ИДЕАЛ ЭСТЕТИЧЕСКИЙ
ИДЕА́Л ЭСТЕТИ́ЧЕСКИЙ, конкретно-чувственное представление о высшей норме эстетического совершенства и путях его достижения. Практическое осуществление и выражение И. э. предполагает в качестве своей необходимой предпосылки свободу во всей жизнедеятельности общественного человека. Будучи тесно связан с эмоциональным отношением людей к окружающему миру, И. э. находит свое воплощение в чувственных формах — в отличие от нравственных, политических и других общественных идеалов, которые могут существовать как отвлеченные понятия. В то же время он находится с ними в единстве и, подобно им, имеет исторически определённое содержание, обусловленное в конечном счете общественной практикой, развитием материальной жизни и классовой борьбы, а также процессом развития искусства. Передовой И. э. в каждую эпоху не противоречит действительности, а опирается на объективно заложенные в ней возможности, являясь конкретно-чувственным выражением ее развития.
В античной эстетике проблема И. э. была впервые поставлена Платоном. Выступив с критикой тенденций к индивидуализму и изнеженности в искусстве своего времени, он выдвигал такие критерии эстетической оценки, которые стояли бы выше чувственного и индивидуального, связывая эти критерии с вечными и неизменными «идеями» красоты, добра и т. д. Другая точка зрения на И. э. вырастала из материалистической трактовки теории подражания. Согласно Аристотелю, художник должен создавать свой И. э., заимствуя у разных типов людей наиболее прекрасные и совершенные черты. С понятием И. э. в Древней Греции было тесно связано учение о калокагатии (совершенном типе человека), основанном на представлении о гармонии души и тела, внутреннего и внешнего. В поздней античности дуалистическое противопоставление идеального и материального выдвигает в эстетическом плане проблему идеала как «внутреннего зрения», позволяющего отличать прекрасное от безобразного, «истинное» бытие от низменного (Плотин). В эстетике средневековья происходит окончательное вычленение понятия идеала, что было связано с необходимостью узаконить «идеальное», «духовное» как основной критерий оценки художественной деятельности; вместе с тем И. э., воодушевлявший художников средних веков, наполняется преимущественно религиозным содержанием, что получает прямое воплощение, например, в древнерусской живописи, западноевропейской готической архитектуре.
Новое содержание И. э. получает в эпоху Возрождения, когда идеальной нормой красоты провозглашается сам человек, богатство его чувств и познавательных способностей. Понимая красоту как пропорцию и строгое соответствие частей, мыслители Возрождения основу ее видели в гармонии, которая трактовалась как некое идеальное целое, обнимающее собой все части. Классицизм, с его культом долга, должного, развивает идею об «улучшении» действительности средствами искусства. Эстетика Просвещения (Д. Дидро, И. И. Винкельман, Г. Э. Лессинг) расширила понятие «подражания природе», включив в него и общественную среду, поставила проблему соотношения идеала и действительности, идеала и правды. У Винкельмана И. э. выступает как цель художественного творчества: утверждение высшей красоты есть кульминация искусства, без чего художник обречен на простое подражание. В то же время И. э. рассматривался им как художественная мера, следование которой способствует очищению красоты от посторонних элементов. Если для Винкельмана мера-идеал стоит выше правды, то Лессинг, выдвинув идеал человеческой личности, гармонически сочетающей личное и общественное, героическое и человеческое, считал, что типичность и общезначимость образов нисколько не страдают от изображения второстепенных черт, противоречий, «низменных» чувств. Связав И. э. с типизацией и отражением жизненной правды, Лессинг утверждал тем самым реалистическую концепцию красоты.
Философия классического немецкого идеализма (И. Кант, Ф. Шиллер) связала трактовку И. э. с основными гносеологическими проблемами. В эстетике Г. Гегеля идеал является центральной категорией; понятие идеала связывается с изменением эстетического сознания, истолкованным как исторически необходимый процесс. Таким образом, Гегель впервые осмысливает И. э. не как нечто привносимое искусством в действительность и присущее лишь художественным произведениям, а как реальное жизненное отношение, осознаваемое и выражаемое через искусство. Соответствующее идеалу состояние мира Гегель видел в античной Греции, искусство которой характеризуется им как классическое. В новое время, по мысли философа, общественное содержание перерастает рамки личности, духовное господствует над чувственным, художественная мысль приобретает абстрактный характер, что ведет к господству рассудочных интересов над эстетическими, а тем самым к разрушению И. э.
Идеалистические концепции И. э. как недосягаемой нормы, противоположной реальности, противостоит теория русских революционных демократов. В. Г. Белинский писал, что идеалы — «… не произвольная игра фантазии, не выдумки, не мечты; и в то же время идеалы — не список с действительности, а угаданная умом и воспроизведенная фантазиею возможность того или другого явления» (Полн. собр. соч., т. 8, 1955, с. 89). Он подчеркивал, что идеал нельзя привносить извне, а нужно выводить из самой действительности. «Тут все дело в типах, а идеал тут понимается не как украшение (следовательно, ложь), а как отношения, в которые автор становит друг к другу созданные им типы, сообразно с мыслью, которую он хочет развить своим произведением» (там же, т. 10, 1956, с. 294—295). Значительный вклад в разработку проблемы И. э. внесли А. И. Герцен и Н. Г. Чернышевский, для которого идеал есть отражение в сознании различных, полно и ярко развивающихся сторон жизни. Рассматривая вопрос об идеале в связи с проблемой идеального героя, Чернышевский считал, что «…единственная необходимая идеализация должна состоять в исключении из поэтического произведения ненужных для полноты картины подробностей…» (Избр. философских произведений, т. 1, 1950, с. 320). Противоречие между идеалом и действительностью, между жизнью «как она есть» и какой она должна быть «соответственно нашим понятиям» решается художником не подчинением идеала действительности, а критическим ее изображением с позиции революционно-демократического идеала.
Классики марксизма ставили проблему И. э. как проблему идеального и реального в условиях антагонистических общественных отношений. Идеальные цели и стремления людей впервые были поставлены в связь с задачей практического преобразования мира. К. Маркс и Ф. Энгельс подвергли критике всякого рода иллюзии и утопические идеалы, показали, какие «идеалы, художественные формы и средства самообмана» возникают в процессе развития общества и как все это связано с экономикой, классовой борьбой, развитием художественной культуры. Полное осуществление И. э. основоположники марксизма видели не в прошлом, а в будущем, в социалистической революции, в коммунистическом преобразовании общественных отношений, при котором только и возможно действительно свободное и гармоничное развитие человеческой личности, слияние общественных и эстетических идеалов. В. И. Ленин, развивая в новых исторических условиях эстетику марксизма, утверждал мысль о том, что подлинно коммунистическая политика и подлинное искусство совпадают в своих идеалах. Он призывал показывать «…во всем его величии и во всей его прелести наш демократический и социалистический идеал…» (Полн. собр. соч., 5 изд., т. 11, с. 103). Ленин выдвинул идеал искусства, поставленного на службу интересам пролетариата (см. Партийность литературы), связанного с народом, уходящего своими корнями в народную жизнь.
В трудах советских эстетиков и литературоведов проблема И. э. получила обстоятельную разработку главным образом в связи с особым значением, которое имеет для искусства социалистического реализма утверждение положительного начала, образ героя, воплощающего передовые идеалы эпохи (см. Положительный герой). Будучи персонифицирован в конкретных образах, И. э. обретает силу примера, становится средством воспитания человека социалистического общества. Вместе с тем он, как правило, не может быть сведен ни к какому отдельному образу, а выражается всем содержанием произведения. Более того, как показывает опыт литературы, непосредственное воплощение И. э. в положительных характерах отнюдь не является обязательным. Присутствие И. э. может живо ощущаться и в произведениях, лишенном положительных персонажей (например, в сатире), выступая в виде нравственного пафоса произведения, его идейной направленности (см. Идея художественная, Идейность литературы, Тенденция в литературе), критерия эстетической оценки изображаемых жизненных явлений.
Сила социалистического искусства — в истинности его И. э., который создает возможность полного слияния в творчестве писателя художественных устремлений и общественных потребностей.
Литература:
Гей Н., Пискунов В., Эстетич. идеал сов. литературы, М., 1962;
Муриан В. М., Эстетич. идеал, М., 1966;
Коровин В., Эстетич. идеал сов. искусства, М., 1967;
Нигматуллина Ю., Нац. своеобразие эстетич. идеала, Каз., 1970.
В. М. Муриан.