УСЛОВНОСТЬ
УСЛО́ВНОСТЬ художественная, многоплановое и многозначное понятие, принцип художественной изобразительности, в целом обозначающий нетождественность художественного образа объекту воспроизведения. В современной эстетике различают первичную и вторичную У. — в зависимости от меры правдоподобия образов, открытости художественного вымысла и его осознанности (в разные исторические эпохи).
Первичная У. тесно сопряжена с природой самого искусства, неотделимого от У., и потому характеризует любое художественное произведение (в т. ч. и «жизнеподобное»), т. к. и оно не тождественно жизни, не может повторять ее буквально; «Искусство не требует признания его за действительность» (Ленин В. И., ПСС, т. 38, с. 62). Образ, относимый к первичной У., художественно правдоподобен, его «сделанность» не заявляет о себе, не акцентируется автором. Такая У. воспринимается как сама собой разумеющаяся.
Первичная У. зависит от специфики материала, с которым связано воплощение образа в определенном виде искусства, от его возможности воспроизводить пропорции, формы и закономерности действительности (ср. камень в скульптуре, краски в живописи и т. д.). «Невещественность» литературных образов соответствует невещественности языковых знаков. Преодоление У. материала при восприятии литературного произведения зависит и от изобразительной манеры автора, и от фантазии и подготовленности читателя. Словесные образы обладают большей (И. В. Гёте, Э. Золя, М. Горький) или меньшей (Ф. М. Достоевский, Т. Манн) пластической представимостью. Они соотносятся не только с фактами внелитературной действительности, но и с предполагаемым объективным их описанием в литературном произведении.
Первичная У. реализуется прежде всего в стиле — структурных качествах образности, отвечающих историческим представлениям воспринимающего субъекта о художественном правдоподобии, и находит выражение:
1) в типологических особенностях определенных родов и устойчивых жанров литературы: предельная напряженность и концентрированность действия, внешняя выраженность внутренних движений в драматургии; интенсивность и изолированность субъективных переживаний в лирике; большая вариативность повествовательных возможностей в эпосе; различная степень напряженности действия, охвата действительности в романе, новелле и других прозаических жанрах;
2) в неявной гиперболизации, актуализации разных черт, деталей, моментов, почерпнутых из действительности; особой организации художественного времени и пространства (авторское всеведение, композиционные перестановки во времени, мгновенные переходы от одного места действия к другому);
3) в социальных, религиозных и т. д. представлениях об У. и правдоподобии в искусстве.
В период стабилизации эстетических представлений У. отождествляется с нормативностью художественных средств, которые в свою эпоху воспринимаются как необходимые и правдоподобные, но в другую эпоху, или со стороны другого типа культуры, часто осмысляются в значении устаревшего, нарочитого трафарета (котурны и маски в античном театре, исполнение мужчинами женских ролей вплоть до эпохи Возрождения, три единства у классицистов) или вымысла (символика христианского искусства, мифологические персонажи в искусстве античности или народов Востока — кентавры, сфинксы, трехглавые, многорукие и т. д.).
Вторичная У., или У. в современном понимании и распространенном словоупотреблении, — демонстративное и сознательное нарушение художественного правдоподобия в стиле произведения. Истоки, типы ее проявления — многообразны. Вторичная У. возникает при трансформации первичной — когда используются открытые приемы обнаружения художественной иллюзии (ироническая вариативность повествования в «Жизни и мнениях Тристрама Шенди» Л. Стерна, в «Страннике» А. Ф. Вельтмана; обращение к зрителям у Аристофана, в «Ревизоре» Н. В. Гоголя, принципы эпического театра Б. Брехта). Первичная У. перерастает во вторичную при использовании образности мифов, легенд, сказок и т. д., осуществляемом не для стилизации жанра-источника, а в новых художественных целях («Гаргантюа и Пантагрюэль» Ф. Рабле, «Фауст» Гёте, пьесы К. Гоцци, сказки М. Е. Салтыкова-Щедрина, «Мастер и Маргарита» М. А. Булгакова, «Кентавр» Дж. Апдайка, «До третьих петухов» В. М. Шукшина). Нарушение пропорций, комбинирование и акцентирование к.-л. компонентов художественного мира, выдающие откровенность авторского вымысла, порождают особые стилевые приемы, свидетельствующие об осознанной «игре» автора с У., обращении к ней как к целенаправленному, эстетически значимому способу деформации реальности. В последнем случае обнаруживается природа собственно вторичной У., не трансформированной из первичной: сочинения Лукиана, «Путешествие Гулливера» Дж. Свифта, «Нос» Н. В. Гоголя, «История одного города» Салтыкова-Щедрина, пьесы Брехта, «Баня», «Клоп» В. В. Маяковского.
Типы открытой условной образности — фантастика, гротеск; смежные явления — гипербола, символ, аллегория — могут быть и фантастическими (Горе-Злочастие в древнерусской литературе; Глупость у Эразма Роттердамского, Демон у М. Ю. Лермонтова) и правдоподобными (символы чайки, вишневого сада у А. П. Чехова, аллегория невеста-революция у Н. Г. Чернышевского). Реалистическая У. — способ обнаружения острых противоречий действительности и их типизированного воплощения. У. широко практикуется в литературе XX в., которая пользуется, в частности, арсеналом мировой мифологической образности; в литературе модернизма — для «остраненного» выражения отчуждения человека в буржуазном обществе, нередко трактуемого в духе безысходности человеческого существования; в условных формах создаются также «мифы» XX в. (Ф. Кафка, А. Камю, Э. Ионеско и др.).
Существует жанрово-тематическая закрепленность условной образности: притча, басня, баллада, литературная сказка, научная фантастика.
Литература:
Ленин В. И., Философские тетради, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 29, с. 53, 233, 329—30, 441;
Аскаров Т., Эстетическая природа художественной условности, Фр., 1966;
Михайлова А., О художественной условности, 2 изд., М., 1970;
Дмитриев В., Реализм и художественная условность, М., 1974;
Шапошникова О. В., Об условности в искусстве, в сб.: Филология, в. 5, М., 1977.
О. В. Шапошникова.