Наши партнеры
Лесков Николай Семенович (1831 - 1895)
Романная хроника (1872)
Предмет рассказа составляет «житье-бытье» представителей старгородской «соборной поповки»: протоиерея Савелия Туберозова, священника Захария Бенефактова и дьякона Ахиллы Десницына.
Бездетный Туберозов
сохраняет весь пыл сердца и всю энергию молодости. Личность Бенефактова —
воплощенная кротость и смирение. Дьякон Ахилла богатырь и прекрасно поет, но
из-за своей увлеченности получает прозвище «уязвленного». Предводитель
дворянства привозит из Петербурга три трости: две с одинаковыми золотыми набалдашниками
и одну с серебряным для Ахиллы, чем наводит на по-повку «сомнение». Туберозов
увозит обе трости в город и на своей гравирует «Жезл Ааронов расцвел», а на
трости Захарии — «Даде в руку его посох». Ахиллову трость он прячет под замок,
потому как она не полагается ему по сану. «Легкомысленная» реакция Ахиллы
приводит к тому, что отец Савелий с ним не разговаривает. Со времени своего
рукоположения Туберозов ведет «демикотоновую» книгу, куда записывает, как
«прекраснодушна» его супруга
Когда к просвирне приходит Туберозов, Препотенский достает кости, укладывает их на голову и показывает протопопу язык. Но перед Варнавой предстает грозный дьякон, и учитель отдает кости акцизничихе Бизюкиной, говоря, что за ним гонятся шпионы и духовенство. Муж Бизюкиной щелкает на дьякона челюстями скелета, и от камня Ахиллы его спасает защита Туберозова. Протопоп боится, что этой историей смогут воспользоваться «дурные люди». Ахилла приводит к протопопу Данилку, который утверждает, что долгожданный дождь прошел лишь благодаря природе. Протопоп выгоняет еретичествующего Данилку и призывает Ахиллу не свирепствовать. Но дьякону «утерпеть невозможно», и он в своем «радении» полагается лишь на силу, объясняя Данилке, что наказал его по «христианской обязанности». Мещане считают, что Данилка только повторяет слова действительно заслужившего наказание Варнавы.
На именины исправницы приезжает плодомасовский карлик с сестрой. Николай Афанасьевич рассказывает, как покойная хозяйка-«утешительница» Марфа Андреевна отпускает на волю всю его родню и тем самого «ожесточает», как хочет женить Николая Афанасьевича на карлице-чухонке и торгуется с ее хозяйкой, как «карла Николавра» встречается и разговаривает с самим государем. Отец протопоп признается предводителю Туганову, что жизнь без идеалов, веры и почтения к предкам погубит Россию, и пришло время «долг исполнять». Тот называет его «маньяком». В город приезжают «неприятные лица» — ревизор князь Борноволоков, университетский товарищ Бизюкина, и Измаил Термосесов, шантажирующий князя его «революционным» прошлым. Готовясь к встрече гостей, жена Бизюкина, наслышанная о вкусах «новых» людей, выбрасывает из дома все «излишнее» убранство, снимает со стены образ, разыгрывает занятие с дворовыми детьми и даже специально пачкает руки. Но Термосесов удивляет хозяйку словами о необходимости службы и вреде созидающей грамоты во времена разрушения. Он заставляет ее переодеться и вымыть руки, в ответ Бизюкина влюбляется в гостя. Термосесов клянется отомстить ее злейшим врагам дьякону и протопопу. Он предлагает Борноволокову тактику, которая докажет допустимость религии лишь как одной из форм администрации и вредность независимых людей в духовенстве. Ревизор уполномочивает его действовать.
Термосесов знакомится с
Варнавкой и заставляет «гражданина» Данилку подписать жалобу ревизору на
Ахиллу. Воспользовавшись услугами почтмейстерши, Термосесов приказывает
Борноволокову упомянуть о нем в письме как об «опасном человеке», так как
мечтает получить «хорошее место», заставляет подписать донос на Туганова и
Савелия и требует отступных денег. Препотенский вспоминает «Дым» Тургенева и
ратует за естественные права. Отец Савелий решается на «задуманное», бросает
курить, отказывается давать показания относительно «соблазнительных» поступков
Ахиллы и уезжает к благочинию. На обратном пути он чуть не погибает в грозе и,
чувствуя, что отныне живет не свою, а вторую жизнь, требует, чтобы все
чиновники города пришли на литургию. Поучение в городе воспринимают как
революцию. Термосесов и Борноволоков разъезжаются. Протопопа забирают в
губернский город, и для него начинается не жизнь, а «житие». За него пытаются
заступаться Ахилла и Николай Афанасьевич, но Савелий не хочет виниться, и его
назначают причетником. На именинах почтмейстерши, в пылу спора о храбрости Препотенский
пытается потянуть за ус майора, но устраивает скандал, пугается и убегает из
города. Приехавшая к мужу
В ночь смерти Туберозова карлик привозит разрешение от «запрещения» и протопоп предстает в гробу в полном облачении. Ахилла погружается в себя, называет усопшего «мучеником», потому как понимает, о чем заботился покойный, и произносит всего лишь одну фразу на многолюдных похоронах: «Но возрят нань его же прободоша». Ахилла чрезвычайно уязвлен кончиной Савелия, не выходит из дома и даже обвиняет нового протопопа Иордиона Крацианского в «поважности». Дьякон продает все имущество и, решив построить Савелию собственный монумент, уезжает к Туганову за советом. Но там обнаруживает, что съел деньги вместе с лепешками. Туганов дает ему денег, и Ахилла устанавливает на кладбище пирамиду с херувимами, всем своим видом подтверждающую «возвышенную чувствительность» дьякона. Умирает Николай Афанасьевич, и Ахилла справедливо уверен, что «она» вскоре придет за ним и Захарием. Весной в городе появляется ужасный «черт», который, в числе прочих злодеяний, ворует кресты с кладбища и портит памятник протопопу. Ахилла клянется отомстить, подкарауливает «черта» на кладбище, ловит и всю ночь не выпускает из канавы, сильно замерзнув. «Черт» оказывается переодетым Данилкой, и, чтобы успокоить толпу, Ахилла демонстрирует его горожанам. Пытается защитить его от наказания, но «падает больным» и вскоре, покаявшись протопопу, умирает. Тихий Захария ненадолго переживает Савелия и Ахиллу, и во время Светлого Воскресения «старгородская поповка» нуждается в полном обновлении.
Ю. С. Чупринина