ТРОПЫ
ТРО́ПЫ, преобразования единиц языка, заключающиеся в переносе традиционного наименования в иную предметную область. В стилистике и поэтике Т. — одна из разновидностей фигур, охватывающая т. н. фигуры переосмысления (иногда неточно говорят о «переносах значений»). В языкознании представлено понимание Т. и как стереотипного употребления слова или высказывания в «переносном» значении. Так, слово «шляпа» может быть в обычной разговорной речи применено для обозначения человека-растяпы — т. н. «стертая» метафора. То же слово можно использовать по общеязыковой семантической модели и в значении «человек в шляпе» — как метонимию. К этим Т. примыкают случаи контрастного преобразования семантики, в т. ч. клишированного (напр.: «Спиноза!» — об авторе совсем не глубокой мысли), т. е. ирония, а также различные фигуры количества — гипербола и мейозис (ср. «Сто раз тебе говорил!» и «рукой подать!» — «Ему два годика» и «не без колебаний»; последний пример — литота). Продолжаются попытки связать с понятием Т. перифразу, эпитет и парономазию (см. Паронимия), часто, но необязательно обладающие тропеическим значением, а иногда также сравнение. Как вид метонимии все еще рассматривается синекдоха, недостаточно выяснены отношения метафора — олицетворение, символ и аллегория, а также оксиморон.
В изощренных средневековых описаниях Т. и фигуры составляли номенклатуру из 200 и более единиц. Многие из этих терминов использует и современная филология, стремясь преодолеть противоречия в классификации Т. и выявить систему в отношениях между ними и между Т. и фигурами. Трудности на этом пути связаны с исключительным многообразием взаимодействия Т. и фигур в текстах и с преодолением атомарно-классифицирующего подхода в традиционных характеристиках Т. Установление их системы предполагает учет формальных и семантических сходств и различий, например между метафорой-сравнением «яблок румяные кулаки» (Э. Г. Багрицкий) и ее возможными трансформациями: «яблоки, как румяные кулаки» (сравнение), «яблоки стали румяными кулаками» (метаморфоза), «румяные кулаки» (в значении «яблоки» — обычная метафора), «яблоки, [эти] румяные кулаки» (метафорическая перифраза) и т. п. В реальных художественных текстах, особенно в прозе XX в., распространено явление т. н. «обратимости Т.», при котором один и тот же объект получает различные тропеические обозначения. Например, глаза персонажа, «похожие на картечь», далее предстают уже как «картечины глаз» и «глаза-картечины» (М. А. Шолохов), а «ледяшки глаз» — как «синие ледяшки» (Б. А. Лавренёв).
С помощью Т. достигается эстетический эффект выразительности прежде всего в художественной, ораторской и публицистической речи (но также и в бытовой и научной, в рекламе и т. п.).
Изобилует Т. язык фольклора, они широко представлены как в лирической и эпической народной поэзии (Буслаев Ф., Исторические очерки русской народной словесности и искусства, т. 1, СПБ, 1861, с. 164—191), так и в пословицах и поговорках — вообще в различных формах иносказания, типичного и для фразеологии нормативного языка; ср., например, «что посеешь, то и пожнешь», «нашла коса на камень», «скатертью дорога» — и «считать ворон», «руки чешутся», «камень преткновения» и т. п. На Т. построены также многие афоризмы и т. н. крылатые слова.
Сам по себе художественный эффект определяется общеэстетическими факторами образной мотивированности и функционально-стилистической оправданности (см. Образ и Стиль) отдельных элементов в структуре целого произведения, смыслом и глубиной изображения. Изобилие или отсутствие Т. в некотором тексте еще не свидетельствует о его художественности. Но, представляя собой языковую форму выражения, Т. всегда связаны с содержанием, формируют и воплощают его.
Поэтому проблема Т. требует не только системного, но и исторического подхода. В разные эпохи, в разных жанрах и даже в отдельных частях текста отношение художника к Т. как фактам поэтического языка различно. Усилия исследователей направлены на описание эволюции Т. в связи с развитием художественной речи в целом, т. к. очевидно, что в материально-конкретном, словесном воплощении Т., в предпочтении, оказываемом тем или иным художником некоторым из них, в контрастах частот Т. по отдельным текстам, в полном или частичном отказе от Т. и т. д. можно обнаружить типологические различия мировоззренческого характера.
Структурная поэтика стремится описать любые контекстуальные преобразования слова (или словосочетания) в его звучании, значении и синтаксической позиции. «Семантика» Т. фиксируется в базисном тропеическом «словаре», «синтактику» Т. определяют типы «разрешенных» сочетаний его единиц и их синтаксических позиций, «прагматика» Т. характеризует их как элементы социально-идеологических оценок. Единообразное описание функций Т. и фигур позволяет перейти от эмпирического этапа в их исследовании к построению современной теории и истории этих способов художественного мышления. Семиотический подход к искусству (см. Семиотика), ценный единым охватом различных его видов, приводит нередко к стихийному расширению значений у ряда и без того нестрогих терминов-Т., например к переносу понятий «метафора» и «метонимия» в область кино. Тем самым, однако, «теория Т. и фигур» в ее филологическом аспекте приобретает существенную роль для всего искусствознания.
Литература:
Потебня А. А., Эстетика и поэтика, М., 1976;
Балли Ш., Французская стилистика, пер. с франц., М., 1961;
Белый А., Символизм, М., 1910;
Томашевский Б. В., Стилистика и стихосложение, Л., 1959;
Квятковский А., Поэтический словарь, М., 1966;
Словарь литературоведческих терминов, М., 1974;
Скребнев Ю. М., Очерк теории стилистики, Г., 1975;
Кожевникова Н. А., Об обратимости тропов, в сб.: Лингвистика и поэтика, М., 1979;
Ковалев В. П., Языковые выразительные средства русской художественной прозы, К., 1981;
Todorov Tz., Tropes et figures, в сб.: To honor R. Jakobson…, t. 3, The Hague, 1967;
Bonheim H., Bringing classical rhetoric up-to-date, «Semiotica», 1975, v. 13, N 4.
также литературу при ст. Фигуры стилистические.
В. П. Григорьев.