ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЙ ГЕРОЙ
ПОЛОЖИ́ТЕЛЬНЫЙ ГЕРО́Й, литературный персонаж, непосредственно воплощающий в себе нравственные ценности автора. Литература неразрывно с познавательными задачами решает задачи эстетические, т. е. художественно осмысляет действительность в свете общественных идеалов своего времени, конкретизированных применительно к реальной человеческой деятельности. Отсюда в ней особенное значение приобретает раскрытие эстетического идеала (см. Идеал эстетический) в его конкретном носителе, в образе человека — в П. г., духовный строй и общественное поведение которого являются в той или иной мере примером осуществления в конкретной жизненной обстановке определённого круга эстетических идеалов. В этом с особой отчетливостью проявляется творчески преобразующая функция литературы. При всей условности разделения героев литературы (см. Литературный герой) на положительных и отрицательных, особенно в тех случаях, когда имеются в виду сложные характеры, создаваемые реалистическим искусством, такое разделение все же имеет достаточные основания, оправдывается многовековым опытом мировой литературы.
В принципе П. г. — выразитель передовых тенденций и нравственных норм своего времени (с точки зрения той или иной общественно-исторической среды — группы, класса, народа, в зависимости от исторических условий), чем и определяется его воспитательное значение. Создавая образ П. г., литература раскрывает цели общественного развития и пути их достижения. Образы эпических богатырей — Прометея, Геракла, Ильи Муромца, Давида Сасунского, Зигфрида и др. — уже могут служить примером П. г. в народном сознании на определённых стадиях общественного развития. Конечно, писатель может и неверно понимать задачи своего времени и пытаться создать образ П. г., им не отвечающего. Но остаются в памяти народа и живут в ней веками лишь те П. г., в образах которых уловлены интересы народных масс, воплощены реальные задачи исторического процесса.
Историческое развитие общества, естественно, меняет общественные идеалы, в силу чего П. г. всегда связан именно со своей эпохой. Герои античной литературы отражают мифологические представления; моральный подвиг героя можно понять, только учитывая особенности мышления и нравы эпохи (напр., царь Эдип и Антигона Софокла). Средние века рисовали П. г. в свете идеалов рыцарской доблести и вассальной верности («Песнь о Роланде»). Эпоха Возрождения выдвинула героя-гуманиста, воплощающего высокое представление о человеческом призвании. Для П. г. Шекспира или Сервантеса главным является общечеловеческое содержание их помыслов и деяний. П. г. XVIII в. — воплощение разума или «естественной природы». Западноевропейские литературы эпохи Просвещения поражают богатой галереей П. г. — от Робинзона Крузо до Фигаро и Фауста. В этом плане реализм XIX в. на Западе заметно уступает реализму Просвещения.
Самобытна история П. г. в русской литературе. Игорь и Всеволод в «Слове о полку Игореве», Путешественник, гневно осуждающий крепостнический гнет в «Путешествии из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева, Татьяна Ларина А. С. Пушкина, купец Калашников М. Ю. Лермонтова, Тарас Бульба Н. В. Гоголя, образы крестьян в поэмах Н. А. Некрасова «Мороз-Красный нос», «Кому на Руси жить хорошо», Рахметов Н. Г. Чернышевского — все это примеры образов П. г. создававшихся в процессе развития русской литературы. Каждый из них исторически неповторим, но вместе с тем близок и нашему времени в той мере, в какой закрепленный в них народный опыт участвует в воспитании современного человека.
Историчность П. г. предполагает, что на каждом этапе развития литературы он обретает новые черты, ставит перед собой новые исторические цели. Естественно, что литература социалистического реализма по-новому решает вопрос о П. г. Новизна и вместе с тем особо благоприятные условия для развития человеческой личности, которые несут в себе социалистические общественные отношения, проявляются в самом качестве и исключительном многообразии галереи образов литературы социалистического реализма, в том, что и в пределах одного произведения она показывает различные типы П. г. («Мать» М. Горького, «Молодая гвардия» А. А. Фадеева, «Репортаж с петлей на шее» Ю. Фучика и др.). Концепция П. г., характерная для социалистического искусства, находит отражение и в произведениях, посвященных прошлому (исторические романы А. Н. Толстого, А. П. Чапыгина, новеллы А. Зегерс из эпохи Великой французской революции).
Понятие «П. г.» в советской критике иногда отождествляли с понятием «идеальный герой», что, однако, не нашло поддержки. В искусстве результат неотделим от процесса, образ живет во всей полноте его проявлений, как правило, в тех произведениях, которые рисуют сложный и противоречивый путь становления характера героя. Этот путь содержит в себе конкретный человеческий опыт, позволяющий читателю понять, что он доступен и ему в реальных жизненных обстоятельствах. Изображение же идеального героя в готовом, так сказать, виде, минуя трудный путь его борьбы с самим собой и с окружающими за достижение идеала, по сути дела ослабляет его воспитательное значение, лишает исторической определенности. Значимость П. г. определяется его жизненностью, богатством связей с действительностью, которая его формирует. Поэтому идеальный герой, сведенный как бы к итогу представлений о том, каким должен быть П. г., превращается в схему, теряет художественную силу.
Изображение П. г., конечно, не является единственным средством утверждения эстетического идеала. Создавая отрицательные образы, писатель как бы соотносит их с теми идеалами, которым они противоречат, с которыми противоборствуют, и тем самым утверждает эти идеалы.
Литература:
Кузнецов Ф., За все в ответе. Нравств. искания в совр. прозе, М., 1975;
Озеров В., Коммунист наших дней в жизни и литературе, М., 1976.
Л. И. Тимофеев.