Статьи на букву "М" (часть 9, "МЕР"-"МЕТ")
|
МЕРИКЕ Эдуард Фридрих (Eduard Friedrich Morike, 1804-1875) - немецкий поэт и писатель. Р. в Людвигсбурге в семье врача, находившегося на государственной службе. Дед М. был гофмедиком при герцогском дворе. М. до 1843 был сельским пастором, позднее (1851-1866) - преподавателем литературы при пансионе «благородных девиц» в Штуттгарте. Первый сборник стихов М. вышел в 1838. М. входит в число поэтов швабской школы, в творчестве к-рой выражена идеология консервативно-патриархальных слоев провинциального мещанства отсталого земледельческого юга Германии, враждебная буржуазии индустриализировавшегося севера (борьба с идеями «Молодой Германии»). Поэзия М. - выходца из служилой интеллигенции, крепко связанной с феодальным государством, - насыщена мотивами спокойной и сытой жизнерадостности. Современник Гейне и «Молодой Германии», переживший революцию 1848 и доживший до Парижской коммуны, он в качестве основного жанра в стихах и в прозе культивирует созерцательную деревенскую идиллию, противопоставляя ее активно-политическим жанрам (фельетону, новелле, путешествию, Zeitroman’у), отражающим эпоху поднимающейся городской буржуазии, и чуждается каких бы то ни было общественных тем. Наибольшее значение для немецкой литературы имеет лирика М. Сентиментально-нежная по краскам, она весьма небогата содержанием и не выходит из сферы очень несложных мотивов любви, наслаждения природой и т. п. интимных переживаний личности, замкнутой в узкий круг патриархально-бюргерского благополучия. На лирике М. заметно влияние произведений Гёте, относящихся к периоду его примирения с юнкерско-княжеской Германией. Характерна для М. буколическая трактовка крестьянства, в жизни к-рого он игнорирует не только классовую борьбу, но и какие бы то ни было социальные проблемы, извлекая из его быта только любовные эпизоды и благодушно-веселые приключения (см. его известную «Idylle vom Bodensee», написанную не без влияния «Германа и Доротеи» Гёте). Эта развлекательная буколичность придает творчеству М. своеобразное сходство со стилем рококо. Из рассказов и сказок М. наиболее популярна повесть «Mozart auf der Reise nach Prag» (Моцарт на пути в Прагу, 1856, русск. перев., изд. «Academia») - идиллия, где М. с любовной детальностью повествует о счастливом дне, неожиданно проведенном Моцартом по дороге в Прагу в замке гостеприимного графа. Не случайна здесь поэтизация меценатства: идея смычки художественной интеллигенции с «высшим» феодально-светским обществом проходит и в единственном романе М. «Maler Nolten», начатом им в молодости и потом переработанном на склоне жизни. М. отдал дань запоздалым влияниям романтизма (фантастическая трагедия «Der letzte Konig von Orplid» (Последний король Орплида), вставленная в роман «Maler Nolten», конструкция самого романа, относящегося к числу «романов рока», и т. д.). Однако чаще фантастика у М. носит не мрачно-мечтательный, а жизнерадостно-языческий характер. Это - фантастика веселой сказки. Такова в особенности пьеса «Die Regenbruder» (1839), в муз. обработке Игнаца Лахнера превращенная в оперу. Веселая трактовка фантастической темы на буколическом фоне доходит здесь при куплетной легкости стиха до водевильно-опереточного тона. В таком же духе интерпретирует М. и христианскую легенду («Erzengel Michaels Feder» - «Перо архангела Михаила»). М. оставил также ряд переводов, гл. обр. Феокрита и Анакреонта. Успех творчества М. в Германии тесно связан с реакцией, последовавшей за революцией 1848. Поэт второстепенной значимости, он был переоценен и превознесен (именно за свою спокойную «гармоничность») особенно воинствующей национал-шовинистической критикой эпохи империализма (Bartels, Goedeke, Treitschke), противопоставлявшей М. еврею Гейне как второго после Гёте «подлинно-национального поэта». Библиография: I. Morike’s samtliche Werke in sechs Banden, Lpz., 1905; Briefe, veroffentlich von Fischer und Krauss, 2 B-de, Berlin, 1904. II. Krauss R., Morike als Gelegenheitsdichter, 1835; Fischer K., Morikes kunstlerisches Schaffen und dichterische Schopfungen, 1903; Harnack O., Aufsatze und Vortrage, Tubingen, 1911; Merbach P. A., Eduard Morike, Bielefeld, 1925. |
|
Статья большая, находится на отдельной странице. |
|
Статья большая, находится на отдельной странице. |
|
МЕРКАНТИНИ Луиджи (Luigi Mercantini, 1821-1872) - итальянский поэт эпохи национально-освободительных войн, типичный представитель гражданской лирики Рисорджименто (см. Итальянская литература). Р. в Марке, был профессором литературы в Палермском универсистете. Начал литературную деятельность стихотворениями из народного быта, а с 1848 по 1870 был как бы хроникером освободительных войн, откликаясь на все их перипетии. Лучше всего удавались М. стихи, в к-рых воспевание отчизны сочеталось с изображением верной любви и простонародных типов. Таковы: знаменитая «La spigolatrice di Sapri» (Собирательница колосьев в Сапри), навеянная трагической экспедицией Пизакане (1856), к-рая кончилась гибелью всего отряда, и «La fidanzata di un marinaio» (Невеста моряка). Но самым знаменитым стихотворением М. бесспорно является его «Гимн Гарибальди» (1859), прозвучавший как боевой клич восставшего народа. Библиография: I. Самое полное издание стихов Меркантини: Canti di Luigi Mercantini, Milano, 1885; Canti, con prefazione di A. Castaldo, Roma, 1913. II. Фриче В. М., Итальянская литература XIX в., ч. 1, изд. «Задруга», М., 1916; Герцен А. И., Былое и думы, ч., Сочинения, т. XIII, Гиз, П., 1919 (новое изд. «Былого и дум», Под редакцией Л. Б. Каменева, т. II, ГИХЛ, М. - Л., 1923); Оветт А., Итальянская литература, Гиз, М. - П., 1923; Siracusa G. B., Commemorazione di L. Mercantini, «Rivista Sicula», 1872, v. VIII; Mestica G., Manuale della letteratura italiana nel secolo XIX, v. II, 1882; Его же, Discorso - введение к упомянутому изданию, Firenza, 1885; Topi S., Luigi Mercantini, Macerata, 1905; Brugnoli B., Luigi Mercantini e la poesia patriottica, 1907. |
|
МЕРКЕЛЬ Гарлиб (1769-1860) - латышский писатель, публицист. Ученик Вольтера и поборник идеи просвещенного абсолютизма. Книга М. «Латыши» (написана по-немецки, позднее переведена на латышский язык) - страстное изобличение крепостничества. Призывая к освобождению крестьян, М. мыслит это освобождение исключительно как реформу «сверху». Злоба реакционного немецкого дворянства и шовинистический восторг латышских рационалистов создали М. славу чуть ли не революционера. В действительности же, бичуя жестокость помещиков-немцев, корыстолюбие лютеранских пасторов и сочувствуя измученному латышскому крестьянину, М. является лишь идеологом либерального дворянства, осознавшего преимущества нарождающегося капитализма. М. доказывает, что от освобождения крестьян выиграют прежде всего помещики и государство. Основные произведения М.: «Латыши», «Лифляндия в древности», «Свободные латыши и эсты», «Ванэм Иманта». Библиография: I. Versuch uber die Dichtkunst, 1795; Eine Klatschgeschichte, 1795; Die Letten, vorzuglich in Livland, am Ende des philosophischen Jahrhunderts, 1797 (на русск. яз. в извлечениях в «Русском архиве», 1870 - «Гарлиб Меркель и его книга о латышах в исходе XVIII ст.»; книга выдержала неск. изд. и перев. на мн. яз., породив целую литературу памфлетов); Erzahlungen, 1800; Sammlung von Volkergemalden, nebst einem Versuch zur Geschichte der Menschheit, 1800; Die Vorzeit Livlands, 1798-1800; Wannem Imanta, 1802; Briefe an ein Frauenzimmer uber die neuesten Produkte der schonen Literatur in Deutschland, вып. XVI, 1805; Samtliche Schriften, 2 B-de, 1808; Die freien Letten und Esthen, 1820; Erzahlende Schriften, Riga, 1807-1808; Darstellungen und Charakteristiken aus meinem Leben, 2 B-de, Riga, 1839-1840; Erinnerungen 1796-1817, hrsg. von M. Muller, Jabusch, 1921; Garlieb Merkel uber Deutschland zur Schiller - Goethe-Zeit, Berlin, 1887. II. Самарин Д. Ф., Барон Шульц и доктор Меркель, «Сельское благоустройство», М., 1858, книга II, IV. |
|
МЕРКЕР Пауль (Paul Merker, 1881-) - немецкий литературовед; с 1917 - профессор в Лейпциге, с 1921 - в Грейфсвальде; редактор (совместно с В. Штамлером) «Reallexikon der deutschen Literaturgeschichte», энциклопедии терминов теории и истории литературы, изучаемых почти исключительно в плане их отношения к немецкой литературе (с 1924), и журн. «Zeitschrift fur deutsche Philologie» (с 1926). Представитель так наз. социологического метода в немецком литературоведении, М. противопоставляет этот метод «чисто исторически-суммирующему исследованию», т. е. биографизму. С произведения единичного, с отдельной личности центр тяжести в исследовании переносится на societas litterarum, на общую духовную и литературную «структуру» эпохи. Весь комплекс проблем искусства и литературы охватывается, по М., пятью факторами: 1. Каждая эпоха имеет свой стиль, причем он не является постоянным, но меняется, ибо новое и старое, чистые и перекрещивающиеся моменты стиля сосуществуют или проникают друг в друга. Однако основное направление перевешивает настолько, что о нем можно говорить как о «типическом формальном характере данной эпохи». 2. Важным фактором является вкус эпохи. Если история стиля исследует историко-генетические истоки литературного произведения, то история литературного вкуса изучает воспринимающую публику и взаимное влияние литературного производства и потребления. 3. Теория поэзии данной эпохи так же дает толчок поэтической практике, как и программы и платформы литературных группировок. 4. Весьма существенный фактор - влияние иностранных лит-р, т. к. между народами происходит постоянный оживленный обмен идеями, сюжетными импульсами и формальными тенденциями. М. требует поэтому создания «литературоведческой географии путей сообщения». 5. Связь литературы с остальными областями искусства, наукой, философией и т. п. отраслями культуры данной эпохи. М. строит свою схему обусловленности художественного произведения в такой последовательности: мировоззрение эпохи, стиль всех искусств эпохи, теория поэзии, влияние иностранной литературы, литературный стиль эпохи, произведение писателя. Решающим фактором, базисом, по М., является господствующее мировоззрение. Исходя из этого, искусствовед не может ограничиваться исследованием произведений «высокого стиля», он должен привлечь и такие искусства, как садоводство, мебельная техника и т. д., ибо и для всех этих «искусств», как и для литературы, основой является преобладающее мировоззрение. Из аналогий различных областей искусства эпохи, преимущественно на основании повторяющихся формальных признаков, Меркер конструирует стиль эпохи. «Социально-литературный» метод М. имеет свои корни в современной немецкой буржуазной социологии, наиболее видными представителями которой были Макс Вебер и Эрнст Трёльш. Будучи плюралистом, М. не отделяет экономического базиса как основу развития всего общественного процесса от правовых, религиозных, культурных и др. явлений идеологической надстройки; для М. «первичный» фактор - это «всеобщее современно-историческое», куда входят наравне с экономикой и право, философия, религия и т. п. эпохи, создающей «господствующее мировоззрение» и общекультурный комплекс. Этот «первичный» комплекс порождает и определяет произведения искусства - явления «вторичного, обусловленного» порядка. М. в сущности не идет дальше исследования «духовной и общекультурной структуры» эпохи и ее господствующего мировоззрения (рассматриваемого не как мировоззрение класса). Весь его «общекультурный комплекс», служащий базисом его «социально-литературного» метода, представляет по существу явление надстроечное, возвышающееся над действительным базисом, до понимания к-рого М. как идеалист не дошел. Правда, он не рассматривает стиль эпохи как нечто застывшее, пытаясь понять его в процессе возникновения, развития и отмирания, но эти процессы мыслятся им в пределах единичного идеального явления, к-рым и является для него стиль эпохи. В последние годы М. стремится к компромиссу с тем направлением духовно-исторической школы, к-рое представлено Унгером (см.); это получило свое выражение и в «Reallexikon’е»: методология последнего не выдержана ни в одном определенном направлении, а сохранила лишь наиболее характерные для позлевоенного немецкого буржуазного литературоведения черты - отказ от биографизма и чистого формализма. - М. известен также своими исследованиями по средневековой немецкой литературе и как редактор многочисленных специальных изданий. Библиография: I. Probefahrten, Erstlingsarbeiten an dem deutschen Seminar in Leipzig, hrsg. von Alb Koster; Studien zur althochdeutschen Legendenbildung, Lpz., 1906; Hans Sachs ausgew. Werke, 1911; O. Ludwigs Samtliche Werke, 1912-1927; Murner-Studien, 1917; Reformation und Literatur, Lpz., 1921; Neue Aufgaben der deutschen Literaturgeschichte, Weimar, 1920. II. Шиллер Ф. П., Современное литературоведение в Германии, «Литература и марксизм», 1928, I; Benda O., Der gegenwartige Stand der deutschen Literaturwissenschaft, Wien, 1928. |
|
МЕРРИЕТ - см. Марриэт. |
|
МЕРРИЛЬ Стюарт (Stuart Merrill, 1863 (68?)-1915) - французский поэт-символист. В свое время дрейфусар, затем интернационалист и пацифист, в годы войны он примыкал к левому крылу буржуазной интеллигенции. Мало оригинальное по тематике творчество М. интересно как отображение смены вех во французской поэзии конца века (от рафинированного индивидуализма до стремлений раствориться в массе). Парнасец вначале, М. был виртуозом формы («Гаммы», 1887, и «Летописи», 1891). Позднее он примкнул к символистам, воспринял их теорию «свободного» стиха и отбросил вычурность изобразительных средств в поисках более глубокого содержания и более чуткого ритма стиха («Маленькие поэмы осени» и «Четыре времени года», 1900, - наиболее удачный из всех сборников). М. был блестящим переводчиком и популяризировал в Америке французских символистов, а во Франции - американских поэтов. Большой знаток новейшей литературы, М. выступал также с критическими статьями о французской и американской литературах. Библиография: I. Poemes, 1887-1897; Les quatre saisons, 1900; Une voix dans la foule, P., 1909; Prose et vers, Ouvres posthumes, P., 1925; Pastils en prose. II. Брюсов В., Французские лирики XIX в., «Полн. собр. сочин. и переводов», т. XXI, СПБ, 1913, стр. 199-200, 275 (переводы: «Осенняя песенка», «Эмилю Верхарну» и критико-биографический очерк); Breton C., Статья в журнале «Nos poetes», 1926 от 15/I. Монографии: Marjorie L. H., Stuart Merrill, s. a. |
|
МЕРСЬЕ Луи Себастиан (Louis Sebastien Mercier, 1740-1814) - французский писатель. Вслед за Руссо писал о радостях деревенской жизни, выгодах «разумно» организованного сельского хозяйства, нападал на салонно-аристократическую культуру, прославлял первобытного человека и его «естественное состояние», развивал идеи о всеобщем равенстве и об идеальном государстве будущего, построенном на коммунистических началах. Этой последней теме посвящен утопический роман М. «2440 год» (L’an 2440, ou Reve s’il en fut jamais, 1770). Книга эта, предвосхитившая многие реформы Великой французской революции, была запрещена. Та же судьба постигла лучшее произведение М., сделавшее автора знаменитым, - книгу социально-бытовых и сатирических очерков «Картина Парижа» (Tableau de Paris, 2 тт., 1781; полностью, в 12 тт., 1782-1789), дающую яркое изображение дореволюционного Парижа со всеми социальными противоречиями, раздиравшими французское общество «старого режима». Наиболее продуктивна была деятельность М. в области драмы, в к-рой он явился продолжателем Дидро (см.), намечая дальнейшее развитие канонизованного последним жанра «мещанской» или «буржуазной» драмы. В своем «Новом опыте о драматическом искусстве» (1773) М. выступает с резкой критикой классической драматургии как не соответствующей запросам современности и вкусам массового зрителя. Но если Дидро хотел видеть на сцене только буржуазию и буржуазную интеллигенцию, то Мерсье идет дальше его и требует изображения «народа», «четвертого сословия», т. е. городской бедноты, «честных ремесленников» и крестьян. Рассматривая литературу как орудие общественно-политической борьбы, М. выдвигает идею социальной драмы, противопоставляющей богатых и бедных, «ремесленников» (artisans) и «бездельников» (faineants); к числу последних М. относит не только аристократию, но и крупную буржуазию. Восставая против формализма классиков, М. закладывает основу эстетики реализма, но в то же время требует от писателя не бесстрастного объективизма, а горячей отзывчивости, неустанного воздействия на жизнь. Как мелкий буржуа М. не отрицал самого принципа капиталистической собственности и восставал только против неравного распределения богатств между частными собственниками. Острые социальные конфликты разрешались им при помощи обычного для мещанской драмы средства - денег (ср. напр. «Неимущие», «Уксусник», 1776). С 1769 по 1780 М. напечатал 16 пьес, которые частично были запрещены. М. оказал большое влияние на родственных ему по темпераменту и воззрениям немецких поэтов эпохи «бури и натиска» (см.). Библиография: I. Полного собр. сочин. Мерсье не существует. По-русски драмы Мерсье имеются в переводах XVIII в.: Женневаль, или французский Барневель, 1778; Ложный друг, 1779; Неимущий, 1784; Уксусник, 1785; Судья, 1788; Беглец, 1784; Зоа, 1789; Наталья, 1794; Theatre complet, 4 тт., Амстердам, 1778-1784; Tableau de Paris и L’an 2440, переизд. в коллекции «Bibliotheque Nationale». Есть и др. переиздания. II. Иванов И. И., Политическая роль французского театра в связи с философией XVIII в., М., 1895; Розанов М. Н., Ж. Ж. Руссо и литературное движение конца XVIII и начала XIX вв., т. I, М., 1910; Zollinger O., Mercier als Dramatiker und Dramaturg, Strassburg, 1899; Его же, Mercier’s Beziehungen zur deutschen Literatur, «Ztschr. fur franz. Sprache u. Literatur», XXIV, 1902; Beclard L., Sebastien Mercier, P., 1903. |
|
МЕСНЕВИ (буквально - парный, сдвоенный) - арабский термин в литературах мусульманского Востока, означающий стихотворные произведения с попарно рифмующимися полустишиями (по формуле aa, bb, cc и т. д.). Форма М. свойственна гл. обр. персидской поэзии, где, сочетаясь с различными стихотворными размерами, она обнимает собой все эпические произведения (героический, романтический и дидактический эпос) и лишь в виде исключения встречается в лирике. Так. обр. «М. какого-нибудь автора» означает эпическое его произведение (в большинстве случаев большую его поэму) в противоположность его лирическому «дивану». Как имя собственное М. (двустишия) прилагается к знаменитой дидактической поэме персидского поэта XIII в. Джеляледдина Руми (см.), написанной в этой форме. |
|
МЕСТО ДЕЙСТВИЯ - наряду со временем (см.) - обязательная предпосылка сюжетного развертывания событий, изображаемых в литературном произведении. Поскольку литературное произведение всегда отражает в той или иной мере бытие, объективную действительность, а «пространство и время суть основные формы бытия» (Энгельс), постольку никакое действие или событие в литературном произведении не может быть мыслимо вне более или менее определенной пространственной и временной локализации. Пространственная же локализация и есть установление М. д. На протяжении истории художественной литературы понятие М. д. меняется в зависимости как от расширения и уточнения познания человеком «объективно-реальных форм бытия», пространства и времени, и совершенствования техники, так и от стиля, рода, жанра литературного произведения в его конкретно-исторической значимости. Сведение изменений содержания понятия М. д. лишь к одной из этих причин, в частности к причинам техническим, неизбежно приводит к искажению подлинной истории явления. Наименьшее значение имеет категория М. д. в лирике (см.), к-рая редко придает своим образам сюжетное оформление в действии. Исключение составляют те лирические жанры и произведения, в к-рых лирическая эмоция устремлена на описание явлений внешнего мира в их взаимосвязи с переживаниями или мыслями поэта. Напр. для поэзии сентиментализма характерны лирические пейзажи (см. «Сентиментализм»), в к-рых противоставлялось чувствительное воспевание деревни и природы рассудочности классической поэзии (см. «Классицизм»). Наиболее яркое выражение этих тенденций дает так наз. «описательная поэзия» (см.), возглавляемая Томсоном. Описание имеет здесь не подсобное, объяснительное, а самодовлеющее значение, что и повлекло нападки Лессинга на эту поэзию, подменяющую изображение событий изображением пространственных отношений, каковое является задачей не поэзии, а живописи. Гораздо большее значение имеет категория М. д. в эпических жанрах, развертывающих повествование о различных событиях человеческой жизни. События эти происходят всегда в определенной конкретной среде, обстановке, к-рая сама в известной степени характеризует действующих лиц, их устремления и поступки. Такой подход к проблеме М. д. характеризует напр. повествовательные жанры ранней буржуазной литературы эпохи товарного хозяйства (средневековые фабльо, итальянская новелла, авантюрный роман XVI-XVII вв.), для к-рых характерна экстенсивная композиция, увлечение действенными коллизиями, внешняя динамика событий без попыток их углубленного, психологического осмысления. Иной подход к М. д. характерен для повествовательной литературы буржуазии, окрепшей и осознавшей свои классовые интересы. Обнаруживая более глубокое понимание действительности в ее связях и опосредствованиях, она использует категорию М. д. для психологической детализации действия, для уяснения внутренних связей между образами людей и породившей их средой. Потому буржуазный реалистический роман XIX в. (Бальзак, Стендаль, Теккерей, Диккенс, Флобер, Золя) заменяет сухое, лаконичное обозначение М. д. детализованным его описанием, к-рое включается в образную ткань романа и объясняет его сюжетные ситуации. Так, описание дома скупца Гранде («Евгения Гранде») у Бальзака и комнаты Плюшкина у Гоголя органически необходимо для характеристики этих образов, дорисовывая их отдельными характерными черточками. Значительно разработаннее проблема М. д. в драме (см.). Здесь она имеет особенно существенное значение в виду специфической для драматической литературы установки на сценическое овеществление, раскрывающее средствами театрального искусства объективную сущность пьесы. Именно потому, что драма рассчитана на зрительное восприятие в театре, категория М. д. получает в драме физически ощутимую наглядность, объективируясь в оформленной посредством декораций, конструкций и т. п. трехмерной сценической площадке, непосредственно обозначающей то или иное М. д. Если роман лишь рассказывает о М. д., описывая его, то драма показывает его зрителю. Проблема М. д. в драме тесно связана с методом ее сценического овеществления, причем технические условия и возможности театра влияют на драматургическое разрешение этой проблемы. Так, элементарный характер средневековой литургической драмы был в известной мере определен тем, что она давалась в пределах храма, представляя собой деталь богослужения, тогда как несравненно более сложный характер мистерий XV и XVI веков (десятки эпизодов, образующих драму, драматизация событий, подобных всемирному потопу, сотворению мира и пр.) находился в тесной зависимости от прогресса техники, успешно развивавшейся в поднимавшихся городах позднего средневековья и открывшей театру возможность прибегать к достаточно сложным сценическим эффектам. В наше время достижения техники сцены дают драматургу возможность включать в композицию пьес такие элементы, как кино, не знающее пространственных ограничений (историческая хроника, приключения на суше и на море и пр.), радио и пр. Но устанавливая при разрешении проблемы М. д. некоторую связь драматургической техники с техникой театральной, не следует истолковывать эту связь в плане механической причинности, утверждая, что технология театральной сцены определяет разрешение проблемы М. д., к-рая, как сказано, является проблемой жанра и стиля и определяется всей конкретной их историей. Не техника сцены определяет стиль драмы, а драматург использует эту технику для оформления своих идеологических положений. Напр. мистерии стали возможны лишь в результате соответствующего развития европейской сценической техники, но самый характер этой техники позднего средневековья определялся заданиями, к-рые драматургия мистерий ставила театру. Из потребности в драматизации Библии, возникшей в среде поднимающейся буржуазии феодального города, вырастает специфическая техника сцены XV-XVI вв. Возникновение богатой бутафории и сложных сценических механизмов, преображающих сцену в сказочные палаццо и фантастические сады в пьесах эпохи Барокко, порождалось потребностью драматурга, идеолога аристократии, в приукрашенном придворно-праздничном показе действительности. Борьба Лопе де Веги с принципом единства места (в своих «комедиях» он постоянно перебрасывает действие с места на место), на к-ром настаивали драматурги итальянского Ренессанса и позднее французские классики XVII в., объяснялась не тем, что условия испанской сцены заставляли драматурга итти в указанном направлении (ср. выступления Сервантеса на защиту традиций Ренессанса в области драмы), но тем, что Лопе в качестве идеолога испанских идальго эпохи широкой колониальной экспансии Испании мир рисовался в состоянии движения, в к-ром сменяются самые удивительные, неожиданные картины. Поскольку же техника сцены не определяет стиль драмы, но является его составным элементом, мы видим, как внешне сходные условия театрального представления порождают в разные эпохи и в различной социальной обстановке полярно противоположные разрешения проблемы М. д. (напр. стремление к концентрации и единству М. д. в античной трагедии и беспрестанные перемены его в средневековой мистерии, хотя внешние условия представления в обоих случаях сходны: большой массовый спектакль на открытом воздухе и т. д.). Равным образом в одних и тех же театрах в одну эпоху замечаем сосуществование различных типов драмы, по-разному подходящих к проблеме ее (напр. классическая трагедия и опера или трагедия с машинами («Андромеда» Корнеля, «Психея» Мольера) во Франции XVII в.). В каждом таком случае проблема М. д., входящего в систему образов драмы, должна быть рассматриваема как отдельное проявление некоего конкретного классового стиля («общее») и жанра («особенное»). Только так мы сможем преодолеть господствующий доселе эмпирический и формалистский подход к проблеме М. д. и приблизиться к подлинно марксистскому ее разрешению. Библиография: Работ, ставящих проблему о М. д. в общем плане, не существует. Отдельные замечания в плане формалистской поэтики см.: Томашевский Б. В., Теория литературы, Л., 1925 (несколько изданий). Ценные указания заключают работы Фриче В. М., Проблемы искусствоведения, Гиз, М. - Л., 1930; Его же, Очерк развития западных литератур, изд. 5-е, М., 1931. Для ориентации в смежных областях искусства см.: Фриче В. М., Социология искусства, изд. 2-е, Гиз, М. - Л., 1929; Корницкий И. Я., Проблемы теории и истории искусства, «Труды социологической секции Института археологии и искусствознания», РАНИОН, вып. I, М., 1927. Для драмы, кроме библиографии, приложенной к ст. «Единства», см.: «Очерки по истории европейского театра», Под редакцией А. А. Гвоздева и А. А. Смирнова, П., 1923; Мюллер В. К., Драма и театр эпохи Шекспира, Л., 1925; Яковлев М., Теория драмы, Л., 1927; Мокульский С. С., Вещественное оформление спектакля во Франции накануне классицизма, «О театре», Временник Тео ГИИИ, вып. III, Л., 1929. Souriau, De la convention dans la tragedie classique et dans le drame romantique, 1885; Lemaitre J., Corneille et la poetique d’Aristote, 1888; Ebner J., Beitrag zu einer Geschichte der dramatischen Einheiten in Italien, «Munchen. Beitr.», 1898, XV; Ernst P., Die Einheit des Orts und der Zeit, «Die Schaubuhne», 1908, V; Strich F., Klassik und Romantik, 1922; Bray K., La formation de doctrine classique en France, 1927 (здесь же обширная библиография); Hirt E., Das Formgesetz der epischen, dramatischen und lyrischen Dichtung, Lpz., 1923 (вся перечисленная иностранная литература разрабатывает проблему в плане идеалистич. поэтики). |
|
МЕСТР Жозеф Мари, де, граф (Josephe Marie conte de Maistre, 1754-1821) - французский писатель, монархист и поборник католицизма в эпоху Великой французской революции. В его лице европейская феодально-крепостническая реакция имела самого решительного и последовательного идеолога, противопоставившего революции систему реакционнейшего обоснования «божественности» самодержавной власти и «непогрешимости» папства. Все сочинения Местра представляют собой попытку опровержения идей Бэкона, Вольтера, Руссо, энциклопедистов и самую оголтелую защиту и проповедь абсолютизма («Considerations sur la revolution francaise», 1796; «Essai sur le principe generateur des institutions humaines», 1810; «Des delais de la justice divine», 1815; «Du Pape», 1819; «De l’eglise gallicane», 1821; «Soirees de St.-Petersbourg», 1821; «Examen de la philosophie de Bacon», 1835). Философия обскурантизма М. в значительной степени способствовала теоретическому обоснованию русского самодержавия, к к-рому М. имел непосредственное отношение в качестве посланника от лишенного владений сардинского короля; он прожил 15 лет (1802-1817) в Петербурге. М. оказал большое влияние на ряд литературных течений (романтизм) и деятелей XIX века. Библиография: I. На русск. яз. опубликованы письма М. к маркизу Паулуччи («Русский архив», 1886, II), к королю Сардинскому (там же, 1871), к кн. П. Б. Козловскому (там же, 1866). II. Милюков П. Н., «Русская мысль», 1895, XII (о влиянии Местра на Чаадаева); Савин А., Жозеф де Местр (Очерк его политических идей), «Вестник Европы», 1900, II; Barbey d’Aurevilly J. A., Joseph de Maistre, 1910. |
|
МЕСТР Ксавье, де (Xavier de Maistre, 1763-1852) - французский писатель, брат Жозефа де М. В годы Французской революции эмигрировал за границу, обосновался в России, где дослужился до генеральского чина. Творчество М. выражает умонастроения тех контрреволюционных аристократов времен Великой французской революции, к-рые, эмигрировав, обслуживали покровительствовавшую им знать враждебных революционной Франции стран. Светский рассказчик, он усвоил салонную манеру литературного повествования, указывающего на связь с устной версией первой редакции. Из произведений М. следует назвать: «Путешествие вокруг моей комнаты» (Voyage autour de ma chambre, 1794), повесть «Параша-Сибирячка» (La jeune Siberienne, 1815) и повесть «Пленники Кавказа» (Les prisonniers de Caucase, 1875) с установкой на русскую «экзотику». Место М. среди французских прозаиков определяется экзотической тематикой из русской жизни с установкой на «анекдотичность» сюжета. Русских писателей (Вельтмана, Марлинского, Даля) Местр привлекал сказовой манерой. Его «Пленники Кавказа» не прошли бесследно и для почти одноименного рассказа Толстого. Библиография: I. На русский яз. перев.: Молодая сибирячка. Истинное происшествие, перев. А. Попова, СПБ, 1840; То же, под назв. «Параша Лупалова», СПБ, 1845 - приобрела большую популярность в русской детской литературе под назв. «Параша-Сибирячка» (неск. изд., Киев, 1908, и др.); Пленники Кавказа, перев. Н. Виноградова, М., 1894; Ouvres, 3 vv., 1825; Ouvres completes, nouv. ed. precedee d’une notice par Sainte-Beuve, 1868; Ouvres inedites: Premiers essais, fragments et correspondances, Notes et commentaires par E. Reaume, 2 vv., 1877. II. Шахов А., Очерки литературного движения в первую половину XIX в., изд. 3-е, М., 1907. |
|
МЕТАСТАЗИО Пьетро (Pietro Antonio Domenico Bonaventura Trapassi, detto Metastasio, 1698-1782) - итальянский лирик и драматург, крупнейший поэт Рококо (см.) в Италии. Р. в Риме, в семье мелкого лавочника. Получил законченное классическое образование, изучал юриспруденцию и философию. 14 лет М. сочинил свою первую трагедию «Giustino» (1712). Серенада «Gli orti Esperidi» (Сады Гесперид, 1721) явилась началом его карьеры. Вслед за нею М. написал оперу «Didone abandonata» (Покинутая Дидона, 1724), к-рая имела громадный успех (на текст «Дидоны» написало музыку 35 композиторов). В 1730 М., уже знаменитый поэт, был приглашен в Вену ко двору императора Карла VI на должность придворного поэта. Он сочиняет здесь стихи для «театральных празднеств» (feste teatrali), оратории, или «священные действа» (azioni Sacre), серенады и оперы, искусно приспособляясь к вкусам самого императора и придворной знати. Высший расцвет поэтического таланта М. падает на десятилетие 1730-1740. В это время М. проявляет необычайную плодовитость и сочиняет свои лучшие музыкальные драмы: «Adriano in Siria» (Адриан в Сирии, 1731), «Demetrio» (1731), «Issipile» (1732), «Olimpiade» (1732), «Demofoonte» (1733), «La clemenza di Tito» (Титово милосердие, 1734), «Achille in Sciro» (Ахилл в Скиросе, 1736), «Ciro» (Кир, 1736), «Temistocle» (1736), «Zenobia» (1740), «Attilio Regolo» (1740). Все эти оперы имели громадный успех как в Вене, так и всюду вообще, где существовала итальянская опера. После «Ruggiero» (1771) М. прекращает писать для театра и посвящает последние годы жизни теоретическому истолкованию своей драматургической практики на основе поэтики Аристотеля и Горация (трактат «Estratto dell’arte poetica d’Aristotele», напеч. в 1782). Слава М. была почти беспримерна. Им восторгались как дворянская, так и буржуазно-мещанская аудитории. Вольтер ставит его выше Корнеля и Расина; Руссо говорит о нем как о «единственном гении». Причина подобного исключительного признания в том, что творчество М., буржуазно-демократическое в своей основе, имело в себе стороны, делавшие его привлекательным и для дворянства XVIII века. Гедонистические настроения, характерные для придворно-дворянской аристократии XVIII века, смыкались с такими же настроениями аристократизировавшейся буржуазии. Выраженные М. с изысканной простотой, ясным и прозрачным слогом, в легких стихах, конкурирующих своей музыкальностью с сопровождавшей их музыкой, они делали М. любимцем придворной знати. Поскольку же все это было проникнуто чисто мещанской чувствительностью и простотой, М. выступал в качестве представителя итальянской буржуазии первой половины XVIII в., еще бывшей в значительной мере «классом в себе», легко впитывавшей в себя влияния, шедшие от дворянской культуры, и даже нередко видевшей свою задачу в обслуживании господствующего класса. Значение Метастазио для истории литературы в том, что он вслед за Дзено сделал попытку превратить оперное либретто в самостоятельный литературный жанр, рассчитанный на музыкальное сопровождение, наподобие античной трагедии. Попытка М. удалась вполне. Представляя собой идеальное оперное либретто, его драмы имеют и самостоятельный интерес и неоднократно исполнялись без музыки в драматических театрах. Своей музыкальной драме М. сообщил пропорции классической трагедии. Он усваивает сравнительную простоту фабулы последней, величавый тон и - главное - излюбленный классиками (особенно Корнелем) конфликт между любовью и долгом с конечным торжеством нравственной силы над страстью. Так написаны лучшие «героические» оперы М. («Титово милосердие», «Катон в Утике» и др.), которых меньшинство. То же относится и к ораториям М. («Morte d’Abele», «Gioas re di Giuda» и др.), представлявшим разновидность его музыкальных драм и проникнутым теми же аристократическими условностями. В большинстве же его «сентиментальных» опер («Покинутая Дидона», «Ипсипила» и др.) Метастазио приближается скорее к стилю сентиментальной мещанской драмы. М. был последним крупным представителем жанра музыкальной драмы. После него поэтический элемент снова отступает в опере на второе место, драматург превращается в либреттиста-ремесленника (см. «Опера»). Грандиозный успех Метастазио вызвал обильные переводы и подражания ему во всех странах. В России почти все оперы М. исполнялись как на итальянском, так и на русском яз. «Титово милосердие» и «Фемистокл» были переведены Г. Р. Державиным, кроме того «Титово милосердие» было переделано Я. Б. Княжниным в «самостоятельную» трагедию. Библиография: I. Из многочисленных собр. сочин. Метастазио лучшие - парижское, 1755 (12 тт.), туринское, 1757 (14 тт.) и особенно изд. Pezzana, посвященное Марии Антуанетте, 1780-1782 (12 тт.); Посмертные сочин. (Opere postume) изданы графом d’Ayala, 3 тт., Вена, 1795; Переписку Метастазио - Lettere disperse ed inedite - издали Carducci G., Bologna, 1883, и Antona Traversi C., Roma, 1886. Критич. собр. сочин. Метастазио не существует. На русск. яз. перев. 17 драм Метастазио в изд. XVIII в. II. Овэтт А., История итальянской литературы, СПБ, 1908, и Гиз, М., 1923; Hiller A., uber Metastasio und seine Werke, Lpz., 1786; Burney, Memoirs of the Life and Writings of the Abats Metastasio, Lpz., 1796; Stendhal, Vies de Haydn, de Mozart et de Metastasio, 1814 (несколько переизд.); Arcari P., L’arte poetica di Metastasio, Milano, 1902; Ernesto P. e Leonardi M., Il melodrama del Metastasio, Napoli, 1909; Russo L., Metastasio, 2 ed., Bari, 1921. III. Перечень драм Метастазио см. в «Справочном словаре о русских писателях и ученых» Г. Н. Геннади, т. II, Берлин, 1880; «Биб-ка для чтения», 1841, т. XLVI; Всеобщая история литературы, Под редакцией Корша В. Ф. и Кирпичникова А. И., т. III. |
|
МЕТАФОРА - вид тропа (см.), употребление слова в переносном значении; словосочетание, характеризующее данное явление путем перенесения на него признаков, присущих другому явлению (в силу того или иного сходства сближаемых явлений), к-рое так. обр. его замещает. Своеобразие М. как вида тропа в том, что она представляет собой сравнение, члены к-рого настолько слились, что первый член (то, что сравнивалось) вытеснен и полностью замещен вторым (то, с чем сравнивалось), напр. «Пчела из кельи восковой / Летит за данью полевой» (Пушкин), где сравниваются мед с данью и улей с кельей, причем первые члены замещены вторыми. М., как и всякий троп, основана на том свойстве слова, что оно в своем значении опирается не только на существенные и общие качества предметов (явлений), но также и на все богатство второстепенных его определений и индивидуальных качеств и свойств. Напр. в слове «звезда» мы наряду с существенным и общим значением (небесное тело) имеем и ряд второстепенных и индивидуальных признаков - сияние звезды, ее отдаленность и т. д. М. и возникает благодаря использованию «вторичных» значений слов, что позволяет установить между ними новые связи (вторичный признак дани - то, что ее собирают; кельи - ее теснота и т. д.). Для художественного мышления эти «вторичные» признаки, выражающие собою моменты чувственной наглядности, являются средством раскрытия чрез них существенных черт отражаемой классовой действительности. М. обогащает наше представление о данном предмете, привлекая для его характеристики новые явления, расширяя наше представление о его свойствах. Отсюда - познавательное значение метафоры. М., как и вообще троп, представляет собой общеязыковое явление, но особенное значение приобретает в художественной литературе, поскольку писателю, стремящемуся к максимально конкретизованному, индивидуализированному образному показу действительности, М. дает возможность оттенения самых различных свойств, признаков, деталей явления, сближения его с другими и т. д. Самое качество М. и место ее в литературном стиле, естественно, определяется конкретно-историческими классовыми условиями. И те понятия, к-рыми оперирует писатель, и вторичные их значения и связи их с другими понятиями, отражающие в той или иной мере связи явлений в реальной действительности, - все это определяется исторически обусловленным характером классового сознания писателя, т. е. в конечном счете тем реальным жизненным процессом, который он осознает. Отсюда - классовость М., различное ее историческое содержание: различным стилям соответствуют различные метафорические системы, принципы метафоризации; в то же время различно отношение к М. в пределах одного стиля, в зависимости от направленности и особенностей литературного мастерства, как и в пределах творчества одного писателя (метафоры Горького в рассказе «Старуха Изергиль» и в «Жизни Клима Самгина»), в пределах одного произведения (образ офицера и образ Ниловны в «Матери» Горького), даже в пределах развертывания одного образа (богатство М., характеризующее Ниловну, в последней части книги и отсутствие их в первой). Так. обр. М. выступает как одно из средств создания данного художественного образа, и лишь в конкретном анализе может быть установлено место, значение и качество метафоры в данном произведении, творчестве, стиле, поскольку мы имеем и в метафоре один из моментов классового отражения действительности. См. Троп, Лексика. |
|
Статья большая, находится на отдельной странице. |
|
МЕТЛИНСКИЙ Амвросий Лукьянович (1814-1870) (псевдоним Амвросия Могила) - украинский поэт. Выходец из среды украинского мелкопоместного дворянства. Литературная деятельность М. развивается в 30-40-х гг. XIX в. Поэт принимал активное участие в литературном украинофильском движении этой эпохи, имевшем свой культурный центр в Харькове (поэты Гулак-Артемовский, Петренко, Корсун, Е. Гребенка, писатель Квитко-Основьяненко и ряд др.). Печатал свои произведения в известных харьковских журналах и альманахах того времени («Молодин» Пецкого, «Сноп» Корсуна). В 1848 выпустил под своей редакцией альманах «Южно-русский сборник». М. - ярый монархист и крепостник, украинский патриот. Поскольку современный М. патриархально-помещичий уклад жизни разрушался, М. уходил от реальной действительности и обращался в своей поэзии к седой казацкой старине. Наряду со стихами, воспевающими славу русского оружия («Пожар Москвы» и др.), он создал целый ряд поэтических произведений, проникнутых крайней идеализацией исторически-легендарного прошлого Украины («Смерть бандуриста» и др.). Для М. характерно противопоставление «героического прошлого», воспеваемого в лирико-элегических тонах, - современности, рисуемой в самых мрачных красках («Стареув», «Сирiтка»). Для творчества М. показательно традиционно-романтическое пейзажное окружение (образы Днепра в бурю, степи с одинокими могилами и т. д.), национально-романтическая батальная бутафория (гетманы, копья, бунчуки, ружья, бандуры и т. д.). М. находился под влиянием сентиментально-романтических традиций русской литературы (Жуковского, Козлова) и «народной украинской песни». Излюбленные жанры М. - баллада и элегия. Библиография: Коряк В., Нарис iсторii украiнського письменства, т. I; Дорошкевич О., Украiнська лiтература; Шамрай А., Школа харкiвских романтикiв. |
|
МЕТОД МАРКСИСТСКИЙ - см. Марксизм-ленинизм в литературоведении в заключительном томе «Литературной энциклопедии». |
|
МЕТОД ТВОРЧЕСКИЙ - см. Творчество и Художественный метод. |
|
Статья большая, находится на отдельной странице. |
|
МЕТОНИМИЯ - вид тропа (см.), употребление слова в переносном значении, словосочетание, в к-ром одно слово замещается другим, как в метафоре (см.), с тем отличием от последней, что замещение это может производиться лишь словом, обозначающим предмет (явление), находящийся в той или иной (пространственной, временной и т. д.) связи с предметом (явлением), к-рое обозначается замещаемым словом; напр.: «Все флаги будут в гости к нам», где флаги замещают корабли (часть заменяет целое, pars pro toto). Смысл М. состоит в том, что она выделяет в явлении свойство, которое по своему характеру может замещать остальные. Так. обр. М. по существу отличается от метафоры, с одной стороны, большей реальной взаимосвязью замещающих членов, а с другой - большей ограничительностью, устранением тех черт, которые не даны в данном явлении непосредственно. Как и метафора, М. присуща языку вообще, но особенное значение имеет в художественно-литературном творчестве, получая в каждом конкретном случае свое классовое насыщение и использование. В советской литературе попытку максимального использования М. и теоретически и практически дали конструктивисты (см. Конструктивизм), выдвинувшие принцип так наз. «локальности» (мотивировку словесных средств темой произведения, т. е. ограничение их реальной зависимостью от темы). Однако эта попытка не была достаточно обоснована, поскольку выдвижение М. в ущерб метафоре незакономерно: перед нами два различных пути установления связи между явлениями, обогащения нашего знания о них, не исключающие, а дополняющие друг друга. |
|
МЕТР - термин античного стихосложения, буквально: мера стиха, т. е. обозначение той единицы, к-рая лежит в основе ритма данного стихотворного произведения. Содержание это не имело особенно устойчивого значения: под метром разумели и стихотворную строчку (стих), и часть строки (напр. диподия), и стопу (ямб, хорей), и определенную последовательность стоп (например гекзаметр), и далее строфические образования (напр. «горацианские метры»). Понятие М. в теории античного (древнегреческого) стиха имело также более широкое значение, обозначая вообще стихотворную размерную речь в отличие от ритма, к-рым античные теоретики обозначали не только размер, но и напев, связанный с этим размером. То обстоятельство, что понятие М. врзникло в античном стихе, ритмичность к-рого связана с временны`ми долготными соотношениями слогов (так наз. количественное стихосложение), закрепляет его именно за античным стихом в противовес новейшему стиху, в основе которого лежит соотношение ударных и безударных слогов (так наз. качественное стихосложение); в этом смысле метрический стих - стих античный, основанный на изохронизме (см.), т. е. на равенстве во времени единиц ритма стиха. Уже в средние века теоретики поэтому противопоставляли понятия М. и ритма, разумея под первым античный стих (количественный), под вторым - новый стих, основанный на ударности. Так. обр. понятие М. в широком смысле является видовым по отношению к понятию ритма, обозначая одну из систем стихосложения (античную). Однако это понятие употребляется многими и по отношению к современному стиху, что вряд ли оправдано и влечет к недоразумениям, т. к. в термин М. вкладывается уже новое содержание (см. Метрика, Ритмика). Библиография: Saran Fr., Deutsche Verslehre, S. 145, 201/2, «Metrum», M., 1907. |
|
МЕТРИКА - учение о метре стиха. Формалистический термин, по существу лишенный содержания: в широком смысле ему соответствует стихосложение, у`же - учение о ритме стиха, т. е. ритмика. В обоих случаях М. представляет собой просто параллельный термин; однако его до сих пор употребляют еще довольно часто, противопоставляя в известном смысле ритмике. Это противопоставление идет еще от античного стихосложения, где оно было вполне законно; поскольку античный стих характеризовался тем, что в нем текст был связан с напевом, теоретики отличали ритм (и тем самым ритмику) как соединение напева и текста и метр (метрику) как текст без напева. В новом стихосложении, где напева уже нет, это противопоставление излишне: налицо только один текст, ритмически организованный. Необходимость в двух терминах поэтому отпадает, понятие ритмики поглощает понятие метра как видовое. Однако исследователи стремятся в ряде случаев удержать оба эти термина. Это стремление далеко не случайно: по существу оно имеет чисто идеалистические предпосылки. Отстаивая противопоставление метрики и ритма и тем самым существование М., сторонники М. (у нас А. Белый, формалисты) выдвигали учение о метре как идеальном законе организации стиха и о ритме как реальном его осуществлении в результате взаимодействия метрического «закона» и косного материала - человеческого языка, ему сопротивляющегося. Так. обр. понятие метра лишается всяких социально-исторических предпосылок, что определяет и М. как абстрактное учение об отвлеченных неисторических законах организации стиха. В этом принципиальная неприемлемость понятия метрики (и вообще противопоставления метра и ритма). Оно явно противостоит диалектико-материалистическому подходу к ритму стиха, стремящемуся в каждом данном случае раскрыть ритм как один из моментов данного классового стиля и тем самым найти его социально-историческую природу, его классовый смысл и функцию. Библиография: Литература по М. носит в основной массе формалистический характер. Белый Андрей, Символизм, М., 1910; Его же, О ритме, «Горн», 1920, № 5; Его же, Ритм как диалектика и «Медный всадник», Исследование, М., 1929; Жирмунский В. М., Введение в метрику, Теория стиха, изд. «Academia», Л., 1925 (в примечаниях - иностранная и русская библиография по истории и теории стиха); Тимофеев Л., Проблемы стиховедения, Материалы к социологии стиха, изд. «Федерация», М., 1931 (гл. «Ритм и метр»); Балухатый С., Теория литературы. I. Общие вопросы, изд. «Прибой», Л., 1929, стр. 166 и след. Обширную библиографию дает статья Habermann P., Metrik, «Reallexikon der deutschen Literaturgeschichte», Band II, hrsg. von P. Merker und W. Stammler; см. Стихосложение, Ритмика, Метр. |
|
МЕТРИЧЕСКОЕ СТИХОСЛОЖЕНИЕ - см. Стихосложение. |