданная с целью прославления Иулиании Вяземской, стала затем ее официальным Житием, постепенно обрастая посмертными чудесами. Другая переделка С. озаглавлена так: «Сказание о убиении святаго князя Симеона Мстиславича Вяземского и целомудренный его княгини Иулиании, и о князе Юрии Смоленском». Если в центре внимания двух предыдущих редакций стояла определенная личность, то автора данной редакции интересовало скорее событие - история убийства, что видно уже по заглавию и подтверждается всем дальнейшим повествованием. От сообщений исторического характера здесь осталось лишь несколько слов, а рассказ о любовной трагедии в Торжке и о последующей судьбе князя-убийцы сильно сокращен и переработан. Он напоминает по стилю краткую деловую «отписку» о происшедшем. Однако несмотря на краткость произведения заметно стремление автора сделать нравоучительный вывод из описанной трагедии. Подчеркнув незавидное положение князя-убийцы, мучимого и гонимого стыдом, автор замечает: «А тем (Вяземским. - Л. С.) исходатайствова убиением своим вечный живот и небесное царство». Таким образом, данную редакцию можно, на наш взгляд, назвать дидактической, а не агиографической, как предлагал М. О. Скрипиль, поскольку никаких особенностей Жития в ней нет. Все три редакции С. изданы М. О. Скрипилем. Изд.: ПСРЛ. СПб., 1913. Т. 21, ч. 2. С. 444-446; Скрипиль М. О. Литературная история «Повести о Иулиании Вяземской» // ТОДРЛ. М.; Л., 1940. Т. 4. С. 170-175. Лит.: Словарь исторический о святых, прославленных в российской церкви, и о некоторых подвижниках благочестия, местно чтимых. СПб., 1836. С. 143; Барсуков. Источники агиографии. Стб. 281-282; История русской литературы. М.; Л., 1945. Т. 2, ч. 1. С. 437-439; История русской литературы. Л., 1980. Т. 1. С. 257-258. Л. В. Соколова |
|
Сказания о Иоанне Предтече (Крестителе) - цикл переводных и оригинальных памятников разных жанров (гомилии, памяти, сказания о чудесах), связанных с почитанием Иоанна Предтечи. Иоанн Предтеча, согласно евангельскому рассказу (см.: Мф., I; Лук., III и др.), предуготовлял еврейский народ к крещению, крестил многих и в числе их самого Иисуса Христа, почтив его и провозгласив сыном божьим. За обличение связи тетрарха Иудеи Ирода Антипы с женой его брата - Иродиадой Иоанн был заточен. Дочь Иродиады угодила Ироду своей пляской и попросила в награду голову Иоанна. Тот был обезглавлен. С церковными праздниками в память зачатия, рождения, усекновения главы и обретения главы Иоанна связано множество широко распространенных в древнерусской книжности памятников: а) гомилии на зачатие Иоанна (см. ВМЧ под 23 сентября): Слово на зачатие Иоанна Предтечи (нач.: «Понеже убо преблагий бог и человеколюбец...»); Слово похвальное на зачатие Иоанна Предтечи (нач.: «Любовницы, доброгоден день, строин праздник, соборная радость...); б) гомилии на рождество Иоанна Предтечи (см. ВМЧ под 24 июня): Поучение на рождество Иоанна Предтечи (нач.: «Подобно есть, братие, со испытанием всяку правду творяще...»); Поучение на рождество Иоанна Предтечи (нач.: «В праздники святых и соборех божественных...»); Слово на рождество Иоанна Предтечи, написанное Григорием Цамблаком (нач.: «Креститель нам днесь раждается...»); Григория папы римского слово на рождество Иоанна Предтечи (нач.: «В одно время слышав Иоанн во узилищи дела Христова...»); Похвальное слово на рождество Иоанна Предтечи (нач.: «Присно текыи источник божества...»); Слово Афанасия Александрийского на рождество Иоанна Предтечи (нач.: «Ниву убо насохшую и зверем в попрание быти оставленную...»); Слово похвальное святому славному пророку и Предтече (нач.: «Начало мирскыа радости, яже и Захарии...»); слова Иоанна Златоуста на рождество Иоанна Предтечи (нач.: «Солнцу сему хотящу видимому изити...» и «Благовременен день праздника...»); Слово похвальное на рождество Иоанна Предтечи (нач.: «Славию некоему велегласну подобяся...»); в) гомилии на усекновение главы Иоанна Предтечи (см. ВМЧ под 29 августа): слова Иоанна Златоуста на усекновение главы (нач.: «Паки Иродия бесится, паки метется, паки пляшет...» и «Якоже се муж етер любяи пустыню...»); Слово Григория Цамблака на усекновение главы Иоанна Предтечи (нач.: «Паки Иудея жадает пророческыа крове...»); Поучение на усекновение главы (нач.: «Лют убо, братие, воистину блудный грех...»); «Житие и усекновение честнаго пророка... списано от ученика его Иоанна, сиречь Марка» (нач.: «Исполнившимся летом пять тысящ и пятии стом...»); Слово на усекновение Иоанна Предтечи (нач.: «Родившуся Иисусу в Вифлиоме...»); г) памятники, связанные с празднованием обретения главы Иоанна Предтечи (см. ВМЧ под 24 февраля и 25 мая): память (?) Иоанна Предтечи (нач.: «Явися требогатый вселенский апостол...»); «Сказание, како обретена бысть честная и всехвалная глава Иоанна Предтечи» (нач.: «Инока два от востока устремишася...»); Слово на обретение главы Иоанна Предтечи (нач.: «Праведный аще постигнет скончатися...»); Слово похвальное Федора Студийского на обретение главы Иоанна Предтечи (нач.: «Третие явление Предтечевы памяти...»); Похвала обретению главы (нач.: «Бысть во дни Ирода царя глас...»). Памяти и слова на зачатие, рождество, усекновение главы и на обретение главы и руки Иоанна Предтечи входят в Пролог под 23 сентября, 24 июня, 29 августа, 24 февраля, 25 мая и 7 января. Помимо перечисленных выше памятников назовем также «Слово Евсевия (в разных рукописях оно приписывается то Евсевию Александрийскому, то Евсевию Самосатскому) о сошествии Иоанна Предтечи в ад» (нач.: «Возлюбленно, добро есть нам нарещи, каково благовещение Иоанна Предтечи...»), читающиеся в ВМЧ под 5 сентября «Слово похвальное Климента Охридского на память пророка Захарии и о рождении Иоанна Крестителя» (нач.: «Свет восия праведнику и правым сердцем веселие...») и «Слово о рождестве Иоанна Предтечи и о умертвии отца его Захарии» (нач.: «В лето четверодесятное Ироду царствующу, взискание сотвори...»), «Похвальное слово Иоанну Крестителю Климента Охридского» (нач.: «Приде Исус от Галилея на Иордан к Иоану крестити ся от него...»), а также Похвалу обретению главе Иоанна Крестителя («Бысть в дни Ирода царя глас к Иоанну...») и Поучение (Похвалу) в неделю по рожестве Иоанна Предтечи (нач.: «Братье, присно жадая спасения господь бог нашь...») - последние два памятника, как и ряд из вышеназванных, уверенно или предположительно атрибутируются Клименту Охридскому. Небольшая статья (источник ее пока не установлен) - «Сии Антипа Ирод поя Иродьяду... главу Предтечеву усекнути» входит в состав Хронографа по великому изложению и через его посредство в Летописец Еллинский и Римский второй редакции и Палею Хронографическую (см.: Творогов О. В. Древнерусские хронографы. Л., 1975, с. 246, 291). Три фрагмента из памятника «Житие и усекновение... Крестителя Иоанна» вошли в состав 111 главы Русского хронографа редакции 1512 г., где образуют статьи: «О крещении господни и о Иоанне Предтечи от житиа его», «Сие от житиа Предтечева» и «От жития Предтечева». Читающиеся в той же главе статьи «От списания Иосипа Евреина» и «Разрешает сон господень Предотеча Иоанн Ироду Филиппу», также повествующие об Иоанне, не имеют отношения к рассматриваемому циклу, а являются выдержками из славянского перевода «Истории Иудейской войны» Иосифа Флавия (ср.: Мещерский Н. А. История Иудейской войны Иосифа Флавия в древнерусском переводе. М.; Л., 1958, с. 250-251 и 257). Из старших славянских сборников, содержащих слова и поучения об Иоанне Предтече, упомянем так называемый Златоуст Ягича (ГПБ, Q.п.1.56), где на л. 66-72 читаются: «Слово святаго Иоанна Златоустаго. Похвала Иоанну Крестителю» (нач.: «Прииде Иисус от Галилеи на Иордан...»), «Слово святаго Иоанна Златоустаго на усекновение Иоанна Крестителя» (нач.: «Пакы Иродья бесится, паки метется, паки мутится...»), «Слово святаго Иоанна Златоуста на усекновение главы Иоанна Крестителя» (нач.: «Яко се муж един любяи пустыню на месте лесне...»), «Слово святаго Иоанна Златоустаго на обретение главы Иоанна Предтечи» (нач.: «Бысть в дни Ирода царе усекновение святаго Иоана...»), «Слово святаго Иоана Златоустаго на рождьство святаго Иоана Крестителя» (нач.: «Елисавефи же рече еуангелист...»), а на л. 245-249 об. - «Слово святаго Иоанна Златоустаго на рождьство крестителя Иоажа» (нач.: «Понеже убо преблагы бог и человеколюбець не презре рода человечьскаго»). Слово Евсевия Александрийского о сошествии Иоанна Предтечи в ад читается в сборнике XII-XIII вв. ГБЛ, собр. Тр.-Серг. лавры, № 12 и в сборнике № 11 того же собрания, относящегося к XIV в., а также в Успенском сборнике XII-XIII вв. - ГИМ, Синод. собр., № 1063/4. Слово Климента Охридского на рождество Иоанна Предтечи входит в состав сборника XII в. (ГПБ, F.n.I, 46). На русской почве слагались сказания о чудесах от церкви Иоанна Предтечи. Они изданы в ПЛ (вып. 1, с. 251-252) и А. И. Никольским (Никольский А. И. Сказания о двух новгородских чудесах из Жития святого Иоанна Предтечи и крестителя господня. - ИОРЯС за 1907 г., т. 12, кн. 3, 1908, с. 98-116). Изд.: Порфирьев. Апокрифы новозаветные, с. 41-43, 204-214; Антоний. Памятники древнеболгарской проповеднической письменности. - ПС, 1881, декабрь, с. 350-358; Ундольский В. М. Климент, епископ словенский. М., 1895, с. 23-33; ВМЧ, сентябрь, дни 1-13. СПб., 1868, стб. 271-281; сентябрь, дни 14-24. СПб., 1869, стб. 1356-1370. Успенский сборник XII-XIII вв. / Изд. подг. О. А. Князевская, В. Г. Демьянов, М. В. Ляпон. М., 1971, с. 358-368; Климент Охридски. Събр. съч. София, 1970, т. 1, с. 158-185, 378-396; 1977, т. 2, с. 35-51, 259-268, 370-415, 807-813. Лит.: Попов. Библиографические материалы, № 7, с. 311-316; Петухов Е. В. Болгарские литературные деятели древнейшей поры на русской почве. - ЖМНП, 1893, апрель, с. 296-322. О. В. Творогов |
|
Сказания о Максиме Греке - рассказы о жизни, писательской и просветительской деятельности Максима Грека, иногда с подробностями сомнительной исторической ценности в духе житийного этикета. Интерес ученых к этим памятникам обусловлен не только содержащимися в них сведениями о древнерусском писателе, но и сообщением С. о легендарной библиотеке московских государей XVI в. Сохранилось четыре пространных С. о Максиме Греке, причем датировка и атрибуция трех из них до сих пор остаются спорными. 1. «Сказание о преподобнем Максиме философе, иже бысть инок святыя горы Афонския преславныя обители Ватопедския, иже зде пострада довольна лета за истину» (другой вариант: «Сказание о Максиме иноке святогорце Ватопедския обители») - наиболее популярное С., сохранившееся в большом количестве списков. С. А. Белокуров выделил две редакции С. - пространную и краткую; он считал, что краткая редакция является первоначальной. Напротив, И. Денисов доказывает, что древнейшей редакцией следует признать пространную (А), от которой зависят две другие (В и С, последняя редакция выделена И. Денисовым). С. А. Белокуров, скептически относившийся к преданию о богатствах библиотеки московских государей, пытался доказать позднее происхождение С.; по его мнению, С. написано в Троице-Сергиевой лавре старцем Иоасафом Сороцким не позднее 1634 г. Основной источник С. ученый видел в сочинениях самого Максима Грека. Атрибуцию С. А. Белокурова следует признать несостоятельной, поскольку наиболее ранний список памятника - Горьковской областной библиотеки им. В. И. Ленина, Р/9 - датируется кон. XVI в. (Синицына Н. В. Максим Грек в России. М., 1977 С. 262). Противоположную точку зрения высказал А. И. Соболевский, который был убежден в существовании легендарной библиотеки и полагал, что С. написано вскоре после смерти Максима Грека. Датировку А. И. Соболевского поддержал и развил И. Денисов. И. Денисов считает, что С. написал А. М. Курбский до бегства в Литву. В пользу своей гипотезы ученый приводит следующие данные: легенда о судьбе греческих книг, вывезенных из Константинополя, которая содержится в С., пересказывается также в сочинениях А. М. Курбского; отдельные факты биографии Максима Грека, которые сообщаются в С., повторяются в сочинениях А. М. Курбского; идентичность некоторых выражений в С. и сочинениях князя также, по мнению И. Денисова, указывает на одного автора. На основании этого С. (с дополнениями из С. о Максиме Греке № 2) были составлены статья «Троицкия Сергивы лавры выписано из летописныя книги о Максиме Греке» и эпитафия у гроба писателя (опубликованы в кн. С. А. Белокурова - Приложения. № 3, 8). 2. «Сказание известно о приходе на Русь Максима Грека и како претерпе до скончаниа своего» («Сказание о преведении Псалтири Толковыя з греческаго языка на словеноросийский» - в выдержке из С. в рукописи ГПБ, Солов. собр., № 1046/1155) сохранилось в нескольких списках, из которых, по наблюдениям И. Денисова, наиболее исправные - ГИМ, Музейск. собр., № 3809 и Милютинские минеи четий (под 30 июня). Большая часть исследователей местом написания С. считает Троице-Сергиеву лавру на основании следующих слов памятника: «Словес Максимовых есть болше ста в трех книгах: книга в десть на Москве во Андроньеве монастыре; а вторая в Сергиеве монастыре в полдесть, а в ней 74 главы; а третьяа на Каменом» (причем выписки из сочинений Максима Грека приводятся по сборнику в 74 главы, т. е. Хлудовскому собранию: Синицына Н. В. Максим Грек в России. С. 234-247). Д. Ф. Кобеко предлагал считать автором С. Феодосия Вятку, бывшего архимандритом Андроникова монастыря, а в 1570-1572 гг. - троицким архимандритом (Строев П. М. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российской церкви. СПб., 1877. Стб. 139). Для датировки С. большое значение имеет текстуально близкое к нему краткое сообщение о Максиме Греке, написанное около 1591 г. «Исаием бывшим дияконом, урожением Каменца Подольскаго» (опубликовано в двух редакциях в кн. С. А. Белокурова - Приложение. № 1). Если А. В. Горский и К. И. Невоструев (Описание славянских рукописей Московской Синодальной библиотеки. М., 1859. Отд. II, ч. 2. С. 580-581) считали, что краткое сообщение основано на С., то С. А. Белокуров настаивал на обратной зависимости памятников. Основываясь на том же сообщении, И. Денисов считает автором С. Исайю Каменчанина. По его мнению, Исаия написал С. в Троице-Сергиевой лавре между октябрем 1590 и апрелем 1591 г. Помимо сочинений Максима Грека составитель С. пользовался С. о Максиме Греке № 1 (так считает И. Денисов) и предисловием Силуана к переводу Бесед Иоанна Златоуста на Евангелие от Матфея. 3. «О премудром и многотрудном Максиме иноке Святыя горы, в коя времена бяше зде в Росии великой, и откуду прииде, и како зде скончася, и где положен бысть, и много божественная писания книг переведе; бе бо вельми хитрый в философии изящен» сохранилось в четырех списках, бытовавших в старообрядческой среде: 1) Государственный Эрмитаж, Русский отдел, Э/РБ-30; 2) Государственная библиотека БССР им. В. И. Ленина, (091/4195)к; 3) ГБЛ, собр. Прянишникова, ф. 242, № 136; 4) Научная библиотека Саратовского государственного университета им. Н. Г. Чернышевского, Отдел рукописной и редкой книги, Р/1238. Большинство ученых сходится на том, что С. было написано в XVII или даже в XVIII в. (И. Денисов). Последняя датировка должна быть отвергнута, так как Эрмитажный список С. относится к посл. четв. XVII в. (л. 1-4, остальная часть рукописи начала XVII в.). По мнению И. Денисова, памятник был написан в Новгороде, поскольку, согласно рассказу С., греческие книги обнаружились не только в Москве, но и в Новгороде. С. представляет собой компиляцию важнейших частей С. о Максиме Греке № 1 и 2; в нем использованы также предисловие Силуана к Беседам Иоанна Златоуста и, возможно, послание Дмитрия Герасимова Мисюрю Myнехину. 4. Житие Максима Грека, составленное в XVIII в. С. Ф. Моховиковым (в приложенной к этой статье библиографии не учитывается). Изд.: Белокуров С. О библиотеке московских государей в XVI столетии. М., 1898. Прил. С. XXIX-XXXVIII, XVII-XXVIII, XII-XVI (Соболевский А. И. [Рецензия] // ВАИ. СПб., 1900. Вып. 13. С. 269-281 (перепечатано в кн.: Соболевский А. И. Материалы и исследования в области славянской филологии и археологии // СОРЯС. 1910. Т. 88, № 3. С. 208-223); Кобеко Д. Ф. [Рецензия] // Отчет о сорок втором присуждении наград графа Уварова (Записки имп. Академии наук по историко-филологическому отделению. Т. 6, № 2). СПб., 1902. С. 183-208). Лит.: Klostermann R. А. 1) Maxim Grek in der Legende // Zeitschrift für Kirchengeschichte. 1934. Bd 53. 3. Folge. 4. S. 171-228; 2) Legende und Wirklichkeit im Lebenswerk von Maxim Grek // Orientalia Christiana Periodica. 1958. Vol. 24. S. 353-370; Denissoff E. I) Maxime le Grec et ses vicissitudes au sein de I’église russe // Revue des études slaves. 1954. T. 31. P. 7-20; 2) Une biographie de Maxime le Grec par Kourbski // Orientalia Christiana Periodica. 1954. Vol. 20. P. 44-84; 3) Une biographie de Maxime le Grec par le métropolite Isaïe Kopinski // Ibid. 1956. Vol. 22. P. 138-171; Шашков А. Т. 1) Поморский кодекс сочинений Максима Грека // Источниковедение и археография Сибири. Новосибирск, 1977. С. 97-98; 2) Тагильский сборник сочинений Максима Грека: (кодикологические заметки) // Рукописная традиция XVI-XIX вв. на востоке России. Новосибирск, 1983. С. 6-7; Библиотека Ивана Грозного: Реконструкция и библиографическое описание / Сост. Н. Н. Зарубин; Подгот. к печати, примеч. и доп. А. А. Амосова. Л., 1982. С. 15-16, 67-68. Доп.: Синицына Н. В. Исайя Каменец-Подольский и Максим Грек: (из истории культуры второй половины XVI в.) // Литература и искусство в системе культуры. М., 1988. С. 199-203. Д. М. Буланин, А. Т. Шашков |
|
Слова на Покров - цикл древнерусских памятников, созданных в связи с праздником Покрова богородицы (1-е октября), учрежденным Андреем Юрьевичем Боголюбским во Владимире в 60-х гг. XII в. Праздник установлен в память о чуде явления богоматери св. Андрею Юродивому: согласно Житию Андрея Юродивого, во Влахернской церкви в Константинополе ему было видение богородицы, осенившей народ своим покровом (омофором) и молившейся «за весь мир». Покров, означавший божественную защиту и милосердие, стал почитаться на Руси как символ особого покровительства богородицы русской земле. Культ Покрова по своему происхождению есть византийский культ Влахернской божьей матери - покровительницы града (skepe или episkepsis); по всей видимости, на Руси он был первоначально принят в Киево-Печерском и соседнем с ним Влахернском монастырях. Праздник Покрова нашел отражение в древнерусской иконографии (см., например: Толстой И., Кондаков Н. Русские древности в памятниках искусства. СПб., 1899, вып. 6, с. 68-83; Кондаков Н. П. Иконография богоматери. СПб., 1915, т. 2, с. 56-59, 92-104; Lathоud R. P. D. Le thème iconographique du «Pokrov» de la Vièrge. - In: L’art byzantin chez les slaves, Paris, 1932, t. 2, p. 302-314; Медведева Е. С. Древнерусская иконография Покрова. - Рукоп. дисс. Арх. Ин-та археол. АН СССР, р-2, № 1728; Миляева Л. С. Памятник Галицкой живописи XIII в. - Сов. археол., 1965, № 1, с. 249-258; Лазарев В. Н. 1) Снетогорские росписи. - В кн.: Русская средневековая живопись. М., 1970; 2) О дате одной новгородской иконы. - В кн.: Новое в археологии. М., 1972, с. 247-253). В цикл входят проложное Сказание, служба и пять похвальных слов. 1. «Проложное сказание» (нач.: «Страшное и чюдное видение...») - краткая заметка, в которой излагается видение Андрея и сообщается об учреждении праздника Покрова на Руси по воле некоего владетельного князя. Заметка составлена в конце XII в. специально для внесения нового праздника в Пролог; она читается во всех сентябрьских Прологах на 1-е октября. Вместе с другими статьями из Пролога Сказание вошло в ВМЧ. 2. Служба на Покров, написанная, по-видимому, одновременно с установлением праздника, впоследствии неоднократно переделывалась и распространялась. Старший список - ГИМ, Синод. собр., № 431, второй половины XIV в., л. 126-128. В цикл входят также пять С. 1. «Слово похвальное честному Покрову пресвятыя богородица» (нач.: «Понеже убо человеческий род...»), написанное Пахомием Сербом в 1460-х гг. для новгородского епископа Ионы. Это риторическое сочинение, содержащее объяснение происхождения праздника Покрова и похвалу богородице. В распоряжении Пахомия были «Проложное сказание» и Служба на Покров. Слово внесено в ВМЧ под 1-м октября. 2. «Слово похвально на святый Покров пречистыя богородица» (нач.: «Сладчаиши убо во временех весна...») - пространное компилятивное сочинение, известное в рукописях XVI-XVIII вв. Содержит толкование происхождения и значения праздника Покрова и молитвенные обращения. Общий план взят у Пахомия, и поэтому датировки Е. С. Медведевой - XIV в. и Н. Н. Воронина - XII-XIV вв. неприемлемы, текст уснащен цитатами из «Проложного сказания» и Службы, а также многочисленными гимнографическими шаблонами. Датируется, вероятно, началом XVI в. С. внесено в ВМЧ под 1-м октября. 3. «Поучение на Покров богородицы» (нач.: «Многа и различна торжества и праздницы...») - слово нравоучительного содержания. Составлено в XV в. иноком неизвестного монастыря. Встречается редко. Старший список - ГБЛ, собр. Большакова, № 66, XV в., л. 204 об.-214 об. 4. «Слово похвальное на Покров» (нач.: «Светлое и преславное настоящее торжество...») - малооригинальное сочинение XVI в., составленное из отрывков «Проложного сказания» и слов на другие богородичные праздники. Один из ранних списков - ГИМ, собр. Уварова, № 409, XVI в. 5. «Слово на Покров» (нач.: «В последняя и лютая времена...») - позднее похвальное С., известное в списках XVIII-XIX вв. См., напр., список ГПБ, собр. Вяземского, F.120. Изд.: ВМЧ, октябрь, дни 1-3. 1870, стб. 4-23; Hurwitz Е. S. Prince Andrej Bogoljubskij: The Man and the Myth. Firenze, 1980, p. 92-93. Лит.: Георгиевский Г. П. Русский ли праздник Покров? - ЧОЛДП, 1893, т. 11, с. 626-639; Сергий, архим. Святый Андрей Христа ради юродивый и праздник Покрова пресвятыя богородицы. СПб., 1898; Голубинский. История церкви, т. 1, 2-я пол., с. 400-406; Яблонский В. Пахомий Серб и его агиографические писания. СПб., 1908, с. 126-129; Остроумов М. А. Праздник Покрова пресвятыя богородицы. - Приходское чтение, 1911, № 19, с. 401-412; Воронин Н. Н. 1) Зодчество Северо-Восточной Руси. М., 1962, т. 1, с. 122-123; 2) Из истории русско-византийской церковной борьбы XII в. - ВВ, 1965, т. 26, с. 208-218; Рыбаков Б. А. Русские летописцы и автор «Слова о полку Игореве». М., 1972, с. 88-89; Belting-Ihm Ch. «Sub matris tutela». - Abhandlungen der Heidelberger Akademie der Wissenschaften. Philosophisch-historische Klasse, 1976, № 3, Heidelberg, 1976. Е. А. Фет |
|
Слова о добрых и злых женах - комплекс взаимосвязанных произведений на одну тему, распространенных в древнерусских рукописных сборниках. Тексты С. подвижны, что позволило писцам как разделять их, так и объединять, пополнять выписками изречений из Притч Соломона, отрывками из Пчелы, из «Слова» Даниила Заточника. Особенно велико разнообразие С. в XVII и XVIII вв., когда в них вносятся истории из Римских деяний, Великого зерцала, из переводных польских фацеций и жарт. Однако для рукописей XV и XVI вв. можно указать несколько более или менее стабильных текстов, большинство которых приписано Иоанну Златоусту: 1) «Слово Иоанна Златоустаго о добрых (щедрых) женах» (нач.: «Услышите жены заповеди божия и научитеся в молчании повиноватися мужем своим...»); 2) «Слово Иоанна Златоустаго о добрых (щедрых) женах и о злых» (нач.: «В посланиих к римляном апостол Павел глаголеть (менить): многи бо жены добры...»); 3) «Слово Иоанна Златоустаго о злых женах» (нач.: «Есть лучше в пустыни со зверми жити, неже со злою женою в дому...»). Вариациями этих же текстов являются Слово, помещенное в Великих Минеях Четиих под 29 августа: «Иже во святых отца нашего Иоанна Златоустаго архиепископа Цареграда слово на усекновение честныя главы Иоанна Предтечи и о Ироде, и о добрых женах, и о злых» (нач.: «Паки Иродия бесится, паки мятется, паки пляшеть, паки просит главы Иоанна Крестителя безаконнаа от Ирода усекнути»), и С. (не приписанное Иоанну Златоусту) из сборника XVI в. ГБЛ, собр. Румянцева, № 359, л. 267-270 об. (нач.: «Ничто же есть подобно злой жене, развее огнь да море, да женская злоба. Огнь бо грады пожигает, а море корабли потопляет, а злаа жена дом мужа своего стваряет»). В качестве примера другого типа С. можно привести статью из Пролога XV в. - ГПБ, Солов. собр., № 488 (697), л. 443-443 об. - под 18 февраля, содержащую советы страшиться жены: «Мала есть злоба всяка противу злобе женьстей и жребий грешника да спадеть на ню... Не дай жене наступати на крепость твою...» и проч., и С., составленное в виде вопросов и ответов: «Егда загориться храмина, чем ее гасити? Водою. Что более воды? Ветер... Что мочнее хмелю? Сон. Что лютее сна? Жена зла». В С. включались сюжетные притчи как краткие - о муже, плачущем по умершей злой жене, в страхе, как бы новая не оказалась еще хуже, и о муже, продающем детей злой жены, так и более пространные - из Судов царя Соломона о вельможе Декире и испытании женского ума, текст которой читается в Палее. Содержание С. можно разделить на две части. Так, С. на усекновение главы Иоанна Предтечи и его варианты построены сплошь на библейских примерах, повествующих о женах, губящих сильных и славных мужей, начиная с Евы. Вспоминаются истории Самсона и Далилы, Иоанна Предтечи и Иродиады, Ильи пророка и Иезавели, Иосифа Прекрасного, Давида, Соломона, Иова. В заключение делается вывод о том, что злая жена страшнее диких зверей, живущих в пустыне. Другая часть С. - это набор житейских правил и ситуаций, характеризующих, с одной стороны, злых жен («мятеж бо в дому ревнива жена», «ничего жене зле тайны не повеждь, да не погибнеши», и проч.), с другой - добрых («жены добры оградиша домы», «такова бо всегда благаа творить во всем животе своем»). Картины домашнего хозяйства, о котором печется добрая жена, работ, купли, ею совершаемых, дополняются наставлениями о воспитании дочерей и рекомендациями женам жить согласно с мужьями, быть послушными и молчаливыми, особенно в церкви. С. относятся к дидактическим учительным произведениям, рассчитанным для домашнего назидательного чтения, наглядно внушавшим правила взаимоотношений людей в семейной жизни. Русский книжник, подбирая иллюстрации к этим правилам, изображает женщину гиперболизированно: добрая жена становится у него средоточием всех христианских добродетелей, злая жена - страшнее всех зол, она лишает человека не только счастья на земле, но ввергает его в ад после смерти. С., содержащее библейские примеры, приписано Иоанну Златоусту уже в греческой традиции, в то время как оно, скорее всего, принадлежит Ефрему Сирину (Творения Ефрема Сирина. М., 1850. Ч. 4. С. 14-19). Часть этого С. читается в Вопросах и ответах Анастасия Синаита, дополненная другими отрывками. Тексты Ефрема Сирина и Анастасия Синаита, выписки из Притч Соломона, из Иисуса Сирахова и из других книг Священного писания явились основными источниками для многочисленных С. в древнерусских сборниках, часть из которых можно считать русскими сочинениями. В древних русских рукописях С. помещены, как правило, в сборниках поучений, самые ранние из которых - Изборник 1073 г., где на л. 169-175 читается 84-я глава Вопросов и ответов Анастасия Синаита, и Изборник 1076 г. (Изборник 1076 года. М., 1965. С. 382-384; текст статьи о женах в нем полностью не сохранился из-за утраты целой тетради). Важную роль в знакомстве русского читателя с этой темой сыграли подборки в переводных Пчелах, широко использующих высказывания античных и христианских писателей о женском нраве (Бессонов П. Книга «Пчела». Памятник древней русской словесности // ВОИДР. 1857. Кн. 25. Отд. II. С. XXXI-XLVI). Возможно, именно из подборок Пчелы изречения о женах проникли в «Слово» Даниила Заточника. Будучи приписанными Иоанну Златоусту, эти слова попадали в Златоструй и Измарагд (см. состав Измарагда первой редакции: Яковлев В. А. К литературной истории древнерусских сборников: Опыт исследования «Измарагда». Одесса, 1893. С. 20-21, № 52, 53, 54). С. из Измарагда, в свою очередь, могло явиться источником для соответствующего текста «Домостроя» (Некрасов И. С. Опыт историко-литературного исследования о происхождении древнерусского Домостроя. М., 1873. С. 110-112). Сокращенные варианты С. читаются в печатном Прологе под 3 июня - «Поучение к женам, да будут молчаливы», под 20 июля - «Слово Иоанна Златоустого о злых женах», под 23 июля - «Слово о женах добрых, о молчаливых и о кротких». Изд.: Строев С. Описание памятников славяно-русской литературы, хранящихся в публичных библиотеках Германии и Франции. М., 1841. С. 123-124; Шевырев С. Поездка в Кирилло-Белозерский монастырь. М., 1850. С. 39; Варлаам. Описание сборника XV столетия Кирилло-Белозерского монастыря // Учен. зап. Второго отд. имп. Академии наук. 1859. Кн. 5. С. 65; «В 29 день месяца августа Слово Иоанна Златоустого на усекновение главы Иоанна Предтечи и о Иродии и о добрых женах и о злых». Литографированное издание списка с рукописи XV в. из библиотеки Святейшего Синода в С. Петербурге № 78. Гл. 11, л. 76-90. СПб., 1877 (Изд. ОЛДП. № 57); Пономарев А. И. Памятники древнерусской церковно-учительной литературы. СПб., 1897. Вып. 3. С. 119-124, № 60, 61, 62; Симонии П. Описание рукописного сборника Кирилло-Белозерского монастыря XV века // СОРЯС. 1922. Т. 100, № 2. С. 6-10. Лит.: Сухомлинов М. О псевдонимах в древней русской словесности. СПб., 1855. С. 15-33; Пыпин А. Н. Очерк литературной истории старшшыг повестей и сказок русских. СПб., 1857. С. 269-275; Лавровский Н. Памятники старинного русского воспитания // ЧОИДР. 1861. Кн. 3. Отд. II. С. 21-28. Доп.: Веселовский А. Н. Славянские сказания о Соломоне и Китоврасе и западные легенды о Морольфе и Мерлине. СПб., 1872. С. 86-91; Срезневский. Сведения и заметки. Ч. 2, № LVI. С. 303; Архангельский А. С. 1) К изучению древнерусской литературы: (Творения отцев церкви в древнерусской письменности). СПб., 1888. С. 48-49; 2) Творения отцев церкви в древнерусской письменности: .(Извлечения из рукописей и опыты историко-литературных изучений). Казань. 1890. Вып. 4. С. 171-193; Сперанский M. H. Переводные сборники изречений в славяно-русской письменности: Исследование и тексты. М., 1904. С. 405-406, 565-566; Адрианова-Перетц В. П. Человек в учительной литературе Древней Руси // ТОДРЛ. Л., 1972. Т. 27. С. 25-26; Гpанстрем Е. Э. Иоанн Златоуст в древней русской и южнославянской письменности (XI-XV вв.) // ТОДРЛ. Л., 1980. Т. 35. С. 352, 355, 369, № 27, 45, 110. М. Д. Каган |
|
Слово Епифания Кипрского о погребении Иисуса Христа и о Иосифе Аримафейском - переводная гомилия пасхального цикла, содержащая апокрифические мотивы. В С., приписываемом Епифанию, епископу Кипра (IV), повествуется о распятии Христа, о приходе к Пилату одного из тайных учеников Христа - Иосифа Аримафейского - с просьбой разрешить ему похоронить тело учителя, о самом погребении, о воскресении Христа. Далее рассказывается о мучениях праотцев и пророков в аду (среди них Адам и Ева, Авраам, Иаков, Ной, Даниил, Моисей, цари Давид и Соломон). Иисус нисходит в ад и освобождает пленников. В рассказе о сошествии Христа в ад в С. наблюдаются текстуальные совпадения с Евангелием Никодима. С. широко распространено в славянской письменности, его древнейшие списки находим в составе сборника Клоца (XI в.), Супрасльской рукописи (XI в.) и других древнейших славянских сборников и гомилиариев. Эти древнейшие списки С. хорошо исследованы и неоднократно издавались. Так, например, текст из сборника Клоца издавался В. Вондраком (Vоndrak V. Glagolita Clozuv. Praha, 1893, s. 87-96) и А. Досталом (Dostal A. Clozianus, staroslovensky hlaholsky sbornik Tridentsky a Insbrucky. Praha, 1959, s. 94-104), И. И. Срезневским (Срезневский И. Древние глаголические памятники, сравнительно с памятниками кириллицы. СПб., 1866, с. 199-206), текст из Супрасльского сборника - С. Северьяновым (Северьянов С. Н. Супрасльская рукопись. СПб., 1904, с. 447-471) и в новейшем издании рукописи (Супраслъски или Рътков сборник. София, 1983, т. 2, с. 355-403); по рукописи ГПБ, Q.n.I,56 и сборнику Михановича текст издан В. Ягичем (Jagič V. Bericht über einen mittelbulgarischen Zlatoust des 13-14. Jahrhunderts. - Sitzungsberichte der Akad. d. Wissenschaften in Wien, 1898, Bd 139, H. 4, S. 13-56). Критическое издание по южнославянским спискам осуществлено А. Вайяном (Vaillant A. L’Homelie d’Epiphane sur l’ensevelissement du Christ (texte grec et traduction française). - Radovi Staroslovenskog instituta. Zagreb, 1958, kn. 3, p. 7-101). Обнаружен новый перевод этой гомилии в составе болгарского Германова сборника 1359 г. Он исследован и издан в кн.: Иванова-Мирчева Д., Икономова Ж. Хомилиата на Епифаний за слизането в ада. София, 1975, - где обстоятельно изложена и история вопроса. Древнерусские списки С. восходят к болгарскому переводу. Они ближе к версии, отразившейся в сборнике Клоца и Златоусте Ягича (ГПБ, Q.п.1,56), чем, например, версии в сборнике Михановича. Старший из известных др.-рус. списков относится к XIV в.: ГБЛ, собр. Тр.-Серг. лавры, № 744, другие списки - к XV в.: ГПБ, собр. Погодина, № 67; ГБЛ, собр. Тр.-Серг. лавры, № 750, 753, 754; ГИМ, собр. Уварова, № 338 (894) и др. В списках С. носит название: «Иже во святых отца нашего Епифания, архиепискупа Кипрского, слово в святую и великую субботу о погребении тела господа нашего Иисуса Христа, и о Иосифе, иже от Аримафея и о Никодиме, и о успении господа нашего Иисуса Христа гробием по спасеней страсти дивне бывшу» (нач.: «Что се? Безмолвие много на земли, молчания много яко царь спит...»). Под заголовком «Слово Григория Антиохийского» (начало то же) памятник входит в традиционный состав сборника Златоуст, где читается в субботу Страстной недели, и в Торжественник. Однако в этих сборниках представлен лишь краткий пересказ начальной части текста (около одной третьей от общего объема памятника). С. Епифания оказало влияние на праздничные слова Кирилла, епископа Туровского - на его «Слово о мироносицах» и «Слово на пасху» (см.: Еремин И. П. Литературное наследие Кирилла Туровского. - ТОДРЛ. 1955, т. 11, с. 351, 355, 357, 358; там же литература вопроса). Несомненно влияние С. Епифания и на Слово на Лазарево воскресение. Оно вошло в печатный Соборник 1647 г. и было одним из основных источников для составления слов Кирилла Транквиллиона Ставровецкого (XVII в.), о чем он сам сообщал в предисловии к своему «Слову в святую субботу», вошедшему в сборник «Евангелие Учительное» (1619): «Поучение в святую великую суботу, взято по части от Епифания, по части от иных богословцев, о съшествии Христове в ад». На использование С. Кириллом Транквиллионом указал И. Я. Порфирьев (Апокрифы новозаветные, с. 39-41). Есть все основания полагать, что под «иными богословцами» Кирилл Транквиллион имел в виду и неизвестного автора «Слова на Лазареве воскресение», так как можно усмотреть следы знакомства Кирилла с его краткой редакцией. В русских сборниках постоянного состава со 2-й пол. XIV по сер. XVI в. С. Епифания встречается особенно часто, нередко с именем Григория Антиохийского, или Евсевия Александрийского, сопровождаемое «словом» Евсевия о сошествии Иоанна Предтечи в ад, «словом пророка Исайи о последних летех» и «Словом на Лазареве воскресение». Изд.: Соборник. М., 1647, л. 128-242; Порфирьев. Апокрифы новозаветные, с. 36-41; 214-228. Лит.: Порфирьев. Апокрифы новозаветные, с. 223-229; Thal G. A. Textkritische Studien zu Homilien des Glagolita Clozianus. - AfslPh, 1902, Bd 124, H. 1 und 2, S. 532-554; Вlahоvá E. 1) Homilie Clozianu a homiliare Mihanovicova. - Slavia, 1963, roč. 32, s. 1-16; 2) Staroslovensky preklad Epiphanovy homilie. - Bulletin ústavu ruského jazyka a literatury, 1966, t. 10, s. 28-41. М. В. Рождественская |
|
«Слово избрано от святых писаний, еже на латыню» - публицистическое произведение, написанное в 1461-1462 гг. и направленное против Флорентийского собора, против унии восточно-христианской и римско-католической церквей; оно написано с целью оправдать законность избрания собором русских епископов московского митрополита Феодосия, отстоять автокефальность русской церкви и прославить независимую политику великого московского, князя Василия II. С. (полное название: «Слово избрано от святых писаний, еже на латыню, и сказание о составлении осмаго собора латыньскаго, и о извержении Сидора Прелестнаго, и о поставлении в Русской земли митрополитов, по сих же похвала благоверному великому князю Василию Васильевичу всея Руси») состоит из двух частей: первая часть представляет собой переработку «Повести о осьмом соборе» Симеона Суздальского, вторая повествует об истории поставления на Руси митрополитов (после смерти митрополита Фотия), о низложении Василием II митрополита Исидора, о поставлении собором русских епископов в московские митрополиты Ионы, а после его смерти - Феодосия. С. обосновывает права русской церкви на независимость от Византии, а в заключении содержит похвалу великому князю Василию Васильевичу. Время создания С. ограничивается промежутком между смертью митрополита Ионы и возведением в московские митрополиты Феодосия (3 мая 1461 г.) и датой смерти Василия II (27 марта 1462 г.). С. составлено из целого ряда источников, подвергшихся идейно-стилистической обработке. С. основано на тексте первого вида второй (сокращенной) редакции Повести Симеона Суздальского; в нем использована грамота Исидора от 5 марта 1440 г., послание римского папы Евгения Василию II, послание Василия II в Константинополь 1441-1443 гг., послание римского папы Пиуса польскому королю Андрею (Казимиру) 1442-1458 гг. и ответное послание польского короля Андрея Василию II. На стиль С. оказали влияние похвальные слова великим князьям. Относительно автора С. исследователями было высказано два предположения. Ф. И. Делекторский, исходя из того, что в основу памятника положена Повесть о восьмом соборе Симеона Суздальского, считал, что его мог написать сам Симеон в последние годы жизни. Однако гипотеза эта была оспорена А. С. Павловым, А. Д. Щербиной, В. М. Яблонским, Н. В. Мощинской, Н. А. Казаковой. А. С. Павлов высказал встречную догадку: автором С. мог быть Пахомий Серб. Однако вопрос об атрибуции памятника остается нерешенным. Текстологическую историю С. исследователи (Ф. И. Делекторский, А. Д. Щербина, Н. А. Казакова) тесно связывают с двумя видами второй редакции Повести Симеона Суздальского, вошедшей в состав памятника. Первый вид второй редакции Повести Симеона (и соответственно - первый вид С.) исследователи (Ф. И. Делекторский и Н. А. Казакова) устанавливают на основании тех изменений, которые происходят с текстом Повести при включении ее в состав С.: утрата элементов автобиографичности и т. д. Второй (сокращенный) вид второй редакции Повести (и соответственно С.) те же исследователи определяют как Летописную повесть о Флорентийской унии. А. Д. Щербина, напротив, считает первоначальным текст Летописной повести о Флорентийской унии. Нет согласия между исследователями и по вопросу, следует ли рассматривать как единую литературную историю Повести Симеона и С. или (как полагает Н. В. Мощииская) изучать С. как самостоятельное произведение. Таким образом, одной из основных задач продолжает оставаться текстологическое изучение памятника как в составе летописей и летописных сводов, в которых он помещается под 1437-1439 гг. (в частности, в Летописях Софийской II, Воскресенской, Никоновской, Симеоновской и в Летописных сводах Московских великокняжеских 1479 г. и кон. XV в.), так и в составе Миней Четьих XVI-XVII вв. (в трех беловых и черновых списках Макарьевских Великих Миней Четьих, в Минеях Четьих Чудовских (Годуновских) и др.). Следует отметить, что кроме текста С., помещенного в Великие Минеи Четьи под 31 августа (см., например, ГИМ, Синод. собр., № 996, л. 592-602), у митрополита Макария был еще один список С. в его собственном сборнике - ГБЛ, собр. Румянцева, № 204. Изд.: ДРВ. Ч. 6. С. 48-70; Софийская II летопись // ПСРЛ. СПб., 1853. Т. 6. С. 151-161; Воскресенская летопись // ПСРЛ. СПб., 1859. Т. 8. С. 100-109; Летописный сборник, именуемый Патриаршею, или Никоновской, летописью // ПСРЛ. СПб., 1901. Т. 12. С. 23-43; Симеоновская летопись // ПСРЛ. СПб., 1913. Т. 18. С. 176-188; Московский летописный свод конца XV в. // ПСРЛ. М.; Л., 1949. Т. 25. С. 253-261; Попов А. Н. Историко-литературный обзор древнерусских полемических сочинений против латинян (XI-XV вв.). М., 1875. С. 360-395; Павлов А. С. Критические опыты по истории древнейшей греко-русской полемики против латинян. СПб., 1878. С. 108, 198-210; Малинин В. Старец Елеазарова монастыря Филофей и его послания: Историко-литературное исследование. Киев, 1901. С. 447-467; Прил. С. 102-127. Лит.: Делекторский Ф. И. Критико-библиографический обзор древнерусских сказаний о Флорентийской унии // ЖМНП. 1895. Ч. 300, июль. С. 144-184; Щербина А. Д. Литературная история русских сказании о Флорентийской унии. Одесса, 1902. С. 33-35; Лихачев Н. П. Инока Фомы Слово похвальное о благоверном великом князе Борисе Александровиче. СПб., 1908. С. LVI-LX (ПДПИ. Т. 168); Яблонский В. М. Пахомий Серб и его агиографические писания. Биографический и библиографически-литературный очерк. СПб., 1908. С. 200-202; Еремин И. П. Слово избрано на латыню // История русской литературы. М.; Л., 1945. Т. 2, ч. 1. С. 299-302; Лурье Я. С. Идеологическая борьба в русской публицистике конца XV - нaчала XVI века. М.; Л., 1960. С. 362, 367-372; Черепнин Л. В. К вопросу о русских источниках по истории Флорентийской унии // Средние века. М., 1964. Вып. 25. С. 176-187; Мощинская Н. В. 1) Литературная история «Повести о осьмом Ферраро-Флорентийском соборе» Симеона Суздальского // Вопросы русской литературы. М., 1971. С. 55-60 (Учен. зап. Москов. гос. пед. ин-та им. В. И. Ленина. № 455); 2) «Повесть об осьмом соборе» Симеона Суздальского и «Хождение на Ферраро-Флорентийский собор» неизвестного суздальца как литературные памятники середины XV века: (Текстология, идеологические тенденции и стилевое своеобразие): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 1972. С. 7-8; Казакова Н. А. Западная Европа в русской письменности XV-XVI веков: Из истории международных культурных связей России. Л., 1980. С. 66-67. Н. Ф. Дробленкова |
|
Слово и Сказание святого Ипполита об антихристе - переводные эсхатологические сочинения, известные в древнерусской книжности. Четыре статьи Ипполита Римского, христианского писателя III в., входят в состав Изборника 1073 г.: «Иполутово от того еже о песньх песньм» (л. 155), «Иполутово, чьто есть мудрость създавъшия себе дом» (л. 155 об.), «Иполутово от того еже о Данили» (л. 163), «Иполутово о 12 апостолу, къде кыижьдо из проповеде или къде умреша» (л. 261). Толкования Ипполита на книгу пророка Даниила встречаются в отдельных списках, входят в состав Летописца Еллинского и Римского 2-й редакции, Русского хронографа редакции 1512 г. и других хронографических компиляций. Фрагмент из толкований (толкование на 10 главу книги Даниила) вошел в состав статьи 1111 г. 3-й редакции Повести временных лет. Особую известность получили эсхатологические сочинения Ипполита. В «Сказании о Христе и антихристе» (нач.: «Помыслившу ти по истовому научитися, предложения от тебе нам главы...») в форме ответа некоему Феофилу рассказывается о приходе антихриста и последних днях мира. Источниками «Сказания» явились книги пророков Даниила, Исайи и Иеремии, Апокалипсис, книги Бытия и Второзакония. Тому же Ипполиту приписывается «Слово о скончании мира и о антихристе» (нач.: «Понеже убо блажении пророци очи нам быша...»), основанное на «Сказании», но дополненное новыми выборками из библейских пророческих книг. С названными памятниками связано также сочинение, озаглавленное в рукописях: «Дамаскина инока иподиакона и студита слово общим сказанием о скончании мира и о антихристе...» (нач.: «Обычаи имуть царие благословении христиане, егда хотеть пойти на брань...»). Древнейший известный список «Сказания о Христе и антихристе» - рукопись ГИМ, Чуд. собр., № 12, XII в. Сочинения Ипполита об антихристе продолжали бытовать в старообрядческой книжности вплоть до Нового времени. Изд.: Невоструев К. Слово св. Ипполита об антихристе в славянском переводе по списку XII в. с исследованием о Слове и о другой мнимой беседе Ипполита о том же, с примечаниями и приложениями. М., 1868; Срезневский И. И. Сказания об антихристе в славянских переводах творений св. Ипполита. - В кн.: Отчет о пятнадцатом присуждении наград графа Уварова. СПб., 1874, с. 140-362. Лит.: Евсеев И. Е. Заметки по древнеславянскому переводу Св. писания: Толкования на книгу пророка Даниила в древнеславянской и старинной русской письменности. М., 1901; Голышенко В. С. Замечания к изданному тексту «Слова Ипполита». - В кн.: Изучение русского языка и источниковедение. М., 1969, с. 80-92. О. В. Творогов |