Политика. Толковый словарь.
УТИЛИТАРИЗМ

В начало словаря

По первой букве
А Б В Г Д Е Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Э Ю Я

УТИЛИТАРИЗМ

УТИЛИТАРИЗМ - (utilitarianism) Наиболее известное определение утилитаризма основано на убеждении в том, что "наилучшим действием является то, которое приносит наибольшее счастье наибольшему числу людей". Обычно подобная трактовка ассоциируется с именем Бентама (Bentham), который вполне одобрял ее, но первым такое определение дал Фрэнсис Хатчесон в работе "Исследование происхождения наших идей о прекрасном и добродетели" ("Inquiry into the Original of our Ideas of Beauty and Virtue", 1725). Концепция, согласно которой о действиях следует судить по их способности давать людям счастье, имеет давнюю историю, уходящую в древнегреческий eudaemonism (эвдемонизм). Однако важной и респектабельной, хотя пока и не господствующей, философией, она становится только в мирской и коммерческой среде Британии XIX в. Наиболее ясное представление об утилитаризме дают работы Бентама, особенно "Введение в принципы морали и законодательства" ("An Introduction to the Principles of Morals and Legislation"), однако к последователям этой философии можно отнести как Юма (Hume), так и Берка (Burke). "Наибольшее счастье наибольшего числа людей" - это индикатор духа и цели утилитаризма, но вместе с тем, по-видимому, еще и показатель проблем, которые терзают философов. Похоже, он подразумевает максимизацию населения, поскольку максимизация произведения ХxY достигается увеличением как значения Х, так и Y. Если большее число людей означает меньшее количество счастья в расчете на душу населения (ибо это означает сокращение пространства и ресурсов), то из этого следует, что данная дефиниция способствует неопределенной напряженности между количественными показателями и индивидуальным счастьем. Ясно, что утилитаристы, в т.ч. Бертам, имеют в виду наивысшее счастье либо конкретного числа людей, либо всего населения в целом. Убедительных концепций таких понятий, как "счастье", "боль", "удовольствие" и "полезность", не разработано. Бентам предлагает некий "калькулятор счастья", учитывающий "интенсивность", "плодотворность", "продолжительность" и прочие характеристики, но даже симпатизирующий ему современный утилитарист не позволит себе утверждать, что с помощью такого "калькулятора" можно реально получить какие-то определенные ответы или что он вообще применим. Собственно говоря, чрезвычайно сомнительно вообще отнесение "боли" к состоянию чрезвычайно низкого уровня удовольствия, стремящегося к нулю, или отрицательного удовольствия, которое хуже смерти. Только биологи и бихевиорасты (behaviourists), склонные обращать внимание скорее на физическое состояние, чем на ощущения, сумели разработать научные концепции боли и удовольствия, которые подсказывают нам, что в таком случае утилитаристы-политологи должны рассматривать развлекательные машины и "веселящие" лекарственные вещества в качестве основных инструментов политики. Предполагаемое толкование обычно считается reductio ad absurdum (сведения к абсурду) бихевиорастской концепции удовольствия в философии утилитаристов. Общая совокупность состояний, которые утилитаристы хотели бы максимизировать, называлась по-разному, в т.ч. совсем недавно "удовлетворением" и "процветанием человека". Однако ввиду несостоятельности главной концепции эта философия развивалась по двум направлениям, которые можно назвать экономическим утилитаризмом и широким утилитаризмом. Последователи экономического утилитаризма вместо счастья говорят о степени получения индивидами того, что предпочитают (или предпочли бы, будут у низ свобода выбора). В результате у них появляется возможность разработать точную и изощренную теорию, основанную на данных о фактическом и гипотетическом выборе, и представить результат в денежном выражении. Это направление утилитаризма вполне может найти практическое применение в таких областях политической и административной деятельности, как анализ затрат и результатов. Экономические утилитаристы используют совершенно иные концепции, нежели Бентам, хоты можно сказать, что это направление развивалось вполне в его духе. Широкий утилитаризм в том виде, в котором был разработан специалистами в области этики, по духу ближе философии Юма и Дж. С. Милля его приверженцы тщательно избегают точных расчетов, обращаясь к более общим суждениям, и отказываются от последовательной одномерности бентамовской концепции удовольствия ("поскольку количество удовольствия всегда одинаково, то и ванька-встанька не менее хорош, чем поэзия"), заменяя ее концепцией, предоставляющей более широкие возможности для качественных оценок, Слабость этого подхода в том, что он чреват утерей различия между этической и политической философиями утилитаризма и концепциями иного свойства. Если мы допустим возможность качественной оценки, например предположения о глубине удовольствия от чтения стихов, в противоположность тривиальному чувству, возникающему от игры с ванькой-встанькой, то не отойдем ли мы от неукоснительного, сугубо утилитаристского требования непредвзятого сравнения всех благ? Равным образом существует проблема правил. Строго говоря, утилитарист должен признать, что "правила создаются для того, чтобы их нарушать", и оценивать каждый отдельный этап следования правилам или их нарушения по его последствиям. Но скорее всего мы все-таки получим больше удовольствия, если хотя бы некоторые правила будут соблюдаться все без исключения. Концепция "утилитаризма правил" подсказывает, что из adex постоянно соблюдаемых правил мы должны неукоснительно соблюдать то, которое будет иметь более благоприятные последствия. В принципе можно доказать, что подобную теорию вообще нельзя называть утилитаризмом, поскольку настойчивое стремление следовать правилам приводит к неокантианству. Более убедительное решение проблемы, пожалуй, предлагает концепция "суммарных правил" Джона Роллса, которым мы все должны следовать, хотя и не очень"скрупулезно, дабы радоваться прелестям общественного порядка и не нести расходов не бесконечные подсчеты. Широкий утилитаризм, допуская некий "разнобой" суждений о качестве удовольствия и последствий тех или иных действий, вынужден допускать, чтобы утилитаристские взгляды формировались иными философскими системами, к которым обращается человек, вынося свои суждения, будь эти системы традиционными, бунтарскими, феминистскими или любыми другими. Впрочем, даже у широкого утилитаризма есть границы - те самые, за которыми он перестает быть таковым. Границы утилитаризма и то, что безусловно лежит за их пределами (и утилитаризмом не является), можно описать, опираясь на три условия, по отдельности необходимых, а вместе вполне достаточных, чтобы отнести то и другое к различным формам политической философии. Утилитаризм непременно должен: 1) исходить из последствий (консеквенциализм). Он выносит суждения о действиях, оценивает и предлагает их, исходя из последствий этих действий, а не так, как это делают последователи этических теорий, ищущие соответствия действий всесильным правилам, выработанным на основе здравого смысла, религии или условий существования человека; 2) быть суммарным (агрегирование). Он суммирует выгоды, получаемые населением, в т.ч. всей страны (суммарное правило ответственности) и даже планеты в целом. Он может учитывать или не учитывать интересы прочих живых существ, помимо homo sapience, но чего он не делает, так это никому не позволяет требовать или иметь право на полное исключение из общей суммы; 3) быть сенсуалистичным (sensualist). То, что суммируется, должно выражаться в ощущении хорошей или плохой жизни. Никакие хорошие качества, никакую пользу не следует учитывать, если их нельзя свести к подобному чувству. Политическая интерпретация утилитаризма. Утилитаризм вошел в политику как радивальная философия, бросив вызов ортодоксальности, поскольку наибольшую известность он получил благодаря крайне отрицательному отношению Бентама к лекциям по праву сэра Уильяма Блэкстоуна (опубликованные под названием "Комментарии к общему праву Англии" ("Commentaries on the Law of Englend")). Блэкстоун попытался вывести английской право из права естественного, в то время как Бентам стремился доказать, что законы создаются, а не открываются людьми, поэтому выбирать законы следует по из последствиям. Утилитаризм не обязательно одобряет существующие права собственности, а ранние утилитаристы-практики, такие как Эдвин Чэдвик, сыграли важную роль в усилении регулирующей роли государства в промышленности и сфере услуг. Ведь в конце концов в основу утилитаризма положена эгалитарная посылка. Бентам говорил: "Каждый считается за одного, и никто - больше, чем за одного". Но маловероятно, чтобы последователи теории, предлагающей максимизацию счастья в обозримом будущем, ратовали за революцию или хотя бы за быстрые социальные перемены. В работе "Анархические заблуждения" ("Anarchical Fallacies") Бентам резко осудил концепцию естественного права французских революционеров, называв ее "высокопарной чепухой", новым вариантом старой ошибки. Утилитаризм всегда лежал в основе либерально-консервативных идей, реалистических и реформистских. Отказавшись (после 1945 г.) от многих традиционных взглядов в области политической теории, утилитаризм занял господствующее положение к немарксистской идеологии, о чем в 1979 г. Герберт Харт отозвался как о "получившей широкое распространение вере в то, что какая-то форма утилитаризма, если нам только удастся ее найти, должна точно отразить суть политической морали". С 1970 г. на эту "веру" обрушивается поток яростной критики со стороны возрождающихся традиционных философий индивидуалистического и "договорного" толка. Вместе с тем то, что утилитаризм потерял как сугубо теоретическая философия, он сохранил как философия практическая, продолжая господствовать во многих странах Запада и обретая все большую популярность в бывших коммунистических странах. Его господствующее положение особенно заметно в Англии, где многие руководители, в т.ч. экономисты из Министерства финансов и инспекторы из Департамента окружающей среды, работают по чисто утилитарным правилам, в отличие от США, где по конституционным соображениям решения порой принимаются под влиянием концепций"естественного права. Сильные и слабые стороны утилитаризма. Экономический утилитаризм часто критикуют за узость предмета исследований и мнимую точность. Широкий утилитаризм критикуют в двух различных позиций. С одной стороны, к нему относятся как к слишком широкому, несерьезному, не имеющему точных границ учению, а с другой - как к учению аморальному, т.к. утилитаристский подход к этике глубоко противоречит нашему интуитивному чувству хорошего и плохого, а часто и нашим представлениям о справедливости о объективности. Трудно, например, отрицать, что утилитаризм предполагает одобрительное отношение к наказанию невинных людей, если оно приводит к лучшим последствиям, чем отказ от их наказания. Наиболее важным оправданием утилитаризма является то, что ему, как общественной философии, в век светскости и плюралистской этики просто нет альтернативы. Политикам невозможно избежать убийства невинных людей, когда они пытаются контролировать государственные расходы или сохранять некое подобие мирового порядка. Утилитаризм же, хоть и вынужден мириться с этим, предъявляет важное нравственное требование политикам: они должны всегда иметь в виду "нижнюю черту", конечный результат своих решений, понимать, кто выигрывает от них и кто проигрывает, а также просчитать, нельзя ли всю совокупность благосостояния обеспечить какими-либо иными способами. Таким образом, как "домашняя философия правительства" (так ее назвал Роберт Гудин) утилитаризм сохраняет за собой ведущую, даже уникальную роль.

В начало словаря