Наши партнеры

https://forum.zaymex.ru/
inflatable santa claus
Беспроцентные кредиты

13. ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКАЯ ФЕНОМЕНОЛОГИЯ СНОВИДЕНИЯ

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. ПРИСПОСАБЛИВАЮЩЕЕСЯ ЭГО И СНОВИДЕНИЯ

РОБЕРТ Д.СТОЛОРОУ И ДЖОРДЖ Е.ЭТВУД

Расширение области психоаналитического лечения за рамки классических психоневрозов на другие формы психопатологии в последние годы значительно обогатило как теорию, так и практику психоанализа. Вместе с этим «расширением границ психоанализа» были предложены новые концептуализации развития личности и патогенеза — теоретические вклады, имевшие, в свою очередь, решающее значение для психоаналитической методики. В противоположность этому, теория и практика анализа сновидений отставала от концептуальных и методологических успехов, достигнутых в иных областях. Несмотря на то, что некоторые авторы изучили коммуникативный аспект сновидений (Ferenczi, 1913; Kanzer, 1955; Bergmann, 1966), а другие предприняли попытку привести теорию сновидений в соответствие с тройственной структурной моделью (Arlow и Brenner, 1964; Spanjaard, 1969), новых крупных вкладов в психоаналитическое понимание сновидений после Фрейда (1900) было немного1.

В настоящей статье мы намерены развить теоретическую точку зрения, обещающую стать источником новых важных открытий в психологии сновидений. Эта точка зрения развивалась в контексте попыток создать основу новой психоаналитической теории личности. В своих усилиях мы руководствовались тремя основными соображениями. Во-первых, мы считали, что каждая новая конструкция должна сохранять вклады классических аналитиков и перевести их на общепринятый концептуальный язык. Во-вторых, мы придерживаемся мнения, что теория психоанализа должна основываться на опыте, быть тесно привязанной к явлениям, наблюдаемым в клинической практике. И в-третьих, мы считаем, что адекватная психоаналитическая теория личности должна проливать свет на структуру, значение и происхождение субъективных миров личности во всем их богатстве и разнообразии. Изучение основ психоанализа привело нас к предложению «психоаналитической феноменологии», основной сферой интересов которой является человеческая субъективность. Как и глубинная психология человеческой субъективности, психоаналитическая феноменология посвящена раскрытию значений и структур личностных переживаний. Ее особым фокусом явилась концепция «мира представлений» (Sandler и Rosenblatt, 1962; Stolorow и Atwood, 1979) — характерных конфигураций «я» и объекта, способных формировать и организовать впечатления человека*. Мы концептуализируем эти структуры как системы направляющих или организующих принципов (Piaget, 1970) — когнитивно-аффективные схемы (Klein, 1976), посредством которых восприятия «я» и другого принимают свои характерные формы и значения (Stolorow, 1978a). Таким образом, термин «мир представлений» не эквивалентен субъективному миру психических образов человека. Он, скорее, относится к структуре этого мира, раскрываемой в тематическом разделении субъективной жизни человека.

Любой новый психоаналитический подход к сновидению должен включать пересмотр концепции бессознательного. В психоаналитической феноменологии подавление понимается как процесс, посредством которого предотвращается кристаллизация в сознании таких специфических конфигураций, как «я» и объект. Таким образом, подавление рассматривается как негативный организующий принцип

* Речь идет о концепции структуры психической реальности — Прим. ред.

(Atwood и Stolorow, 1980), действующий бок о бок с позитивными организующими принципами, лежащими в основе конфигураций, материализующихся в сознательном восприятии. Соответственно, «динамическое бессознательное» — центральное в теории формирования сновидений Фрейда — состоит из ряда конфигураций, которые, из-за их связи с эмоциональным конфликтом или субъективной опасностью, сознание не может принять. Отдельные воспоминания, фантазии, ощущения и другие эмпирические содержания подавляются, потому что они угрожают актуализацией этих вызывающих страх конфигураций.

В добавок к динамическому бессознательному, рассматриваемому как система негативных организующих принципов, в нашей теоретической конструкции, так же, как и в представлениях о сновидении, важное место занимает другая форма бессознательного. Организующие принципы представительного мира человека, действующие позитивно (порождая в сознании определенные конфигурации «я» и объекта) или негативно (предотвращая появление определенных конфигураций), сами по себе являются бессознательными. Впечатлениям человека придают форму его представления, но сама форма не становится фокусом сознания и размышления. Поэтому мы предложили характеризовать структуру представлений как предмыслительно бессознательную (А twood и Stolorow, 1980). Эта форма бессознательного не является продуктом защитной активности. Она результат неспособности человека осознавать, каким образом собственная реальность, в которой он живет и действует, построена из структур его собственной субъективности.

Мы убеждены, что понимание формы бессознательного, названной нами «пред-мыслительной», проливает новый свет на уникальное значение сновидений для психоаналитической теории и практики. В целом, структура мира представлений легко различима в нестесненных спонтанных продуктах, и, вероятно, не существует менее стесненного и более спонтанного психоаналитического продукта, чем сновидение. Как человеческая субъективность в ее чистейшей форме сновидение служит «прямой дорогой» к пред-мыслительному бессознательному — к организующим принципам и доминантным лейтмотивам, бессознательно формирующим и тематизирующим психическую жизнь человека (Stolorow, 1978b)2. В оставшейся части этой статьи мы рассмотрим некоторые клинические и теоретические значения тесной близости сновидения к бессознательным структурам восприятия. Вначале мы изложим некоторые общие замечания относительно сущности психоаналитической интерпретации сновидения.

Вернуться к оглавлению