ПОЛИТИКА
ПОЛИТИКА (от греч. «полис» - множество, куча, гора, город-государство) - искусство (наука и практика) борьбы за власть, управления государством, в т. ч. в отношении других государств.
Основоположником политики как науки был Аристотель. До него вместо теории были разные афоризмы и «мысли» и, конечно, сама политическая практика, а системной науки о политике, системной терминологии не было. Рассуждения Аристотеля о формах государственного устройства исходят из того, что власть может быть либо у одного, либо у некоторых, либо у всех. Следовательно, есть 3 формы правления: монархия, аристократия, республика (или, как называет ее Аристотель по-гречески - полития). Но поскольку тут еще все зависит от того, насколько каждая форма соответствует цели государства, то каждой из этих хороших форм соответствует испорченная форма: тирания (по-латински - диктатура), олигархия и демократия соответственно.
Вопрос о критерии отличия, например, монархии от тирании, или олигархии от аристократии - справедливость. Там, где один правит справедливо - там монархия, где несправедливо - там тирания и т. д.
В рамках этой матрицы нужно выделить 3 крупных традиции, со своим лицом, которые стали конкурировать в политической науке.
Первая традиция утверждает, что все представления о демократиях или олигархиях есть иллюзия. Реально власть принадлежит всегда одному и только одному. У всякого стада есть вожак или пастух, и он всегда один. У всякой армии или компании всегда один руководитель, везде принцип единоначалия. Если даже правит какая-то группа, то в ней всегда есть тот, кто ведет, тот, за кем последнее и решающее слово. Даже в Англии за не имеющей никаких прав королевой есть право подписи, т. е. содержание закона готовит не она, но закон не действителен, если нет подписи. И королева этим пользовалась.
Но это формальности. Реально же надо понимать: никогда никакая великая мысль не придет в голову 10 чел., ее рождает один, так же как «народные песни» придуманы кемто, а не народом. Так же как волю и характер проявляет лидер, герой, святой, а вокруг него что-то начинает вертеться.
Примеры такого мышления можно подбирать уже с Гомера и Гераклита, но наиболее ярко эта традиция представлена в творчестве романтиков с их учением о «гении». Конечно же, у Карлейля с его учением о «героях». У неогегельянцев, у анархиста Штирнира, а потом - Ницше с их культами личности, противостоящей толпе. У традиционалистов, в «Майн Камф» Гитлера, которые развивают доктрину «фюрерства», теории К. Шмитта, Батая и другие теории «суверенности».
В рамках этой традиции есть куст проблематических моментов на еще тысячи докторских диссертаций: определения фюрера, вождя, его критерии, личные и сверхличные качества, сознательные и бессознательные качества, генезис великой личности, биографии и сходные условия формирования, судьбы и трагизм существования, техники господства и влияния, непонимание гения толпой, отсроченное влияние и так далее и тому подобное.
Вторая традиция говорит: всегда правят некоторые, меньшинство. Это соль земли, у них есть свободное время, деньги, власть и слава, различные по типу ресурсы, потому что один никогда все ресурсы не объединит, и ему нужны держатели других ресурсов, а значит, надо договариваться, а значит, уже возникает группа.
Все монашеские ордена, масонские ложи, заговоры и проч. исходили из теории «правящего меньшинства». Но к этой же традиции надо отнести не только эзотерические доктрины тайной власти, но и вполне публичные теории типа теории «партий», которые нужны в демократическом обществе как выразители и представители интересов команды.
Сюда же относится и классовый подход К. Маркса, у которого и политика, и мораль, и законы есть лишь «выражение интересов господствующего класса». Следовательно, все марксисты в их вариациях (Лукач, Грамши, франкфуртцы и проч.), разделяющие классовый подход, но предлагающие каждый раз нового гегемона (сейчас, например, предлагают такие классы как нетократия и креакратия), тоже относятся к этой традиции.
Сюда же мы отнесем все теории элит в их различных модификациях. Это и Михельс, и Моске, и Парето, и многие другие, кто вплоть до сегодняшнего дня предпочитает говорить об олигархиях, аристократиях и элитах разных видов. Здесь тоже возможны тысячи докторских диссертаций по темам: виды правящих меньшинств, условия их формирования, критерии отнесения к элите, механизмы ротации элит, исторические смены гегемонов, приемы удержания власти и манипуляции, механизмы «спаек» и заговоров и проч.
Третья традиция заявляет: все разговоры о том, что миром правят лидеры или некие меньшинства - это ерунда, а есть только масса или народ (в зависимости от степени пиетета), а следовательно, и такие категории как «народный дух» или «дух времени», народный менталитет, массовое сознание, инстинкт толпы, тренд истории, специфика культуры и проч.
Аргументы просты: какими бы личности и аристократы ни были великими и ужасными, они правят только пока им дает народ. Так что народ - последняя инстанция. Хотят или не хотят, они вынуждены либо вести народ за собой и служить ему, либо обманывать и заигрывать с народом. То есть в любом случае они если не пляшут под его дудку, то считаются с ним, объясняют ему свои действия истинно или ложно. Великие личности к тому же велики потому (как и элита), что они чувствуют и отражают глубинные интенции народа иногда даже лучше, чем сам народ, выражают его исторические миссии, дух и менталитет.
В этой традиции много мыслителей эпохи Просвещения (типа Руссо), часть романтиков и марксистов. Лебон, Московичи и Канетти - одним словом, разные социологи и живописатели психологии масс, а также просто наивные юристы, социологи и политологи, наивные политики и просто граждане, которые считают: «главное - народ и демократия».
В рамках этой парадигмы тысячи докт. диссертаций можно написать, изучая народный менталитет, дух и культуру, историю народов, психологию массовых сознаний и поведений и т. п. Можно понять и каждый раз отдавать себе отчет, как меняется анализ исторических событий и их интерпретация в зависимости от того, к какой из тех огромных традиций принадлежит ученый-аналитик. То есть одни всегда выискивают великих личностей и показывают, что без них бы все пошло иначе. Другие видят заговор или классовые интересы и процессы смены элит, третьи анализируют исторические тенденции и задачи, менталитет народа, роль толпы. Причем и те, и другие, и третьи разоблачают все остальное как видимость. А теперь помножьте все это на политическую ангажированность этих наблюдателей, неполноту и «своеколокольность» их информации, и представьте, сколько миллионов страниц, причем совершенно разных и не стыкующихся между собой, можно написать по поводу какого-нибудь даже невинного путча, не говоря уж про революцию.
В какое положение ставит такое обилие интерпретаций, проблем, идеалов любого политического лидера? Отсутствие ориентиров и бесспорных ответов приводит к тому, что ценностью становится власть как таковая, политик начинает исходить не из политической теории (которая пытается установить сущность политического вообще и тем самым указать горизонт возможностей для политика), а из прагматических соображений (что выгодно сегодня, то используется на практике). Благодаря этому блужданию происходит обесценивание политического, его деградация. Если еще 100 лет назад люди шли на смерть за право голосовать, то сегодня законодательство многих стран придумывает различные стимулы для участия в выборах.
«Молчание масс» называется ведущими социологами единственной и подлинной проблемой современности (Бодрийар). Для стимуляции масс придумываются искусственные кризисы и проблемы. Подобно тому, как вся экономика держится на добычи нефти и газа, энергии природы, вся политика держится на добыче социальной энергии, которую осуществляют с помощью политических технологий и утилизируют в политических действиях (легитимируют те или иные решения или институты).
Но постоянная манипуляция дает только временный выход, в общем и целом все большее количество людей не поддается ни на какие призывы, не провоцируется никакими действиями. На цинизм политиков массы отвечают собственным цинизмом и эскапизмом. Массы отказывают в доверии государствам и лидерам, а в это время большой вес получают межгосударственные образования (ТНК, бизнес в оффшорах, мировой терроризм и проч.), разрушающие государства, а каждое новое рухнувшее государство только прибавляет количество свободных радикалов.
Мир идет к новому трайбализму, новому общинному догосударственному, а точнее, постгосударственному хаосу (см. теории модных интеллектуалов Делеза, Барда и Зодерквиста, которые, как ни странно, совпадают с пророчествами террористов, например, Х.-А. Нухаева). Это в свою очередь уничтожает основу политики как искусства управления именно государством и требует новых теоретических категорий, адекватных новой реальности.
Даже если апокалипсические прогнозы не оправдаются, все равно существует насущная необходимость в обновлении категориального аппарата политической науки, мало менявшегося со времен Аристотеля, а также в инновациях в политической практике, могущих вернуть человечеству доверие к политике и ее лидерам.