Повѣсть
Повесть - повѣсть (2)
1. Рассказ, повествование о чем-л.:
Не лѣпо ли ны бяшетъ, братіе, начяти старыми словесы трудныхъ повѣстіи о пълку Игоревѣ, Игоря Святъславлича! 1. Почнемъ же, братіе, повѣсть сію отъ стараго Владимера до нынѣшняго Игоря. 5.
Понеже убо мънози начяша чинити повѣсть (διηγησιν) о извѣстьныхъ въ насъ вещехъ. Остр. ев., 277 (1056-1057 гг.). И посажа (Владимир) вся (сыновей) по роснамъ землямъ въ княжении ... о нихъ же и повѣсть си есть. Ж. Бор. Глеб. (Сказ. Усп.), 12 (XII в. ← XI в.). Се начнемъ повѣсть сию. Пов. врем. лет, 9 (1377 г. ← нач. XII в.). Множьство же дѣянии нудить мя много млъчати въ невѣдении дѣлаеть моя мысль, еже не мощи прияти что, ли оставити чьтоже, ли удьржати, и сего ради мало поминаемъ недоведомыимъ вещи. Прочая же Христова повѣсть всяко же мьньшая истина повѣдаеть похвала, приложити бо истинѣ не можеть, ни обрящеть. Ж. Афан. Алекс., 8-9 (XII в.). Арияну же ученику Епиктита философа, еже и рабу бывшу, вещию хитро навыкъ во времянехъ Нерона царя... иже и о Макидоньскаго Олександра повѣсть сътворивъ. Александр., 110 (XV в. ← XII в.). Егда же сию повѣсть сего святаго писания скончахъ, сице глаголяще, якоже самъ вѣсть. Ж. Нифонта, 382 (1219 г.). И нѣсмъ николи же объходилъ святых мѣсть, ни Иерусалима видѣх, ни Синайскыя горы, да быхъ что приложилъ к повѣсти, яко же обычай имуть хитрословесьници симъ краситися. Патер. Печ. (Абр.)., 156 (XV в. ← XIII в.). Отсюду убо начало положю повѣсти еже о преподобнѣм Марцѣ Печерницѣ. Там же, 156. 1241: Сицѣ бысть повѣсть о немъ, ему (Алекс. Нев.) же бяше богъ лѣта приложилъ по его правдѣ. Соф. 1 лет., 221 (XV в.). Да души человѣчьсцѣ обавивши се, яко же духъ есть от съпрежения и и от самотворения божия, и от ествънааго почьтения, и от повѣстии книжныхъ, от всего того нужда есть повѣдовати. Шест. Ио. екз., 198 (1263 г.). Повѣсть (εζηγησις) блуднаго, яко на пути бремя, а во устѣх премудраго обрящеться благодать. Пчела, 147-148 (XIV в. ← XIII в.). Подрумие же се Енуалъ многымъ оружиемъ обрѣте, яко ж о сих писа Калимахъ въ повестѣхъ своих. Хрон. Малалы VII, 21 (XV в. ← XIII в.). Но обаче вся оставль, едину повѣсть точию сповѣмъ: не праведно бо таковую дивъную и странну вещь умолчати, и забвению предати. Пов. Аммония, 10 (XIV в.). И мы, господине, поидемь за быструю рѣку Донъ, укупимъ землямь диво, старымь повѣсть, а младымь память. Задон. К-Б, 549 (XV в. ← XIV в.). Приими в руку книгу, прочти повѣсть вся; и вѣдомая удержавь, невѣдомая и неявленная многажди проиди. Маргарит. ВМЧ, сент. 14-24, 1063 (XVI в.). О томъ-то Александре Горбатомъ воспомянухъ, пишучи повесть о взятью Казанскомъ. Курб. Ист.-2, 121 (XVII в. ← XVI в.).
|| Известие, сообщение.
1220: Князь же узрѣвъ рядъ ихъ, оже хотять крѣпъко животъ свои отдати, и не поеха, нъ присла владыку Митрофана съ всѣми добрыми повѣстьми. Новг. 1 лет., 60 (XIII в.). И яко взя срачицю велениемъ божиимь, яко дивна есть повѣсть си, десную руку въздвигъши мертвая та дѣвица, удари его по лицю. Прол. БАН-II, 59 об. (XV в.). И та посла едину от рабынь своих, иже вниде в ложницу, наиде их спасены и здравы промежь себе спящи. И обращена повѣствова благу повѣсть. Библ. Генн., Тов. VIII, 15-16 (1499 г.).
2. Поучение, наставление.
Чадо, въ мъножьствѣ старьць стани, и аште къто е прѣмудръ, томь ся прилѣпи, вьсяку повѣсть въсхочи слышяти, и притъчя разума не убѣжить тебе. Изб. Св. 1076 г., 140-140 об. Не прѣзьри повѣстии мудрыихъ, и въ притъчахъ ихъ живи. Там же, 162. Не отъступаи отъ повѣстии старьчь, и ти бо навъкли суть отъ отьць своихъ, да навыкнеши от нихъ. Там же, 162-162 об. Цѣвьница бысть небесная, гусли же всякы къ себе привлеча разумъ повѣстьми своими и красьными ти пѣвании. Мин. окт., 9 (1096 г.). Сыну: иже ркли суть в повѣстехъ: Оже родивше, то сыномь зват; а еже скотъ даявше, то холопомъ звать. Пов. об Акире, 231 (XV в. ← XI-XII вв.).
3. Рассуждение, ход мыслей.
И съ мудрыими съвѣщаваи, и съ разумьныими буди размышление твое, и вься повѣсти твоя въ законѣ вышьняаго. Изб. Св. 1076 г., 176.
4. Беседа, разговор.
Съгрѣших въ церкви въ смѣсѣ и в повѣстехъ съ другомъ, въ осужении, въ непокорении, въ гордости, въ непослушании, въ величании, въ лакомствѣ. Чин Новг., 94 (XIV в.). Срезн. Матер., II, 1009.
Ср. И. П. Еремин („Сл. о п. Иг." как памятник политич. красноречия Киевской Руси. В кн.: „Сл. о п. Иг.". Сб. исслед. и статей. М. - Л., 1950, стр. 93, 95, 103): „Обращает на себя внимание тот факт, что в литературе Киевской Руси эта тройная терминология („слово", „песнь", „повесть") для обозначения одного и того же произведения нигде не употреблялась. Единственное известное нам исключение - ораторская проза... Наиболее употребительный смысл слова «повесть» в древнерусском языке - «сказание», «рассказ», «известие», «сообщение». В торжественном красноречии Киевской Руси слово это приобрело значение термина, обозначающего центральную, повествовательную часть речи, и в этом именно смысле не раз употреблялось, обычно при переходе от вступления к этой повествовательной части. Так, например, автор «Слова о законе и благодати», переходя от вступления к центральной части, писал: «Но о законе, Моисеом даннем, и о благодати и истине... повесть си есть» (Памятники древнерусской церковно-учительной литературы. I. Под ред. проф. А. И. Пономарева. СПб., 1894, стр. 60, - прим. И. П. Еремина); Кирилл Туровский в «слове» шестом: «...не от своего сердца сия изношю словеса, ...нъ творим повесть, въземлюще от святаго Еваньгелия, почтеннаго нам ныня от Иоана Феолога» (К. Калайдович. Памятники российской словесности XII века. М., 1821, стр. 56, - прим. И. П. Еремина). Показательно, что автор «Сл. о п. Иг.» во втором случае тоже применил этот термин, переходя от вступления к рассказу о походе Игоря, т. е. в повествовательной части своего произведения: «Почнем же, братие, повесть сию...». ...Дошедшие до нас памятники, однако, свидетельствуют, что «повесть» в составе «Слова» - совсем особая форма повествования. ...От повествования летописного или агиографического она резко отличается прежде всего тем, что никогда, как правило, не ставит себе каких-либо информационных задач; не столько факты интересуют оратора, сколько показ своего отношения к ним, не столько внешняя последовательность событий, сколько их внутренний смысл. Отсюда в такой «повести» - заметное ослабление нарративной стихии; читаясь в составе «слова», она, естественно, подчиняется его общему идейно-художественному замыслу, его общей тональности, проникается элементами ораторской риторики, порою даже совсем теряет свою повествовательную природу, переключаясь в своеобразный монолог «от автора», посвященный нередко, даже в памятниках церковного торжественного красноречия в эту эпоху, непосредственному обсуждению какой-либо злободневной общественно-политической проблемы.
Вошедшая в состав «Сл. о п. Иг.» печальная („трудная") повесть о походе Игоря на половцев - непревзойденный образец именно такого повествования".
◊ Повѣсть - вин. пад. ед. ч.; повѣстіи - род. пад. мн. ч.
----- Дополнения -----
Ср. В. В. Кусков (Связь поэтич. образности «Сл. о п. Иг.» с памятниками церк. и дидактич. письменности XI-XII вв. - В кн.: «Сл. о п. Иг.». Пам-ки литературы и искусства XI-XVII веков. М., 1978, с. 73-74): «Лексема „повесть" чаще всего употреблялась в значении рассказа с определенным содержанием, а „слово" - как живое оформление рассказа, произнесение его вслух. И. И. Срезневский приводит пример из Степенной книги XVII в.: „История, сиречь повестник о епископиях" (Ср. , II, 1010), который свидетельствует, что лексема „повесть" ставилась в древнерусском языке в одном синонимическом ряду с лексемой „история", т. е. правдивый, достоверный рассказ. ...противопоставляя свою „трудную повесть" „замышлениям" Бояна, автор „Слова" отнюдь не давал жанрового определения своего произведения, а лишь стремился подчеркнуть историческую правдивость, достоверность рассказа об Игоревом походе».